За свою долгую трудовую жизнь ОАО «РКЦ «Прогресс», бывший авиазавод № 1 имени Сталина, несколько раз менял свое название, а также профиль выпускаемой продукции. Почти всю более чем вековую историю он верно служил авиации, космонавтике и защите своего Отечества. Воспитал не одно поколение талантливых конструкторов, ученых, инженеров. Был кузницей кадров для многих предприятий отечественного аэрокосмического машиностроения. Таким он остается и сейчас.

Продолжаем публикацию книги Б.В.Белякова.

Продолжение. Начало публикаций:

1-я часть

Звездный путь и секреты «Прогресса»

2-я часть

"Звездный путь «Прогресса»" История авиазавода №1, будущего ОАО «РКЦ «Прогресс» Часть 2

3-я часть

«Звездный путь «Прогресса»» История авиазавода №1, будущего ОАО «РКЦ «Прогресс» Часть 3

4-я часть

«Звездный путь «Прогресса»» История авиазавода №1, будущего ОАО «РКЦ «Прогресс» Часть 4

5-я часть

«Звездный путь «Прогресса»» История авиазавода №1, будущего ОАО «РКЦ «Прогресс» часть 5

Дорога в космос

Датой стремительного превращения авиационного завода № 1 в ракетостроительное предприятие официально считается день 2 января 1958 года. Именно тогда, во второй новогодний день, было принято закрытое постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о размещении на Государственном авиационном заводе № 1 серийного производства межконтинентальной баллистической ракеты Р-7.

На самом деле все началось несколько раньше. Сразу после того, как осенью 1957 года В.Я.Литвинова вызвали в Москву прямо из Сочи, где он отдыхал с семьей. Ему сказали, что он должен срочно прибыть на совещание в ЦК КПСС. Там, в присутствии руководства страны и первых лиц минавиапрома он впервые услышал о грядущих переменах на его заводе. Там же он впервые познакомился с Сергеем Павловичем Королевым. Тот пригласил его на свой опытный завод № 88 в Подлипках. Вместе они побывали в сборочном цехе. Литвинов впервые увидел производство "семерки", услышал обстоятельный рассказ Королева об этом изделии, а также его обещание изготовить на опытном заводе узлы и агрегаты для первых куйбышевских ракет.

Вернувшись домой, Литвинов собрал в своем кабинете главных специалистов и рассказал им, что ожидает коллектив завода в ближайшем будущем. Обстоятельно описал он и ракету Р-7. Чтобы нагляднее изобразить ее, взял со стола пять карандашей и собрал из них «макет семерки».

Никто из куйбышевцев тогда еще не видел эту ракету, хотя слышали о ней многие. Сейчас ее знают «в лицо» все. Она стоит на проспекте Ленина нашего города как памятник первым ракетостроителям завода № 1. Георгий Евгеньевич Фомин был одним из них. Он начинал работу в сборочном цехе № 15 завода имени Сталина руководителем группы испытаний двигательных установок и пневмогидравлических систем ракеты, впоследствии стал заместителем Генерального конструктора, Почетным работником Центра «ЦСКБ-Прогресс» и хорошо знает всю историю «семерки». Вот его рассказ.

«Ракета Р-7, а точнее изделие (индекс Министерства обороны) 8К71 – двухступенчатая межконтинентальная баллистическая ракета (МБР) пакетной схемы. Это первая МБР в СССР и в мире. Масса ее головной части – 5,4 тонны, дальность полета, а по военному – стрельбы - до 8000 км. Двигатели – 8Д75 (на центральном блоке), 8Д74 (на боковых блоках). Система управления (СУ) – комбинированная (автономная, инерциальная плюс радиотехническая система боковой коррекции и выключения двигателя центрального блока).

