Роман Кухтинов: Благодарен судьбе, что мне довелось поработать с легендами

Роман поиграл за «Белгород» только на закате карьеры. Его спортивная биография – это совсем другой уровень: новокузнецкий и магнитогорский «Металлурги», уфимский «Салават Юлаев», питерский СКА, нижнекамский «Нефтехимик», московские «Крылья Советов», «Спартак» и ЦСКА, хабаровский «Амур», череповецкая «Северсталь». Однажды Кухтинова звали и в НХЛ, но он отказался ехать за океан.Белгородский защитник – бронзовый призёр чемпионата России в составе «Металлурга» из Новокузнецка (1999/2000) и «Металлруга» из Магнитогорска (2005/06), обладатель Кубка Шпенглера (2005). На высшем уровне провёл 584 матчей, в которых набрал 126 очков (43 гола + 82 передачи). Кроме того, на счету Кухтинова – 13 игр за сборную России (1+2).Бесплатная форма— Роман, вы ведь начинали заниматься футболом. Как в хоккей попали?— Я в футболе пробыл недели две. И вообще маленьким куда только не ходил: на плавание, гимнастику, шахматы… Со мной в классе учились Андрей Кобзюк (он уже умер) и Вадик Пушкин, с которым мы до сих пор дружим – они и предложили пойти на хоккей в «Космос». Заманили тем, что там выдавали новую форму. Бесплатно.— Но за Белгород вы вышли на лёд только в 35 лет. Почему?— Так у нас и хоккея‑то не было, даже молодёжки. Команда мастеров совсем недолго просуществовала. И когда ты подходил к 13–14-летнему возрасту, выбор стоял простой: или заканчивать с хоккеем, или куда‑то ехать. Во время развала Союза практически все, кто хотел продолжать, уезжали отсюда в харьковское «Динамо». Мне почему‑то туда не хотелось. Сели дома, посоветовались, и я отправился с мамой в Москву. Сначала в ЦСКА – не сложилось. Потом в «Динамо» – не на просмотр, без всяких договорённостей, просто наобум: «Возьмите меня». Там с тренером удалось договориться, и я остался. Такая вот простая история.— Почему заиграть в «Динамо» в итоге не получилось?— «Динамо» тогда – это сначала молодёжка, а потом сразу вышка. Это уже позже клубы Высшей лиги стали создавать фарм-клубы. Мне было 15 лет, и я не подходил даже «Динамо-2» – сказали, что могу продолжать ходить на тренировки, но играть не буду. В общем, это было несерьёзно. А моя родная сестра живёт в Подмосковье, её муж – военный, и он договорился с сослуживцем, чтобы меня взяли на просмотр в «Крылья Советов». Так я попал туда, во вторую команду. Два года в «Крыльях» отыграл, из них попал в сборную, съездил на юниорский чемпионат Европы, где выиграл серебро.— И вы поехали в другую столицу, Северную. — Мне было 17 или 18, и главный тренер «Крыльев» Игорь Дмитриев брал меня в основную команду, но я не тянул ни морально, ни физически. Тогда мне сказали: «Ром, поезжай в первую или вторую лигу, возмужай». Но тут тренер сборной Игорь Тузик договорился, чтобы Борис Михайлов взял меня в питерский СКА. Там после развала Союза ещё оставались лучшие игроки. Мы играли с Ригой, я забил гол и отдал пас, хорошо начал, в общем. Хотел сразу играть за главную команду, но Михайлов отправил в СКА-2. Наверное, надо было потерпеть, остаться, но я уехал. Сергей Стародубцев – тоже белгородец, с которым мы играли в «Динамо», – предложил рвануть на Дальний Восток, в Райчихинск.Деньги и звёзды— До отъезда знали о существовании этого города?— Нет. Но не зря меня туда жизнь забросила, провёл в Райчихинске три года. Генеральный директор компании «ДальВостУголь» был небедным человеком и очень любил хоккей. То ли для себя, то ли для города решил такое развлечение сделать – хоккейную команду. Платили нам, наверное, даже больше, чем в суперлиге. Это был 1997 год, я получал 1 200 долларов плюс премиальные – в суперлиге тогда зарплата была максимум 1 000 долларов. И это в такой дыре – Райчихинск почти на границе с Китаем.— Как там жилось?— Для хоккеистов – рай. Дворец, гостиница, питание… Клюшки, форма – всё новое. И команда гремела – в неё набрали поигравших ребят. Мы всех шпарили, два раза подряд выиграли чемпионат в своей зоне.— И как вы из второй лиги вернулись на высший уровень?— Как‑то играли в Кемерово, и я, защитник, забил три шайбы – как на крыльях летал. Их тренер оказался из Новокузнецка, и он рассказал про меня тренеру «Металлурга» Сергею Николаеву. Сергей Алексеевич мне в конце сезона позвонил и пригласил в «кузню». Там возникли сложности с адаптацией, но Николаев помог справиться, поверил в меня, дал карт-бланш. Век буду помнить этого человека: если бы не он, я бы не оказался в большом хоккее, а гнил бы во второй лиге.