Египет – ключевая страна арабского мира и одно из самых влиятельных государств не только Ближнего Востока, но и Африки. При этом источники его силы – многочисленное население и протекающий по египетской территории Нил – сегодня становятся точкой уязвимости.

“ Непосредственному столкновению с Эфиопией препятствует только отсутствие общей границы ”

Каир не справляется с многочисленными вызовами, которые ему бросают соседи с юга. Да и террористические угрозы его армия и службы безопасности, похоже, отразить не в состоянии – их подпитывают недружественно относящиеся к военному режиму А. ас-Сиси Турция и Катар. При балансирующей на грани обрушения экономике, до сих пор не оправившейся от революции 2011 года и правления «Братьев-мусульман», катастрофические последствия распада недолговечного союза Египта с Саудовской Аравией были сглажены только приходом на смену Эр-Рияду соперничающего с ним Абу-Даби.

Альянс с ОАЭ для АРЕ оказался намного более результативным, чем с Катаром или КСА вследствие гибкости политики Эмиратов, не пытающихся влиять на Каир для закрепления там религиозно-политической группировки или партии, представляющей угрозу для монополии местных военных на власть, будь то просаудовские салафиты или их вечные соперники «Братья-мусульмане», ориентирующиеся на Доху и Анкару. Бесконечные малоосмысленные попытки встроить Каир в суннитские военные альянсы, призванные решить вопрос его военного соперничества с неизмеримо более сильным, чем КСА, Ираном под своим командованием или использовать в развязанных саудовцами региональных войнах, не имеющих никакого отношения к египетским интересам – как с йеменскими хоуситами и подразделениями экс-президента А. Салеха, подорвала позиции Эр-Рияда в АРЕ не меньше, чем сделка по передаче ему островов Тиран и Санафир, не принятая ни египетской улицей и оппозицией, ни значительной частью истеблишмента.

Внешняя нормализация отношений между странами под давлением США не должна вводить в заблуждение: интересы Каира и Эр-Рияда не совпадают в Ливии, Судане, на палестинских территориях, в районе Великих Африканских озер и на Аравийском полуострове. Зато союз с АРЕ успешно дополняет планы экспансии ОАЭ, противоречащие не только саудовским, но и оси Турция – Катар. Не стоит забывать и о личностном факторе: экспансивный сын короля Сальмана и новый наследник престола КСА М. бин-Сальман так же не вписывается в систему общения ас-Сиси, как и авторитарный президент Турции Р. Эрдоган. Традиционно на Востоке (и не только) отношения первых лиц (или их отсутствие) играют важную, а иногда и главную роль в межгосударственных связях – как на протяжении сотен, если не тысяч лет и было в мировой политике.

При этом союз с ОАЭ для АРЕ дополняют хорошие отношения с Россией и США (администрация президента Д. Трампа стремится сгладить трения, возникшие между Каиром и Вашингтоном при Б. Обаме), Китаем и ЕС, а также устойчивые связи в области безопасности с Израилем (что не делает мир с ним более теплым). Египет вопреки попыткам Саудовской Аравии поссорить его с Ираном поддерживает с ним позитивно-нейтральные отношения (то же самое характерно и для другого регионального тяжеловеса – Пакистана, игнорирующего, как и АРЕ, попытки КСА использовать его в «суннитских альянсах»). Однако ряд важнейших для Каира проблем построенная им система связей решить не в состоянии. Помимо прочего, это строительство Эфиопией на Голубом Ниле плотины «Возрождение», ввод которой угрожает Египту водным, энергетическим и продовольственным коллапсом даже при отсутствии других гидропроектов в верховьях Нила. Не решены и вопросы борьбы с терроризмом на Синае, угрожающие египетской туриндустрии – одному из важнейших секторов экономики страны, обеспечивающему приток валюты и занятости населения. Рассмотрим состояние дел в этих сферах, опираясь на материалы экспертов ИБВ А. Быстрова и Ю. Щегловина.

