Воля императора как форс-мажор
"Сегодня годовщина смерти выдающегося русского философа и богослова Алексея Феодоровича Лосева (10 (22) сентября 1893 - 24 мая 1988).
Автора знаменитой "Диалектики мифа" и "Философии имени". Человека, прошедшего через концлагеря, но потом удостоенного Государственной премии СССР и считающегося (до сих пор) самым авторитетным антиковедом совеременности.
Не все знают, что 3 июня 1929 года вместе с женой Валентиной тайно постригся в монахи от афонских старцев. Супруги Лосевы приняли монашеские имена Андроник и Афанасия. Его знаменитая шапочка, которую он практически никогда не снимал, и которая стала традиционной для многих советских профессоров и ученых – это монашеская скуфья".
***
Насчет шапочки - это вранье. Маститые професора вряд ли стали бы подражать 36-летнему Лосеву. Да и носил он эту шапочку менее года. Потом его арестовали, и он надолго оказался вне поля зрения московской профессуры.
Вот Академик архитектуры Алексей Бекетов в академическом головном уборе в 1930-х годах. Он на 31 год старше Лосева. Неужто стал ему на старости лет подражать?
А вот Юнг и Лев Толстой
.Тоже подражатели Лосева?
То, что сам Алексей Федорович мог эту шапочку воспринимать как скуфейку - исключать нельзя (но и подтверждений нет). Хотя он ее носил и после своей второй женитьбы...
И вообще этот головной убор называется очень не спж-шно: "академическая ермолка".
А насчет пострига:
Впервые об этом сообщила на конференции в МГУ "А. Ф. Лосев: философия, филология, культура" (октябрь 1993) вторая жена Лосева А. А. Тахо-Годи. Причем сообщила об этом не как о том, что ей поведал сам Алексей Федорович, а как о факте, о котором она узнала при изучении его личных дневников и лагерной переписки Лосевых 1931-33 годов.
3 июня 1929 года А.Ф. Лосев и его жена Валентина приняли тайный постриг с именами Андроник и Афанасия - в честь святых 5 века (супруги, после смерти детей принявшие монашество). Ранее, в 1922 году эту пару венчал о. Павел Флоренский — в Сергиевом Посаде в Ильинском храме.
Постриг совершил архим. Давид Мухранов.
О нем можно почитать тут
http://www.pravenc.ru/text/168502.html
Интересно, как император Николай вмешивается в сугубо церковные дела и давит на Синод в деле об имяславцах:
После смещения имяславцами 9 янв. 1913 г. настоятеля игум. Иеронима в Андреевском скиту пбыли проведены выборы нового настоятеля. Им стал Давид. Избрание Д. не было утверждено мон-рем Ватопед, к-рому подчинялся Андреевский скит. 29 янв. 1913 г. Д. был запрещен Афонским Кинотом в священнодействии и вместе с рядом др. насельников Андреевского скита подвергнут церковному отлучению.
15 февр. К-польский Патриарх Герман V вызвал к себе Д. для объяснений. После принесения 5 апр. в К-поле покаяния за участие в беспорядках Д. был прощен «с условием, чтобы он от власти отказался и более не вмешивался в скитские дела». 18 мая 1913 г. послание Синода РПЦ осудило имяславие как «имебожескую ересь».
13 февр. 1914 г. группа имяславцев была принята в Царском Селе имп. семьей. По результатам беседы Синод поручил дело имяславцев Московской синодальной конторе. Синод не стал рассматривать догматическую сторону вопроса и лишь предоставил Московскому духовному суду оправдать согласившихся с определением Синода от 18 мая 1913 г. Давид и др. имяславцы трижды отказались являться на суд, поскольку, по словам Давида, они «уже осуждены до суда над ними и имеющемуся состояться о нем заочному суду он, архимандрит Давид, заранее подчиняется».
15 апр. 1914 г., в праздник Пасхи, имп. Николай II Александрович дал указания обер-прокурору Синода В. К. Саблеру о необходимости возвратить имяславцам монашеский сан и разрешить им священнодействие. 22 апр. Синод определил удостоверить раскаяние имяславцев и свидетельство их единства и преданности правосл. Церкви только целованием св. креста и Евангелия.
23 мая 1914 г. вопрос об афонских иноках, проживавших на Одесском подворье, был рассмотрен в Синоде. В докладе Московской синодальной конторы сообщалось, что «архимандрит Давид не выражает сознательного противления Церкви, т. к. отказывается явиться к увещеванию и суду синодальной конторы по явному недоразумению, а, напротив, заявляет в представленном им «исповедании» о приверженности своей к православию, и посему он подлежит, ввиду допускаемых им в изъяснении учения о почитании имени Божия, некоторых неточных выражений и мнений, не соответствующих общепринятому в православной Церкви изъяснению о божественности святого имени Божия, духовному руководству и наставлению через особое лицо по благоусмотрению Святейшего Синода».
Сохранение запрета на священнослужение и причащение Св. Таин (что расходилось с пожеланиями имп. Николая II) вызвало у пребывавших на Одесском подворье Андреевского скита афонских монахов сомнения в необходимости переезда из Одессы в Москву. Однако еще до начала первой мировой войны Д. прибыл в московский Покровский мон-рь. 3 сент. 1914 г. Московский и Коломенский митр. св. Макарий (Невский) по просьбе обер-прокурора Синода Саблера и с согласия первенствующего члена Синода С.-Петербургского митр. сщмч. Владимира (Богоявленского) благословил отбытие афонских иноков в действующую армию и разрешил их в священнодействии и причащении Св. Таин на время войны. Хотя Д. по возрасту не способен был находиться в армии, разрешение в священнодействии распространялось и на него. Поскольку данное действие находилось в противоречии с синодальным определением и проч. актами, оно было сделано устно.
4 марта 1916 г. Давид с группой имяславцев подал прошение имп. Николаю II об офиц. опубликовании синодального распоряжения, по которому афонские монахи допускались к причащению Св. Таин, и о разрешении в священнослужении тех из них, кто имели священнический сан. Император оставил на прошении подпись: «Следует удовлетворить». Прошение не соответствовало фактическому положению дел, и потому Синод в определении от 10 марта 1916 г. повторил, что допущение афонских иноков к св. Причастию может быть только по «отречению от имябожнического лжеучения, с целованием Креста и Евангелия, хотя и без письменного акта». Но поскольку данное решение расходилось с резолюцией императора, оно не было опубликовано.
По окончании войны большинство афонских иноков, находившихся ранее в действующей армии, вернулись в мон-ри. Они вновь подпали под запрещение священнослужения. Также должен был прекратить служение и Давид, не бывший на фронте. Неясность положения побудила афонских иноков 1 авг. 1918 г. вновь обратиться к суду Патриаршего Синода. Можно предположить, что это прошение вызвало новое постановление Патриарха св. Тихона и Синода, вышедшее 21 окт. 1918 г. Согласно ему, разрешение в священнослужении, данное на время войны митр. Макарием афонским инокам, в т. ч. Давиду, считалось прекратившим свое действие.