Просто клад!
Клады — едва ли не самая завораживающая тема. С одной стороны, в фольклоре с сокровищами всегда связана тайна: чего стоит только цветок папоротника, который указывает на их местонахождение. Но даже цветка недостаточно: надо отыскать папоротник, прочитать заклинание, взять обожжённую осиновую палку, очертить круг и стоять в нём, пока не появится таинственный свет, который и поможет обрести богатство. С другой стороны, клады всегда связаны с темой зла, ведь их охраняют скупые кладники, которые к каждому относятся с большим подозрением.
Вероятно, клад, который в середине 17-го века обнаружили на территории Старорязанского стана (будущая Рязанская губерния), очень хорошо оберегали и кладники, и кладенцы, и прочая фольклорная нечисть. И кто знает, быть может, именно поэтому история немалого сокровища дошла до наших дней.
Горшок с золотом
24 апреля 1673 года несколько мальчиков из деревни Кутуково погнали коров на выпас. Пастбище находилось на лугу, который пересекала речка под названием Мариченка, небольшой приток Оки. Стадо перебралось через реку вброд, и коровы стали подниматься по склону. Одна из них поскользнулась, зацепилась копытом, и из-под слоя земли показался горшок, действительно буквально набитый серебром и золотом.
Клад был большой, так что до нас дошло и его описание, и даже имена мальчиков, которые его нашли. Первым горшок увидел Обрашка Сергеев, который позвал остальных, и они, как смогли, поделили найденное: «И Обрашко поднял 6 же брусков серебра да слиток золотой, и товарищи его в то время подняли; Терешка — 4 бруска серебра, Максимко — 3 бруска, Гришка Юдкин — 4 бруска, Аношка Брылев — 1 брусок, Евтошка Феоктистов — 2 бруска, Самошко Тарасов — 3, Першка Давыдов — 2 бруска».
Восстановить, что же именно входило в состав клада, затруднительно. Во-первых, потому что часть найденного всё же удалось утаить, а потом и продать. А во-вторых, потому что сегодня сложно понять, что же именно подразумевалось под «брусками», «карасями» и «лемешками». Скорее всего, клад включал около 40 серебряных гривен, которые как раз и имели вид брусков. Одна гривна весила примерно 200 грамм. Также в горшке было несколько золотых гривен, весили они намного меньше, 5−6 грамм, и ещё несколько золотых украшений. Крестьяне их, впрочем, разрубили, так что какие именно украшения и сколько их было, установить невозможно.
Когда дети прибежали в деревню и рассказали про невероятное богатство, начался делёж, и тут один из крестьян посчитал, что его семью обошли. Обиженный по имени Юда Прокофьев донёс обо всей ситуации старосте деревни, после чего приказчик по имени Григорий Максимов начал искать и изымать у крестьян серебро, золото и обломки украшений. Ведь по тогдашним законам крестьяне не имели на найденные ценности никаких прав, клады принадлежали владельцу земли. Но и тут возникли вопросы.
Чьё богатство?
Деревня, в которой разворачивались события, принадлежала Фёдору Михайловичу Ртищеву, человеку весьма могущественному. В 19 лет он вместе с отцом перебрался из Тулы в Москву, где получил чин стряпчего и служил у Алексея Михайловича. Через пять лет, в 1650 году, он уже был постельничим, одним из ближайших сподвижников царя. Ртищев находился рядом с Алексеем Михайловичем и в походах, и на мирных переговорах, в 1656 году стал окольничим. Прошло ещё несколько лет, и Фёдор Михайлович управлял уже и Судным приказом, и Приказом тайных дел, и Приказом Большого Дворца. В 1656 году его стараниями была совершена денежная реформа, начали чеканить медную монету. Свидетельством настоящей близости к царю стало назначение Ртищева дядькой, воспитателем, наследника, но в 1670 году юноша скончался, и Ртищев после этого удалился от дел. Умер он в июне 1673 года, то есть как раз тогда, когда шёл делёж кутуковского клада.
