Осужденный рассказал в суде о пытках в колонии
«Руки пристёгивали наручниками к дверям двух камер и растягивали, били в живот и в грудь, чтобы не кричал, пытались засунуть в рот кляп. Я понял, что если не сбегу, то могу остаться инвалидом», – рассказал в суде потерпевший.
На фото:Уголовный суд. Сотрудников колонии-поселения Даулета Байманова, Гумара Ержанова и Дамира Сухашева обвиняют в пытках. Первые двое находятся под домашним арестом, Сухашев под залогом.
«Руки пристёгивали наручниками к дверям двух камер и растягивали, били в живот и в грудь, чтобы не кричал, пытались засунуть в рот кляп. Я понял, что если не сбегу, то могу остаться инвалидом», – рассказал в суде потерпевший.
Все началось с конфликта у КПП колонии-поселения между осужденным Султанбеком Нуржановым и исполняющим обязанности начальника контролерского отделения Даулетом Баймановым. Нуржанов смотрел через окно на двери за очередью у КПП, осужденные собирались на работу. Байманов проходил мимо и сказал заключенному: «Кто пасет – тот … сосет». Нуржанов в ответ заметил, что «г-н капитан» не должен так грубо разговаривать. Это не понравилось Байманову и он заставил его зайти в помещение, ударил арестанта головой о стену, сказано в материалах уголовного дела. Далее издевательства продолжились. К двум соседним дверям камер наручниками пристегнули руки Нуржанова и стали растягивать, причиняя тому невыносимую боль. Переодели его в желтую робу, как нарушителя. Из соседних камер слышались возмущенные крики. Байманов попытался засунуть в рот Нуржанову кляп из простыни, тот сопротивлялся, за что и получил несколько ударов в живот и грудь. Пристегнутого к дверям камер Нуржанова застал заместитель начальника колонии и приказал Байманову освободить заключенного. Тот проводил руководство и дальше стал издеваться.
– Я спрашивал, за что со мной так поступают, не понимал, чего от меня хотят, – рассказывал в суде потерпевший Султанбек Нуржанов. – Байманов стал требовать, чтобы я написал объяснительную под его диктовку. Я говорил, что напишу, но напишу, как все было, а не так, как он хочет. Потом он завел меня в камеру, дал время подумать, говорил, чтобы я написал, что не имею претензий. Говорил, что если стану жаловаться, будет еще хуже, у него связи есть. Я понимал, что если напишу объяснительную, как он требовал, то меня вернут в колонию в Эмбу. А у меня до освобождения оставалось 4 месяца. Я принял решение, что надо бежать и обратиться в прокуратуру. Так думал: если останусь, то сделают инвалидом. Я попросился в туалет, пока сотрудники отвлеклись, перепрыгнул сначала деревянный забор, потом 4-метровое бетонное ограждение, упал в сугроб.
За территорией колонии Нуржанов попросил у прохожего телефон, позвонил матери в Кандыагаш. Договорились, что поедут с ней в прокуратуру. Нуржанов остановил попутную «ГАЗель», незнакомый водитель дал ему гражданскую одежду и довез к родственникам в 11 микрорайон. У родственников Нуржанов сфотографировал побои на телефон, а потом вместе с матерью приехал в прокуратуру и написал заявление на сотрудников.
– Приехал начальник колонии, отвезли меня обратно, говорили, зачем я так сделал, убежал, все можно было решить. Но я объяснял, что я не собирался сбегать, другого выбора у меня не было. Меня водворили в дисциплинарный изолятор. Я написал предсмертную записку, после этого все завертелось, – рассказал Нуржанов.
По обвинению в пытках судят Даулета Байманова и 2-х его помощников – контролера Дамира Сухашева и оперуполномоченного Гумара Ержанова. Байманов и Ержанов вину в пытках не признают, Сухашев обвинение признает частично. Сам Нуржанов отметил в суде, что бил его только Байманов.
Адвокаты подсудимых обратили внимание суда, что потерпевший имеет несколько судимостей, а в характеристике, полученной из колонии Мугалжарского района, указано, что он склонен к членовредительству. Также указали, что Нуржанов обязан был слушаться, когда Байманов «предложил ему пройти в кабинет». Потерпевший парировал, что это было не предложение, а грубое требование, унижающее его честь и достоинство. Подсудимые пока показания не давали.