От звонка до звонка
Школа для деревни – это не просто место, где учатся дети, но и один из китов, на котором держится её жизнь. Закрой школу – и деревня скоро опустеет. В Никольской школе Шебекинского района сегодня учится 39 детей из трёх сёл. Мы провели в ней день и выяснили, чем живёт обычная сельская школа, о чём мечтают её ученики и какие проблемы не решить ни одной модернизацией.
Шебекинская пастораль
Раньше, чтобы попасть в школу на рейсовом автобусе, Яну Игоревичу нужно было вставать в половину шестого утра. Сегодня мы выезжаем на машине в восемь и добираемся в школу по гипнотически красивой дороге, сейчас – с чуть тронутыми осенью деревьями вдоль дороги, чуть позже – с бесконечными белоснежными полями. Ежедневно двигаясь по асфальтовой ленте, наблюдаешь неспешный ход времени. Весна, лето, осень, зима... и снова весна.
В картинно красивом пейзаже аккуратно расположились три села, в которых едва ли наберётся тысяча человек: Никольское, Неклюдово и Боровское. Они появились в 1667 году и по сей день связаны между собой. В Неклюдово, которое, как это часто бывало, граф Шереметев проиграл в карты графу Неклюдову, стоит храм 1870 года постройки, один для жителей трёх поселений. Школа тоже одна на всех. Её начали строить в 1913-м, в 1972-м пристроили второе здание. Сейчас здесь учатся школьники с 1-го по 9-й класс.
В 2005 году между сёлами построили закольцованную дорогу и выделили микроавтобус для детей. До этого ребята добирались по бездорожью пешком и на рейсовом автобусе. Местные ученики и некоторые учителя приезжают на велосипеде. Их паркуют без замка, прислонив к стене, – все свои.Пока мы завтракаем в столовой, плакаты на стенах которой многократно призывают пить молоко и напоминают, что «морковка – это не только нос снеговика», тёть Ира – работница столовой, которая, вроде школьной мамы, стремится всех накормить посытнее и ещё с собой дать полдник, – рассказывает истории.
«Когда мы переехали сюда, жить повеселее было. В местном Доме культуры справляли праздники, собирались на танцы, кружки какие-то были. Несколько лет назад затеяли ремонт, да так и не закончили: официально собираться там нельзя, библиотечные книги упакованы, мероприятий практически нет – так, пару секций осталось. Вот и отсиживаются все по своим домам перед телевизором, между собой мало общаются. Скучно!»
С работой в Никольском тоже не очень. На въезде стоят несколько сельскохозяйственных машин, кажется, они принадлежат небольшой ферме. Есть мини-завод по переработке ламп и лесное хозяйство, куда приезжают поохотиться на оленя и кабана. Большинство же людей ездит на работу в Шебекино, самые предприимчивые просто переезжают в сёла покрупнее – ближе к работе и более насыщенной жизни.
– А дети чем занимаются в свободное время?
– Да это же деревня, тут по хозяйству родителям надо помогать. А так в Интернете сидят – к нам кабель провели недавно, на мопедах гоняют, на спортплощадку тоже приходят.
Чёрное золото белых гор
Первый урок географии проходит в кабинете информатики. Здесь стоит несколько компьютеров и 3D-принтер, на голубом пластике корпуса которого выгравированы орнаменты хохломы.Девятый класс – это Наташа и Катя.
– Даша сегодня заболела, её не будет, – предупреждают одноклассницы.
– Всё понятно, скоро мы вымрем, как динозавры. Ладно, давайте вспомним экономическое районирование. Каков основной вид хозяйственной деятельности в Белгородской области?
– ...
– Какие здесь предприятия, чем в области люди занимаются?
– ...нефть добывают?
Понимаю, что девушки робеют в моём присутствии и стараюсь прикинуться ветошкой в углу, но это не очень удаётся с фотоаппаратом и блокнотом наперевес. Ян Игоревич предлагает рассмотреть вопрос дискретно, Наташа и Катя одобряют. Пока я судорожно вспоминаю, что означает «дискретно», урок продолжается.– Когда народы расселялись, они не останавливались в первом случайном месте. Что людям важно, как они выбирают место, где будут жить?
– ...
– Ну представьте, вы бы поселились в чистом поле?
– Нет, народы расселяются там, где есть медпункт, магазин.
Не поспоришь.
«Дети как дети, но от городских, на мой взгляд, отличаются, – размышляет учитель. – Могут запросто назвать Белоруссию столицей России. А вообще, чем они младше, тем живее, любопытней, к старшим классам многие закрываются, интерес к учёбе пропадает. Главное в школе – это не ремонт и оборудование, а её люди – горящие, увлечённые учителя. Они способны в любых условиях воодушевить ребёнка и научить его куда большему, чем правила и формулы, в первую очередь – своим поведением, правильной речью и поступками».
Мне кажется, Ян Игоревич из таких: не ленится вытащить из закромов наглядные материалы, создавать творческие проекты на внеурочной работе или рисовать анимацию на уроках информатики.
«Можно мы у вас посидим здесь, у нас урока нет?» – просьба ребятишек лучше всяких слов подтверждает мои догадки.
В перерывах Ян отпаивается горячим чаем – зычно ораторствовать по полдня совсем нелегко. Это вообще профессиональная проблема:
«Бабушка-педагог из-за этого школу оставила – но голос так и не восстановила».
