Когда джаз – синоним жизни и свободы
Организуя передвижной международный фестиваль, Леонид Винцкевич создаёт пространство джазовой стихии, где выдающиеся джазмены со всего мира получают совершенную свободу для любых экспериментов. А слушатели – редкую возможность быть их счастливыми свидетелями. Для вчерашнего концерта это справедливо ещё в большей степени.
Завершающий «Джазовую провинцию» в нашем городе концерт должны были провести 1 ноября. Но в связи с днём траура перенесли на 4-е. Естественно, это привело к довольно существенным изменениям в программе. Но то, что возникло под влиянием обстоятельств, принесло оригинальные плоды.
Авангардный джаз ван Кеменаде
Музыка первого отделения – авторский джаз made in Holland. Фигура в центре – голландский альт-саксофонист Пауль ван Кеменаде (Paul van Kemenade). На фестивале он представляет сразу два своих проекта. Первый – союз с немецким пианистом Стевко Бушем (Stevko Busch), победителем конкурса Jazz Art Award в Германии, длится с 1995-го. И, к слову, уже звучал в рамках «Джазовой провинции – 2013». Другой – ансамбль Three horns and a bass («Три духовых и бас») – возник пять лет назад. Любопытно: ван Кеменаде обходится без традиционной ритм-секции. В дуэте со Стевко за ритм отвечают клавишные, в квартете – контрабас.
– Three horns and a bass – это ваш альт-саксофон, флюгельгорн Ангело Верплоэгена (Angelo Verploegen), тромбон Люка Будестейна (Louk Boudesteijn) и контрабас Миро Майё (Wiro Mahieu). Пауль, как вы пришли именно к такому инструментальному составу и что за звучание это вам обеспечивает?
– Много лет я пребывал в поисках отличного от других звучания. Это было вызовом для меня. И в какой-то момент я подумал: ударные, фортепиано – множество команд включают в свой состав эти инструменты. Что если уйти от них и попробовать нечто иное, что-то, что будет нас отличать? И тогда предпринял эксперимент, в котором участвовали как раз альт-саксофон, флюгельгорн, тромбон и контрабас. В точку – это было то, к чему я так долго шёл. Так наш квартет и сложился. Мы как будто расширили музыкальное пространство: инструменты проявляют себя наиболее полно, их диалог приводит к какой-то внутренней пульсации, проявляющей неожиданные звуковые эффекты каждого из инструментов и в их сочетаниях друг с другом.
– Бельгийская пресса писала, что порой ваш квартет приближается по звучанию к биг-бенду. Вне сомнений, такое впечатление создаётся. Вы сознательно к этому стремитесь или так выходит независимо от ваших планов?
– Что ж, это большой комплимент для нас. Я счастлив, если это соответствует действительности. Мы играем разные композиции и иногда и вправду походим на оркестр. Но всё получается вовсе не специально, а само собой.
– А кто из мировых джазменов авторитетен для вас?
– Чарли Хэйден (американский контрабасист и композитор), Карла Блей (композитор, пианист, органист и лидер группы), Фэроу Сандерс (один из лучших мировых тенор-саксофонистов в истории), Орнетт Коулман (саксофонист и композитор, новатор), Дюк Эллингтон (пианист, аранжировщик, композитор, создатель и руководитель легендарного The Duke Ellington orchestra), ещё довольно много каких парней.
– То есть вы сторонник американского джаза, более того фри-джаза (Коулман и Сандерс – пионеры этого направления, а Блей – одна из самых важных для его развития фигур)?
– Нельзя так сказать. Да, мы осмысливаем американскую традицию, но мы – европейцы, живущие в XXI веке. И играем джаз исходя из наших ментальных особенностей и духа современности, нашего сегодняшнего мироощущения и этапа музыкального развития.
– Насколько я знаю, и сочинения русских композиторов становились отправной точкой для ваших импровизаций.
– Россия – страна великой истории и великих композиторов. Скажем, мы аранжировали некоторые из произведений Александра Глазунова и Сергея Танеева. Начинаем играть несколько их тактов, а дальше под влиянием этой музыки импровизируем, идя уже собственным путём.Вот так, через сочинения этих авторов, элементы русского фольклора проникают в музыку авангардных голландцев и получают совершенно необычную жизнь. И не только фольклора, но и нашей духовной музыки. Скажем, 4 ноября ван Кеменаде и Буш исполняли импровизацию, в основе которой – «Плотию уснув» Глазунова. Название – первые слова эксапостилария Пасхи. Трижды эту особенную песню исполняет хор или трио, завершая пение пасхального канона. Воспевает она Воскресение Иисуса Христа, светлый праздник Пасхи.
Его напористый сакс и деликатное фортепиано, переходы от динамики к созерцательности, от страсти к нежности и обратно... – один из самых интересных в европейском джазе дуэтов исполнил и свои Pace, Picking cranberries, From Russia with love. Послушайте их совместный альбом Contemplation, возможно, вам, как и многим, он придётся по вкусу.
Кстати, о вкусах. Ван Кеменаде запоминается своим специфическим звукоизвлечением – с придыханием, с призвуком. Его саксофон как будто простужен, охрип. Некоторые из слушателей всерьёз обсуждали, что это дефект звука, и ждали, когда же, наконец, вмешается и поправит дело звукорежиссёр. Что ж, подобная манера может нравиться или нет, но факт: Пауль – музыкант экстра-класса.
