Российский космический лабораторный модуль «Наука» не будет запущен на МКС в связи с невозможностью устранения проблем с двигательной системой и общим устареванием компонентов. Чем это грозит российскому космосу — разбирался журналист Лайфа Михаил Котов.

Знаете, как сильно хочется написать о современной российской космонавтике что-то хорошее? Мы смогли, добились, запустили. Такие новости и статьи писать легко и приятно. Хочется поделиться с каждым, рассказать о том, чего нам удалось достичь и как важно это для всей человеческой цивилизации. Но… Один за другим появляются совершенно иные новостные поводы. Один хуже другого. И большинство от «Роскосмоса».

Скажи «Науке» нет

В конце прошлой недели на заседании экспертного совета военно-промышленной комиссии России, где говорилось о стратегии развития «Роскосмоса», из слайдов презентаций стало понятно, что старт лабораторного модуля «Наука» к МКС отложен как минимум на год — до конца 2018 года. Вчера же информационные агентства сообщили, что «Науку» вообще могут не запустить, так как за 22 года «все резиновые элементы модуля уже устарели и не отвечают предъявляемым к ним требованиям».

Если эту информацию подтвердит «Роскосмос», то окажется, что проект, длившийся более двадцати лет, просто пропал втуне, обернувшись вместо российского космического триумфа грандиозным пшиком.

Звоночки о том, что это случится, прозвучали уже несколько месяцев назад. Сначала среди планируемых пусков на 2017 год не удалось обнаружить запись о старте ракеты с модулем «Наука» к МКС. Само по себе это ни о чём не говорит, всегда могут добавить в последний момент, но заставляет задуматься.

Затем в сетевой версии американского издания Popular Mechanicsпоявилась информация, что последние три года работы центра имени Хруничева над очисткой топливной системы многофункционального лабораторного модуля закончились ничем. Загрязнение так и не удалось ликвидировать. Однако российское официальные лица молчали или говорили о том, что всё с «Наукой» в порядке.

Судя по крупицам информации, появившимся сейчас, в возможность запустить этот модуль в космос не верит уже никто. Осталось только получить официальное добро на отмену всех работ.

Страдания по «Науке»

Работы над этим модулем начались в 1995 году. Предполагалось, что «Науку» создадут на основе дублирующего модуля «Заря» и она станет самым большим российским сегментом Международной космической станции. В настоящее время российская часть орбитального комплекса включает функционально-грузовой блок «Заря», служебный модуль «Звезда», стыковочный модуль-отсек «Пирс», а также малый исследовательский модуль «Поиск» и стыковочно-грузовой модуль «Рассвет».

Проблемы с финансированием затормозили своевременное создание «Науки», и модуль был готов лишь к 2013 году. Первоначальный срок запуска назначили на 2014 год, затем отложили, ещё раз отложили и вновь. И вот уже сроки перенесены на конец 2017 года. Его объявили самым точным дедлайном.

Впоследствии стало известно, что в 2013 году в двигательной системе «Науки» были обнаружены загрязнения. Модуль был отправлен обратно, в центр имени Хруничева, где его в течение нескольких лет пытались вернуть к жизни. Это сложнейшая работа, так как двигательная система лабораторного модуля включает сотни метров топливопроводов и различных шлангов, каждый из которых необходимо промыть и очистить. Впрочем, как стало известно недавно, весь комплекс работ оказался бесполезным.

В настоящее время для устранения загрязнений (металлического порошка, образовавшегося при изготовлении модуля) предлагается разрезать топливные баки, чтобы очистить их изнутри, а затем сварить заново. Эти работы займут около года. Что делали в течение предыдущих нескольких лет, остаётся загадкой.

Ещё более таинственными выглядят заявления о «резинках», которые нельзя заменить. Раз уже модуль едва ли не целиком собирается и разбирается, то невозможность замены резинок без технического обоснования звучит странно. Впрочем, в этом вопросе специалистам, отвечающим за безопасность полёта и проводимых работ, виднее.

«Наука», которую мы потеряли

Чего же мы лишаемся в случае невыхода «Науки» на работу? На этот модуль были главные российские надежды в связи с близящимся в 2024 году окончанием контракта на совместное использование МКС между США и Россией. В свете близящегося развода российские космочиновники рассматривали вариант отделения отечественной части станции и начало самостоятельной работы. Для этого предполагалось добавить к российским сегментам три модуля: лабораторную «Науку», а также узловой и энергетический сегменты. Без этого самостоятельная работа российской части станции малореальна, а о том, чтобы летать на МКС только ради полётов, уже сказал недавно Дмитрий Рогозин. По его словам, отрасли нужны заказчики, заинтересованные в результате, а не в процессе, как это часто бывает сейчас.

Впрочем, без «Науки» у нас и процесса никакого не будет. В модуле были предусмотрены унифицированные рабочие места и устройства для подключения научного оборудования как внутри станции, так и за бортом. Кроме всего прочего, при помощи европейского манипулятора ERA предполагалось проводить многие научные эксперименты, не выходя в открытый космос, что помогло бы сократить издержки. «Наука» должна была заниматься не только собственно научными задачами, но и обеспечивать МКС кислородом, регенерировать воду из мочи и управлять ориентацией станции по каналу крена.

В принципе, задача этого модуля — стать основой для продолжения развёртывания станции, обеспечить порты для транспортных кораблей и других исследовательских модулей. Название «лабораторный» не отражает всей важности «Науки» в жизни станции.

Недавно было принято решение об уменьшении российского экипажа МКС на одного космонавта с возвращением полноценных полётов после запуска лабораторного модуля. Что будут делать теперь, неизвестно. Сразу же становится неактуальным и запланированный на август выход в открытый космос. В настоящее время его основная цель — подготовить стыковочное место для «Науки», а если её нет, то и готовить ничего не требуется.

Вперёд, «Наука»?

Хорошо (вернее, плохо), «Наука» не летит в космос. Какие есть варианты у «Роскосмоса»? Самым адекватным решением выглядит не попытка замалчивать до последнего, а в кратчайшие сроки провести дефектацию и определить, всё плохо или всё очень плохо. Главное — не обманывать самих себя возможностью тихой сапой перенести сроки ещё на год в ожидании, что проблема рассосётся. Работы над «Наукой» велись уже четыре года, и надежды на лучшее почти не осталось.

Почему такая срочность? Всё дело в том, что до раздела имущества с американцами в 2024 году осталось совсем мало времени. Если к этому моменту на российском сегменте не будет стоять набора из лабораторного, узлового и топливного модулей, то само существование российской части орбитальной станции окажется под вопросом.

С нынешними бюджетами и Федеральной космической программой второго шанса запустить серьёзную научную станцию у России просто не будет. Тогда вся космическая программа может автоматом скукожиться до двух-трёх запусков военных спутников в год и наблюдению за тем, как умирают космодромы.

Сейчас, как никогда, нужна жёсткая воля и чёткое, без прикрас понимание ситуации. Вместо этого происходит обратное: переносы задним числом, как можно тише, тогда как требуется решать проблему, находить средства и стараться успеть к сроку. Как уже было сказано одним очень умным животным: «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!»

Фото: © РИА Новости/Григорий Сысоев

Источник