Гений шутки и ракетки. Как белгородский инженер играл в пинг-понг и рисовал шаржи
Спортзал института «Центрогипроруда» был в своё время самым большим в Белгороде. Когда там проходили соревнования по пинг-понгу, раздавался привычный для теннисистов стук десятков целлулоидных мячиков. Но у одного стола звук всегда был громче, резче и отчётливее. Старец с энергией молодости. Речь о начале 1990-х, в те годы я выступал на соревнованиях в юношеской возрастной категории. Мне никогда не забыть седобородого старца в спортивном костюме – он прыгал у стола с энергией неисчезающей молодости. И играл в настольный теннис ракеткой без резиновых накладок – по сути, обычной фанеркой.Вообще ракетки для пинг-понга вначале были деревянными или обитыми велюром, кожей. Были экземпляры и со струнами – вроде бадминтонных. Но как‑то в 1902 году английский теннисист Чарльз Гуд зашёл в аптеку за лекарствами. На прилавке возле кассы лежал кусок резиновой прокладки (чтобы не рассыпалась денежная мелочь), и Гуда осенило: он купил такую же резину и обклеил ей свою ракетку. В первом же турнире он разгромил всех соперников! Выразим мистеру Гуду признательность за изобретение и вновь перенесёмся на 90 лет вперёд, в спортзал «Центрогипроруды». Седобородый теннисист – инженер, много лет проработавший в строительном и технологических отделах института Гений Каневский (1932–2003).Однажды, несмотря на разные возрастные категории, мне довелось встретиться с Гением Николаевичем за теннисным столом – так распорядились турнирные перипетии. Признаюсь – проиграл. У Каневского было объективно больше опыта, а ещё – та самая ракетка. В отличие от резины дерево невосприимчиво к вращению мяча: как ни закручивай, от фанерки всё отскакивает прямо. Деревянная ракетка даже возвращала теннисисту его же закрученный удар (с аналогичным направлением вращения мяча, что вовсе было неожиданностью) – успевай только подставлять. И Каневский успевал. Второй разряд. В 1960–80-е годы «Центрогипроруда» являла собой типичный пример массового спорта в Советском Союзе. Когда институт создавался, коллектив был молод, полон энтузиазма. Довольно быстро – сначала стихийно, а потом с помощью профсоюза – зародилось массовое спортивное движение. Летом территория на улице Некрасова возле института превращалась в футбольное поле. Играли отдел на отдел. Создавали и волейбольные сборные, мужскую и женскую. Будущий ректор технологического института Вилен Ивахнюк играл в футбольных воротах и прыгал у волейбольной сетки. Впоследствии именно при нём на базе «технолога» появилась команда – предшественница прославленного «Белогорья».«Центрогипроруда» участвовала во всевозможных городских соревнованиях, а в 1963 году институт провёл свою первую спартакиаду по лёгкой атлетике, волейболу, стрельбе, шахматам и, конечно, настольному теннису. Спортом так или иначе занимались почти все, теннисные столы стояли в коридорах, и во время перерывов раздавался тот самый стук. Теннисисты состязались как между собой, так и со сборными Белгородского пединститута, котлостроительного завода, ездили соревноваться в другие города – с коллегами из харьковской «Южгипроруды», криворожского «Кривбасспроекта».С энтузиазмом участвовал во всём этом и Гений Каневский. Со своей деревянной ракеткой он имел II разряд по пинг-понгу и в составе сборной института неоднократно выигрывал чемпионаты города и области. Экслибрисы-дразнилки. Гений Николаевич запомнился не только характерной манерой игры. Горожане знают его как художника, графика. Именно он в далёкие 1960-е нарисовал силуэты для логотипа областной молодёжной газеты «Ленинская смена», преемником которой является наш журнал.«Когда Каневский приехал в город, художников здесь было раз-два и обчёлся, как и профессиональных фотографов, – рассказала «Спортивной смене» его дочь, Елена Гениевна, которая сейчас живёт в Краснодаре. – И папа совершенно естественным образом пополнил ряды сотрудников прессы: он публиковал рисунки и карикатуры в «Белгородской правде», в районных газетах».Чрезвычайно живой характер, острый ум и душевная теплота Гения Каневского отражались в добрых делах и добрых шутках. О его розыгрышах ходили легенды. Елена Гениевна вспоминает, как каждое лето они большой компанией жили на природе – по‑походному, в палатках. Проводили так по целому месяцу, и Гений Николаевич на досуге вырезал из деревянных коряг подобие африканских масок – добрые карикатурные портреты членов компании. Ещё он рисовал экслибрисы. По‑латыни ex libris означает «из книг» [такого‑то человека]. Это маленький, размером со спичечный коробок, книжный знак, удостоверяющий владельца книги, который наклеивается (или проставляется печатью) на форзац. Отзеркаленные рисунки-заготовки для печати Каневский вырезал на дощечках. Он называл свои экслибрисы дразнилками – это были милые шаржи на его друзей и коллег. В том числе и спортивные шаржи-экслибрисы на партнёров по теннисному столу.Вот некто Анисимов изображён с ракеткой в одной руке и стаканом в другой. А ведущий инженер отдела генпланов Заярная – с ангельскими крыльями и огромным теннисным шариком. Надпись «Малая ракетка» – это название клуба, где тренировался её сын и автор этих строк. Гений Николаевич сделал экслибрис и для самого клуба – в нём легко угадывается образ нашего наставника Ивана Букреева. Вокруг Ивана Алексеевича кружатся теннисные мячики-смайлики – мальчишки и девчонки из клуба. Один из них – я. Свежее решение. Так откуда же взялась деревянная ракетка?«Кто теперь знает? Может, потому что дерево – тёплый материал, который привлекал его всю жизнь. А может, так с детства пошло. Играли всякими фанерками, картонками – так и привык. Другие, наверное, трудно было достать», – предполагает Елена Гениевна.Действительно, в советскую эпоху дефицита невозможно было просто пойти и купить качественный спортинвентарь. Всё непременно доставали невообразимыми путями: покупали через знакомых в Харькове, везли из Москвы или – кому посчастливится – из‑за границы. Я, например, играл ракеткой, у которой одна из накладок была собрана из резиновых обрезков. И стремглав нёсся в «Спорттовары», когда среди теннисистов пару раз в год пробегал слух, будто бы привезли шарики. А Гений Николаевич Каневский, играя без накладок, ушёл и от дефицита – как всегда, по‑своему, легко, с улыбкой.Олег Гончаренко