In a Russian mood, Cool man, Two horns and a bass, Close Enough, Who is in charge?.. – музыку с альбомов разных лет играли Three horns and a bass. К сожалению, тромбонист Люк Будестейн приехать не смог – последствия переноса концерта. Но и то, что прозвучало, достойно высокой оценки: их джаз говорил о чувствах так, как не скажет не один язык. Легко и с иронией, свободно и гордо, подбирая «фразы», которые нам только предстоит постичь.
Пять джентльменов джаза и его леди
Антракт. Журналисты ныряют за кулисы. Здесь готовится к выходу на сцену заслуженный артист Эстонии Лембит Саарсалу. Удивительный тенор-саксофонист мирового масштаба выступает на «Джазовой провинции» с самого первого фестиваля и стал одним из его символов. Специально для нас он играет миниатюру «Здесь есть ручеёк» и делится своими эмоциями:
«Для меня совсем не утомительно колесить по российской провинции – только в радость. Почему? Джаз – музыка, которую я люблю всю жизнь, которую постоянно ношу в душе. И когда я делюсь ею с публикой, вижу, что она для них не менее важна, что она делает их счастливыми. И это оправдывает всё. Кроме того, каждый фестиваль для меня – опыт. В этот раз я играл симфоджаз вместе с симфоническим оркестром Курской государственной филармонии, привлекла меня и очень интересная, самобытная музыка голландцев. А ещё подарок – выступать вместе с Алексеем Кузнецовым».
Мастер джазовой гитары, исполнитель высочайшей музыкальной культуры, рядом. Улыбается. И по поводу своего мастерства народный артист России говорит:
«Секрет в том, что я до сих пор учусь. Каждый день утром ставлю диск и играю вместе с ним. Заметьте, я не называю, какой именно диск. Их много, достоинства у всех разные. И не представляю, как можно иначе. Тогда надо сложить инструмент. Такого я себе и представить не могу. И вот мы снова вместе».
Третий звонок. И в зале свет погас. Им пора. Они часть совершенно потрясающего ансамбля, который сложился на «Джазовой провинции – 2015».Сошлись вместе большие музыканты – получился праздник джаза. Ведущие саксофонисты Саарсалу и Роберт Анчиполовский (альт-сакс, Израиль), талантливые контрабасист Сергей Корчагин и ударник Дмитрий Храмцов и, разумеется, Кузнецов – сердце инструментального квинтета. 2 ноября Алексей Алексеевич обещал нам при случае развернуть соло. И вот два дня спустя своё общение сдержал. Вообще, эффектные и впечатляющие сольные партии представили все участники квинтета. Невероятным, представляющим весь спектр музыкальных возможностей инструментов и эмоций было и их взаимодействие – от бесед до пикировок и споров.
А первое, что они исполнили, стал джазовый стандарт «Просто друзья». Такой happy-джаз, свингующий по контрасту с музыкой первого отделения. Только после и здесь будет преобладать sad-джаз, правда, иного свойства. Мужскую команду гармонично дополнит леди-джаз Рита Эдмонд (Rita Edmond), титулованная джазовая певица, одна из ярких звёзд мирового джаза. Она заменила Ив Корнелиус, которая в связи с вынужденным переносом концерта в Белгород так и не попала, как не попал к нам и знаменитый оркестр джазовой музыки имени Олега Лундстрема с его худруком и главным дирижёром – народным артистом России Борисом Фрумкиным и вокалисткой Анной Бутурлиной.
Но жалеть не пришлось. Эдмонд – вокалистка с большими голосовыми возможностями. Вокал Риты глубокий, бархатный, насыщенный и мягкий, чувственный и нежный. А сама она обаятельна и харизматична. Sunny, Just In Time, On The Street Where You Live... – её песни о сильных чувствах как короткометражные киноленты, претворённые в звук. Так чётко, объёмно представляешь то, что выражают музыка великолепного квинтета голос и голос певицы.
– Рита, вы участвуете в большом количестве фестивалей по всему миру: American Traditions Competition, джаз-фестиваль Дюка Эллингтона, Cape May Jazz Festival... Что отличает «Джазовую провинцию»?
– Знаете, я никогда не искала разницы между ними. Я люблю фестивальное движение за то, что оно дарит мне встречи с множеством людей – слушателями, поклонниками джаза и его мастерами, с которыми я выхожу на одну сцену. Наши совместные выступления, наши импровизации, что рождаются в атмосфере безграничной творческой свободы, новый, не имеющий цены опыт... – вот что для меня первостепенно. «Джазовая провинция» всё это мне даёт. Здорово!
– Вы учились в очень престижном Музыкальном колледже Беркли. И понятна роль образования там в вашем профессиональном становлении. Но всё-таки что самое главное вы вынесли из его стен?
– Не важно, как долго ты играешь, сколько ты поёшь, ты всегда должен постигать новое. Беркли заложил во мне импульс к постоянному саморазвитию, к постоянному самосовершенствованию. И с этого пути я уже не сойду.
– Как-то влиятельный JazzTimes сравнил вас с божественной Сарой Воэн. Как вы относитесь к аналогиям, пусть даже самым приятным?
– Меня часто сравнивают то с Воэн, то с Кармен Макрей, то с кем-то ещё. Но я прохожу мимо подобных вещей, сознавая, что у меня свой голос, собственное уникальное звучание.
– Джаз для вас – это...
– Всё. Я встаю с джазом и засыпаю с ним. Он управляет мною, ведёт меня. Джаз – моя жизнь.
Фестивальные концерты проходили в Белгородской государственной филармонии.