В мировой истории бельгийский Ипр имеет мрачную и печальную славу, ведь именно здесь в ходе Первой мировой немецкие войска дважды применяли химическое оружие против союзнических армий: хлор в 1915 году, иприт – в 1917-м. И вряд ли эта слава (и репутация города вместе с ней) когда-либо сотрется из людской памяти. Но 180 тонн хлора будут выпущены лишь в апреле. А за несколько месяцев до того в окрестностях Ипра произошло событие поистине уникальное, не имеющее аналогов в истории.

Война - не прогулка

Великая война, как и всякая другая, начиналась для участвующих в ней сторон как скоротечный конфликт. Мол, еще немного – и мы дойдем до Берлина, Вены, Петербурга, Константинополя, Белграда и прочих городов. Однако к концу 1914 года стало очевидно, что война не будет легкой прогулкой.

Проигранная немцами битва на Марне – первое по-настоящему большое сражение той войны – вызвала среди германских войск разочарование, подавленность и крайнюю усталость. Известны случаи, когда наступавшие французские войска брали в плен спящих солдат противника, уставших настолько, что их не мог разбудить даже ход боя. После битвы начался «Бег к морю», фронт уткнулся в берег Северного моря. Война окончательно приняла позиционный, а стало быть, затяжной характер. Каждая, новая попытка продвинуться хоть немного в глубь обороны противника сквозь окопы, форты и колючую проволоку приводила лишь к тому, что гибли десятки или даже сотни наступающих, а взамен командование получало несколько пленных, разбитые орудия и развороченные блиндажи.

Воевать в таких условиях не хотелось уже никому. А тем временем заканчивался 1914 год и приближалось время главного праздника для всех людей и Мира, и войны – Рождества Христова.

Транспарант и бочка пива

Ключевой точкой Западного фронта стал Ипр. Именно здесь, между позициями воюющих армий, впервые возникло то, что немцы потом назовут Niemandsland, а англичане – the по man’s land; Ничейная земля. Если совсем коротко и ясно – это место, где оказывались свалены трупы погибших. А по обе стороны от импровизированного кладбища смотрели друг на друга сквозь оружейные мушки несколько тысяч солдат. Людей, для которых вера в Господа и ощущение того, что Он находится с ними рядом, зачастую составляла то единственное, что не давало сойти с ума среди крови, грязи и смерти. Людей, для которых Рождество было радостным и светлым праздником.

24 декабря 1914, года, в ночь сочельника, по словам стрелка британской армий Грэхема Вильямса, на позициях противника начало происходить что-то странное:

«вдоль бруствера немецких окопов то там, то здесь стали появляться огни, которые, по всей видимости, давали свечи, зажженные на рождественских елках; свечки горели ровно и ярко в тихом и морозном вечернем воздухе. Другие часовые, которые, конечно же, увидели то же самое, оросились будить тех, кто спал, с воплем: «Глянь только, что творится!» И в этот момент противник начал петь Stille Nacht, Heilige Nacht (известнейший рождественский гимн, написанный в 1818 году священником Йозефом Мором и школьным учителем Францем Грубером)... Мы думали, что должны как-то ответствовать, что ли. И пели псалм First Noel, и, когда мы закончили петь, с немецкой стороны раздались аплодисменты».

Подобная картина имела место по всему Западному фронту. Айк Сойер в те дни нес службу во втором батальоне полка Королевских валлийских фузилёров. Его внук Энди Каллан прислал на интернет-сайт компании ВВС письмо, в котором рассказал, что случайно нашел в букини­сти­ческом магазине книгу Джей Си Данна «Война, какой ее знала пехота», где среди прочего отыскалось и упоминание его деда:

«Наш сержант-сапер Нобби Холл соорудил транспарант, на котором написал: «Веселого Рождества!» Мы установили транспарант на бруствере. Выстрелов с той стороны не последовало... Все было тихо. Солдаты с обеих сторон осмелели и глядели друг на друга поверх брустверов. Затем к нам направился немец. Айк Сойер вышел ему навстречу. Немец протянул ему коробку сигар. Позже немцы прикатили в британские окопы бочку пива и получили взамен сливовый пудинг. Мне кажется, я знаю, кому повезло больше».

По всей линии огромного фронта, протянувшегося от Северного моря до швейцарских Альп, без малого 100.000 человек сложили оружие и вышли из окопов, чтобы отпраздновать Рождество, подарить друг другу подарки и похоронить своих павших товарищей. Вспоминает еще один британский солдат:

«Мы обменивались сувенирами: я получил немецкую ленточку и фотографию кронпринца Баварии. Немцы, с которыми мы сражались, оказались очень достойными людьми... После наших бесед мне стало казаться, что большая часть газетных репортажей являются огромным преувеличением».

источник: Артем Путинцев «Тихая ночь, дивная ночь» // «КОНТАКТ-ШАНС» 52/2016