Ракета Р-7 разработана ОКБ-1 под руководством Главного конструктора С.П.Королева. В начале 1954 года она еще не имела названия, а разработка эскизного проекта велась просто по теме «Т-1». 30 января 1954 года Совет главных конструкторов детально рассмотрел ход работ по проектированию ракеты, утвердил основные тактико-технические характеристики с тяжелой головной частью и присвоил имя ракете: межконтинентальная баллистическая ракета (МБР) Р-7. В то время схема стартовой системы была классической, то есть с опорой на торец ракеты. Но вскоре исследования в ОКБ-1 и ГСКБ «Спецмаш» В.П.Бармина показали, что классическая схема старта существенно ухудшает массовые и эксплуатационные показатели ракеты пакетной конструкции. На совещании Совета главных конструкторов в конце февраля 1954 года было предложено рассмотреть альтернативную схему стартового устройства с подвеской ракеты за силовой пояс, проходящий по верхнему стыку боковых блоков с центральным. В том же году эта схема была утверждена, она действует и поныне.

4 мая 1954 года было принято Постановление ЦК КПСС и Совмина СССР о разработке МБР Р-7. Так новое изделие официально получило свидетельство о своем рождении. Но это было изделие для армии, а Королев мыслил масштабнее. И буквально через несколько дней, еще не ведая, полетит его ракета или нет, он обратился к Министру оборонной промышленности СССР Д.Ф.Устинову с предложением о создании искусственного спутника Земли. Такова была прозорливость Главного конструктора. Работая над созданием ракетно-ядерного щита страны, он уже тогда грезил полетами к звездам.

А в 1955 году, за два года до пуска все еще находящейся в чертежах ракеты, Королев на заседании Военно-промышленной комиссии предложил на базе Р-7 создать трехступенчатый носитель, способный открыть путь к Луне и планетам Солнечной системы. Мистика какая-то! Но он очень верил в успех своего дела.

И вот 30 января 1956 года мечты Главного конструктора начинают сбываться. Правительство СССР и ЦК КПСС приняли Постановление о разработке искусственного спутника Земли массой 1000-1400 кг. В ОКБ-1 с энтузиазмом взялись за эту работу.

31 августа 1956 года была образована Государственная комиссия по проведению летных испытаний ракеты Р-7 (8К71) в составе: В.М.Рябиков (председатель комиссии, заместитель председателя Совмина СССР), М.И.Неделин (первый заместитель председателя комиссии, Главный маршал артиллерии, заместитель Министра обороны СССР), С.П.Королев (технический руководитель испытаний), ведущие конструкторы ракетной техники и крупные организаторы ракетной промышленности В.П.Глушко, Н.А.Пилюгин, М.С.Рязанский, В.П.Бармин, В.И.Кузнецов, И.Т.Пересыпкин, А.Г.Мрыкин, С.М.Владимирский, Г.Р.Ударов, А.И.Нестеренко, Г.Н.Пашков.

Работы по спутнику массой 1000-1400 кг шли трудно, Королев опасался, что американцы могут опередить нас, и 5 января 1957 года обратился к Д.Ф.Устинову с предложением создать за короткий срок простейший относительно небольшой спутник, и вывести его на орбиту до начала Международного геофизического года. Это предложение было принято и 7 февраля 1957 года вышло Постановление Совмина СССР и ЦК КПСС о создании и запуске первого ИСЗ с целью «проверки возможности наблюдения за простейшим спутником на орбите и приема сигналов, передаваемых с него». А ведь «семерка» в те дни еще ни разу не летала!

Первый пуск ракеты Р-7 состоялся 5 мая 1957 года. Он был неудачным. Потом из-за дефектов заводской сборки было проведено еще два неудачных пуска. Над проектом создания межконтинентальной ракеты нависла угроза закрытия. Но 21 августа 1957 года, наконец, состоялся первый успешный полет ракеты Р-7. Об этом громко известило советский народ и мировую общественность ТАСС в сообщении от 27 августа 1957 года.

Примечательно, что в том же 1957 году, еще до запуска Первого искусственного спутника Земли, но после первого пробного, хотя и неудачного, пуска «семерки» С.П.Королев вместе с академиком М.В.Келдышем направил письмо в Правительство СССР с предложением о создании ориентированного спутника для фотографирования Земли с доставкой экспонированной фотопленки с орбиты в специальных спускаемых капсулах.

