Герои былин и их возможные прототипы
![Герои былин и их возможные прототипы](http://mtdata.ru/u10/photo8B08/20651070277-0/original.jpg#20651070277)
Прежде всего, пожалуй, определимся с терминами: что именно следует считать былиной, и в чём отличие былины от сказки. И существует ли принципиально различие: быть может, былина – это всего лишь разновидность героической сказки?
Былины и сказки
Само слово "былина" прямо указывает на понятие "быль". Это не вызывает сомнений, но и не является доказательством реальности используемых в жанре сюжетов и их героев. Речь идёт о том, что на первом этапе и сами сказители, и их слушатели верили в реальность событий, о которых шла речь в этих рассказах. В этом и было принципиальное отличие былины от сказки, которая изначально воспринималась всеми, как вымысел. Былина же подавалась как повествование о старых временах, когда могли случаться вещи, в настоящем совершенно невозможные. И лишь позже, с появлением в них явно фантастических сюжетов, былины многими стали восприниматься как героические сказки.
Подтверждением этого предположения может служить, например, "Слово о полку Игореве": его автор сразу предупреждает читателей, что свою "песнь" он начинает "по былинам сего времени", а не "по замышлению Бояню". Отдавая дань уважения этому поэту, он явно намекает, что произведения Бояна, в отличие от его собственного, – плод поэтического вдохновения и авторской фантазии.
Но почему же "былина" вдруг стала чуть ли не синонимом сказки? За это надо сказать "спасибо" первым исследователям русского фольклора, которые в середине XIX века почему-то назвали этим словом "старины" – песни-рассказы об очень давних временах, то есть, старине, записанные на русском Севере.
В современном значении слово "былина" используется как филологический термин, обозначающий народные песни с определенным содержанием и специфической художественной формой.
"Общий" и "исторический" подходы в изучении героических былин
Наиболее ожесточенные споры у исследователей вызывают "героические былины", где рассказывается о богатырях, сражающихся с врагами Руси, которые порой предстают в облике различных чудовищ. Описываются также ссоры богатырей, их поединки между собой и даже выступления против несправедливого князя. Существуют два подхода трактовки данных сюжетов и персонажей, и, соответственно, исследователи разделились на два лагеря.
Сторонники общего подхода к эпосу как к отражению процессов, происходящих в обществе на разных стадиях его развития, склонны видеть здесь отголоски обычаев глубокой древности. По их мнению, героические былины сохраняют смутные воспоминания об анимистических верованиях, борьбе за охотничьи угодья и постепенном переходе к земледелию, о становлении раннефеодального государства.
Исследователи, исповедующие "исторический подход" среди фантастического повествования пытаются выделить реальные детали и даже связать их с конкретными фактами, зафиксированными в исторических источниках.
При этом исследователи обеих школ рассматривают в своих работах только подходящие им факты, объявляя "ненужные" "наносными" или "позднейшими".
Князь и крестьянин
Оба подхода к изучению былин имеют свои достоинства и недостатки. Так, скажем, противопоставление Вольги (Волха) Всеславича (иногда – Святославовича) и Микулы Селяниновича первая группа авторов интерпретирует как противоречие между охотником и земледельцем, либо рассматривают в качестве конфликта свободного крестьянина с феодалом.
![](http://mtdata.ru/u10/photo8029/20874143126-0/original.jpg#20874143126)
А исследователи исторической школы пытаются отождествить Вольгу с реально существовавшими князьями – некоторые с Вещим Олегом, но большинство, конечно же, – с Всеславом Полоцким. Именно за этим князем на Руси закрепилась репутация колдуна и чародея. Утверждалось даже, что родился Всеслав от "волхвования", а в год его рождения было на Руси "знаменье Змиево на небесах". В 1092 г., в период правления Всеслава, и вовсе пошли чудеса, о которых впору снимать фильмы ужасов. Нестор сообщает (адаптация цитаты на современный русский язык):
Обычно данное происшествие объясняют эпидемией какой-то болезни, поразившей Полоцк. Однако следует признать, что данное описание "мора" выглядит очень уж аллегорично, ничего подобного более не встречается на страницах летописей. Быть может, под видом "навиев" действовала какая-то особо дерзкая шайка разбойников? Вспомним знаменитых "попрыгунчиков" (их называли ещё и "живыми покойниками") послереволюционного Петрограда. Или, как вариант, – тайная операция самого Всеслава, который мог вот таким образом расправиться в тот год с недовольными горожанами и политическими противниками, а виновными "назначить" бесов.