А разбирательство оказалось непростое. Дело в том, что неподалёку от деревни Кутуково находилось более крупное село Усторонь. Оно принадлежало уже не Ртищеву, а Елисею Житову, который вёл с людьми Ртищева тяжбу за тот самый луг, на который мальчики гнали коров на выпас. На тот момент граница между двумя владениями проходила по речке Мариченке, которую, как мы помним, коровы перешли, и после этого одна из них копытом выбила из-под земли заветный горшок.
Учитывая всё это, Елисей Житов счёл, что клад нашли на его земле, и написал донос на имя Алексея Михайловича. Он не претендовал на золото и серебро, но надеялся, что таким образом тяжба за землю закончится в его пользу. К этому моменту Максимов успел собрать с крестьян 29 брусков серебра (а ещё два утаил), которые передал Ртищеву.
Для разбирательства государь выслал на место стольника Андрея Борисова-Бороздина, представлявшего Разрядный приказ, а также подьячего Приказа тайных дел Порфирия Оловянникова. Они начали розыск 15 августа 1673 года (когда Ртищев уже скончался), и было решено, что-то, что успели отослать Фёдору Михайловичу, остаётся его вдове и детям. Розыск у крестьян решено было продолжить, для чего под стражу взяли и мальчиков, которые нашли клад, и их отцов, и даже приказчика. Под пытками они отдали ещё 4 или 5 гривен серебра (около килограмма!) и немного золота, после чего всех задержанных отпустили. А вот земельный вопрос, на решение которого надеялся Житов, так и «завис», никаких решений по спорному лугу и реке принято не было.
Ищут и ищут…
В итоге от кутуковского клада выиграли в основном наследники Ртищева да государь, которому, впрочем, досталась лишь малая часть сокровищ. Крестьяне остались ни с чем, как и соседний землевладелец. Но была в этой истории ещё одна обделённая сторона — церковь.
Надо сказать, что кладов в различных деревнях, подобных Кутуково, было много. Набеги и войны, междоусобицы и локальные конфликты всегда приводили к тому, что люди пытались сохранить своё имущество и закапывали самое ценное в землю, а также закладывали в стены зданий, в печи и даже в могилы. После обнаружения очередного сокровища церковь в большинстве случаев получала свою долю, обосновывая это очень просто: клады стерегут злые духи, пособники Сатаны, кладоискательство — дело не богоугодное, а значит, сокровища надо жертвовать церкви, тем самым «очищая» их.
Так, известна история немалого клада, который в 1626 году обнаружил в Путивле селитерный мастер Роман Гаврилов. В те времена для изготовления селитры использовали землю — её кипятили с большим количеством воды, потом фильтровали и добавляли поташ (карбонат калия). Селитерщикам разрешали срывать древние курганы, и в одном из них работники Романа Гаврилова и нашли 2 прута и 26 пластин золота, 9 перстней, а также золотые и серебряные пуговицы. Всё было пожертвовано на строительство церквей.
Так уж выходило, что нашедшему клад в итоге не оставалось ничего, поэтому найденное старались как можно быстрее переплавить, не поднимая лишнего шума. Конец этому попытался положить Пётр I, много внимания уделявший вопросу сохранения древностей. При нём был издан указ о том, чтобы все найденные в земле или воде «старые вещи», вплоть до «необыкновенных костей», надо было сдавать в казну за вознаграждение. Так, в частности, был сохранён клад, найденный в курганах Сибири и получивший название «Сибирская коллекция Петра I». А уже при Екатерине II в кладоискательстве наконец-то установился некий порядок: что найдено на земле дворянской, принадлежит владельцу, все сокровища, обнаруженные в казённой земле, отходят казне.
Кладоискатели вскрывали древние курганы и могильники, а в середине 19-го века интерес к поиску сокровищ подстегнула мода на нумизматику. До сих пор ищут сокровища Стеньки Разина и Емельяна Пугачёва, а также золото Колчака и прочие легендарные клады. И кто знает, может быть, какое-то из мифических сокровищ всё-таки будет обнаружено, как водится, совершенно случайно.
«Не так» Русское дело о кладе, 17 век