Луи-Никола Даву. Непобедимый маршал Бонапарта
Даву, портрет работы неизвестного художника, 1820-е гг., Париж
За всю свою карьеру военачальника и полководца он не проиграл ни одного сражения. При этом Даву оказался чрезвычайно талантливым администратором, известным своей педантичностью и любовью к порядку. Из-за этого Лев Толстой в романе «Война и мир» даже сравнил его с Аракчеевым. А в армии за Даву закрепилось прозвище «железный маршал».
А. Поляков в роли Даву, фильм «Кутузов», 1943 г.
Неприязненно относившийся к Даву маршал Мармон писал о нем:
«Фанатик порядка, поддерживавший дисциплину в своих войсках, с заботливостью подходя к их нуждам, он был справедлив, но суров к офицерам и не снискал их любви».
Граф Моле еще более категоричен:
«Этот человек, столь грубый, был ненавидим повсюду, где бы ни командовал».
Сам Даву писал Бертье:
«Не могу не признаться самому себе, что часто моя требовательность и моя суровость отчуждают от меня хороших офицеров еще до того, как они едва успевают оценить мои истинные намерения».
Адъютант Даву Юзеф Шимановский вспоминал, что маршал
«строго наказывал за любой грабеж и заставлял расстреливать виновных. Однако, с другой стороны, Даву был скрупулезным в том, чтобы каждый солдат имел необходимое количество продовольствия».
Барон Дедем писал, что Даву
«всегда был настоящим отцом для своей армии».
Наполеон охарактеризовал этого маршала, как
«одного из самых честных и безупречных воинов Франции».
Стендаль назвал его
«великим человеком, еще неоцененным по достоинству».
Сам Даву сказал перед смертью:
«Я прожил жизнь честного человека, умираю незапятнанным».
Наконец, среди по большей части безродных маршалов Бонапарта Даву выделяется своим происхождением. Он был выходцем из старинной бургундской семьи, и его родословная прослеживается, начиная с XIII века. Военная служба была обычным занятием мужчин этой семьи, в Бургундии даже существовала поговорка:
«Когда рождается Даву, меч покидает свои ножны».
Настоящая фамилия этого маршала – д'Аву (d'Avou или d'Avout, по названию замка Аво, который находится близ города Дижона). С началом Французской революции он изменил ее, избавившись от указывавшей на дворянство частицы «де». Теперь он писал ее, как Davout или Davot. В настоящее время в этом варианте написания данную фамилию носит лишь носитель титула герцогов Ауэрштедтских. Все прочие родственники маршала сохраняют родовую фамилию – д'Аву.
Интересно, что во французской армии во времена Наполеоновских войн служил и некий генерал с созвучной фамилией – Davoust. Родственником маршала Даву он не был.
Первые годы жизни будущего маршала
Отец нашего героя – Жан-Франсуа д'Аву, также был военным, принимал участие в Семилетней войне, но больших успехов не добился. Выйдя в отставку, женился на Марии-Аделаиде Минар, которая родила ему трёх сыновей и одну дочь.
Будущий маршал родился 10 мая 1770 года и был старшим из детей этой семьи. Два его брата также служили в армии, и один из них один дослужился до чина бригадного генерала.
В 1779 году глава этого семейства погиб на охоте. Позже Мария-Аделаида вышла замуж за адвоката Луи Тюрро де Линьера. А Луи-Никола в 1779 году поступил в военную школу города Осера (Auxerre).
Памятник маршалу Даву в Осере
По воспоминаниям однокашников и учителей, наибольшие успехи он проявил в изучении алгебры и геометрии. Кроме того, во время учебы он составил две «исторические тетради», посвященные анализу военной истории Франции.
27 сентября 1785 года д'Аву поступил в престижное Парижское военное училище, которое незадолго до него окончил Наполеон Бонапарт.
В 1788 году будущий маршал начинает свою службу в армии.
Первым его полком стал Шампанский кавалерийский, в расположение которого он в звании младшего лейтенанта прибыл в феврале того года. Здесь когда-то служил отец нашего героя, а одновременно с Луи-Никола – его дядя (имевший чин майора) и двоюродный брат. Майор д’Аву племянником был недоволен и писал его родным, что солдата из того не получится:
«Вместо того, чтобы изучать военную теорию, он упивается книгами Монтеня, Руссо и других философов».
Похожий отзыв написал о будущем маршале и его кузен Франсуа-Клод:
«Луи никогда не научится делать что-либо в нашей профессии. Он все свое время уделяет Монтеню, Руссо и подобным им чудакам».
Увлечение трудами философов-просветителей не прошло даром.
В отличие от многих офицеров-аристократов, будущий маршал сразу же перешёл на сторону революции.
