Пушки крепости Пенза

История нашей Родины. А было так, что несколько лет тому назад, после выхода в свет одной из моей статьи о заграничных замках, написали, что всё это, конечно, хорошо, но что же вы не напишете про наши крепости. Про ту же вашу Пензу. Наверное, это вам не удастся… И тут – да, действительно имеет место проблема. А трудно написать о тех местах, где ты сам не был, но самое скверное – такие статьи иллюстрировать. Информацию для текста найти ещё можно. Можно и переписать текст через систему Антиплагиат с уровнем новизны в 100 %, так что и сам автор оригинального текста его не узнает. Но вот как быть с фотографиями? То, что их полным-полно в Интернете, ничего на самом деле не значит. Нужны лишь фото «паблик домайн», то есть находящиеся в общественном пользовании, а таких раз-два и обчёлся, а искать авторов каждой фотографии и очень долго, и сложно. Поэтому-то проще не писать, чем писать. Ещё хуже получилось с моей Пензой. Статью «Огненный бой крепости Пенза» моя супруга, работавшая тогда в Пензенском краеведческом музее, написала ещё в 1984 году и опубликовала её в нашей областной газете. Однако время прошло, материалы попросту потерялись, так что вот так взять и написать по памяти не получалось никак. Но… наконец-то удалось попасть в областной архив, втиснуться в очередь из бабушек и молодых людей (!), занятых поисками своих и чужих (!!!) родословных, и найти эту газету и эту статью. Ну и сходить в музей и сделать фотографии, которыми её можно было бы проиллюстрировать. Уж эти-то точно авторские и претензий к ним быть не может.


Сегодня место, где когда-то стояла деревянная крепость Пенза, облагораживается прямо на глазах. Помимо реконструкции старинного присутственного дома, поверх прежнего вала провели прогулочную дорожку, с которой открывается вид и на памятник первопоселенцу, и на заречную часть города, тогда как на месте самой крепости сегодня разбит красивый сквер и построен монументальный кафедральный собор. Но понятно, что когда-то здесь шумел сосновый лес, и вот из него-то и была построена первая бревенчатая крепость, которую соорудили здесь над рекой в 1663 году.

Причём это была именно крепость, охранявшая южные рубежи Московского государства, и поэтому она была насыщена воинскими людьми. Сохранились свидетельства о посылке на реку Суру, где воеводе Юрию Контранскому было указано строить город, 100 шпаг (интересно, что не сабель, а именно шпаг), что говорит о том, что здесь был конный отряд, вооруженный на западный манер – шпагами. А ещё указывалось послать киндяков на прапоры, то есть на знамёна, потому что без прапоров ну никак уж было нельзя! И находились в крепости стрельцы, пешие и конные казаки, ловцы лебединой ловли, ловившие лебедей на заречных озёрах к царскому столу, сторожа, воротники и пушкари. А раз были пушкари, то понятно, что были пушки. Но сколько их было и какие они были?


Давайте вспомним пушкинскую «Капитанскую дочку» и описанную там Белогорскую крепость. Сколько там было пушек? Одна! И тем не менее «это» называлось крепостью! А вот как насчёт Пензы?! Ведь она должна была изначально быть больше пушкинского укрепления.


Известно, что российские города эпохи царя Алексея Михайловича были снабжены большим количеством артиллерийских орудий, о чём в своих описаниях Московии сообщали многие иностранцы, сильно этому удивлявшиеся. Так, например, в 1678 году в 150 русских городах, подчинённых Разрядному приказу, в наличии было 3575 орудий! Причём все пушки различались по предназначению и месту установки. Так, были пушки «подошвенного боя», находившиеся у «подошвы» стен и башен, и стрелявшие через бойницы, и «верховые» – стрелявшие со стен и башен через парапет.


