Её халат камуфляжного цвета
С Надеждой Кравченко я познакомился совсем недавно. Эта девушка двадцати пяти лет внешне совсем не похожа на стереотипный образ «ополченки». Невооруженным взглядом заметно, что она юркая и бойкая, но совсем еще девчонка. Однако за два года на ее жизненном пути произошли большие перемены – в ее дом пришла война.
До кровопролития на Донбассе у Надежды была простая судьба: обучение в Свердловском медицинском училище по специальности фельдшер позволило в 2009 году устроиться на работу, красавец муж, рождение дочки, декретный отпуск. Одним словом все как у людей: работа, семья, уютный домашний очаг.
– Летом 2014 года еще не было официальной службы. Поэтому я помогала нашим ребятам, как могла, – вспоминает Надежда Кравченко. – Я сама из Красного Луча и на местный блок пост своего родного города я и еще целый ряд людей носили продукты, оказывали какую-то помощь. Чем были богаты, тем и делились.
Всячески пытаясь оказаться поближе к гуще событий, она мечтала стать военным врачом. И вот в конце осени 2014 года неподалеку от Красного Луча четвертая бригада Народной милиции ЛНР начала формировать медицинскую роту. Именно в этом подразделении Надежда Кравченко стала старшей операционной сестрой и дослужилась до звания старшего сержанта.
– Родина сказала «надо», и я пошла в медицинскую роту, – отметила Надежда.
Вроде бы и война на тот момент уже утихла и ее роль была не настолько важна, как хотелось бы, но в начале 2015 года совместными силами ЛНР и ДНР был благополучно захлопнут Дебальцевский «котел». В этот зимний период медицинская рота четвертой бригады Народной милиции ЛНР занималась координацией больниц.
– В основном упор делался на близлежащие больницы: Алчевскую, Стахановскую, – рассказала Надежда Кравченко. – Именно сюда свозились раненые бойцы с передовой. Мы же составляли списки: кого эвакуировали в Луганск, кого в другие больницы, – рассказала старший сержант. – На тот момент в Алчевске была организована деятельность общественной организации «Матери Донбасса», которая откликнулась на нужды наших солдат. Деньги на тот момент никто не получал. Поэтому на вырученные средства мы готовили компоты, пирожки, покупали фрукты. Носили все это ребятам и вместе раздавали. После начали приносить вещи. Ведь по приезду туда в больнице не было ничего. Одежда с раненых срезается и сжигается, а переодеть было просто не во что. А они остаются абсолютно голыми.
В ходе Дебальцевской операции медицинская рота занималась перевязками, неполостными операционными вмешательствами: извлечение осколков, лечение ожогов и обморожения.
– Бойцов на тот момент поступало много, – отметила Надежда Кравченко. – Их количество увеличивалось, можно сказать, в геометрической прогрессии день за днем. За ночь поступало человек 30, а то и больше. День мы даже не считали. Но не стоит забывать, что Алчевск был дальше. Большая часть поступала в Стаханов – их больница была ближе к эпицентру событий.
При этом Надежда рассказала, что в ходе боевых действий ранения встречались различные. По ее словам, не редкостью были солдаты с оторванными конечностями, тяжелыми ранениями головы, лица, грудной клетки. Причем в последнем доходило до того, что человек просто не дышал и приходилось его вытаскивать практически с того света.
– На базе медицинской роты полостных операций мы проводить не могли, но к нам поступали с различными степенями ранений, – поделилась Надежда Кравченко. – В особо тяжелых случаях мы транспортировали раненых в близлежащие больницы. То, что приходилось делать лично мне, это спасать парней с ранениями в голову, в грудную клетку. Если честно сказать, то их было много. Так что все случаи так сразу и не вспомнишь. Были очень тяжелые ранения бедренных артерий. При таком ранении возникает сильное кровотечение, поэтому оказывать помощь в наших условиях было тяжело, но мы это делали. Отправляли потом людей на протезирование. Сейчас они ходят. В целом невозможно выделить кого-то одного. Было жалко всех.
Однако одну историю она все-таки рассказала. Еще на стадии координации в Алчевскую городскую больницу поступил рядовой с ранением в руку, ноги и частично в туловище: в область сердца, куда непосредственно и вошла вражеская пуля.
