Эксперимент Милгрэма – первая попытка объяснить нацизм

Коллективное безумие

В предыдущей части истории шла речь о подготовке всемирно известного эксперимента Филиппа Зимбардо в 1971 году. Однако повествование было бы совсем не полным без упоминания про не менее знаковое экспериментальное исследование Стэнли Милгрэма.


На становление Милгрэма как профессионального психолога большое влияние оказали дальние родственники-евреи, бывшие узники концлагерей. После войны они нашли временное пристанище в Соединенных Штатах в доме семьи Милгрэма.

Тема холокоста после Второй мировой войны, вообще, была отдельным феноменом, к которому относились в различных странах очень по-разному. В частности, в Германии 40-50-х годов это стало табуированным вопросом и ни о какой национальной рефлексии речи не шло.

Несколько примеров. Бывший узник концлагеря Примо Леви не смог сразу после войны опубликовать свою книгу «Человек ли это?» в немецком издательстве «Эйнауди». Удалось ему это сделать только лишь в 1947 году, и то в малотиражном и никому особо не известном издательском доме. Бывший заключенный Освенцима и будущий нобелевский лауреат Эли Визель свою первую книгу «И мир молчал» не смог опубликовать ни в США, ни в Европе. В итоге она вышла на идише только в 1956 году в Аргентине. А сенсационные свидетельства о происходящем в концлагерях из записок погибшего члена зондеркоманды Залмана Градовского появились на европейских языках только спустя 44 года после войны. Записки были найдены в 1945 году в земле под одной из печей Освенцима.

Еще несколько парадоксов, касающихся восприятия европейцами катастрофы массового истребления в концлагерях. Немецкий химический концерн Degussa AG, выпускающий в годы войны газ «Циклон Б», был ликвидирован только в 2007 году. А в 2003 году он прославился тем, что изготовил специальный антивандальный раствор для берлинского мемориала евреям, погибшим в холокосте. Разразился скандал и того неоднозначного подрядчика отстранили от строительства. Гораздо раньше, в 1953 году, жители города Верля шумно отпраздновали выход на свободу военного преступника Эриха фон Манштейна. В частности, детям в школах организовали выходной, дабы они смогли своими глазами лицезреть возвращение «национального героя».

Непосредственно сам эксперимент Милгрэма предварял известный процесс над гестаповцем Эйхманом в 1961 году в Израиле. Интересно, что сам Эйхман был готов добровольно предстать перед немецким судом сразу после падения Третьего рейха – настолько он был уверен в мягком приговоре. Чрезмерное сочувствие военным преступникам со стороны новой Германии заставило евреев действовать самостоятельно.
Именно такой фон относительно нацизма был сформирован к 50–60-м годам в Европе.

Соединенные Штаты не далеко ушли от своих заокеанских родственников. И потребовались еще десятилетия, чтобы началась настоящая охота на укрывшихся в Америке нацистов.

В научной среде к нацизму относились как к феномену, который требует своего объяснения. Вполне вероятно, этнический еврей Стэнли Милгрэм, помимо научного интереса, пытался привлечь внимание общественности к наследию холокоста. Психолог посчитал, что чудовищные злодеяния, творившиеся в нацистской Германии, были следствием простого влияния авторитета на подчиненного. Особенно гипертрофированные формы это должно было принять в немецком социуме, привыкшем к четкому порядку, субординации и к детальному планированию.

Эксперимент Милгрэма

Милгрэм, прекрасный экспериментатор из Йельского университета, придумал простой и очень наглядный опыт, в котором участвовали три человека – «учитель», «ученик» и «экспериментатор». Все внимание было направлено на поведение «учителя», единственного человека, не посвященного в истинную цель эксперимента. Кстати, ему платили за участие в опыте 4,5 доллара, что для 1963 года было неплохим заработком за полуторачасовой опыт. При этом деньги «учитель» получал вне зависимости от результатов эксперимента. Хуже всех было в опыте «ученику» – его постоянно били электрическим токов. Конечно, не по-настоящему, но отыгрывать судороги «ученику» приходилось на высоком уровне, иначе было нельзя. По сценарию: приглашенный с улицы «учитель» должен был предлагать «ученику» несложные задания и, в случае неверного ответа, бить несчастного электрическим разрядом.


