Доспехи и оружие Тюдоров

Музейные собрания рыцарских доспехов и оружия. Когда в 1511 году Генрих VIII основал небольшую мастерскую в Гринвиче, неподалеку от королевского дворца, и посадил туда итальянских мастеров из Милана, а затем добавил в их команду еще и фламандцев, никто и не подозревал, что таким вот образом будет создан совершенно неповторимый «Гринвичский стиль» рыцарских доспехов. Он ощущал себя великим государем, но, когда в 1514 году император Максимилиан I прислал ему в подарок великолепные доспехи с «тонлетом», работы Конрада Зойзенхофера из Инсбрука, он ответить ему тем же не смог.


И это был ужасный удар по его самолюбию и, уж конечно, по престижу его королевства. Поэтому на следующий год он выписал в Лондон бронников уже из самой Германии, которых называли «алеманами». В 1516 году мастерскую перебазировали в Саутворк, в 1521–1525 гг. опять возвратили в Гринвич, где она уже оставалась вплоть до 1637 года.

Хотя доспехи и должны были, по мысли Генриха VIII, воспроизводить германские, они тем не менее несли в себе как германские, так и итальянские черты, в связи с чем гринвичские доспехи, хоть и изготовлялись германскими мастерами (при участии английских подмастерьев), выделяются исследователями в отдельный стиль.

Ну, а цель у этой мастерской с самого начала была только одна: бросить вызов оружейникам и монархам всех сопредельных стран изготовлением доспехов столь роскошных, чтобы в них Генрих вызывал бы у них самую черную зависть. И мастерская его надежд не обманула. Для него было изготовлено несколько комплектов рыцарских доспехов. Причем сегодня нам очень повезло в том, что многие из них сохранились до наших дней, пусть даже от некоторых остались лишь отдельные фрагменты. Ну, а в годы правления Марии и Елизаветы латы, которые делали в королевской мастерской, получили возможность заказывать и их придворные.

Собственно, «гринвичский стиль» выработался у мастеров этой мастерской не сразу, а лишь во второй половине века. Так, модель шлема «армэ», появившаяся в Германии, после 1525 года получила здесь свое развитие за счет крепления нащечников на шарнирах, причем выпускали их до 1615 года. Гринвичские забрала отличала характерная форма «волнореза» или «носа корабля». Ну и, конечно, бросающаяся всем в глаза декоративность.


Знакомство с латами Генриха VIII, созданными в Гринвичской мастерской, думается, следует начать с доспеха 1540 года. Вероятно, его сделали для Вестминстерского турнира, который должен был состояться в том же году. Он украшен травлением и позолотой в стиле школы Гольбейна. Причем, отметим, что это был опять же гарнитур.

Изначально тяжелые полевые доспехи имели набор деталей для конверсии их в турнирные, причем как для конного боя, так и для пешего. Набор для пешего боя не имел сабатонов и копейного крюка, который был пехотинцу не нужен. Бедра тоже защищены лишь тассетами, что в целом уменьшает вес доспеха, тяжесть которого облаченный в них человек носит уже только на своих плечах.


Такие гарнитуры появились около 1500 года и оказались просто находкой и для оружейников, и для их клиентов. Первые теперь могли иметь больше заказчиков, меняя в уже сделанных доспехах лишь отдельные детали, ну а рыцари… экономили на снаряжении немалые деньги.


Зато украшение доспехов стало обязательным, так что… вся экономия обернулась лишь новыми расходами!

Так, в начале XVI столетия узоры на доспехи наносили с применением грабштихеля (острый резец со скошенными кромками), что было весьма трудоемким и дорогим делом. Но тогда же начали широко применять травление кислотой. И именно оно вышло на первое место среди технологий украшения доспехов. Хотя в последней четверги века некоторые из них стали покрывать даже штампованными рисунками и узорами.


Первый метод заключался в том, что кислоту наливали на поверхность, рисунок на которой был процарапан иглой на воске. Второй метод, вошедший в практику где-то в 1510 году в Германии и на десяток лет позднее в Италии, заключался в том, что защитный слой теперь наносили кисточкой, а иглу использовали лишь для прорисовки самых мелких деталей. Совершенно гладкая поверхность вышла из моды, зато модной стала поверхность зернистая. И чтобы ее получить, был придуман способ разбрызгивать по поверхности металла крошечные капельки воска. Потом металл обрабатывали кислотой, а воск удаляли либо наносили повторно.