А вот как изображены эти "навии" на страницах Радзивилловской летописи (конец XV века, хранится в Библиотеке Академии Наук в Санкт-Петербурге):
В магические способности Всеслава верил и автор "Слова о полку Игореве". Он еще помнил рассказы о том, что в минуту опасности Всеслав мог исчезать, окутавшись синей мглой, и появиться в другом месте. Кроме того, он, якобы, умел превращаться в волка: "Скакнул волком до Немиги с Дудуток". В облике волка он мог за одну ночь добраться от Киева до Тьмуторокани (на берегу Керченского пролива): "Всеслав-князь людям суд правил, князьям города рядил, а сам в ночи волком рыскал: из Киева дорыскивал до петухов Тьмутороканя".
География русских былин
Действие героических былин всегда как-то привязано к Киеву – даже если основное действие происходит в каком-то другом месте, оно либо начинается в Киеве, либо туда направляется кто-то из героев. При этом былинный Киев с реальным иногда вообще имеет мало общего. Например, в Чернигов из Киева и обратно некоторые герои отправляются морем, а из Киева в Царьград – по Волге. Река Почайна (Пучай-река многих былин), протекающая в черте современного Киева (в июне 2015 г. А. Морине удалось доказать, что оболонская система озер Опечень – бывшее русло реки Почайна), в былинах описывается, как очень далекая и опасная – "огненная".
![](http://mtdata.ru/u10/photo1DFB/20435653069-0/original.jpg#20435653069)
В ней, вопреки запрету матери, купается Добрыня Никитич (и здесь его застает врасплох Змей). А Михаил Потык ("перекочевавший" в киевские былины новгородский богатырь) на берегах этой реки встретил свою, пришедшую из чужого мира, жену-чародейку, Авдотью – Лебедь Белую, дочь царя Вахрамея.
В финале былины Авдотья, оживленная Потыком (которому пришлось пойти за ней в могилу и убить там Змея), в качестве благодарности сбежала к Кощею Бессмертному и вместе с ним едва не погубила богатыря.
![](http://mtdata.ru/u10/photoB0FB/20881798767-0/original.jpg#20881798767)
Дело в том, что монгольское опустошение Юго-Западной Руси привело к массовому оттоку населения на восток и северо-восток – и в нынешней Рязани, например, появились "переяславская" река Трубеж, "киевская" Лыбедь и даже Дунай (сейчас она называется Дунайчик).
На попавших в сферу литовского и польского влияния территориях не сохранилось даже и памяти о "старинах" (былинах). Зато на территории России былины "киевского цикла" записывались в Московской губернии (3), в Нижегородской (6), в Саратовской (10), в Симбирской (22), в Сибири (29), в Архангельской губернии (34), и, наконец, в Олонецкой — около 300. На Русском Севере «старины» записывали ещё в начале ХХ века, этот регион иногда называют "Исландией русского эпоса". Но тамошние сказители основательно подзабыли географию "Киевской Руси", отсюда и ряд несообразностей.
Впрочем, географическая несообразность особенно характерна для былин киевского цикла, новгородские в этом отношении значительно реальнее. Вот, например, маршрут плавания Садко "в чужие страны": Волхов – Ладожское озеро – Нева – Балтийское море. Василий Буслаев, отправляясь в Иерусалим, плывёт вверх по Ловати, далее спускается по Днепру к Чёрному морю, посещает Царьград (Константинополь), купается в реке Иордань. На обратном пути погибает на Сорочинской горе – у речки Царица (фактически, территория Волгограда).
Князь Владимир русских былин
Сложность изучения былин как возможных источников определяется еще и тем, что русская устная народная традиция не имеет четких датировок. Время для сказителей практически всегда ограничивается указанием на княжение Владимира Красно Солнышко. В этом правителе, ставшем воплощением народных представлений об идеальном князе – защитнике родной земли, чаще всего видят Владимира Святославича, крестителя Руси (умер 1015 г.). Однако более обоснованным стоит признать мнение, что данный образ является синтетическим, вобравшим в себя черты также и Владимира Всеволодовича Мономаха (1053-1125 г.).
Сказители, кстати, считали, что отчеством их князя Владимира было Всеславич. С ними согласен А.Н. Веселовский, который изучив написанную в первой половине XIII века южно-немецкую поэму "Ортнит", пришел к выводу, что имя отца конунга Руси Вальдимара представляет собой "видоизмененный германский эквивалент славянского имени Всеслав" (более подробно об этой поэме будет рассказано в следующей статье).
