«Воля» и «свобода»: чем отличаются эти понятия

Известные в древнерусском языке с XI века слова «воля» и «свобода» в определенном контексте могли сближаться по семантике настолько, что становились синонимами. Но сегодня между двумя русскими словами обнаруживается заметная, хоть и не всегда очевидная разница.

Похожи или нет?

Если свести трактовку к лаконичным определениям, то свобода — это некое состояние, тогда как воля — определенное качество. Сравните: свобода выбора — воля к победе. Постановка двух слов в один синонимичный ряд связана с тем, что свободный и вольный человек действует так, как считает нужным, нередко следуя правилу: разрешено все, что не запрещено. Фактическое равенство двух лексем встречается в словаре 1863—1866 гг. Владимира Даля, который определяет свободу как «собственную волю, простор, возможность действовать по-своему». В современном значении свобода нередко определяется как наличие внешних условий для реализации воли человека.

О том, что концепт «свобода-воля» может рассматриваться как единый, говорит и лингвист Нина Арутюнова. Она считает, что две лексемы находятся «в постоянной борьбе и делят между собой языковое пространство». В своей монографии «Воля и свобода» Арутюнова пишет, что различия между «свободой» и «волей» проявляются тогда, когда речь заходит о характеристиках человека. Живущих вне социума называют «вольными». Тех, кто может поступать по своему усмотрению, но с учетом общественных законов, считают «свободными».

Разная этимология

По мнению Макса Фасмера, «свобода» этимологически восходит к церковнославянскому «свобство», где корень «своб-» употребляется в значении «свой». Таким образом, свобода обозначала «положение своего» в обществе. При этом в древнерусских текстах «свободити» часто употребляется вместе со словом «рабство», а «свобода» воспринимается как противоположность состояния раба и приписывается всякому, кого освободили, сделали своим.

Воля принадлежит к индоевропейскому словарному фонду. Слово образовано в результате чередования гласных и семантически связано с «велеть», при этом в значении интегрируются такие признаки, как «желание» и «выбор». В древнерусском языке «воля» обозначало осознанный выбор между несколькими возможностями, некое усилие разума для принятия наиболее разумного решения.

Свой — чужой

В диссертации кандидата филологических наук А. Лисицына «Анализ концепта «свобода-воля-вольность» в русском языке» лексемы «свобода» и «воля» противопоставляются по принципу «свой-чужой». По мнению ученого, изначально «свобода» и «слобода» были почти синонимами и обозначали состояние человека, и место его проживания — обособленное, где живут только свои. Противопоставлением «свободе-слободе» становилась «воля», которая ассоциировалась с чужим миром, тем, что находилось за пределами слободы.

О деньгах и птицах

Оригинальный вариант семантического расхождения «свободы» и «воли» приводит в своей монографии Н. Петровых. По мнению исследовательницы, «воля» в русском сознании — это полет, простор, ветер, птица, свет, счастье, жизнь, раздолье, стихия. Тогда как свобода ассоциируется с законом, деньгами, равенством, братством, творчеством, демократией. Важно, что при рассмотрении психологической составляющей, свобода — это ответственность, а воля — независимость, сила, решительность.

Воля и произвол

Интересное исследование провела А. Вержбицкая. В монографии «Понимание культур через посредство ключевых слов» она указывала на явную связь «воли» и феномена массовых крестьянских побегов, когда воля воспринималась как способ «жить не в заключении». Отсюда сближение «воли» со стихийностью, разгулом, беззаконием, произволом. Как пишет Н. Петровых, воля для русских — это душевное состояние, которое овладевает человеком настолько, что он не боится нарушить любые законы. Воля может быть эгоистичной, и крайним ее проявлением становится русский бунт.

Интересно, что в романе «Я пришел дать вам волю» Василий Макарович Шукшин ставит волю на границе с «языческой безумной стихией», а проявление воли — это тот самый русский бунт, отрицающий законную власть, кровавый и беспощадный. Неслучайно движущими силами разинского бунта в романе становятся беглые бесправные крестьяне и вольные казаки. Первые хотят обрести законную свободу, вторые — освободиться от социального рабства. По мнению автора, в финале романа бунтовщик Разин достигает абсолютной свободы духа, веря, что «дал людям волю».

Свобода и смирительная рубашка

По мнению А. Вержбицкой, в русском сознании «свобода» на протяжении всей истории противопоставлялась «стесненности и ограничениям», поэтому обретая свободу, человек словно «освобождался от своего рода смирительной рубашки, материальной или психологической».

Что русским ближе

Большинство исследователей сходятся во мнении, что русскому сознанию «воля» ближе. Семантически она связывается с «желанием», «удовольствием», «простором» и «русским полем». «Свобода», как пишет русский религиозный мыслитель и историк Георгий Федотов, «все еще кажется переводом с французского liberté». Это приводит к тому, что «свобода» ассоциируется у русских с законом, властью, независимостью и демократией.

«Свобода» трактуется многими философами как часть европейского сознания. Например, у Канта она выступает как состояние нравственного сознания, тогда как в проявлении мыслей, чувств и желаний в отношении «других явлений природы» человек не свободен. По мнению И. Фихте, свобода заключается в добровольном подчинении исторической необходимости через ее познание. Г. Гегель считал, что путь к свободе долог и тернист, и прежде чем человек станет по-настоящему свободен, пройдут века. При этом философ не отрицал свободу духа и мысли.

На Руси идея свободы была испокон связана с православием и верой. Такое понимание излагали и мыслители Серебряного века — В. Соловьев, Н. Бердяев, Л. Шестов. В их работах свобода определялась как состояние духа, а воля — как состояние души.

В русском менталитете воля — это безграничный простор для личности, для поступков, отсутствие границ. Воля — это движение, готовность действовать вопреки, отрицание любой власти и одновременно покой и умиротворенность, потому что «душа не болит от тоски и тесноты». Свобода же находится вне пространства и времени, но ее обретение никогда не выходит за рамки действующих правил и законов.