— Вы тогда показали с клубом хороший результат.— Пришёл губернатор Тулеев и олигархи с алюминиевыми заводами. Там денег тоже было немерено, нас ими просто завалили. И мы выдали шикарный сезон – в первый год выиграли малые серебряные медали (второе место в регулярном чемпионате – прим. авт.). Проиграли «Магнитке», но тот «Металлург» было не обыграть – там собрали все сливки постсоветского хоккея. Нереально сильная команда была.Во втором сезоне мы взяли бронзу. Могли и до финала дойти, но из‑за допинг-скандала восемь человек не смогли сыграть в полуфинале с московским «Динамо», и мы им проиграли (2:3 в серии).  — Вы потом поиграли и за Магнитогорск. Как пробрались в «Магнитку» через «Салават» и «Северсталь»?— Меня там давно знали. Когда я был в «Северстали», ко мне подошёл менеджер Куприянов и позвал. Я поехал в Магнитогорск и на два года там остался. В первый год нас тренировал чех Сикора, он меня стабильно ставил в состав. Тогда нам не повезло (третье место в регулярном чемпионате и вылет в четвертьфинале от омского «Авангарда» – прим. авт.). А во втором сезоне тренером назначили канадца Дэйва Кинга. Мы на голову выше всех были – в регулярке от второго места оторвались на 30 очков! А в итоге взяли только бронзу – опять проиграли Омску.— За Омск в то время выступал Яромир Ягр. Каково было против него играть?— Очень тяжело. Такие хоккеисты рождаются раз в 50–100 лет: физически очень сильный, сдвинуть практически невозможно, бросок неожиданный и мощный, обыграть может…— Это самый сильный хоккеист, против которого вы выходили на лёд?— Нет. В девяностые я ещё застал, например, Касатонова в ЦСКА. А в сезоне-2004/2005 много было сильных игроков – в НХЛ же локаут случился. «Ак Барс» набрал оттуда весь состав: Житник, Ковалёв, Лекавалье, Ковальчук… В «Динамо» тогда играли Овечкин и Афиногенов, у нас – Гончар. Очень сильный был чемпионат.— Почему ушли из «Металлурга»?— Кинг не давал мне играть. Я хотел остаться, но агенты сказали, что не стоит, раз тренер меня не ставит. Агенты вели переговоры, выбивали лучшие условия. Так выкручивать руки руководству, как они, никто не умеет.— Где вам больше всего платили?— В ЦСКА, Череповце, Уфе и Магнитогорске суммы были очень большими. За сезон можно было получить в районе 600 тыс. долларов.  Олимпийская мечта— Вы сменили массу клубов. Почему?— Я бы и в одном всю карьеру провёл. Меня родители так учили, да и сам я сторонник того, что надо сидеть на месте, пока дом не сгорит. А если сгорит, то ещё и на пепле посидеть, а уходить, когда уже совсем ничего нет. Но это жизнь: там платить перестали, тут с тренером проблемы… Через это практически каждый хоккеист проходит. Бывают выходящие из ряда вон ситуации, когда приходится уходить. Или тебя уйдут.— В ваших командах было разделение на русских и легионеров?— Сильного разделения не было, просто у них ментальность другая, и они держались немного обособленно. Но тут надо сказать, что я вообще в коллектив как таковой не верю. Пришёл в раздевалку, положил свой говнистый характер на полочку, взял командный – пошёл играть. Отыграл, положил на полочку командный характер, забрал свой говнистый – и до следующей игры. Так Анатолий Тарасов говорил.— Расскажите про вашу карьеру в сборной России.— Меня брали туда три тренера: Борис Михайлов, Владимир Плющев и Виктор Тихонов. Только при Тихонове я заиграл. Свой единственный гол забил в 2003 году шведам на Кубке Карьяла. На разных этапах Евротура поиграл, но на чемпионат мира не попал.— В 2001 году на драфте НХЛ вас выбрал «Нью-Йорк Айлендерс». Почему не уехали?— Меня бы там сразу отправили в фарм-клуб, в более низшую лигу, и не факт, что я бы оттуда вылез. Агенты подходили, говорили, что в Нью-Йорке меня ждут, но тогда и у нас стали платить большие деньги. Мог, конечно, плюнуть и попробовать: я с детства мечтал стать олимпийским чемпионом, а попасть на Олимпиаду из НХЛ было бы проще. Но я в то время и будучи здесь вызывался в сборную, поэтому решил не рисковать. Кто знает, может, пообтёрся бы там и заиграл, и съездил бы на Олимпиаду. Ну, что сделано, то сделано.  Белгород – курорт— Когда в большом хоккее стало тяжело?