Ёжики в тумане
Не знаю, написал бы я это, если бы не 142-й раз просмотренная картинка (пока ребёнок растёт, отцы – великие любители мультиков): «Ну, погоди», Волк лихо спускается по трибуне стадиона и традиционно обижает зверят, которые никак не реагируют и остаются позади бездумными истуканчиками. Я вдруг подумал: а ведь самый культовый наш мульт – настоящие курсы по тотальному непротивлению злу. С тебя сдёрнули коньки – оставайся сидеть. Тебя выкинули из лодки – и ладно. Отобрали стартовый пистолет – и чёрт с ним, ты уже в кадре не появишься. А потом мысль побежала дальше.
Эта блестящая, классическая, уникальная плеяда, которую не спутаешь ни с чем. Это по ней вздыхают настоящие и будущие бабушки. Это их ставят в пример, когда говорят о роли искусства в воспитании детей. Это серия мультиков из последнего советского тридцатилетия. Общепризнанных учебников по доброте и гуманизму. Образцов творчества для воспитания всесторонне развитых чудо-детей – нас с вами. Давайте же отбросим ностальгирующие охи и вглядимся в эту модельную линейку с чистого листа.
Винни-Пух – записной эталонище грубоватой доброты и оптимизма. Как получилось, что за несколько серий этот медовый маньяк, безраздельно помыкающий Пятачком, не сделал ни одного доброго поступка, не считая тотального опустошения кроличьих запасов? И ведь в каждом таком мультике есть пассивно-активная связка. Грустный Малыш, покупающий плюшками и тортами благосклонность наглого афериста с пропеллером за спиной. Попугай Кеша: эти вечные истерики перед бедным Вовкой, хлопанье дверью, походы за лучшей жизнью и возвращения домой без малейшей вины и благодарности. Наконец, та самая трёхжильная мама из Простоквашино, поспевающая и на лыжах, и в телевизоре, утирающая носы ораве инфантильных бездельников от папы и Дяди Фёдора, до Шарика и кота Матроскина включительно.Ну и посягну на святое – мамы, готовьтесь кидаться гнилыми помидорами и свистеть. Самая беспросветная, практически суицидальная модель ряда – эпический «Чебурашка». Под меланхолическую музыку из серии в серию бредут, сами не зная куда, два скорбных неудачника, окружаемые чёрствым, бездушным миром. Их никто не понимает, да и они не отсюда. И вроде бы что-то делают, и даже время от времени отбиваются от Шапокляк, но как будто через вату, без азарта, без радости и с отвратительным послевкусием бесцельности происходящего. Кстати, один ли я задумывался, интересно: что потом стало с фабрикой, сточную трубу которой закрыл своим задом крокодил Гена?
И везде – двойные и тройные смыслы, полутона, ёрнические оговорочки... Откуда это? Да просто умные, юморные, в меру циничные дядьки в вязаных свитерах, снимая мультики, щедро вставляли в них, по российскому обычаю, интеллигентские шпильки. Помните, это знаменитое Матроскина: «Средства-то у нас есть. У нас ума не хватает». А целая волна псевдомилых кукольных сериалов со спартанскими декорациями, наркоманскими сюжетами и уродливыми, дёргающимися героями? А знаменитый «Ёжик в тумане», который многие малыши просто боялись смотреть? И ещё кольнул забавный штришок, как водителя со стажем. Вспомните машины из «Ну, погоди», «Кота Леопольда» – убогенькие, постоянно ломаются, буквально рассыпаются на ходу. «Да всё же из жизни!» – возмутитесь вы. «Да, или вся жизнь из мультиков», – отвечу я.Всё на поверхности на самом-то деле: детские писатели, сценаристы, режиссёры, работая для детей, попутно реализовывали свои, взрослые хотелки, рисовали свои метания, свои комплексы. Это они видели мир таким – глупым, тёмным и убогим. Возможно, даже искренне хотели исправить и помочь. Только объектом для трансляции всего этого добра становились не каменные деды из Политбюро – их мультиками было не пронять. И не богемная братия – этим ничего рассказывать было не нужно: с тезисами «этастрана» и «поравалить» у неё и тогда было всё нормально. Нет. Весь этот смоделированный рисованно-кукольный театр абсурда напитывал нас, только вставших с горшка.
А ТАМ был стократно обсмеянный Дисней. Простой, как загон для бычков на техасском ранчо, и прочный, как джинсы. Прямые копеечные сюжетики, в которых не надо блуждать маленькой детской голове. Чёрное – белое. Хороший – плохой. Красавец – монстр. Обидел кого супостат, захватил замок, превратил в жабу – тут же, не говоря худого слова, налетели, скрутили, прогнали, взорвали. Победили, тема закрыта. Кстати, вспомните, как в начале 90-х на наш экран хлынули «Утиные истории», «Мишки Гамми» и «Чудеса на виражах». После депрессивной зауми, после серых карандашных пейзажей и аляповатых смутных героев они ведь действительно поразили советскую детвору. Яркими красками, предельной динамикой, демократичной простотой. После многих лет мы увидели мультики, которые были для детей, а не для скорбных философов.И на выходе из мультяшного детства они выходили с глуповатой, но абсолютно уверенной улыбкой и чёткой картиной мира. А мы – с кривой понимающей усмешкой. Люди двойных смыслов, уже готовые ко всему: и к сдиранию коньков, и к загаженным консервными банками лесам (вспомните подмосковные чебурашкинские пейзажи), рассыпающимся на ходу легковушкам, корявым домикам из кубиков.
А ведь всё же было. У нас всё было своё. Пересмотрите союзмультфильмовские шедевры конца 1940–50-х годов – сегодня это нетрудно. Мультфильмы, каждый кадр из которых можно было вешать на стену вместо картины, и где каждое слово действительно чему-то учило ребёнка. Где были настоящие цветы и звери, сказка и жизнь, добро и зло. В моём детстве – начале 80-х – их показывали крайне скупо. Почему? В каком комитете или отделе кто-то решил тогда, что нам нужнее Простоквашино и кукольный декаданс?
Что ж удивляться, когда почти 30 лет нас бьют с обеих рук во всех информационных войнах, во всех глобальных идеологических спорах. Потому что верят себе и в себя. Знают, что они лучшие, великие, умные, добрые и справедливые. А мы – кто угодно. Чебурашки, гены, малыши, пятачки, шарики – ущербные неудачники из картонных домиков, туманные ёжики, бредущие в никуда. Некоторые – волки, хотя в основном для своих. И, возможно, даже железный Виталий Чуркин в перерывах между словесными баталиями в ООН давит в себе это подспудное чувство неправоты и неполноценности. Он же тоже наш.
Зачем я это пишу... Сегодня у нас подрастают дети. Давайте хоть их с самого начала научим улыбаться, а лишь потом посмеиваться. Заставим уже в детсаду поверить, что дважды два – всегда четыре, а не только по документам и для воспитателя. Вдолбим в их головы, если не вдолбили в наши, что серый цвет и полутона есть, но есть ещё чёрное и белое. А с сарказмом ещё успеется.