Александр и Виктория: почему российский принц так и не стал британским императором
Если верить словам одной знаменитой песни, то едва ли не единственное, что недоступно монаршим особам, это брак по любви. И тому в истории есть немало подтверждений. Взять, хотя бы случай с будущим российским императором Александром II и юной британской королевой Викторией. Их роман был внезапным и поставил под угрозу государственные интересы обеих держав.
Европейский вояж цесаревича
Как рассказывает Леонид Ляшенко в книге « Царь-Освободитель. Жизнь и деяния Александра II», старший сын Николая I был влюбчивым и пылким юношей. Объектом его страсти чаще всего становились фрейлины императрицы Александры Федоровны. Одна из них – Ольга Калиновская – так запала в душу цесаревичу, что ради нее он даже готов был отказаться от престола. Обеспокоенный этим отец решил услать юношу подальше от дворца и в 1838 году отправил его в путешествие по Европе, предварительно составив список потенциальных невест. Их и должен был в своем путешествии навестить будущий император.
Позади остались Пруссия, Австрия, Италия, а сними пышные балы и увеселительные прогулки. И хотя цесаревич приятно проводил время и забыл о своей возлюбленной-фрейлине, никто из отцовского списка его так и не впечатлил. Кроме разве 15-летней принцессы Максимилианы Вильгельмины – дочери герцога Людвига II Гессенского. Но новая сыновья симпатия не пришлась по вкусу отцу – ходили слухи, что Максимилиана не родная дочь герцога. Впрочем, как оказалось, основные проблемы были еще впереди.
Самая завидная невеста Европы
Именно так называет Викторию Дороти Маршалл в книге «Жизнь и время королевы Виктории», приводя бытовавшее в ту пору мнение. Умная, образованная, красивая девушка, унаследовавшая престол в 1837 году, не испытывала недостатка в женихах. Впрочем, супруг в ту пору девушке уже был подобран – саксонский принц Альберт. Саму Викторию очень смущала его нерешительность и стеснительность, а потому она всячески просила повременить со свадьбой.
Визит цесаревича Александра на Альбион был чистой формальностью. Для себя он уже решил, что его избранницей станет гессенская принцесса. Но все изменилось, когда будущий император познакомился с Викторией, которая впервые принимала столь высокого иностранного гостя. В дневниках она оставила довольно откровенные записи о своих чувствах к «очаровательному молодому человеку», который покорил ее не только внешностью, но и манерами, обходительностью, начитанностью. В день знакомства королева оставила такую запись: «Великий князь безумно нравится мне. Он естественен и весел. С ним легко… Я восхищена»
В интересах государства
Аналогичные чувства испытал и влюбчивый цесаревич. Сопровождавший его в поездке отцовский флигель-адъютант Семен Юрьевич писал в мемуарах: «Утром после бала царевич говорил только о королеве. О ее обаянии, чувстве юмора, молодости. На балу они были неизменными партнерами. Ей явно приятно его общество…» Совсем скоро взаимное чувство, вспыхнувшее между молодыми людьми, стало очевидно всему окружению. Официальный визит будущего российского императора затягивался и все больше превращался в неофициальный.
Преподаватель, наставник и сопровождающий цесаревича Семен Юрьевич одну за другой слал депеши императору, предупреждая, что если Александр сделает Виктории предложение, то та без колебаний согласится. Николая I такой поворот событий не понравился. Ведь если дело дойдет до брака, то наследнику престола придется остаться в Великобритании в статусе принца-консорта. Но даже в таком церемониальном статусе сын нынешнего российского императора и брат будущего британскому правительству при дворе был не нужен.
Королева была в экстренном порядке услана в Виндзорский замок, а Николай I в письме напоминал сыну, что у того есть невеста — заждавшаяся его принцесса Гессенская. В свете неожиданно вспыхнувшего романа этот вариант уже не казался императору столь плохим. Влюбленные были вынуждены подчиниться интересам своих государств. Расставаясь, они клялись в чувствах, планировали еще не раз встретиться и обещали поддерживать теплые взаимоотношения между государствами.
Ничего из этого так и не исполнилось: чувства угасли, отношения между странами вскоре сильно испортились, а сам Александр, будучи уже императором, называл Викторию не иначе, как «упрямой старухой». Но в тот день расставания в мае 1839 года он плакал в объятьях Юрьевича…