«Мафия везёт ульи с гастарбайтерами». Как в Башкирии найти натуральный мёд?

Липовый, гречишный и бортевой мёд может стать дефицитом в России: потребление внутри страны резко упало, зато его активно берут китайцы и арабы…

​Периодически Роспотребнадзор находит в магазинах РФ «псевдобашкирский» мёд жуткого качества: анализы показывают наличие внутри антибиотиков (!) и даже пестицидов. Каким образом они оказываются в натуральном продукте? Между прочим, это вовсе не единственная проблема на нашем рынке. Как сообщили мне в Уфе, «медовая мафия» также старается завезти в республику... «пчёл-гастарбайтеров» для последующего производства дешёвого и некачественного мёда.

В интервью «АиФ» производители и продавцы мёда из Башкирии рассказывают, зачем нечестные бизнесмены пытаются «упростить» пчеловодство в РФ и к чему это приводит. Да и вообще контролируют ли сейчас в Башкирии производство натурального мёда?

70 % в продаже — это не мёд

С антибиотиками, оказывается, дело обстроит просто: пчёлы тоже болеют, как и люди (особенно весной и осенью). Некоторые пасечники лечат их, давая насекомым сироп с сильными препаратами, которые затем и обнаруживаются в составе мёда.

«Вот это в корне неправильно, — высказывает мнение президент Межрегиональной ассоциации переработчиков мёда Рашит Галеев. — Мы в нашей фирме подобную продукцию с порога заворачиваем, многие заграничные покупатели, включая Китай, тоже не берут. Мы настаиваем на том, чтобы запретить такие вещи законодательно, но, к сожалению, пока к нам не прислушиваются. А ведь анализ мёда на антибиотики стоит страшно дорого, 80 000 рублей за один тест!»

С другой «химией» в медовом бизнесе дела обстоят ещё круче. От башкирских пчеловодов часто идут жалобы на то, что поля постоянно опрыскивают пестицидами — и бедные пчёлы-медоносы, собирающие пыльцу растений, заодно с вредителями попадают под раздачу.

«В одном районе разбрызгивали ядохимикаты с самолётов против шелкопряда, — объясняет предприниматель Закир Магафуров. — И там вообще все пчёлы до одной погибли. Рапс фермеры выращивают охотно, из него топливо и масло делают, он на экспорт идёт за валюту, поэтому всегда жёстко обрабатывают пестицидами, убивая насекомых. Минимум 10% пчёл близ рапсовых полей умирают, мой знакомый 150 ульев потерял. Очень важно, чтобы пестициды никоим образом не попадали в мёд, но кто об этом думает?»

Будете смеяться, однако... в Башкирию пытаются завозить «гастарбайтеров», а именно дешёвых рабочих пчёл из Узбекистана: полиция постоянно обыскивает фуры из Средней Азии, разворачивает их назад. Есть и такие махинации: в Уфу доставляют подсолнечный мёд из Оренбурга, переупаковывают и... отправляют в магазины и на рынки страны уже как мёд, произведённый на территории Башкирии. Местные пасечники дружно заявляют: 70% банок, продаваемых в России с гордой надписью «Башкирский мёд», на деле к их товару на деле никакого отношения не имеют.

«Пасечникам не нужно мешать»

— Тут дело даже не в том, что с подделками не борются, — сокрушается пчеловод Фанис Халилов. — Скажем, если бы пасечникам в Башкирии элементарно не мешали, они бы производили больше настоящего качественного мёда. Но вместо этого принимаются такие законы, что хоть стой, хоть падай. Вот теперь каждый человек, у кого хоть три улья, обязан зарегистрироваться как индивидуальный предприниматель. Зачем, если он мёд чисто для себя и родственникам банку подарить производит, никому не продаёт? Или постановили, что любой владелец личного подсобного хозяйства с пчёлами должен располагаться не менее чем за 300 метров от другого жилья. Это как? Люди в деревне живут, им чего, дома от соседей отодвигать? Такое реально физически невозможно.

«Его стали есть меньше»

Пчеловодством в Башкирии в последнее время занимаются ещё и потому, что оно приносит весьма приличный доход. Ришат Галеев замечает, что в среднем хозяин большой деревенской пасеки (300 ульев) откачивает к осени 15 тонн мёда. Если продаст хоть по 250 рублей за килограмм — 312 тысяч рублей в месяц получается, огромные деньги. Но труд, безусловно, адский. Зиннур Тухватуллин показывает здание, куда он на зиму складывает ульи с пчёлами, и ехидно улыбается: «Вот попробуйте, несколько сотен ящиков-то вдвоём с компаньоном сюда надо перетащить... мало не покажется». Ну и, конечно, сначала пасека требует затрат: купить породу среднерусских пчёл — 7 000 рублей за «пчелосемью» (размещается в одном улье) плюс за деревянный улей выложить ещё от 5 000 рублей.

Основная «засада» — в России падает потребление мёда. Согласно статистике, гражданин РФ в год съедает лишь 300 г пасечной продукции, а гражданин ФРГ — 1200 г. «Правда, мёд немецкий ужасный, — замечает Закир Магафуров. — Хорошей погоды для медосбора в Германии уже несколько лет подряд не было. Даже сахарный сироп или патока — и то качеством лучше среднего западноевропейского мёда. Рапсовый мёд, который у нас стоит 90 рублей за кило и называется "техническим", среди европейцев плохим не считают... Ну и Китай в ЕС свой товар везёт, а на китайских пасеках ароматизаторы искусственные стоят: если хотите, будет мёд с запахом шоколада, киви, ананаса. Но это ведь химия, а не натуральное производство».

Все торговцы мёдом в разговорах хором жалуются: старейший российский продукт (известный со времен древней Руси), главный в Средневековье предмет экспорта на Запад граждане РФ кушать перестали.

«Вспомните, ведь ваша прабабушка наверняка пила чай только с мёдом? — спрашивает меня Сергей Каюмов, продавец «медовой точки» на Центральном рынке Уфы. — А вы сами? Лишь когда простужаетесь, небось, в кои веки раз мёд едите? Вот то-то и оно. Молодёжь предпочитает американские шоколадки, конфеты, пирожные, мёдом не интересуется».

«Подделку вычислить нельзя»

Сентябрь — традиционное время откачки мёда из сот: в Башкирии, когда едешь вдоль дороги, всюду стоят пасечники с деревянными стендами, где теснятся разноцветные банки. Две трети (!) мировых лип находится именно в башкирских лесах, что обеспечивает местной «медовой продукции» редкую исключительность. Мёд в Башкирии обладает попросту уникальным вкусом, но это понимаешь, только приехав в республику. Производство тут упорядочено, всюду жёсткие проверки и анализы: я был в Уфе в нескольких крупных магазинах, где на каждой (!) банке отдельно указана конкретная пасека, откуда взят гречишный, липовый или бортевой мёд, плюс фамилия пасечника. Насчёт «халтуры» в Башкортостане можно не опасаться, всё весьма серьёзно. Но, увы, за пределами республики происходит всякое. Как уверен Ришат Галеев, нормальный потребитель не сможет отличить башкирский мёд от подделки с ароматизатором, тут нужен грамотный специалист. Следует ли распространить республиканскую систему проверок на всю Россию? Да, возможно. Пока у нас падает потребление мёда, башкирскую продукцию всё охотнее покупают в Китае и арабских странах. И, может, вскоре она снова станет дефицитом.