varlamov: Пресс-конференция Савченко в Киеве
Украинская летчица Надежда Савченко, помилованная Владимиром Путиным, провела в Киеве двухчасовую пресс-конференцию и ответила на десятки вопросов журналистов.
Основные моменты:
О дальнейшей деятельности. "Я очень люблю свою работу. Я очень люблю летать, я хочу летать. Но я буду делать для Украины там и то, что будет наиболее полезно. Вы много писали мне, вы имеете много надежд на меня. Мне все равно, где защищать Украину. Я пойду в поле, если завтра начнется жаркий бой, и стану в первые ряды. Если я больше нужна здесь, я приложу все усилия, чтобы сделать все возможное здесь. Сколько смогу сделать для Украины, пока я жива, я столько сделаю".
О возможности стать президентом. "Давайте спросим так: украинцы, если вам надо, чтобы я была президентом, хорошо, я буду президентом. Я просто не совсем еще верю, что у нас уже люди научились голосовать не за гречку. Я, честно говоря, не скажу, что я хочу. Я люблю летать. Но если надо, то я сделаю все, я пройду и этот путь. И если надо, я пройду и этот путь. И буду работать с отдачей… На Банковую я завтра еще не собираюсь. Мне еще там нечего делать. Я еще там не могу что-то сделать. Когда буду готова и смогу, и почувствую сама, что я там нужна, я туда пойду. Но точно также, если первый Майдан выйдет и скажет, что я там не нужна... то я не буду держаться двумя руками за кресло, а выйду и скажу – хорошо".
Об освобождении. "Когда меня похищали, то я не знаю, по чьей доброй воле это делалось. Меня просто посадили в машину, надели мешок на голову и увезли. Когда я наконец вырвалась на волю, то меня тоже ни о чем не спрашивали. Так же зашли ночью, сказали "Собирайся с вещами", куда – не сказали. Я не знала, куда буду ехать – в Сибирь, в Магадан в сторону Сенцова и Кольченко, или в Украину. Как этот механизм решался вне тюрьмы, в которой я сидела, не знаю".
О Крыме. "Войной, как говорится, надо было Крым не отдавать. Вот был определенный период, когда нам надо было идти и защищать нашу землю. Мы его пропустили. Почему пропустили, это тоже вопрос отдельный. Я чувствовала, что может быть третья мировая война. И у меня, к сожалению, это плохое предчувствие не закончилось. Если будет третья мировая война, то Крым вернется. Если не третьей мировой войной, то Крым, наверное, вернется какой-то работой над международным правом и достучавшись к людям, что они сделали ошибку".
О выборах на Донбассе. "Сейчас выборы не могут быть, потому что у нас не закрыта граница Украины. Это первое. Пока мы не станем думать и решать, сами выборы невозможны. Если у нас будут открытые границы и у нас будет много советников, то мы довыбираемся".
О Минских соглашениях. "В тот год, когда принимались Минские соглашения, я сидела в тюрьме, я наблюдала за телевидением. Конечно, я не слышала, о чем говорили, и как. Я не скажу, что считаю их достаточно эффективными. Хорошо, что у них была одна задача, по крайней мере, они потушили пламя, которое на то время горело очень больно для всех. Стрелять стали меньше. Спасибо за это Минским соглашениям, пусть и так. Хотя в принципе спасибо за это людям, что пришли с головой и начали думать перед тем, стоит ли нажать на курок или не стоит".
О врагах. "Названия дают политики, но как бы войну не назвать, то ее суть не меняется. Это российско-украинская война. Это не гражданская война. Враг – Россия. Есть противники – это те, кто оболванен Россией, которых называют сепаратисты или ополченцы. А есть враг – это Россия".
Об освобождении других украинцев. "Я, чтобы освободить каждого нашого, готова говорить с самим чертом. Если говорят, что надо это делать только политически, что нельзя идти на контакт с сепаратистами, то я так не думаю. Я буду идти на контакт со всеми. Это не значит , что я с ними поручкалась, подружилась и завтра мы уже сделали Украину на двоих, нет. Я не знаю, каков механизм сработал для меня. Но надо находить механизмы и для других".
О работе в Верховной Раде. "В первый день в Верховной Раде. Я пойду, я буду работать. Во-первых, снять с трибуны себя, повешу плакат, я напишу: волю всем тем, кто там еще сидит. Я пока что знаю две структуры изнутри – армию и тюрьму. Я знаю, что надо изменить. Возможно, еще не знаю как, но учусь и буду учиться. Я благодарна "Батькивщине", что они приняли меня в список, когда я сидела в тюрьме. Это было бы хорошо, если бы другие партии тоже взяли в списки хоть по одному политзаключенному. Чтобы мы показали, что эти люди, которые в Украине герои, в России сидят в тюрьмах".
О внимании со стороны окружающих. "Люди, я вас прошу, не задушите меня своей любовью. Есть просто такие люди, которые идут по улице и говорят: Надя, спасибо. Ему не надо доказательств, что он меня видел, доказательство чуда. Завтра я так буду идти по улице, и в меня будет лететь камни, плевки в спину. Я хочу зажить такой жизнью, чтобы я шла по улице и выдержала любовь, а завтра выдержу, когда меня будут жечь на костре. Еще одно: поймите, что я не дура. Если вы увидите, что я кому-то жму руку, а у вас об этом человеке свое мнение. Поймите, у меня об этом человеке еще нет мнения, потому что я этого человека не знаю. И жать руку по деловому, официально несложно и прохожему, и в политике в кулуарах – я не буду знать, что это за человек, я мало интересовалась нашими политиками. Но вы не думайте, что это рукопожатие – вы сфотографировали и уже где-то написали – все, они уже друзья – нет! Я разберусь, вы не переживайте".
О Путине. "Чтобы я хотела сказать Путину? Отстань от Украины, отстань от каждой страны, в которую ты вцепился, оставь себе свое царство, не мучай своих людям, не издевайся над русскими. Жизнь два раза не проживешь – сдохнешь все равно. И мы все тоже умрем. Поэтому живи достойно как человек. Перестань не давать жить другим... У меня часто спрашивают о Путине, но, я его не знаю и не могу сказать, что я о нем думаю. Есть такой вот гнида. Есть вошь, а есть гнида. Я Путина пока что, вижу как гниду. Это первое визуальное мое о нем впечатление".
О помилованных президентом Украины россиянах. "Мне Ерофеева и Александрова просто жалко. Потому что Украина показала, как мы своих не бросаем. Россияне показали, как им их не нужны. Ребята тоже попали. Почему мне их жалко? Потому что они – тоже чей-то приказ, и они же его выполняли. И выполнили, как смогли, так и выполнили. Попали тоже. И их просто кинули... Я абсолютно точно знаю, что ГРУшники хотели пообщаться со мной, и точно так же я бы хотела пообщаться с ними. Я в этом не сомневаюсь, потому что мы узники, мы бойцы, а нам, в принципе, есть о чем поговорить. Если бы мы встретились с ними, когда нас меняли, я бы им сказала, что вы попали в такую же мясорубку, я понимаю, но дело в том, что: еще раз придешь на мою землю с оружием убивать мой народ, кадык вырывать буду голыми руками".