Теория и практика
На уроке математики я застреваю надолго. Светлана Ивановна извиняется за беспорядок в классе – восхитительный и будоражащий. Колба с медным купоросом, который, растворяясь, бликует глубокой бирюзой на кристаллы соли, выращенные школьниками; сверкающий агрегат для экспериментов с теплотой, лабораторные тетради – здесь бурлят николатесловские научные страсти.По звонку начинается урок с элементами шоу. Светлана Ивановна ни разу не присела, кружась в танце с цифрами и формулами, пропуская рвущихся к доске шестиклассниц, ведя с ними непрерывный диалог – урок математики идёт настолько бойко и живо, что у меня захватывает дух. Мы ещё не раз встретимся в течение дня в школьных коридорах, и ещё не раз учительница меня с улыбкой приобнимет, а я почти не смущусь, хотя городскому человеку, содрогающемуся от простого касания постороннего в автобусе, легко растеряться в деревне, среди более непосредственных людей.
В кабинете географии есть кладовая алхимика: там запрятаны скелет и чучела, заспиртованные сколопендры и препараты лягушек, огромные макеты человека и глаза в разрезе, гербарии, коллекции минералов и тысяча других сокровищ. С пластиковой печенью в руке мечусь и охаю между стеллажами, разглядывая коллекции.
Ольга Адольфовна, директор школы, показывает недавно полученные новейшие рабочие материалы – это видео, которое нужно смотреть на проекторе.
«Новые-то новые, но детям куда интереснее старые, – замечает Ян Игоревич. – Они сделаны качественно, их можно трогать и разбирать. От таких наглядных экспонатов их за уши не оттащишь».
Материалов хватает, а вот времени их использовать – не очень. Бумажно-отчётной работы здесь столько, что учитель не всегда успевает подготовиться к уроку, не то что найти нужные экспонаты. Киваю, ковыряясь в модели солнечной системы: всё вертится и крутится, оторваться и правда невозможно. Возвращаюсь в класс уже со звонком и нахожу леденцы – девочки, уходя, оставили нам с Яном Игоревичем сладкое поощрение за интересный урок.
Территория безопасности
В школе нет спортзала, поэтому ученики переодеваются на урок физкультуры в классе. Большинство занятий круглый год проходит на улице, на школьной спортплощадке. Исключение составляет сезон слякоти, тогда заниматься приходится в школьном фойе, донимая других учеников азартными криками и топотом. Сегодня по плану учитель физкультуры Сергей Дмитриевич ведёт спортивные игры, а в перерыве показывает мне видео на телефоне, как прошлой зимой в деревню забежал кабан и в ужасе метался по улицам и дворам.На перемене школьники собираются на крылечке, с упоением отдаваясь болтовне и дурачествам. Очень серьёзный Даниил появляется с голубем на руке, который восседает, словно охотничья птица, и благосклонно принимает поглаживания. Ребята выхаживают раненую птаху, которая временно проживает в кабинете истории, и каждую перемену ходят её проведать.
Замечаю, что никто не копается в телефонах.
«В школе есть Wi-Fi, – объясняет Ян Игоревич, – но в режиме безопасного доступа. Настолько безопасного, что даже «Википедию» нельзя просмотреть, зато можно сайт министерства образования, например».
– На экскурсии по области выезжаете? Вон у вас какой автобус, – спрашиваю у Ольги Адольфовны.
– А мы не можем его использовать для этих целей, он только для перевозки в школу и обратно. Если хотим куда-то поехать, нужно арендовать транспорт, провести массу согласований, оформить документы, договориться с ГИБДД о сопровождении – процедура очень муторная.
Выйти из матрицы
Сегодня проходит факультатив по истории кино. Мы – в комнате отдыха школьного охранника, где есть широкоэкранный телевизор и кровать, на которой мальчишки тут же удобно располагаются, вразвалочку, полулёжа. Тема – жанры кино. Ребята разбирают особенности триллера и драмы, вспоминают, какие фильмы видели, но больше – учатся говорить. Не односложно отвечать, а строить полные предложения, формулировать мысли дальше, чем на один шаг, и объяснять свою позицию. Этому часто приходится учиться уже после окончания школы.Мы смотрим короткометражный ролик по мотивам «Матрицы» о том, как человеку удаётся превзойти собственные возможности и взломать привычный ход системы.
Я слышала, что у сельских ребят амбиции очень скромные. Что потолок дозволяемых себе мечтаний очень невысок – максимум получить среднее профессиональное образование. Но увидела, что, едва окрепнув, молодые люди стремятся уехать в город покрупнее. Высшее образование получают не все, но многие. Амбиции тоже в порядке, но не всегда есть понимание того, как их достичь. А кто может этим похвастаться?
– Я буду бизнесменом, – уверенно заявляет шестиклассница.
– А я – переводчиком, – вторит ей соседка по парте.
– А что для этого нужно делать? – уточняет учитель.
– ...
– Языки нужно учить как следует, Лена!
Всё хорошо. Пока есть любопытные, энергичные дети и талантливые учителя, способные не затоптать, а распалить эту жажду знаний, жажду жизни – всё будет хорошо. Школе можно даже особо не помогать. Хотя бы – не мешать.