В дальнейшем он проявил себя, как сторонник жирондистов. По предложению Даву была сформирована делегация полка, которая отправилась в Париж для заявления о приверженности его военнослужащих идеалам революции. Вместе с Даву в столицу отправился и сержант Клод Перрен, который позже прославится, как маршал Виктор (скромно просил, чтобы его называли «Победителем») и получит в армии прозвище «Прекрасное Солнце» (Beau Soleil).
Жорж Руже. Клод-Виктор Перрен в молодости
Но симпатии к республике не избавили Даву от кратковременного ареста в 1791 году. Выйдя на свободу, он ушел в отставку, но скоро поступил рядовым в 3-й волонтерский батальон департамента Йонна. В сентябре, благодаря военному образованию, был избран капитаном, а затем получил звание подполковника и должность командира батальона.
Алексис-Николя Периньон. Подполковник Даву, 1792 г.
8 ноября того 1791 года женился на Мари-Николь-Аделаиде де Сёгено, но уже через месяц его батальон был отправлен в Северную армию, которой командовал Дюмурье. Жена в его отсутствие вела себя очень раскованно, в январе 1794 года этот брак закончился разводом.
Начало боевого пути Даву
Впервые участие в боевых действиях Даву принял осенью 1792 года. Произошло это на территории Австрийских Нидерландов, первыми противниками были пруссаки.
18 марта 1793 года французы потерпели поражение в сражении при Неервиндене (австрийцами в этой битве командовал хороший знакомый Суворова – принц Фридрих Кобургский, вместе они сражались с турками при Фокшанах и у Рымника). После этого Дюмурье попытался двинуть армию на Париж, рассчитывая восстановить в стране конституционную монархию. Однако подчинённые не поддержали его (в том числе и адъютант Дюмурье – Этьен Жак Александр Макдональд, будущий маршал).
А Даву 4 апреля и вовсе поднял свой батальон, пытаясь захватить изменника. Но Дюмурье удалось прорваться на территорию, подвластную австрийцам. За свои решительные действия Даву 1 мая получил повышение, став бригадным генералом.
Однако в это время во французской армии начинаются якобинские чистки бывших дворян. Прежние заслуги никого не спасали, и понимающий опасность ситуации Даву предпочел уйти в отставку, даже отказался от звания дивизионного генерала. Он пытался заниматься самообразованием, много читал, но отсидеться в родительском доме не удалось.
Вначале была арестована его мать, которая помогала укрывать имущество некоторых знакомых аристократов. Потом в тюрьме оказался и Даву, пытавшийся защищать ее. На свободу мать и сын вышли после переворота 9 термидора (27 июля 1794 года) и падения Робеспьера.
Теперь Даву смог продолжить службу. Вначале он в чине бригадного генерала оказался в Брестской армии, действовавшей в Вандее. Затем уже в составе Рейнско-Мозельской армии генерала Моро принял участие в осаде Люксембурга.
Во время неудачных для французской армии боев у осажденного Мангейма 21 ноября 1795 года он попал в плен, но был отпущен под честное слово не принимать участия в боевых действиях.
Тогда же, кстати, в австрийском плену оказался и ещё один будущий маршал – Никола-Шарль Удино.
В армию Даву вернулся через год – после того, как противоборствующие стороны обменялись пленными, и будущий маршал счёл себя свободным от обязательств.
Даву в Египте
С Бонапартом Даву познакомился в Париже – 22 марта 1798 года. Посредником выступил генерал Дезэ.
Луи Шарль Антуан Дезе
После этой встречи Даву получил приглашение принять участие в Египетской экспедиции Наполеона. Служил он в кавалерии под началом Дезе, сражался у Александрии и у пирамид, был в числе тех, кто вступил в Каир, но затем заболел и участия в Сирийской кампании Бонапарта не принимал.
Зато вместе с Дезе он отправился в Верхний Египет, где были уничтожены отряды непримиримого противника французов – Мурад-бея.
Во втором сражении при Абукире Даву сумел отрезать крепость от побережья, лишив осажденных возможности получать подкрепление и припасы.
После того, как Бонапарт оставил армию, отправившись во Францию, Даву вступил в конфликт с новым командующим – Клебером, который заключил перемирие с англичанами. Он даже ещё раз отказался от звания дивизионного генерала.
В конце концов, в феврале 1800 года Даву и Дезе на кораблях «Этуаль» и «Санта Мария делла Грация» также покинули Египет, но, в отличие от Бонапарта, им не повезло – корабли были перехвачены англичанами. Однако примерно через месяц соглашение с британцами все же было достигнуто, и Даву с Дезе смогли вернуться во Францию.