Египетская коса и эфиопский камень

Проектам строительства гидроузлов в верховьях Нила не одно десятилетие, и попытка реализовать любой из них (в первую очередь Эфиопией) всегда вызывала острую реакцию Каира. Достаточно вспомнить египетско-эфиопский кризис времен президента А. Садата или попытки заставить египетских военных вмешаться в строительство плотины «Возрождение», которые незадолго до отстранения от власти предпринимал президент М. Мурси. Разница между ситуацией 70-х годов и сегодняшней в том, что строительство плотины завершается. После заполнения водой четырехкаскадного водохранилища, которое должно занять шесть лет, любое силовое вмешательство будет исключено по естественным причинам: повреждение плотины вызовет катастрофу в расположенных ниже по течению странах, включая Египет. Каир пытался решить проблему дипломатическим путем, добившись сохранения статус-кво в объеме получаемого АРЕ стока Нила. Похоже, дипломатия себя окончательно исчерпала, не принеся стране результатов.

Коллаж Андрея Седых

Попытки Каира найти политическую поддержку в странах бассейна Нила для изменения положений договора о разделе вод реки в нужном для Египта ключе, судя по всему, провалились. Просто зафиксировать это как дипломатический провал и развивать дальше экономику и отношения с соседями АРЕ не может. Ввод в строй плотины «Возрождение», по оценке специалистов, резко изменит ситуацию с водосбросом собственно в Нил и самым негативным образом повлияет на ирригацию в египетском сельском хозяйстве. Плотина, готовая примерно на 70–80 процентов, грозит обострить проблемы продовольственной безопасности АРЕ в краткосрочной перспективе. Прогнозы соответствующих агентств ООН предсказывают дефицит продовольствия в Египте в ближайшие годы. Каир в союзе с Абу-Даби пытается воздействовать на этот проект в нужном направлении, используя комбинацию методов подрывной войны и политического давления, но совершенно внезапно для египтян дипломатия работать перестала.

Одним из главных инструментов АРЕ являлось участие в работе коллективных консультативных международных структур для максимального затягивания выхода на новое соглашение по условиям разделения вод, в котором принимают участие шесть африканских стран нильского бассейна. Каир стремится провести в качестве коллективного решения, зафиксированного в соглашении, обязательный пункт, который предусматривал бы гарантию сохранения прежнего объема египетского водосброса в размере 55 миллиардов кубометров в год из общего количества 88 миллиардов (на текущий момент). Однако этот вариант жестко отрицается Аддис-Абебой, совершенно не настроенной, как бы ни развивались события, учитывать интересы Египта, ограничивая свои собственные. Причем изменение демографического баланса в регионе и Восточной Африке в целом дает ей все основания для этого.

Основными партнерами в дипломатических баталиях Каир выбрал Уганду (это автоматически подключало в число сторонников египетской инициативы Южный Судан) и Судан. Обе страны на начальном этапе поддержали египетскую версию соглашения, но сейчас резко поменяли позицию. Кампала, которую Каир рассматривал не только как сторонницу, но и как главного организатора склонения на свою сторону остальных стран бассейна Нила, начала свою игру, противоречащую всем ранее данным АРЕ обещаниям, несмотря на беспрецедентный формат сотрудничества Египта с Угандой в области безопасности и экономики. Это организация учебы угандийских офицеров полиции и спецслужб в АРЕ, постоянное участие сотрудников египетских органов безопасности в борьбе против внутренней оппозиции и противостоящих правящему режиму сторонников LRA. Посылаемые Каиром военные советники участвуют в боевых действиях против повстанцев в джунглях на границе Уганды, ЦАР, Южного Судана. Что до экономики, здесь можно выделить сельское хозяйство – организацию на льготных кредитных условиях в Уганде агропромышленных скотоводческих ферм.