4 октября 1957 года «семерка» вывела на орбиту первый в мире искусственный спутник Земли. Никто из отечественных ракетостроителей тогда не придавал этому запуску особого значения. Для всех это была обычная повседневная работа. Лишь Сергей Павлович Королев всем нутром ощущал тогда торжественность момента. Он даже попросил прислать на стартовую площадку горниста, и тот перед самым пуском, который состоялся в 22 часа 28 минут, протрубил утреннюю побудку, словно возвещая начало космической эры планеты Земля.

На другой день, после сообщения ТАСС о запуске в СССР первого искусственного спутника Земли, весь мир словно взорвался от этого известия. Советские люди испытывали огромную радость и гордость за свою науку и технику. Нашу страну поздравляли во всем мире. Но кое-кто испытывал и разочарование. Больше всех переживали американские ракетчики, потому что про них даже в конгрессе США говорили: «99 процентов разговоров о спутнике приходилось на американских ракетчиков, в то время как на стороне советских специалистов оказалось 100 процентов дела».

Америка запустила свой первый спутник лишь 1 февраля 1958 года. А первая американская межконтинентальная баллистическая ракета «Атлас» взлетела только после 15 неудачных пусков. К тому времени в нашей стране был запущен уже второй спутник с собакой Лайкой. А 15 мая 1958 года был выведен на орбиту и третий, весом 1327 килограммов. Это была настоящая космическая лаборатория, начиненная датчиками для изучения природы космического пространства и радиотехнической системой для передачи полученных в космосе измерений на наземные пункты приема. Такова предыстория серийного производства ракет в Самаре.

Самарская «семерка»

История же была такова. С.П.Королев отчетливо понимал, что мощностей его опытного завода № 88 никак не хватит для производства ракет-носителей - базы для продолжения важных космических программ. Тем более что сам проект 8К71 создавался для производства баллистического оружия, и его нужно было делать все больше и больше. Осенью 1957 года Королев направил в Совет Министров докладную записку, в которой говорилось о планах освоения космоса и необходимости создания крупномасштабного производства межконтинентальных ракет. Для этого он просил перепрофилировать одно из оборонных предприятий на серийный выпуск «семерки». Об этом же он говорил и на встрече с Н.С.Хрущевым в декабре 1957 года. Вот так 2 января 1958 года появилось закрытое постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 2-1 «Об организации серийного производства изделия 8К71 на Государственном авиационном заводе № 1 имени И.В.Сталина Куйбышевского Совета народного хозяйства». В том же документе говорилось о производстве двигателей для этой ракеты на заводе № 24, нынешнем ОАО "Кузнецов". А заводу № 1 предписывалось параллельно с производством самолетов Ту-16 в четвертом квартале 1958 года выпустить не менее трех новых "летных изделий".

Выбор завода для серийного производства нового грозного оружия не был случайным. Накануне специально созданная Государственная комиссия побывала в нескольких городах страны, подбирая место для производства «семерки». Она остановилась на заводе № 1, потому что он был одним из самых надежных поставщиков военных самолетов, имел талантливого директора и богатый опыт быстрого переоснащения производства на требуемую продукцию. К тому же он располагался рядом с железнодорожной магистралью, по которой шли грузы на полигон Тюра-Там. И даже имел некоторый опыт постройки ракет: двухступенчатой Р-3 в 1939 году и радиоуправляемой для самолетов Ту-16 и Ла-250 в 1960 году.

Руководить серийным производством ракет в Куйбышеве Королев назначил своего заместителя, начальника ОКБ-1 Дмитрия Ильича Козлова. Ему поручили разработать план перепрофилирования завода. Этот план был подготовлен менее чем за три недели. 28 февраля 1958 года в Куйбышев прибыла группа конструкторов во главе с Козловым, для которого это было первое знакомство с городом, где ему предстояло прожить всю дальнейшую жизнь.

На заводе в это время уже во всю шла подготовка к новому производству. Сборку самолетов Ту-16 перевели в другой корпус и часть работников цеха 12 направили туда. Часть людей отправили на вновь созданный участок производства складной дачной мебели, других подключили к реконструкции цеха № 12, который готовили под сборку нового изделия. Большую группу инженерно-технических работников послали на стажировку в Подлипки. Там, на заводе № 88 в течение полугода они прошли общий курс основ ракетной техники, сдали зачеты, после чего стали осваивать ракетное производство на тех же рабочих местах и в тех же должностях, на которые их назначили в Куйбышеве.