Был разработан специальный генератор с шагом напряжения в 15 В, вплоть до 450 В.

Такая внимательность к деталям и придала эксперименту Милгрэма необходимую количественную базу для статистических подсчетов, что резко увеличило достоверность результатов. Повторимся, «ученик» не получал удар током, а только правдоподобно его имитировал.

В эксперименте Милгрэма в классическом варианте «учитель» и «ученик» не видели друг друга, но человек с рубильником хорошо слышал вопли наказуемого. На «учителя» постоянно давил «экспериментатор», заставляя с каждым неверным ответом увеличивать вольтаж тока. Роль «экспериментатора» выполнял авторитетный человек, обычно в возрасте и облаченный в белый халат. В случае, когда «учитель» из гуманных побуждений не решался продолжать экзекуцию, в дело шли заранее заготовленные фразы: «Пожалуйста, продолжайте», «Эксперимент требует, чтобы вы продолжили» и «Абсолютно необходимо, чтобы вы продолжили».

Если испытуемый отказывался увеличивать вольтаж после фразы-призыва «У вас нет другого выбора, вы должны продолжать», эксперимент завершался. И «учитель» был вправе примерить роль благодетеля. Но таких было только 35 %, остальные – продолжали четко выполнять приказы «экспериментатора», доводя «ученика» до болевого шока.


О чем говорят итоги резонансного эксперимента Стэнли Милгрэма?

Во-первых, о том, что среди нас с вами достаточно людей, способных на массовые убийства и другие злодеяния. При этом они никаких садистских наклонностей не проявляют и, скорее всего, даже не осознают свой «потенциал». И не стоит думать, что в нацистской Германии конца 30-х годов скопилось много таких маньяков, которых позже упаковали в ряды СС.

Милгрэм многократно повторял эксперимент в США и в странах Европы. В общем, результаты от выборки к выборке не сильно отличались друг от друга – около 65 % «учителей» продолжали бить током другого человека под нажимом авторитета «экспериментатора». Многие гуманисты пытались опровергнуть выводы Милгрэма, но все разбивалось о непревзойденный сценарий эксперимента, где можно было все посчитать, выявить закономерности и математически обосновать.

Во-вторых, итоги опыта Милгрэма говорят, что ключевым фактором в безумстве холокоста стал феномен подчинения (порой слепого) непререкаемому авторитету или просто начальству. «Экспериментатор», как управляющий всем действом, обладал властью и авторитетом в глазах «учителя». Это позволяло ему раз за разом заставлять бить током несчастного всего лишь за неправильные ответы.

В Третьем рейхе авторитетом для нацистов был Гитлер, к которому добавлялся сонм остальных бонз – Геринг, Геббельс, Гиммлер и другие. Все это позволяло исполнителям, начиная от коменданта Освенцима Рудольфа Хёсса и заканчивая последним вшивым капо, приводить в действия адскую машину холокоста. Самое главное, они могли переложить ответственность на своих командиров, дескать, пришел приказ, а мы люди военные. Если проще, то стоит человеку просто вменить в обязанности жестокость и в большинстве своём проблем с выполнением профессионального долга не будет.

В Третьем рейхе ничего особенного в социальном плане не наблюдалось – люди как люди, ничем от отличающиеся от других наций. Нацисты стали нацистами по природной склонности подчиняться авторитету. Да еще если за это платили!

В гитлеровской Германии к этому добавилось государственное политическое и идеологическое давление. И психика среднестатистического бюргера, как говорится, «поплыла», что и вылилось в трагедию холокоста, массовое истребление мирного населения и военнопленных. Именно так интерпретировал итоги своих экспериментов Стэнли Милгрэм в приложении к нацизму.

Новый импульс исследованиям придали опыты Филиппа Зимбардо, но об этом в окончании материала.