Elena Kostyuchenko: Причина – гомофобия

Я не люблю это слово, оно абстрактно, но хотя бы примерно объясняет то, что за последние два года 19 моих знакомых подверглись нападениям, две были изнасилованы, а двое были убиты. Что более 20 человек вынуждены были покинуть страну...

 Получила много комментариев, оценивающих мою состоятельность как женщины и как дочери, много традиционного «чтоб вы сдохли», «вы не люди». Ладно. Но есть еще кое-что, что я хотела бы обсудить.

Когда вы пишете «террористам нужен только повод», «нет значения, какая ориентация у убитых», «я тоже скорблю, так чем я от вас отличаюсь» - вы закрываете глаза на причину убийства.

А эта причина – гомофобия.

Я не люблю это слово, оно абстрактно, но оно хотя бы примерно объясняет то, что за последние два года 19 моих знакомых подверглись нападениям, две были изнасилованы, а двое были убиты. Что более 20 человек вынуждены были покинуть страну. Это мой круг общения, он не такой уж широкий. Против нас принимаются законы, мы неравноправны и официально признаны «неравноценными» (ст 6.21 КоАП), мы не имеем права на брак и на совместную опеку над детьми, мы не имеем права навещать друг друга в тюрьме или в больницах. В регионах третий год существуют и действуют неонацистские группы, которые охотятся исключительно на ЛГБТ. Телевизор активно подогревает атмосферу ненависти и страха, был годовой перерыв на украинскую войну, но теперь мы снова враги государства №1, просто посмотрите новости.

Я рада, что вы можете жить, не замечая этого. Что это вас не касается. Я бы тоже была рада не знать всех этих подробностей, как пуля из травмата входит в глаз, с каким звуком, или каково писать заявление на парня, которого привел твой отец, чтобы ты «исправилась», как набирать номер 911, потому что кто-то пытается открыть твою дверь, а менты не приезжают. И ты сидишь до утра с ножиком в руке и слышишь, как ковыряются в замке. А потом, утром, когда возня стихает, выходишь из дома, закрываешь дверь и не возвращаешься туда никогда. Это то, что пережили люди, близкие мне. Может быть, что-то из этого пережили ваши коллеги и друзья. Даже наверняка.

Я знаю, как долго зарастает сломанный нос (я даже посравнивать могу, носы ломают часто), каково, когда в тебя кидают камень, бутылку, кусок асфальта, каково, когда твою подругу находят задушенной в машине, когда врачи говорят, что тебя ждет глухота, потому что слуховые нервы отмирают после удара в висок (это я могу подробно, это я пережила сама), каково, когда тебя обливают мочой и снимают на камеру, когда тебя вызывают к директору и увольняют, заставляют менять школу, университет, место службы. Я знаю даже, как это, когда твои одноклассники насилуют тебя за гаражами. Я знаю, как это, когда мент плюет тебе в лицо, пока его коллеги душат твоего друга, а ты ничего не можешь сделать, потому что руки скручены – и все это под ликующие вопли «пидарасы!» Я знаю, каково это – мечтать купить участок земли, огородить трехметровым забором и в этой клетке растить своих детей, потому что только так ты можешь гарантировать их безопасность.

Любой разговор на эту тему приведет к «не выпячивай». В дни массовых убийств это приведет к «какая разница, какая ориентация».

Нет, вы действительно не знаете, что чувствует моя мама, когда узнает о расстреле гей-клуба. Что чувствую я, когда понимаю, что мне нечем ее успокоить. «Все будет хорошо» - да ладно?

Ориентация убитых – важно.

Если вам не важно – вам похуй на причину убийства и на то, почему эти убийства повторяются, повторяются, повторяются.