Группа Козлова в это время работала в цехах завода, размещая в них производство деталей и узлов для ракеты Р-7. Чтобы помочь ей, директор Литвинов издал приказ, в котором говорилось, что все распоряжения Д.И.Козлова приравниваются к распоряжениям директора завода. Литвинов также предоставил ему возможность самому набрать штат ведущих специалистов из всех цехов завода.

Особую озабоченность вызывало будущее сварочное производство. Если раньше на заводе № 1 сварка занимала скромное место в общем объёме производства, то теперь она стала одним из главнейших технологических процессов. От ее качества зависит прочность всех несущих конструкций ракеты. Поэтому в период реорганизации завода № 1 производился тщательный отбор сварщиков. Специальная комиссия проверяла качество их работы. Потом многих направляли на дополнительную стажировку в Подлипки.

В апреле-мае уже были видны первые результаты самой масштабной в истории завода перепланировки. В июне была пущена компрессорная станция для подачи в цеха воздуха высокого давления. В августе был готов сборочный корпус, где все блестело свежими красками. Рабочие ходили в красивых костюмах и беретах бежевого цвета, а инженерно-технический персонал в халатах и шапочках синего цвета. В контрольно-испытательной станции халаты у всех были белыми.

1 октября 1958 года была торжественно перерезана ленточка у входа в новый сборочный цех № 15. Здесь уже стояли конструкции и двигатели первой ракеты, полученные с опытного завода № 88. Началась их сборка. В ноябре комиссия Госкомитета по оборонной технике проинспектировала завод и смежные предприятия и доложила, что «Завод № 1 в настоящее время представляет нормально действующее предприятие по производству изделий Р-7, которое может обеспечить выполнение как программы 1958 года, так и программы 1959 года». Но работа завода в эти дни шла на пределе человеческих возможностей, круглосуточно, без выходных.

30 декабря 1958 года первую собранную на заводе № 1 ракету отправили на стартовую площадку для проведения летных испытаний, которые были назначены на 17 февраля

30 декабря 1958 года первую собранную на заводе № 1 ракету отправили на стартовую площадку для проведения летных испытаний, которые были назначены на 17 февраля. Тем же поездом прибыли в Тюра-Там заместитель Главного конструктора Д.И.Козлов, начальник цеха № 15 М.Г.Перченок, представители военной приемки и группа специалистов завода, руководителем которой был назначен начальник смены КИС А.М.Солдатенков.

31 декабря изделие прибыло на полигон. Вагоны с блоками ракеты подали к монтажно-испытательному корпусу. Здесь они стояли в ожидании разгрузки, которая задерживалась из-за намеченного на 2 января пуска первой лунной автоматической станции. Лунную станцию успешно запустили, а 3 января случилось ЧП. Во время проведения на станции маневровых работ один из мотовозов столкнулся с вагонами, в которых находилась куйбышевская ракета. Удар был настолько сильным, что сцепко-упоры блоков ракет порвались. Топливные баки, а также некоторые узлы были повреждены так, что о запуске этого изделия не могло быть и речи. Пришлось спешно готовить к испытаниям вторую ракету. Но и с ней не обошлось без происшествий. За несколько часов до старта обнаружилась неисправность преобразователя тока. Чтобы не сорвать пуск, бригадир сборщиков Василий Прокофьевич Малина, несмотря на сильный мороз на тридцатиметровой высоте в темноте, на ощупь, снял неисправный преобразователь и к утру поставил новый.

17 февраля 1959 года первый запуск куйбышевской ракеты Р-7 все же состоялся. Он был успешным. В декабре того же года состоялся пуск еще одной куйбышевской «семерки».

После этого партия наших изделий была поставлена в части министерства обороны и эти ракеты заступили на боевое дежурство.

23 июля 1959 года С.П.Королев образовал в Куйбышеве на территории завода № 1 отдел ОКБ-1, присвоив ему № 25, и поручил ему полное конструкторское сопровождение при изготовлении заводом ракет Р-7 (8К71).