Фото: Sepimages.ru

Позиция президента Й. Мусевени трансформировалась серьезно. Точка отсчета, с которой начался разрыв единой с Египтом позиции по проблеме Нила, видимо, пришлась на 18 июня, когда состоялась четырехчасовая встреча президентов Мусевени и ас-Сиси. На ней египетский лидер попытался давить на партнера, стремясь подвигнуть его на более решительное лоббирование необходимой Каиру редакции проекта нового договора. Коллективный протест стран бассейна Нила мог бы стать главным условием апелляции на строительство в международных судах и в ООН. В ответ Мусевени подверг коллегу резкой критике, обвинив его в архаичных подходах к этой проблеме. Встреча Мусевени с главой египетского МИДа С. Шукри ситуацию еще более осложнила: Кампала стала активно налаживать сотрудничество с Дохой, согласившись за серьезные инфраструктурные проекты под ее кредиты выделить Катару территорию для организации там военной базы (в явном сотрудничестве с Турцией), что для силовиков АРЕ означает крушение всей многолетней стратегии в районе Великих Африканских Озер.

Египтянам стало известно, что Катар планирует инвестировать в ирригационные проекты в Уганде на востоке и западе страны, в связи с чем главный распорядитель Угандийского фонда развития и национального богатства генерал Ч. Ангина посетил с инспекцией районы будущего строительства. Если проекты осуществят, то, по оценке экспертов, необходимо ожидать роста дальнейшей напряженности между странами бассейна Нила и, безусловно, еще более резкого снижения уровня взаимопонимания между Каиром и Кампалой. Этот сценарий грозит дополнительно снизить египетскую квоту по водосбросу, автоматически переведя Уганду в лагерь сторонников Эфиопии. Первые сигналы развития именно такого варианта налицо: Мусевени отказывается встречаться с ас-Сиси, а спецслужбы АРЕ отмечают блокировку совместной работы по членам египетского бандподполья, которые создали тыловые базы в Уганде. Эта работа успешно велась обеими странами с 2015 года до самого последнего времени.

С Суданом дело обстоит еще хуже. Свидетельство тому кризис в двусторонних отношениях, вызванный дислокацией на приграничной с АРЕ суданской территории тренировочных лагерей египетских «Братьев-мусульман» и их рейдами на Синай. И это не говоря о диаметрально противоположных позициях Хартума и Каира на перспективах выхода из ливийского кризиса.

Это вкупе с потерей позиций в Уганде, по оценке экспертов, не оставляет Египту маневра для продолжения усилий на дипломатическом поприще и стимулирует Каир на активизацию подрывной войны в регионе, прежде всего в Эфиопии: начиная от подготовки и засылки из Эритреи боевиков оппозиции и до разогрева волнений мусульман-оромо в ряде регионов. Говоря проще, цена вопроса для Египта столь высока, что Каир вынужден прибегнуть к силовым методам – пока без участия армии. Его непосредственному столкновению с Эфиопией препятствует только отсутствие между ними общей границы.

Перекупленная дружба

7 июля отряд египетской армии отразил нападение боевиков близ города Рафах на севере Синайского полуострова. В результате атаки террористов, по данным источников в структурах безопасности провинции Северный Синай, погибли 23 военных и не менее 30 получили ранения. Официальный представитель ВС Египта Т. ар-Рифаи сообщил однако, что в этих же столкновениях с экстремистами потери египетских военных составили 26 человек убитыми и ранеными. Он информировал об уничтожении более 40 террористов. Для отражения атаки использовались армейские вертолеты. Последствия этого окажут влияние на политику Каира в отношении сектора Газа в рамках заключенного недавно компромиссного соглашения между Каиром и новым руководством движения ХАМАС о сотрудничестве в борьбе с экстремистами.

Избрание выходца из сектора Газа И. Хании председателем политбюро ХАМАС и уход в отставку прокатарской креатуры Х. Машаля кардинально поменяли расстановку сил в террористической активности на Синае. Согласно договоренностям между ХАМАС и египетскими силовиками подразумеваются ликвидация тыловых баз салафитского подполья в секторе Газа и прекращение их материально-технического снабжения со стороны движения. Исключено участие палестинских специалистов и инструкторов в подготовке и проведении террористических атак на территории полуострова. В этой связи упомянутый выше теракт мог изменить условия соглашения и привести к срыву всех достигнутых договоренностей.

