Игорь Коняев: «Мы жестко воспитывали рижских актеров»

Режиссер Игорь Коняев, который занимал пять лет пост худрука Рижского русского театра имени М. Чехова, оставил в Риге неизгладимый творческий след и значительное наследие.

 

Театральная школа

И не только в виде более десяти прекрасных спектаклей по лучшим произведениям мировой литературы, и русской и зарубежной. Вместе с актрисой, режиссером, профессором кафедры сценической речи СПбГАТИ Еленой Игоревной Черной они воспитали в Латвийской академии культуры курс студентов–актеров (с августа 2010–го по июнь 2014–го). Воспитывали на традициях блистательной русской театральной школы. Молодая поросль оказалась настолько удачной и талантливой (плюс талант педагогов, конечно!), что практически все успешны, а некоторые продолжают блестящую карьеру в российских столицах. И не только в театре, но и в кино.

Кто не знает Кирилла Зайцева, сыгравшего главные роли в выдающихся фильмах "Движение вверх" (премия "Золотой орел" за лучшую роль), "Серебряные коньки", "Союз спасения", "Годунов", "На Париж", "Последний богатырь".

На этой неделе он вместе с товарищами привез в Ригу потрясающий короткометражный художественный фильм "Сашка. Дневник солдата", где выступил режиссером и продюсером и где тоже сыграл главную роль. Вместе с ним в кадре выпускники курса Игоря Коняева и Елены Черной — Иван Клочко, Марат Эфендиев, Игорь Назаренко.

 

Ныне Игорь Григорьевич заканчивает работу над спектаклем по роману Н. Г. Чернышевского "Что делать?" в Саратовском государственном академическом драматическом театре имени И. А. Слонова, одном из старейших в России, основанном в 1803 году.

Идеи Чернышевского

Театральный актер, режиссер, лауреат Госпремии России так говорит об этом сложнейшем для театральной постановки материале:

— У Чернышевского самое важное понятие — свобода человека. Человек вне свободы жить не может. В рабстве жить невозможно — с человеком ничего хорошего не происходит. Человек должен, обязан быть свободным. Но вне любви свободным он быть не может.

— А о какой любви, на ваш взгляд, он говорит? Вселенской, христианской, к людям, к женщине?

— О какой? Он понимает ее как любовь, которая похожа на христианскую. У него в любви и женщина, и мужчина должны быть свободны. Здесь никакого обладания, давления, принуждения не может быть. Потому что если ты любишь, если желаешь человеку добра, ты не можешь его заставить насильно что–то сделать. Или подчинить его себе — просто не имеешь права.

Если ты по отношению к женщине, ребенку, родителям, друзьям проявляешь какое–то эгоистическое насилие, это уже не любовь.

— Воспитание ребенка — это же немножко насилие?

— Но ты должен ребенку все объяснять. Нельзя просто приказать ему. Ты должен проявить волю и усилие для того, чтобы ребенку объяснить и чтобы он понял. И чем подробнее, понятнее, тем он скорее поймет и согласится с тобой. Тогда ты, что называется, проявил по отношению к ребенку любовь и не навязал ему ничего. Все равно ребенок делает выбор сам.

— Но в каком–то возрасте он еще не поймет. Ну вот как крещение. У малыша должен быть Ангел Хранитель, а сейчас раздаются голоса, что, мол, вырастет и сам выберет…

— Пересказываю только то, что написал Чернышевский в романе. У него там много и феминистических идей, и всяких других, но все это связано у него с понятием "любовь — это свобода".

 

О традициях

— Как Саратовский театр, облеченный славой одного из старейших, котируется в театральном мире?

— Он с традициями и славой, но сегодня это ничего не котируется. Бузова во МХАТе, Богомолов, Серебреников — вот это котируется.

Казань, Саратов, Ярославль — старинные города. Какая была политика у русского государства в XIX веке? С начала 1860–х почти в каждом губернском городе губернатор обязан был держать театр, потому что через него шли просвещение и культура. Это было место, где все варилось, крутилось. Люди приходили к 4 часам дня, уходили в полночь, обедали–ужинали там между спектаклями, беседами. Это было в то время, когда театр играл серьзную роль в обществе.

Саратовский драматический стоит в центре города на Театральной площади, рядом с оперным театром. В 1950–е его реконструировали, и он весь родом из того времени — стекло, бетон, стиль советского конструктивизма, памятник архитектуры. Но у них есть и ТЮЗ им. Ю. П. Киселева, очень большая Саратовская государственная консерватория им. Л. В. Собинова, при которой работает Саратовский театральный институт, выпускающий примерно по 20 актеров ежегодно.

— А как часто вы ставили спектакли в Саратове?

— Лет 20 лет назад поставил у них три спектакля, а сейчас вернулся снова. Труппа другая, но кто–то остался из прежнего состава.

Интересно, что из Саратова родом Олег Табаков, Олег Янковский, Евгений Миронов. И еще целая вереница артистов. Это прямо кузница актеров.

— А как вы работаете с местными актерами — они понимают ваш замысел? У них ведь тоже характеры…

— В моем случае не бывает характеров — они должны мой характер пережить. Мы ведь жестко воспитывали и наших рижских молодых актеров. Иначе нельзя. Поэтому как и всюду — в театр приезжаешь и работаешь. Кто не хочет работать — уходит. В этом смысле все обычно.

Необычно то, что это сложно написанный роман, который очень редко ставят. И понять, как его рассказать театральным языком, не так просто. Поэтому его редко и в работу берут. Помню, была постановка Андрея Могучего в БДТ.

Но не забывайте, что Дом–усадьба Чернышевского — в Саратове, он ведь отсюда родом. А как на родине и не поставить "Что делать?"

Завлит театра Ольга Харитонова написала оригинальную инсценировку, которую мы вместе дорабатывали. Ведь невозможно все 400 страниц романа за два часа пересказать. Но тем не менее мы от начала до конца роман рассказываем.
У нас 20 артистов на сцене, 50 картин в спектакле — сложно. Когда мне предложил поставить спектакль по роману "Что делать?", вначале отказывался, но когда прочел книгу о Чернышевском, загорелся…

Наталья ЛЕБЕДЕВА.