В скором времени завод осваивает новую модификацию МБР – ракету Р-7А (8К74), а отдел № 25 преобразуется в филиал ОКБ-1, статус его повышается, Он уже привлекается не только к сопровождению производства ракет на заводе, но и к проектированию их новых модификаций, в основном ракет-носителей семейства Р-7 (Р-7А), а затем и космических аппаратов наблюдения Земли.

В 1964 году С.П.Королев приказом № 48 от 25 июня закрепляет за филиалом № 3 ОКБ-1 весь объем работ по созданию ракет-носителей семейства Р-7А и космических аппаратов фотонаблюдения, определив таким образом будущее нового в стране головного конструкторского бюро.

Филиал № 3 ОКБ-1 (с 1974 года – ЦСКБ) в тесном сотрудничестве с заводом № 1 (с 1961 года – завод «Прогресс») за более полувековую историю ракето- и аппаратостроения изготовили более 1800 ракет-носителей и около тысячи космических аппаратов. Обеспечили запуски всех космических аппаратов СССР и России по пилотируемой программе, а также многих автоматических космических аппаратов связи, разведки, дистанционного зондирования Земли, метеорологического, научного и другого назначения. Успешно вышли на международный рынок услуг по запуску зарубежных космических аппаратов на коммерческой основе.

12 апреля 1996 года, в День космонавтики, Президент Российской Федерации подписал Указ об образовании Государственного научно-производственного ракетно-космического центра «ЦСКБ-Прогресс» путем слияния ЦСКБ и Самарского завода «Прогресс». Это было признание зрелости научной мысли, конструкторских способностей и производственно-технологических возможностей двух коллективов, способных на решение еще более крупных задач в едином строю». Так пишет в своих воспоминаниях бывший заместитель Генерального конструктора, Почетный работник Центра «ЦСКБ-Прогресс» Г.Е.Фомин.

«Как сосиски…»

После первого удачного пуска куйбышевской МБР 8К71 в 1959-1960 годах было проведено еще несколько их испытаний. 20 января 1960 года вышло постановление Совета Министров СССР о принятии межконтинентальных баллистических ракет на вооружение. В ту пору в войсках еще не было специалистов по пуску и обслуживанию МБР. Поэтому несколько раньше, 17 декабря 1959 года вышло постановление правительства о создании нового вида Вооруженных сил страны – Ракетных войск стратегического назначения.

Первые ракеты для армии собирались из узлов и деталей, уже полностью изготовленных на заводе № 1. В цехе № 15 начал действовать хорошо отлаженный производственный конвейер, выпускающий по одной «семерке» в неделю. Это дало возможность побывавшему на заводе Н.С.Хрущеву заявить на весь мир: «Теперь мы делаем ракеты на конвейере, как сосиски». Однако мало кто знал тогда, что эти «сосиски» были пока далеки от совершенства. Для запуска МБР 8К71 требовалось очень много времени, что никак не вязалось с запросами военных. В то время на полигоне Байконур имелось всего два стартовых комплекса. Числившиеся на боевом дежурстве ракеты, на самом деле находились в монтажно-испытательных корпусах, и подготовка их к пуску занимала около двух суток. Особенно много времени отнимала заправка ракет жидким кислородом, который быстро испарялся. В условиях жаркого казахстанского климата цистерны с кислородом приходили на полигон полупустыми. На одну заправку изделия при норме 170 тонн жидкого кислорода порой уходило до 400 тонн этого дорогого продукта. На космодроме пришлось строить свой кислородный завод. Боевой расчет «семерки» в те годы насчитывал около 300 человек, что, по мнению военных, тоже не лезло ни в какие ворота. Тем не менее, к весне 1960 года на боевое дежурство были все же поставлены четыре ракеты, нацеленные на города потенциальных врагов СССР.

Королев понимал всю критичность ситуации не хуже военных и искал выход из положения. В мае 1959 года он направил в Совет Министров СССР письмо о проекте модернизации 8К71. Это было изделие Р-7А, получившее индекс 8К74. Оно отличалось от первой «семерки» более совершенной системой управления. В новой ракете запуск и наведение на цель осуществлялись с помощью точных гироскопических приборов. В результате возросла точность попадания в цель, на 7 тонн снизился общий вес ракеты. А объем топливных баков, наоборот, возрос, что увеличило дальность полета головной части до 12 тысяч километров. К тому же упростился и процесс подготовки ракет к пуску. Теперь вместо двух суток он занимал всего несколько часов.