Германия оказалась первой страной, где оружейники применили эту технологию и стали так украшать гладкие пластины итальянских доспехов. Поскольку обработка кислотой позволяла очень быстро украшать доспехи, этот прием в деле превращения лат в произведения искусства сделался наиглавнейшим. Причем в Гринвиче использовалась сначала технология итальянская. Но после 1570 года тамошние мастера переняли немецкую практику, добавив, правда, своего английского колорита.


Глубоко травленые узоры заполнялись чернью. А вот поверхностное, зернистое травление покрывалось позолотой. Причем использовался кузнечный, ртутный метод, когда золото растворяли в ртути, наносили получившуюся золото-ртутную амальгаму на металл, после чего подвергали деталь нагреванию. Ртуть испарялась – так что для такого метода требовалась очень хорошая вентиляция, а золото намертво соединялось с металлом доспехов. Применялось и фольгирование. Но оно было дороже. А, кроме того, на металл приходилось наносить очень мелкое рифление, чтобы фольга хорошо с ним соединилась.


Точно таким образом иногда использовали серебряную фольгу. При том, что наиболее известным примером подобной техники являются латы и конские доспехи Генриха VIII, сделанные в 1515 году.

Золочение применяли по краям пластин и деталей или же на декоративных полосах. Иногда, если финансы заказчика позволяли, золотили фон, оставляя на выступающей из него фигуре цвет стали. Или же делали так: фон и линии рисунка чернили (характерная германская работа) и тогда из черного фона выступал белый полированный металл. Поверхность можно было покрасить путем контролируемого нагрева, что давало темно-синий или же красновато коричневый цвет поверхности. В экономной Германии доспехи также красили, но такие «дешевые доспехи» у высокопоставленных людей в Англии не встречались. Надеть их придворному короля или королевы означало не только покрыть себя несмываемым позором, но и… оскорбить их взыскательный взор!


При Генрихе VIII вошли в моду и чеканные с изнанки латы. Такие доспехи, конские, подарил Генриху император Максимилиан. Чеканку использовали и для изготовления гротескных забрал турнирных шлемов, что, правда, было больше характерно для Германии, хотя шлемы с «лицами» известны и в собраниях Швеции, и в той же Англии.

Дамасская техника украшения металла мельчайшими насечками, которые заполнялись золотом либо серебром, также использовалась. Однако в Англии – редко. Украшали доспехи и золотыми, и серебряными чеканными пластинками, и даже драгоценными камнями, причем даже в начале XVI столетия.


К 1540 году, то есть к дате, выгравированной на этом доспехе, 49-летний и толстый Генрих VIII уже не был тем красивым и статным мужчиной, который участвовал в состязаниях на Поле Золотой парчи в 1520 году. Тем не менее король по-прежнему жаждал всеобщего восхищения и, что особенно важно, явно хотел произвести впечатление на свою новую королеву Анну Клевскую. Считается, что этот доспех Генриха VIII был сделан для Первомайского турнира, проходившего в Вестминстерском дворце в 1540 году.




Именно Генрих VIII ввел при своем дворе моду на гульфики. И нет ничего удивительного, что эта деталь была и на изготовленных для него доспехах – ну как же без него…




Доспехи были искусно «спроектированы» так, чтобы соответствовать значительным размерам Генри, и одновременно сужаться к талии и бедрам, чтобы не так бросалось в глаза насколько он разжирел. Изготовителем доспехов был Эразм Киркенар, мастер Королевской оружейной мастерской в Гринвиче. Доспех украшен узкими гравированными и позолоченными бордюрами, большей частью заполненными волнистой листвой. Однако в двух наборах усиливающих пластин для рыцарского турнира использовались рисунки русалок из «Английского альбома эскизов» («Английский альбом для рисования») (1534–1548) Ганса Гольбейна Младшего. Личность гравера остается неизвестной. Возможно, это был флорентийский художник Джованни да Майано (около 1486–1542) или Франциск Кельблаунш, гравер королевских доспехов 1539 года.


О доспехе Карла I рассказ еще впереди…

Продолжение следует…