– Так вот у него на груди висел серебряный образок Святого Николая. Такой большой кулон и пуля встряла прямо в него, – рассказала старшая операционная сестра. – Святой Николай буквально ложкой прогнулся, а пуля застряла. На груди отпечатался образ этого святого. Солдат остался жив. Доктора Алчевской больницы спасли, помогли. Дебальцево вообще досталось огромнейшей ценой. Многие остались инвалидами, многих ребят вообще уже нет с нами. Мы их любим и помним.
При этом Надежда Кравченко заметила, что самые яркие впечатления оставляют те случаи, которые связаны с эхом войны.
– Я сейчас имею в виду то, когда простые жители попадали на растяжки украинских диверсионных групп, страдали от неразорвавшихся снарядов, которые детонировали абсолютно по всей округе, – сказала старший сержант Народной милиции ЛНР. – Ведь эти люди вообще к войне никакого отношения не имели. Они просто собирали на зиму сено для коров. Так нам одной ночью привезли мужчину, который был весь посечен осколками. Однако нашей дружной врачебной командой мы его реанимировали и транспортировали в Республиканскую больницу.
Она также рассказала, что были не редкими и случаи, когда приходилось делать операцию непосредственно в поле.
– Операцию в поле проводил наш хирург Сергей Кучеренко. Он на Зоринском направлении был ведущим хирургом, – привела пример старший сержант. – Ему пришлось тогда оперировать прямо на передовой. Операция происходила в поле, что могли, то и сделали, потом отправили уже в больницу, где помощь продолжили. Меня там не было. Я в этот момент координировала Алчевскую больницу.
Надежда Кравченко обратила внимание на то, что самое приятное в ее работе – благодарность вставших на ноги пациентов.
– Опять-таки, взять того мужчину, которого всего посекло осколками, мы ведь его проведывали, – сказала старшая операционная сестра. – Он действительно был искренне благодарен. Бывает даже, что парни, которые лежали у нас с ранениями, поступают к нам спустя год с ОРВИ или гриппом, продолжают благодарить за помощь, которую оказывали тогда, год назад. Много всего приятного.
За свой военный и нелегкий труд Надежда Кравченко награждена многочисленными грамотами от правительства и военного командования ЛНР. Однако на этом акцентировать внимание она не желает. На данный момент под опекой старшего сержанта находится три пациента.
– Осколочные ранения в руку, липома и панариций, – улыбаясь, говорит она. – Ничего серьезного.
Однако, несмотря на то, что на рубежах нашей Республики сейчас относительно спокойно, работы Надежде хватает. По ее словам, сейчас есть случаи и получения травмы на учебных полигонах, ранения от оставленных «подарков» украинской армии и многое другое.
– На данный момент хватает того, что солдаты травмируются на полигонах. Ранения несерьезные и никакой угрозы жизни не несут, но такие факты имеют место, – пояснила Надежда Кравченко. – Лечить тоже надо. Также сейчас нередки случаи, когда простые граждане Республики натыкаются на растяжки и мины, оставленные украинскими карателями при диверсионной разведке. Неосторожное обращение с оружием тоже бывает: там обжегся, там по пальчику рубанул. Всякое бывает.
На сегодняшний день старшая операционная сестра медицинской роты четвертой бригады Народной милиции ЛНР, старший сержант Надежда Кравченко не останавливается на достигнутом. Она успешно поступила в Луганский республиканский медицинский университет.
– Так сказать, повышаю свою квалификацию. В дальнейшем уже планирую по рейтингу попасть в хирургию, – сказала старший сержант. – Мы ведь уже многое повидали, а хороший хирург - дело нужное на любом фронте, даже мирном.
При этом Надежда отмечает, что лично она в Минские соглашения не особо верит. Как говорится, у Надежды нет надежды на то, что украинская армия сможет придерживаться подписанных договоренностей.
– Украинская сторона их никогда не придерживалась. В их какое-то «честное слово и обещания» уже не верится, – считает старший сержант. – Наши ребята терпеливо ждут, но вооруженным силам Украины указания дают иные структуры. Если все-таки война начнется, то готова идти до конца. Если скажут «вперед», то пойду вперед. Хоть до Киева, хоть – дальше.
Артем ПОРВИН
XXI век