— Я совершил ошибку, когда уходил из «Салавата» в 2007 году. Тренер Сергей Михалёв был готов меня оставить, но я уехал в «Спартак». А «Салават» в следующем сезоне стал чемпионом. Из «Спартака», где меня тоже оставляли, перешёл в ЦСКА к Вячеславу Быкову. Он требовал идти вперёд, но мне в мои 32–33 года сил для игры на таком высоком уровне не хватало, и я уехал в Хабаровск. Игры за «Амур» – это уже лебединая песня.— А игры за Белгород?— Я вернулся домой и уже не хотел играть, но тренер Богатырёв настойчиво звал в команду. Согласился. Здесь была вторая лига, но по моим ощущениям – первенство водокачки, все как будто на месте стоят. Я ни в коем случае не превозношу себя, просто именно такое было чувство. Зато жил рядом, в «Оранжевый лёд» пешком ходил, по меркам второй лиги платили мне хорошо. Четыре дня поиграл в своё удовольствие – пять дней дома. Курорт.— Где вам больше всего понравилось жить?— В Хабаровске и Уфе, в «Салавате» больше всего нравилось играть. А вот Новокузнецк никогда не нравился, хотя там прошли прекрасные годы. Недавно там отмечали 70-летие местного хоккея, позвали знаменитых игроков. Приехал туда – и аж плохо стало. Ну не люблю этот город, прямо на каком‑то мистическом уровне.— У вас были серьёзные травмы?— Были, но не хочу о них говорить. Как‑то мне коньком шею порезали – хорошо, до артерии не дошли. Сам я не был жёстким защитником, у меня другой стиль игры. И в драках не участвовал – не моё. Нас учили, что силовой приём делается для того, чтобы оттеснить соперника от шайбы и завладеть ей. А те люди, которые нацелены въехать в соперника, заблуждаются. Я видел, как от этого теряют сознание. Да, выглядит смачно, но это неправильно – иди тогда в MMA. Придумали этих тафгаев… О каком хоккее можно говорить, когда у некоторых команд по два-три штатных тафгая? Помнится, у «Витязя» таких полсостава было. Их называли воинами, шоу устраивали – какой‑то Колизей на льду.— Какой матч для вас самый запоминающийся?— Наверное, в Новокузнецке против чемпиона – тольяттинской «Лады», я тогда забил. И первый гол на высшем уровне за СКА в 1994-м. В целом я благодарен судьбе, что мне довелось поработать с легендами: Тихоновым, Михайловым, Быковым, Могильным и другими. Все одинаковые, как цыплята— Сами о тренерской работе задумывались?— Мне неинтересно, к тому же в системе, на мой взгляд, происходит что‑то не то. Недавняя история: из школы «Крыльев» отчислили ребёнка шести лет. Мальчик прозанимался год. Причина отчисления: «он не растёт». Ну что за бред?! Я только в девять тренироваться начал. Да, сейчас конкуренция: набрали 120 человек – и тренер выкидывает «неперспективных», как бумажку из машины. А хоккея как такого нет.— По телевизору КХЛ смотрите?— Редко. А если смотрю, то и периода не выдерживаю. Хоккей деградирует. По мне, вторая лига начала девяностых не уступала по уровню КХЛ. Это не обманчивое ощущение из серии «трава была зеленее». Я успел поиграть на переломе – когда начинал, ещё были в расцвете сил советские хоккеисты, которых учили по‑другому. Раньше в каждой команде были ярчайшие индивидуальности, а сейчас, какую команду ни возьми, все одинаковые, как цыплята. Инкубатор! То же самое в НХЛ. Любо-дорого было смотреть на Лемьё, Халла, Гретцки, Мессье… А сейчас все как один: заброс – и побежал-бросил, подбежал-добил. Я могу ошибаться, но всё стало банальным, хоккей упростился. Не знаю, почему так происходит.— Кто из наших хоккеистов вам нравился?— Касатонов, игрой и даже просто катанием которого можно было любоваться. Сейчас пересматриваю старые игры, наблюдая за Вячеславом Фетисовым, и понимаю, почему его считают защитником № 1. Каменский, Быков, Хомутов… Помню, когда в детстве играли в «Космосе», харьковское «Динамо» вышло в Высшую лигу, и нас тренер повёз на их матч с ЦСКА. Все перечисленные, кроме Фетисова, кажется, приехали. Тогда я и ощутил, что такое быстрый комбинационный хоккей: бам-бам-бам – и шайба в воротах, а ты даже обернуться не успел.— Сейчас хотя бы иногда на лёд выходите, чисто для себя?— Нет, вообще не хочется, это больше не приносит удовольствия. Мне сейчас интересен бизнес, который я недавно открыл, хочу развиваться в нём. У нас с партнёром небольшая осетровая ферма в Грайворонском округе – разводим рыбу в закрытых бассейнах, где она созревает быстрее, икру даёт раз в полтора года. Денег вложено много, но двигаться вперёд тяжело: людям бы сейчас на обычные продукты хватило, тут не до чёрной икры.Александр Куликов