Оксана Сташенко: «Актеры – это ноты, которыми режиссер пишет спектакль»

Актриса театра и кино дала эксклюзивное интервью Амур.инфо

В рамках фестиваля «Амурская осень» в Благовещенске прошли показы спектаклей на самых разных площадках. Один из них «А как вы изволите поживать», созданный по мотивам произведения Антона Чехова, артисты дали в арт-галерее Пушкарев. Перед показом корреспондент Амур.инфо побеседовал с актрисой Оксаной Сташенко, исполнившей роль Елены Ивановны Поповой. — Оксана, добро пожаловать на «Амурскую осень»! Как нам известно, вы питаете большую любовь к этому фестивалю.

— Да! Я здесь частый гость! Чтобы приехать сюда, я даже отказалась от съемок! Мало, кто отказывается в этом случае, ведь тебя на фестивали и приглашают, потому что ты в телевизоре. У меня в прошлом году было три новых проекта, так что в этом году я смогла себе позволить отказаться и приехать сюда.

— Какие это были проекты?

— Это отснятый проект, который скоро будет в эфире, «Диета номер ноль», еще два – «Худшая подруга» и «За витриной».

— Чем вас притягивает «Амурская осень»?

— Знаете, «Амурская осень» – это бренд. И глава у этого бренда, его папа, прародитель, Сергей Владимирович Новожилов – это человек, обладающий свойством левитации, быстрого перемещения в пространстве, за ним невозможно уследить. И благодаря своему таланту, невообразимой памяти, он делает фестивали, открывает, продолжает их не только у нас в стране, но и за рубежом. И когда к нему на фестиваль приезжаешь, ты точно понимаешь, что не потратишь время зря. Жизнь очень короткая. и с возрастом ты понимаешь, что это драгоценность, данная Богом! А когда ты сюда приезжаешь, ты попадаешь не просто в творческую атмосферу, это возможность заняться оттачиванием своего мастерства. Я же впервые сейчас в конкурсной программе именно со спектаклем. Не то, чтобы я прям борюсь за то, чтобы нам дали какой-то приз. Конечно, без соперничества, даже без самого светлого и лучезарного, невозможно держать себя в тонусе. Вот спортсмены или артисты балета каждый день тренируются, репетируют много часов, так и для артиста кино сцена и конкурсы – это тренировка, возможность стать лучше. В кино ведь что главное? Уметь ждать. Ты можешь приехать на площадку и только через шесть часов выйти в кадр, и надо сохранить эту эмоцию, чтобы сразу ее выдать.

— Как вы не перегораете?

— Это уже опыт, воспитание и правильно эмоционально окрашенная дрессура, иначе зритель увидит только технику, а зритель у нас не дурак. А на таких фестивалях артист себя пробует. Вот мы в кино когда-то снялись и только на фестивале можем понять, нравится это зрителю или нет, смотрят ли. Театр же – это ситуация, когда ты здесь играешь, играешь в команде, быстро ориентируешься и сразу видишь, что и где получается или не получается. Ведь актеры – это ноты, которыми режиссер пишет спектакль. Бывает, кто-то не достал нотку – например, устал после перелета или приболел – и зритель не должен этого видеть! Здесь должен сработать ансамбль. Все ниточки должны быть натянуты: как на куколке, которой управляют! Зритель должен увидеть только задумку режиссера и артистов.

В кино же все проще: общий план, средний план, крупный. Здесь, в потрясающем пространстве, в арт-галерее Пушкарев, мы можем быть рядом со зрителями. Кстати, я очень люблю новое пространство. Сдавали мы этот спектакль на теплоходе «Ласточка», потом мы играли его на малых сценах, в драматических театрах, на больших сценах, а сейчас у нас галерея. И это каждый раз проверка себя! Ведь здесь зрителям видно даже движение зрачка, реснички, брови.

— Кто ваш персонаж? Есть ли секрет, как вживаться в роль?

— У каждой актрисы, которая играет эту роль, нет никаких секретов. Потому что ни у кого не получится сыграть так, как сыграла первая исполнительница еще у Станиславского. И ни у кого не получится сыграть, как у меня. Потому что Чехов дает адрес, форму, в которую входит артист, со своими красками, харизмой и со своей индивидуальностью.

— Не бывает такого, что у актера свое видение, а у режиссера свое?

— Это невозможно в театре. Это коллективное творчество. И режиссер не ломает артиста. Он идет от артиста. Мы все переплетены, как в кружеве. Это кружево. И я надеюсь, что наше кружево не будет гипюром, а будет истинным кружевом ручной работы. Мы очень трепетно относимся к Чехову, несмотря на то, что форма у нас несколько стилизована – мы не ходим в турнюрах и воротниках, но к слову Чехова, к жестам мы относимся очень трепетно и бережно!