14 января 1961 года состоялся первый пуск куйбышевской Р-7А, за ним последовало еще шесть успешных. Теперь «головки» летели не на камчатский полигон Кура, а значительно дальше. Весной американские газеты запестрели фотографиями падения головных частей советских ракет в воды Тихого океана совсем близко от США. Это сильно будоражило обывателей, но еще сильнее - американских военных.

А наших ракетчиков за этот успех чествовали. Завод № 1, ставший предприятием п/я 208 был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Его директору В.Я.Литвинову вручили вторую Звезду Героя Социалистического Труда. Заместитель главного конструктора ОКБ-1 Д.И.Козлов был награжден орденом Ленина. В закрытом Указе говорилось, что этих наград они удостоены «За успешное проведение беспрецедентной по масштабам и срокам работы по организации в Куйбышеве полномасштабного ракетного производства».

Ракета Р-7А испытывалась не только в Тюра-Таме, но и на новом космодроме «Плесецк» в Архангельской области. В 1961 году она была принята на вооружение, заменив прежнюю Р-7. Но, разумеется, работа по совершенствованию баллистического оружия продолжалась. В декабре 1959 года в ОКБ-1 приступили к разработке трехступенчатой твердотопливной баллистической ракеты РТ-1, а также облегченной ракеты Р-9, работающей на кислородно-керосиновом топливе. Серийное производство Р-9 сначала планировалось начать в Красноярске, но потом было перенесено в Куйбышев на наш завод, который получил новое название «Прогресс».

Первый успешный пуск нашей МБР Р-9 состоялся 21 апреля 1961 года. После этого ракета пошла в серию и стояла на вооружении в армии с 1965 по 1977 год. Но и работы по совершенствованию ракеты Р-7 не прекращались. «Семерка» стала базой для создания целого семейства ракет-носителей, с помощью которых запускались в космос пилотируемые корабли и автоматические станции наблюдения за земной поверхностью. Первым в этой серии был космический аппарат «Зенит-2». Но еще раньше на куйбышевской ракете-носителе отправился на орбиту вокруг Земли Юрий Гагарин.

Ракета для Гагарина

Несомненно, Королев мог сделать ракету-носитель для полета Юрия Гагарина на своем предприятии в Подлипках. Но он все же выбрал куйбышевскую, потому что полностью доверял заводу № 1, который на тот момент имел большое количество успешных запусков боевых ракет Р-7, которые стали базовыми для первых двух ступеней всех будущих космических ракет, или, как их стали называть, ракет-носителей. Завод имел хорошо отлаженное сборочное производство, совершенное технологическое оборудование, отличался высокой производственной дисциплиной и культурой труда, жесткой системой контроля. Все это обеспечивало выпуск продукции с высоким качеством и надежностью. Куйбышевские ракеты были способны нести и ядерный заряд, и аппаратуру для исследования межпланетного пространства. И даже знаменитое выражение Хрущева «Теперь мы делаем ракеты на конвейере, как сосиски» – это хоть и смешной, но все же заслуженный комплимент отлаженному в Куйбышеве производству надежных ракет-носителей.

Для полета человека в космос по заказу Королева в Подлипки из Куйбышева отправили ракету 8К71 с серийным номером Л-16, но не одну, а с «приданым». Вслед за ней в январе 1961 года на завод № 88 выехала большая, около тридцати человек, группа работников ведущих цехов завода № 1. В составе ее был и автор этой книги, ныне пенсионер, Ветеран труда, а тогда молодой слесарь цеха № 15 Борис Беляков.