А вот другой сильный и авторитетный русский князь – Ярослав Владимирович (Мудрый) героем былин не стал. Историки полагают, что причиной тому была большая любовь женатого на шведской принцессе Ярослава к окружавшим его скандинавам, на которых он традиционно опирался в войне со своими братьями и прочих военных делах. И потому у побежденных новгородцами и варягами, и отодвинутых на второй план, воинов местной, киевской дружины особой любовью и популярностью он не пользовался.
В некоторых случаях указание на князя Владимира в русских былинах явно служит идиоматическим выражением, которое со временем было вытеснено фразой "это было при царе Горохе".
Всю условность датировок и привязок персонажей к определенным личностям иллюстрирует упоминание резиновых галош князя Владимира в одном из вариантов былины, записанном на русском Севере в начале ХХ века. Впрочем, не удивлюсь, если в Украинском институте национальной памяти догадаются использовать данный текст в качестве доказательства открытия древними украми Америки в Х веке (ведь каучук привозили именно оттуда). Поэтому г-ну Вятровичу В.М. эту статью лучше не показывать.
Сторонники исторической школы подтверждение версии о Мономахе как прототипе Владимира видят в былине о Ставре Гордятиниче и его жене, которая переоделась в мужское платье, чтобы выручить своего незадачливого мужа. Согласно летописям, в 1118 г. Владимир Мономах вызвал в Киев всех бояр из Новгорода и заставил присягнуть себе. Некоторые из них прогневали князя и были брошены в тюрьму, в том числе, и некий Ставр (кстати, на стене Софийского собора в Киеве открыт автограф какого-то Ставра – не факт, что именно этого, новгородского).
![](http://mtdata.ru/u10/photoF415/20774090163-0/original.jpg#20774090163)
Алеша Попович
В исторических источниках можно также найти имя Алеши Поповича. Вот что говорится в Никоновской летописи:
Из этого отрывка можно сделать вывод, что именно Алеша стал первым человеком на Руси, награжденным за военные заслуги знаком отличия,– гривной (её носили на шее). Как минимум, первым из тех, о награждении кого именно за воинскую доблесть указано в письменном источнике.
Но в данном случае мы видим явную ошибку переписчика – на целых 100 лет: Володарь Ростиславич, действительно, приходил вместе с половцами к Киеву – в 1100 г. Это время Владимира Мономаха, но княжил он тогда в Переяславле Русском (не на Дунае!). Киевским князем был Святополк, с ним и воевал Володарь, который, кстати, не был убит и остался жив.
Б.А. Рыбаков, который "нашел" прототипов практически всех героев былин, отождествил Алешу Поповича с дружинником Владимира Мономаха Ольбегом Ратиборовичем. Этот воин участвовал в убийстве половецкого хана Итларя, прибывшего для переговоров. А Итларь, по мнению Рыбакова, ни кто иной, как "Идолище поганое". Однако в русских былинах с "Идолищем" сражается не Алёша Попович, а Илья Муромец.
В Сокращенном летописном своде 1493 г. мы снова видим знакомое имя:
Еще раз Алеша Попович упоминается в сказании о битве на Калке (1223 г.). В этом сражении он и погибает – подобно многим другим богатырям.
Добрыня Никитич
Добрыня Золотой Пояс, о котором шла речь выше, "повредил" красивой версии о том, что прототипом этого былинного богатыря был дядя Владимира Святославича по матери, "воевода, храбрый и распорядительный муж" (Лаврентьевская летопись). Тот самый, что приказал Владимиру изнасиловать Рогнеду на глазах у её родителей (сообщение Лаврентьевской и Радзивилловской летописей, восходящих к Владимирскому Своду 1205 г.) и "крестил Новгород огнем". Однако былинный Добрыня родом из Рязани, и по характеру совершенно непохож на воеводу Крестителя.
![](http://mtdata.ru/u10/photo94E9/20220235861-0/original.jpg#20220235861)
Мешают отождествить былинного Добрыню и дядю Владимира Святославича также и змееборческие подвиги богатыря.
Противники русских богатырей
Имеются веские основания считать, что все былины, рассказывающие о борьбе русских богатырей со змеями, на самом деле, повествуют о войнах Киевской Руси с кочевниками-половцами, которые появились в южном Приднепровье в середине XI века. Этой версии придерживается, в частности, С.А.Плетнева (в монографии "Половцы").
![](http://mtdata.ru/u10/photoDA89/20443308710-0/original.jpg#20443308710)
Название племени Каи, стоявшего во главе союза кипчаков (так в Средней Азии называли половцев), в переводе на русский язык означает "змея". Относящаяся к половцам поговорка "у змеи семь голов" (по числу основных племен) была широко известна в Степи, её приводят в своих трудах арабские и китайские историки.