Согласно данным военного атташе ОАЭ в Каире после событий 7 июля за закрытыми дверями состоялось совещание руководителей силовых ведомств страны под председательством президента АРЕ А. ас-Сиси. Причина его проведения – нарастание террористической активности на Синае с большими потерями среди египетских силовиков при минимальном ущербе для нападающих. Приведенные официально цифры о потерях боевиков, надо полагать, сильно завышены для успокоения общественного мнения. Согласно докладу главы Управления общей разведки Х. Фаузи президенту атака 7 июля была проведена салафитами при определенной поддержке военного крыла ХАМАС в лице «Бригад Изеддин аль-Кассама». Министр внутренних дел М. Абдул Сафар открыто обвинил руководство ХАМАС в продолжении оказания всесторонней помощи террористам на Синае. Он заявил, что проведение таких резонансных терактов невозможно без использования системы подземных туннелей между Египтом и сектором Газа.

При этом главу МВД уже второй месяц критикуют руководители различных египетских силовых ведомств. Его обвиняют в некомпетентности, нежелании реформировать ведомство в соответствии с реалиями и новыми вызовами, что приводит к резонансным терактам в крупных египетских городах. Звучат и обвинения его в политической паранойе, выражающейся в том, что силовики все время подвергаются проверкам со стороны особой инспекции министра на предмет причастности к «Братьям-мусульманам», что дезорганизует оперативную работу. Недовольство министром несколько раз выражала и посольская резидентура ЦРУ США в Каире в связи с отсутствием желания ведомства наладить конструктивную работу с американцами по линии антитеррора. Решение об отставке министра, по ряду данных, уже назрело, и президента ас-Сиси удерживает от этого шага исключительно желание не давать повод критикам обвинить его в том, что вся антитеррористическая концепция Каира оказалась провальной.

Доклад о спонсорах этого крупного теракта на Синае в данном случае выглядел солидарным, несмотря на разногласия между министром внутренних дел и главой Управления общей разведки АРЕ. Тем неожиданнее был общий вывод, который сделал президент ас-Сиси. Он принял решение соблюдать условия июньских соглашений с ХАМАС и свои личные договоренности о взаимодействии с новым главой движения в секторе Газа Я. Синуаром. Таким образом, берет паузу для того, чтобы убедиться в реальных намерениях руководства ХАМАС. Трудно сказать, сколь долго она продлится, особенно при отсутствии резонансных терактов на Синае, которые можно будет связать с Газой, что в настоящий момент полностью в интересах руководства ХАМАС. Или по крайней мере той его части, которая не завязана напрямую на Катар или Турцию с их более чем негативным отношением к правящему в Египте режиму и ас-Сиси лично. Или той, которая связана с саудовцами.

Ряд экспертов убеждены: ас-Сиси не до конца доверяет оперативным данным своих силовиков, которые искажают реальное положение дел в силу конъюнктурных интересов. Он решил продолжить сотрудничество с ХАМАС, понимая, что часть палестинцев из его военного крыла может играть с салафитами и по собственной инициативе. Вместе с тем, насколько можно судить, руководство ХАМАС сделало реальные шаги в сотрудничестве с Каиром. Так, по некоторым данным, египетские спецслужбы получили от своих палестинских коллег списки «добровольцев» из сектора Газа, которые воюют на Синайском полуострове на стороне «Ансар Бейт аль-Макдис». Так что соглашение между Каиром и ХАМАС пока в силе и продолжает действовать.

Отметим, что, как всегда на Ближнем Востоке, любое соглашение есть величина временная и его соблюдение зависит от того, сколько средств готовы вложить в процесс его разрушения те, кто хочет и может обеспечить срыв. Это на протяжении более чем двух десятилетий демонстрировал «палестино-израильский мирный процесс». Так что соглашение Египта с ХАМАС может рухнуть в тот момент, как последний будет перекуплен кем-либо из крупных региональных игроков, если только это не будет угрожать руководству движения физическим уничтожением. За этим Каир в случае, если посчитает необходимым, не постоит, и в ХАМАС это знают.