Герцог-мумия: как сподвижник Петра Великого Карл де Круа стал главной достопримечательностью Таллина

В XIX веке главной достопримечательностью церкви Святого Николая в российском Ревеле (Таллине) считалось нетленное тело человека в старинном парике. Это была мумия Карла-Евгения де Круа — фельдмаршала, командовавшего войском Петра I в сражении под Нарвой.

Сподвижник Петра Великого

Уроженец городка Ле-Ре герцог де Круа, подобно другим офицерам-наемникам XVII века, готов был сражаться под любыми знаменами. Нидерландский аристократ за свою жизнь успел повоевать в армиях Дании, Австрии и Саксонии, участвовал в боях против шведов и турок. В 1700 году, приехав в качестве посланца от саксонского курфюрста и короля Польши Августа Сильного к Петру I, герцог получил неожиданное назначение. Де Круа так понравился царю, что тот уговорил его стать главнокомандующим русской армией, пожаловав чин генерал-фельдмаршала.

Буквально через пару месяцев события битвы под Нарвой показали, что де Круа был прав, не соглашаясь поначалу с предложением Петра. Герцог принял ошибочное тактическое решение. Оставив русские позиции растянутыми в пространстве, он тем самым сыграл на руку шведам. После боя де Круа грозила опасность погибнуть от рук русских солдат, разозлившихся на нерадивого иноземца. Проблуждав несколько дней по болотам, герцог вышел на позиции неприятеля, где сдался в плен. Остаток дней он провел в Ревеле, тогда еще шведском.

Несмотря на приставленный конвой, де Круа свел знакомство с богатыми бюргерами. Он занимал у них деньги, которые затем пропивал и проигрывал в кости. В 1702 году фельдмаршал умер, оставив огромные долги. Кредиторы, воспользовавшись лазейкой в Любекском праве, которое действовало в Ревеле, запретили властям хоронить де Круа, пока его наследники не оплатят долг. Однако этого так и не случилось, и тело военачальника осталось лежать в еловом гробу, установленном в усыпальнице при церкви.

Герцог-мумия

К тому времени, как в 1710 году Ревель был завоеван русскими, о де Круа все уже позабыли. Вспомнили о нем в начале XIX века благодаря моряку из Нидерландов, решившему заглянуть в склеп в корыстных целях. Он вообразил, что герцога, чей род, по преданию, происходил от венгерских королей, якобы похоронили с короной на голове. Никакой короны в гробу, конечно, не оказалось. Однако степень сохранности тела де Круа, скончавшегося больше ста лет назад, поразила незваного гостя до глубины души. Труп герцога отлично мумифицировался. Предположительно, это произошло под влиянием соли, которая входила в состав раствора, скреплявшего фундамент кирхи. Со временем для удобства посетителей, желавших своими глазами убедиться в «чуде», для тела де Круа была устроена пристройка к церкви. В ней стоял катафалк, а на нем — гроб со стеклянной крышкой.

«Черты лица явственны, тело высохло, отвердело, на голове сохранился большой парик с длинными волосами, на теле часть рубахи, на руках перчатки, на ногах шелковые чулки, несколько уцелевшие», — описывал мумию в 1844 году историк Дмитрий Бантыш-Каменский.

Есть свидетельства, что сторож церкви Нигулисте превратил покойного в источник личного дохода. По просьбе горожан он проделывал с трупом разные трюки — дергал за усы, тянул за ноги и даже ставил в вертикальное положение у стены.

История герцога де Круа волновала воображение не только жителей Ревеля, но и заезжих русских литераторов. В 1844 году в журнале «Москвитянин» Петр Вяземский напечатал стихотворение «Ночь в Ревеле». В духе эпохи романтизма поэт сравнивал современника Петра Великого с Кощеем, «не принятым землей». В частном же письме Вяземский упоминал, что де Круа внешне «похож на дядю Пушкина».

В Остейском крае действовало немецкое гражданское законодательство, и русские власти долгое время предпочитали не вмешиваться в ревельские дела, пока в 1870 году император Александр II не распорядился все же похоронить фельдмаршала. Воля монарха была исполнена лишь в 1897 году, причем воинских почестей, несмотря на прижизненный чин герцога, во время захоронения не отдавалось. Надгробную плиту де Круа по сей день можно увидеть в бывшей церкви Нигулисте, превращенной в музей.