После победы над половцами в 1103 г. в одной из летописей прямо говорится, что Владимир Мономах "скруши главы змеевыя". Некоторые историки предполагают, что под именем Тугарина Змеевича в русские былины вошел половецкий хан Тугоркан.
Любопытно, что со Змеями сражаются не только былинные богатыри, но и некоторые герои русских сказок. Границей змеиных владений служила знаменитая река Смородина – левый приток Днепра Самара (Снепород) – именно через неё был перекинут Калинов мост, на котором сражался с многоголовыми Змеями Иван-крестьянский сын.
![](http://mtdata.ru/u10/photo859B/20112527257-0/original.jpg#20112527257)
![](http://mtdata.ru/u10/photo94C9/20335600106-0/original.jpg#20335600106)
С другой стороны, в былинах сообщается, что кровь Змея Горыныча – чёрная и не впитывается в землю. Это позволило некоторым ис¬следователям предположить, что речь в данном случае идёт о применении нефти и огненных снарядов при осаде русских городов. Такое оружие могло использоваться монголами, в войсках которых находились китайские инженеры. Тем более, что в некоторых былинах Киеву и богатырям противостоят татарские ханы – Батый, Мамай и "Собака Калин-царь" ("Собака" в начале имени –это не оскорбление, а официальный титул). "Собака Калин-царь" в былинах именуется "царём сорока царей и сорока королей", некоторые исследователи предполагают, что так могло трансформироваться имя Менгу-Каана. Впрочем, существует другая, довольно неожиданная версия, согласно которой под этим именем скрывается … Калоян, болгарский царь, правивший в 1197-1207 гг. Он успешно воевал и с крестоносцами латинского императора Балдуина, и с византийцами. Именно византийцы за жестокость к пленным прозвали его ромеоктоном (убийцей римлян), а имя переделали в "Скилоиоан" – "собака Иоанн". В 1207 году Калоян умер при осаде Фессалоник. Обрадованные греки говорили даже, что болгарского царя поразил в его шатре покровитель города – Дмитрий Солунский. Эта легенда, ставшая частью жития данного святого, вместе с греческими священниками пришла на Русь, и постепенно трансформировалась в былинный сюжет. Предполагают, что произошло это после Куликовской битвы, когда Калоян был отождествлен с Мамаем, а Дмитрий Донской – со своим небесным покровителем, Дмитрием Солунским.
![](http://mtdata.ru/u10/photoC9A2/20781745804-0/original.jpg#20781745804)
Но вернемся немного назад, во времена половцев. Некоторые исследователи фольклора полагают, что имя половецкого хана Боняка, который помимо походов на Русь, совершал набеги на Византийские владения, Болгарию, Венгрию, в западноукраинских песнях могло сохраниться в сюжете о голове казацкого атамана Буняки Шелудивого: отрубленная, эта голова катается по земле, уничтожая все на своем пути. В львовских легендах «казак» Буняк – отрицательный герой, что вполне понятно, поскольку он был страшным врагом поляков, а Львов на протяжении столетий был польским городом. Впрочем, в других текстах Буняк называется половецким богатырем, татарским ханом, татарским колдуном, просто разбойником. Эпитет "шелудивый" в данном случае – не оскорбление: так в то время называли людей, про которых сейчас говорят "родились в сорочке". Часть "сорочки" в виде высохшего лоскута кожи долгое время сохранялась на голове, иногда встречалась даже у взрослого человека. Внешне это, конечно, выглядело некрасиво, но, с другой стороны, это часто было признаком некой особенности, избранности: шелудивым был, например, князь-чародей Всеслав Полоцкий. Если верить легенде, Боняк тоже, как и Всеслав, знал волчий язык и мог превращаться в волка. Во многих сказках и былинах герои, выбирая коня, останавливают свой выбор на шелудивых жеребятах.
Другой половецкий хан – Шарукан, по мнению некоторых исследователей, в былинах зовется Кудреванко-царем или Шарк-великаном. Интересно, что его сын (Атрак) и внук (знаменитый благодаря "Слову о полку Игореве" Кончак) вошли в былины под собственными именами (правда, характер родственных отношений перепутан):
А да с любимым-то зятелком Атраком,
Он с любимым-то сыном да все со Коньшиком..."
Но не все кочевники являются отрицательными героями русских былин. Образцовая жена Добрыни, Настасья Никулична, была родом из какого-то кочевого племени, к тому же ещё и язычницей. Во время первой встречи с богатырем, она "сдёрнула его с седла" – так говорят о пленении с помощью аркана.
