«Это преувеличение, когда говорят, что пациенты психиатров опасны»: врачи рассказывают об интернатах и их постояльцах
В правительстве планируют отпустить домой до 45% пациентов ПНИ. Агрессивные больные и преступники в этот список не попадут
Около половины пациентов психоневрологических интернатов (ПНИ) могут быть отпущены домой, об этом в пятницу, 28 марта, заявил глава Минтруда Максим Топилин. Вице-премьер Татьяна Голикова пояснила, что по всей стране будет проведено индивидуальное обследование пациентов ПНИ с участием специалистов института имени Сербского. Daily Storm попросил психиатров рассказать о том, как проходит процедура проверки пациентов, на что врачи обращают внимание в первую очередь при анализе состояния больного, а также отвечают на другие вопросы, связанные с пациентами ПНИ.
В России много людей с психическими отклонениями? Сколько из них содержится в интернатах?
Согласно статистике Минздрава, общее число россиян, страдающих психическими расстройствами, в 2017 году превысило 612 тысяч человек. По данным ведомства, на 100 тысяч человек приходится порядка 416 с расстройствами. Большинство проживают в Центральном федеральном округе. Там насчитывается 146 тысяч людей с психическими отклонениями.
Лишь часть людей проживает в психоневрологических интернатах. По словам главы Роструда Всеволода Вуколова, на 1 марта 2019 года насчитывается 155 157 пациентов ПНИ, при этом 112 157 из них — недееспособные. Глава Министерства труда Максим Топилин говорит, что до 45% граждан можно перевести на домашние формы социального обслуживания.
Как часто психически больные совершают преступления? Таких людей могут отпустить?
Для того чтобы посмотреть, как часто психически больные совершают преступления, мы воспользовались базой данных судебной статистики. Согласно ей, в первом полугодии 2018 года было осуждено 193 187 граждан. 2922 из них оказались невменяемыми и были приговорены к принудительному лечению. В лидерах опять Центральный федеральный округ. Там за выбранный период было приговорено 36 769 граждан, 669 оказались психически больными.
Если соотнести статистику Минздрава по числу людей с психическими отклонениями в ЦФО за 2017 год и данные судебной статистики, то на 1000 психически нездоровых людей приходится всего четыре человека, совершивших преступления. Стоит отметить, что это приблизительная цифра. Хотя врач-психиатр Елизавета Жесткова подтверждает, что случаев с преступлениями среди психически нездоровых людей — единицы.
«Единицы пациентов совершают правонарушения. К тому же если нарушения есть, то они как правило несерьезные. Психиатрических больниц, оказывающих специализированную помощь, то есть больниц-тюрем, намного меньше, чем обычных колоний. По моему мнению, это говорит о том, что людей с психическими расстройствами, совершивших правонарушения, намного меньше, чем здоровых людей. Это преувеличение, когда говорят, что пациенты психиатров опасны», — говорит Жесткова.
Тем не менее люди, совершившие преступления, не попадут в те 45%, которых могут отпустить домой, убежден специалист московского НИИ психиатрии Александр Немцов.
«Те люди, кто совершал преступления, содержатся в специализированных местах, а не в интернатах. Здесь речь идет о простых больных, подавляющее большинство которых — это обычные старики».
Кого планируют отпустить и на что в первую очередь обращают внимание специалисты?
Психиатры рассказывают, что комиссия, которая решает вопрос о том, оставить человека в интернате или отпустить домой, состоит из целого ряда экспертов. Привлекаются специалисты из других учреждений. В качестве примера нам привели врачей Алексеевской психиатрической больницы и Центра имени Сербского.
«В первую очередь эксперты смотрят на возможность человека осуществлять свою жизнь самостоятельно. То есть он должен понимать, что такое пенсия, сколько нужно тратить на коммунальные услуги, на одежду, продукты», — говорит психиатр Елизавета Жесткова.
Ее мнение разделяет врач-психиатр Наталья Шемчук. Она говорит, что также одним из ключевых факторов является наличие человека, который будет присматривать за больным дома. «Некоторые люди, находящиеся в психоневрологическом интернате, — как грудные дети, а их нельзя оставить ни на минуту. И соответственно надо нанимать сиделку, если никто не может проследить за ребенком. С пациентами такая же ситуация», — резюмирует Шемчук.
Кого скорее всего оставят в интернате?
Психиатр Наталья Шемчук говорит, что основная задача сотрудников ПНИ заключается в наблюдении за соматическим состоянием пациента (физическое состояние человека) и его статусом (психологическое состояние человека).
В случае с последним пунктом зачастую специалисты смотрят на агрессивность пациента. «Есть случаи, когда в ПНИ проживают психически нездоровые люди, которые ведут себя агрессивно. Они нуждаются в постоянном лечении. Это агрессивное отношение может быть не только к окружающим, но еще и к себе. Нередкие случаи, когда слабоумные, психически нездоровые люди наносят себе увечья, достаточно серьезные. Таких людей сложно социализировать, поэтому, скорее всего, они останутся интернате, — говорит Шемчук. — В ПНИ также есть дети-инвалиды, чаще всего со слабоумием в той или иной степени. Их переводят во взрослые интернаты по достижению совершеннолетия. В детские учреждения они попадают из-за того, что родители отказываются в роддоме. К сожалению, такие люди живут в ПНИ всю жизнь. Как решить вопрос с детьми-сиротами — непонятно, их усыновляют очень редко».
Часто ли люди с психическими отклонениями становятся жертвами преступников?
Мы не смогли найти данных о том, как часто люди с психическими отклонениями становятся жертвами преступников. Однако врач-психиатр Елизавета Жесткова говорит, что такие случаи действительно происходят. Нередко особенностью человека пользуются мошенники.
«Они [больные] становятся жертвами мошенников в силу того, что не могут оценить истинные намерения человека. Очень часто пациенты оказываются без квартир, лишенными имущества, лишенными жилья, и по таким причинам часто оказываются в интернате. На это и нужны соцработники и врачи, которые всячески стараются помочь и проконтролировать больного», — резюмирует Жесткова.