Продолжение военной службы
Наполеон к тому времени уже стал Первым консулом. Узнав о возвращении Даву, он пишет ему:
«Я с удовольствием узнал, гражданин, о том, что вы прибыли в Тулон. Кампания (в Италии) еще только началась; нам нужны люди, обладающие вашими талантами. Вы можете быть уверены в том, что я не забыл о тех услугах, которые вы нам оказали при Абукире и в Верхнем Египте. Когда ваш карантин окончится, приезжайте в Париж».
Однако, в отличие от Дезе (который прославится, но погибнет в битве при Маренго 14 июня 1800 года), Даву не спешит.
Некоторые полагают, что причиной была обида на Бонапарта, оставившего его в Египте. Лишь в июле 1800 года, получив, наконец, звание дивизионного генерала, Даву прибывает в Итальянскую армию, которой командовал уже не Бонапарт, а генерал Брюн, начальником штаба был другой будущий маршал – Никола-Шарль Удино.
А Даву был назначен на должность командующего кавалерией и отличился в битве при Поццоло (26 декабря 1800 года), где лично возглавил атаку драгун, решившую исход боя.
По заключении Люневильского мирного договора, он руководил реорганизацией зависимой от Франции Цизальпийской республики.
На пути к маршальскому званию
В Париж Даву прибыл летом 1801 года.
Здесь он был назначен генерал-инспектором кавалерии, а также куратором кавалерийских частей 1-го, 14-го, 15-го и 16-го военных округов. Это возвышение вызвало удивление и недовольство среди старых соратников Бонапарта, которые считали, что Даву ещё не «совершил знаменитых подвигов» (об этом ропоте сообщает, например, секретарь Наполеона Бурьенн).
Однако Бонапарт уже оценил административные таланты Даву и не ошибся в своем выборе: его назначенец быстро навёл порядок в делах. И 28 ноября 1801 года он был назначен командиром гренадерских частей Консульской гвардии.
Бонапарт также содействовал заключению брака Даву и девицы Луизы-Эми-Жюли Леклерк, родственнице генерала, женатого на одной из его сестер (Полине Бонапарт). Эми Леклерк была подругой другой сестры Наполеона – Каролины (жены Мюрата) и его падчерицы Гортензии Богарне.
Первый консул явно использовал этот брак, как способ покрепче привязать перспективного генерала к себе и своей семье. Эми происходила из богатой буржуазной семьи, и в качестве приданого родители выделили ей 150 тысяч франков. Свадьба состоялась 9 ноября 1801 года.
Любопытно, что эта незнатная девушка воспитание получила более изысканное, чем аристократ Даву, который шокировал всех, появляясь в обществе в грязных сапогах и с нечищеными ногтями. По утверждению Бурьенна, неопрятный вид Даву произвел неприятное впечатление и на Бонапарта при его первой встрече с будущим маршалом.
Впрочем, возможно, потомственный дворянин Даву сознательно подчеркивал таким образом свою демократичность, показывая всем, что порвал со старорежимным прошлым.
Удивлял Даву и тем, что не стеснялся носить очки: по мнению многих его современников, это никак не соответствовало образу бравого полководца.
Б. Молчанов в очках в роли маршала Даву, кадр из знаменитого советского фильма «Война и мир»
В браке Даву и Эми Леклерк родились 8 детей, но четверо из них умерли в младенческом возрасте.
30 августа 1803 года Даву получил должность командира III корпуса Булонского военного лагеря. А 19 мая 1804 года, на следующий день после коронации Наполеона, он стал маршалом (в понимании Бонапарта, это было не воинское звание, а высший титул в его империи).
«Солнце Аустерлица»
Даву стал одним из главных героев сражения при Аустерлице.
Именно его III корпус в первой фазе этой битвы сдерживал удары трёх колонн русско-австрийских войск, медленно отступая и увлекая их за собой. После того, как с Праценских высот спустилась и четвертая колонна союзников, рядом контрударов армия коалиции была расчленена на несколько частей и потеряла управление.
Закончилось все, как известно, страшным поражением войск Австрии и России. Даву преследовал отходившие русские части, но был обманут Александром I, который отправил ему письмо с утверждением о заключенном перемирии. Даву поверил честному слову помазанника Божьего и потом очень тяжело переживал свою ошибку.
В качестве утешения, после заключения Тильзитского договора Даву передали от русского императора табакерку, украшенную бриллиантами, но этот обман он Александру так и не простил. Надо было ему, наверное, во время обучения больше читать Плутарха, который в «Застольных беседах» утверждал, что еще спартанский полководец Лисандр говорил:
«Где не годится львиная шкура, нужно подшить к ней лисью».
И:
«Детей обманывают во время игры в бабки, а взрослых – давая клятвы».
В следующей статье мы закончим рассказ о Луи-Никола Даву.
- Автор:
- Рыжов В. А.