Нынешние ракетостроители хорошо знают Завод № 88 как колыбель всей отечественной космонавтики. Но не всем известна военная история этого завода, который до 1942 года был Московским артиллерийским заводом № 8, выпускавшим орудия различных калибров и систем. В 1942 году он был эвакуирован на Урал, а на освободившиеся площади был перебазирован Ленинградский завод «Арсенал». Около 300 его рабочих начали осваивать здесь выпуск совершенно новых для страны 25-мм автоматических зенитных орудий. Этот новый завод получил номер 88. К концу 1942 года он изготовил около 500 новых пушек. Появилась возможность начать формирование зенитных соединений для защиты от налетов врага стратегических мостов, аэродромов, железнодорожных станций. Расскажу об этом не по книгам, а по фронтовой биографии своего отца, Белякова Василия Ивановича. Он всю свою жизнь был артиллеристом-зенитчиком. Начинал службу командиром орудия, а перед самой войной стал командиром зенитного дивизиона, защищавшего Свирьскую ГЭС.

Старший лейтенант. Таким был отец в 1941 году

В декабре 1942 года моего отца вызвали в Москву, где он получил приказ сформировать 1173 зенитно-артиллерийский полк из орудий 72-К, тех самых 25-мм автоматов. Эти пушки он получал прямо на заводе № 88.

К весне 1943 года полк отца был полностью сформирован, укомплектован, обучен и вошел в состав Брянского фронта. Сначала он охранял железнодорожные станции Подмосковья. А свое боевое крещение прошел 12 июля 1943 года, защищая переправу наших войск через реку Оку в районе города Мценск. Отцу удалось подтянуть батареи полка к самому берегу реки, хорошо окопать и замаскировать орудия.

Весь день 12 июля немецкая авиация группами до 30 самолетов пыталась разбомбить понтонный мост. Но встреченные шквальным огнем новеньких зениток, скорострельность которых достигала 240 выстрелов в минуту, а дальность боя 2 км, фашистские штурмовики были вынуждены отворачивать от цели, а самые наглые падали сбитыми. У зенитчиков в тот день расход боеприпасов составил три суточных боекомплекта. Они не позволили сбросить на переправу ни одной бомбы и уничтожили тогда 7 вражеских самолетов. За этот бой мой отец был награжден своим первым (и самым дорогим для него) орденом Отечественной войны первой степени. Его полк дошел до Берлина и сбил еще 47 самолетов врага. Вот такие орудия делал во время войны завод № 88.

Мой отец Беляков Василий Иванович
в 1946 году

Зенитки калибра 25 мм завод № 88 выпускал до самого конца войны. Всего их было изготовлено 4560. А в мае 1946 года на базе этого завода был создан Государственный научно-исследовательский институт (НИИ-88) по ракетному вооружению, где начальником и главным конструктором отдела № 3 был С.П.Королев. Он занимался в то время разработкой и усовершенствованием отечественных баллистических ракет, созданных на базе германских «Фау-2».

Но уже в 1953 году под руководством Королева была создана отечественная ракета Р-5, с дальностью полета 1200 км, способная нести атомный заряд. А в 1957 году была собрана и испытана межконтинентальная баллистическая ракета Р-7, способная нести хоть ядерный заряд, хоть аппаратуру для исследования межпланетного пространства. Ее запустили в серию на нашем заводе № 1. А в 1961 году на ней же, только усовершенствованной и оснащенной системами жизнеобеспечения отправился в космос Юрий Гагарин. Но вернусь к своей командировке в Подлипки.

Нас, сборщиков, поселили сначала в частном доме, в котором жили две женщины – мать и взрослая дочь. А через несколько дней переселили в новый, только что построенный для работников завода 88 жилой дом. Цеху № 15 там выделили отдельную трехкомнатную квартиру с кроватями, чистыми постелями и электроплитой на кухне.

Мы не знали тогда причину нашей срочной командировки на завод № 88. Работали на тех же операциях как у себя в Куйбышеве, только под руководством местных мастеров и бригадиров. Я, например, занимался привычным делом – регулировкой плат для датчиков корректировки полета ракеты. У себя в Куйбышеве я пытался усовершенствовать эту работу и подал два рационализаторских предложения. Одно из них было принято, и я даже получил небольшое вознаграждение за свое приспособление для регулировки плат. Но в Подлипках было несколько иное оборудование и самые высокие требования к исполнению операции. Впрочем, мы у себя на заводе к этому давно привыкли и не чувствовали большого дискомфорта на новой работе. Наши ребята спокойно монтировали трубопроводы, электрику, крепили электрожгуты и прочее. А еще - с большим вниманием перенимали местный опыт сборки изделий, наблюдали работу контролеров и военной приемки. А в свободные минуты с удовольствием рассматривали экспонаты заводского музея: образцы первых ракет ОКБ-1, а также «трофейные» Фау-2 немецкого производства.