Хорошо, что в государстве российском уже тогда существовала развитая бюрократическая система, в которой буквально всё записывалось. Например, воеводы должны были представлять в Разрядный приказ все данные о своих городах: «Перечневую роспись» (сколько чего в городе есть) и «Городовую смету» (данные о стенах и башнях). Из донесения воеводы Ивана Сафонова, написанного им 28 июня 1701 года, мы знаем, что в Пензе в проезжих и глухих башнях (эти стояли на углах) в верхних и нижних «боях» в семи башнях имелось девять пушек, а в двух – по две пушки. Девять пушек были в станках (из них четыре медных), пять стенных железных (то есть отлитых из чугуна), и ещё две пушки медные дробовые в два аршина длиной (то есть около 142 см). Всего, следовательно, 16 пушек.


К пушкам имелся в наличии большой запас пороха, свинца (для картечи) и литых чугунных ядер, а также фитиля для запалов, опись которых опять-таки сохранилась вплоть до нашего времени:


Давайте прикинем размеры указанного боекомплекта: 895 ядер на 14 пушек (исключая дробовые) – получается где-то по 63 ядра на орудие!


То есть по сравнению с пушкинской Белогорской крепостью город-крепость Пенза была более чем хорошо вооружена. Вот кочевникам, на неё нападавшим, так ни разу её взять и не удалось. В Пензенском областном краеведческом музее есть интересная коллекция чугунных пушек того времени и ядер разного калибра. По размерам в основном они невелики, и, скорее всего, такие орудия устанавливались на парапетах на стенах. Были и вертлюжные пушки, похожие на морские, которые были удобны тем, что их можно было переносить с места на место и устанавливать именно там, где больше всего была в них нужда.


Ну а самым серьёзным испытанием, которому когда-либо подвергалась крепость Пенза именно как крепость, был Кубанский погром, разразившийся в 1717 г., т. е. спустя несколько лет после возвращения туркам Азова после неудачного Прутского похода 1711 года. До этого года степняки южные границы особо не беспокоили. Но затем вновь начали свои набеги. Несколько засечных черт вроде бы служили надёжной защитой от нападений. Но, как известно, Прутский поход окончился для России неудачей, и «южане» сразу же осмелели. И оказался этот погром неожиданным и из-за этого самым страшным, которым подвергались земли Пензенской губернии. Кубанцы пришли в начале августа через Узинский стан Пензенского уезда, т. е. через прилегавшую к Пензенской часть Саратовской губернии, прорвав засечный кордон. Главные их силы обрушились на Пензу, а сравнительно небольшие отряды рассеялись по всему Пензенскому уезду. В крепости ударили в набат. Жители окрестных сёл и посада бросились спасаться за её стенами. К крепости кубанцы подошли 3 августа и осаждали её до 7-го, но, как и во время погрома 1680 г., взять её так и не смогли. Их встретили пушечными выстрелами, на стенах стояли стрельцы и вооруженные поселяне, поэтому штурмовать город они не решились. Но ни валы, ни засеки кубанцев не остановили, и они разорили массу селений, двигаясь на север в сторону Саранска. Правда, на всём этом пространстве были опустошены далеко не все селения: часто одно-два подвергались разгрому, а соседние с ними оставались нетронутыми. Кочевники не дошли до Саранска 30 вёрст. Со стен крепости люди уже видели зарево горящих сёл и деревень, но тут кубанцы повернули назад.


Кубанский погром обошёлся России очень дорого: было убито 174 человек, а 3402 человек угнано в неволю. И это не все потери. Как любопытную особенность этого набега нужно отметить тот факт, что кубанцы имели проводниками местных татар. Документы Саранского архива называют ряд татарских селений, жители которых ушли «в кубанцы».


Несмотря на опустошение половины губернии, Кубанский погром колонизацию региона не остановил, и она продолжалась всё теми же ускоренными темпами, что и раньше. А правительство, заинтересованное в освоении края, выдавало переселенцам не только деньги («на обустройство»), но и… пищаль с запасом пороха и свинца!