И первое, что делает Добрыня по возвращении домой, "приводит жену в верушку крещёную".
Тайна Святогора
Самым загадочным богатырём русских былин, безусловно, является Святогор, которого не может носить родная земля, и потому он проводит свою жизнь в чужих горах. Многие сторонники исторического подхода сразу "опознали" в нем внука Рюрика – Святослава Игоревича, который постоянно "искал чужих земель", а русская земля и Киев в его отсутствие страдали от набегов печенегов.
![](http://mtdata.ru/u10/photo55F9/20450964351-0/original.jpg#20450964351)
Но не всё так просто. В.Я. Пропп (один из самых известных сторонников "общего подхода") противопоставляет его остальным русским богатырям киевского цикла, считая фигурой абсолютно архаической, пришедшей в русский эпос из дославянских времен.
![](http://mtdata.ru/u10/photo4905/20674037200-0/original.jpg#20674037200)
![](http://mtdata.ru/u10/photo69C6/20897110049-0/original.jpg#20897110049)
А вот Б.А. Рыбаков, напротив, считал, что образ Святогора был "состарен" в более позднее время. Отвечая на поставленный им самим вопрос: "происходило размельчание мифологического облика или вокруг незначительной реальной основы нарастали постепенно титанические черты богатыря", он отдает предпочтение второй версии. В качестве доказательства своей точки зрения, он приводит былину, записанную А.Д.Григорьевым в Кузьмине Городке Архангельской области. В этой былине Святогор Романович не простой богатырь, а глава дружины Черниговского князя Олега (в другом варианте – Ольговича). Он ведёт своих воинов на восток – "в раздольице широкое, воевать силу князя Додонова".
В степи черниговцы встречают трёх киевских богатырей – Илью Муромца, Добрыню и Плешу. Объединившись, они вместе отправились к морю, и по дороге нашли в поле "камень великий же, у того камня гроб велик стоял". Ради шутки, богатыри по очереди стали залезать в гроб, а когда в гроб лег Святогор, они, видимо окончательно развеселившись, "наложили крышку на гроб ту белую", но снять её не смогли.
Из вышесказанного Рыбаков делает вывод, что в первоначальном варианте былины речь могла идти о написанном в Киеве сатирическом произведении, высмеивавшем незадачливых черниговских дружинников. И лишь в более поздние сказители привнесли в сюжет былины элементы высокой трагедии. Но, на мой взгляд, возможна и обратная ситуация: какой-то захмелевший местный "Боян" решил съёрничать, и переиначил сюжет героической былины, сочинив пародию на неё.
"Герои" и "богатыри" современной России
И в наши дни, к сожалению, мы можем видеть образцы такого "хулиганства" – в тех же современных мультфильмах о «трёх богатырях», умственный уровень которых, если верить сценаристам, явно оставляет желать лучшего. Или в нашумевшем фильме "Последний богатырь", где главным отрицательным героем оказался самый интеллигентный и учтивый из богатырей – Добрыня, «крестовый брат» Ильи Муромца (а ведь можно было без всякого ущерба для сюжета дать этому персонажу любое другое нейтральное имя). Впрочем, всех, на мой взгляд, "переплюнули" создатели другой бездарной киноподелки – «Легенды о Коловрате». Евпатий Коловрат, безусловно, герой эпического уровня, будь он англичанином или французом, в Голливуде сняли бы о нём очень красивый и пафосный фильм не хуже "Спартака" или "Храброго сердца".
А наши "мастера искусств" выставили героя недееспособным и даже социально опасным инвалидом, которому место в дальнем монастыре, но никак не в дружине рязанского князя. Потому что мало ли кто и что ему однажды утром расскажет: может, и не рязанский боярин он, а глубоко законспирированный киевский (черниговский, новгородский, тьмутороканский) диверсант, направленный с целью убийства неугодного князя. Но теперь "над всей Испанией безоблачное небо", а "в Сантьяго идёт дождь" – пора идти убивать.
На самом деле, это вовсе не безобидно, а, напротив, очень опасно, потому что создатели всех этих пасквилей пытаются перекодировать национальное сознание, заменив правильные произведения фальшивками. В которых Евпатий Коловрат – психически неполноценный инвалид, Алеша Попович – дебил с мозгом 5-летнего ребенка, Добрыня Никитич – бесчестный интриган и предатель, а Илья Муромец – суеверный солдафон.
Но не будем о грустном. Ведь мы еще ничего не рассказали о самом любимом русском богатыре – Илье Муромце. Но рассказ о нём получится довольно большим, этому богатырю будет посвящена отдельная статья.
- Автор:
- Рыжов В.А.