Работали мы в две смены. Кому-то из наших повезло увидеть группу первых космонавтов, которые приходили (как говорили старожилы, уже не в первый раз) посмотреть, как строят их будущие космические корабли. Мне не повезло: космонавты приходили днем, а я работал во вторую смену. Впрочем, никто из наших не запомнил тогда Гагарина в лицо. Да он и сам тогда еще не знал, что полетит первым.

Руководство сборочного цеха и местный рабочий класс относились к нам хорошо, видимо, мы им ощутимо помогали ускорить сборку ракеты, неведомого для нас (да и для них тоже) назначения. По выходным мы ездили в Москву, ходили по музеям и магазинам, где покупали различные деликатесы вроде китайских сушеных трепангов, ну и, конечно же, модную одежду из социалистических стран.

На свои рабочие места в Куйбышев мы вернулись только в феврале. А в апреле группу работников цеха 15 отправили в подшефный колхоз. Там, прямо в поле мы услышали о полете в космос Гагарина, и только тогда стали догадываться, чем была вызвана наша срочная командировка в Подлипки.

О полете Гагарина сейчас хорошо знают все, даже дети. Но нелишне будет напомнить некоторые важные детали, предшествующие этому событию.

5 января 1959 года по инициативе Королева было принято закрытое постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О медицинском отборе кандидатов в космонавты». Согласно ему начался прием заявлений и отбор молодых летчиков в космонавты, хотя про космос им, конечно, ничего не говорили, просто обещали интересную и ответственную работу. Из 3460 кандидатов сначала отобрали 347, подходящих по здоровью, росту и весу. Потом, после ряда испытаний, оставили только 29 самых здоровых. А из них к первым полетам стали готовить лишь пять.

22 мая 1959 года, опять же по инициативе Королева и при полной поддержке Хрущева, который хорошо понимал всю политическую значимость предлагаемого документа, было принято секретное постановление ЦК КПСС и Совмина СССР « О создании объектов «Восток» для осуществления полета человека в космос и других целей». Главными исполнителями объектов «Восток», т.е. ракет этой группы назывались ОКБ-1 Государственного комитета по оборонной технике СССР и Куйбышевский завод № 1, который должен был изготовить два изделия 8К71, одно из которых надо было поставить в сентябре, а другое в октябре 1959 года.

Эскизный проект корабля-спутника «Восток» был разработан в ОКБ-1 в апреле 1960 года. А 4 июня того же года было принято секретное постановление Совмина СССР «О плане освоения космического пространства». В нем оговаривались сроки запуска спутников-разведчиков и пробных спутников для отработки систем жизнеобеспечения человека в космосе.

После нескольких беспилотных запусков ракет 8К71, в том числе и двух неудачных, в августе 1960 года собаки Белка и Стрелка благополучно вернулись из космоса на землю. А в марте 1961 года корабль-спутник с собакой Чернушкой и манекеном человека, внутри которого находились морские свинки, мыши, семена растений, образцы человеческой крови и т.д., тоже благополучно приземлился (между прочим, недалеко от Куйбышева). Это было самое первое лётно-конструкторское испытание модификации космического корабля "Восток", оснащённого бортовыми системами для полёта человека по орбите Земли.

25 марта 1961 года был проведен еще один пробный пуск с запланированным катапультированием манекена. Он тоже прошел удачно. И 29 марта 1961 года Королев подготовил для Государственной комиссии решение о полете человека по околоземной орбите на космическом корабле «Восток». К этому времени Госкомиссия уже знала, что американцы назначили полет своего космонавта на 24 апреля 1961 года. И надо было, во что бы то ни стало их опередить. Комиссия назначила полет советского космонавта на 12 апреля. ЦК КПСС и правительство утвердили эту дату, а вместе с ней и всю программу пилотируемых запусков, в том числе даже полет женщины-космонавта. И 8 апреля 1961 года Государственная комиссия, наконец, приняла решение утвердить для отправк