Президент России Михаил Фридман предупредил, что быстро менять газ – это «безответственно».
Российский миллиардер Михаил Фридман предупредил, что слишком быстрый переход от газа к возобновляемым источникам энергии «опасен и безответственен», утверждая, что недавний энергетический кризис можно частично объяснить недооценкой отрасли.
Фридман сказал, что будет вкладывать больше средств в альтернативную энергетику, чтобы уменьшить углеродное воздействие своей нефтегазовой империи.
Но он предостерег от ускорения поставок газа, заявив, что недавнее повышение цен отражает недостаток инвестиций со стороны компаний. Газовый бизнес “.
Он ожидал, что газ будет важен для «десятков лет» смешения энергии.
«Изменения – это очень сложный и очень трудный процесс», – сказал он в интервью Financial Times в своей штаб-квартире в Мейфэр. «На данный момент у нас нет реальной альтернативы жизни без газа».
Фридман – один из самых богатых бизнесменов России, но половину своего времени проводит в Великобритании. LetterOne, его холдинговая группа, намерена инвестировать 10 миллиардов долларов и на следующей неделе объявит о своей последней сделке с британским бизнесом по переработке вторсырья.
Ожидается, что к 2021 году прибыль компании до налогообложения превысит 5 миллиардов долларов.
Фридман владеет контрольным пакетом акций в России через Alpha Group, соучредителем которой он является в 1991 году, но основал Letterone в 2013 году вместе со своими партнерами в Лондоне.
Самым крупным бизнесом LetterOne является энергетическое подразделение, которое возглавил бывший глава BP Джон Браун. Помимо энергетики, у инвестора обширный портфель в области телекоммуникаций, финансовых услуг и розничной торговли.
Долгосрочная стратегия Фридмана ставит его компанию в конфликт с другими инвесторами отрасли.
Он определил предстоящую борьбу за будущее Wintershall Dea, крупнейшей в Европе независимой нефтегазовой компании, в которой LetterOne принадлежит треть контрольного пакета акций BASF. Браун также подал в отставку с поста председателя надзорного комитета компании.
Фридман указал на давление, с которым немецкая компания столкнулась со стороны инвесторов и активистов в связи с акциями производителя газа, и сказал, что между LetterOne и BASF существует «различие в подходах». BASF хочет продать свою долю в немецком бизнесе, которому уже 127 лет, через IPO, но LetterOne хочет «разработать долгосрочную стратегию».
“Тогда мы просто обратили на это внимание [long-term] Цель – направить бизнес в правильном направлении. Для BASF это немного другое », – добавил он.
LetterOne вряд ли будет продана на каком-либо IPO на данном этапе и не будет блокировать процесс, но может поддержать продажу части компании покупателю частного капитала.
Фридман хочет поддержать прибыльный газовый бизнес компании, инвестируя в возобновляемые источники энергии и технологии, которые «минимизируют негативное воздействие на окружающую среду».
Он сказал: «Мы постараемся совместить эти два подхода».
По словам Фридмана, в Великобритании LetterOne инвестирует до 1 млрд долларов в оптоволоконную инфраструктуру региональной инфраструктурной компании под названием Upp, а в секторе здравоохранения ей принадлежит ритейлер Holland & Barrett, у которого будет новая бизнес-модель в отношении услуг с продуктами.
Он сказал, что общая среда для олигархии в Великобритании «ухудшилась из-за ситуации между Россией и Западом», но «на личном уровне она стала несколько дружественной, потому что люди проводят различие между генералами и российскими олигархами и нами лично. . ”
Тем не менее, он сказал, что у россиянина есть «своего рода конкурентный недостаток», требующий «дополнительных усилий, чтобы убедить людей в том, что мы делаем все правильно».
Правительство Великобритании заявило: «У нас есть много информации, чтобы показать разницу между хорошими людьми и плохими людьми.
Миллионер сказал, что не хочет отдавать свое состояние своим пятерым детям, назвав унаследованные деньги «опасными», и они пошли своим путем.
В отличие от других российских олигархов, он не «привлекательный человек» с «талантом» тратить деньги. «У меня нет лодок. Самолётов у меня нет. У меня есть дом в Лондоне. У меня есть дом в Москве.
Дополнительный репортаж Дэвида Шеперда в Лондоне и Макса Седана в Москве