«Твин Пикс» в деталях. Эпизод 9: Нежность и забвение
Хорошо, сделаем вид, будто ничего не было. Ни ядерного взрыва, ни женщины с граммофоном, ни страшных стихов чумазого поэта-деревенщика, ни широко открытого рта сонной нимфетки, куда заползает гибрид таракана с лягушкой. Девятую серию Линч начинает так, как если бы все по-прежнему шло своим чередом, а то, что нам показывали две недели назад, было всего лишь кошмаром, который постепенно стирается из памяти. Конечно, Купер, когда добирается до фермы, весь в крови, но ничто не намекает на то, что лесорубы вынули из него Боба. Бывший агент равнодушно скользит взглядом по трупам фермеров и приказывает своим подручным, в роли которых теперь оказались Тим Рот и Дженнифер Джейсон Ли, убить директора тюрьмы, а также еще двоих людей в Вегасе — скорее всего, Даги с женой, если, конечно, не с сыном. И это, удивительным образом, самая жестокая сцена эпизода, если не считать истории с Джонни Хорном, который, кажется, все-таки убил себя об стену — теперь уже настоящего, а не кукольного дома.
- Кадр из сериала «Твин Пикс»
Все, что мы видим в девятой серии дальше, — это любовь и нежность. Водопады любви и нежности. Энди и Люси, разойдясь во мнениях, кресло какого цвета им купить, в конце концов уступают друг другу. Бобби, растрогавшись, вспоминает, как играл в детстве с отцом, а его мать со слезами на глазах рассказывает, что майор Бриггс всегда знал: сын в конце концов найдет верную дорогу в жизни. Гордон и Дайан курят на лестнице и так смотрят друг на друга, не произнося ни слова, что Тэмми чувствует себя лишней и нервно переминается с ноги на ногу, выставляя то одно, то второе крутое бедро, на что никто все равно не обращает внимания. Хастингс рыдает, обхватив голову закованными в наручники руками, и вспоминает убитую библиотекаршу — как они мечтали полететь на Багамы, чтобы пить на пляже коктейли и нырять с аквалангом. Бен Хорн и Беверли, продолжающие искать источник загадочного звука, едва не целуются, но в последний момент останавливаются: сложно сказать, как теперь обстоят дела с женой у владельца Great Northern, но его помощницу дома точно ждет тяжело больной муж. Супружеская любовь, сыновняя любовь, родительская любовь, дружеская любовь, незаконная любовь, неслучившаяся любовь.
- Кадр из сериала «Твин Пикс»
Дэвид Линч то ли хочет, извинившись, уравновесить ад, показанный им две недели назад, то ли действительно играет с нашей памятью, пытаясь спрятать эти ужасы за чередой новых открытий и приятных переживаний. В итоге зритель волей-неволей начинает видеть мир так же, как и сам режиссер: спокойная идиллическая жизнь на поверхности и рой страшных теней в куцых ушанках где-то в глубине. Восьмой эпизод настолько выбивался из общего ряда, что теперь он действительно кажется чем-то вроде сна. И мы постепенно начинаем его забывать, благо нам подбрасывают целый ворох находок, которые должны все-таки ускорить развитие событий — в конце концов, позади уже ровно половина сезона.
- Кадр из сериала «Твин Пикс»
Например, оказалось, что директор Хастингс, казавшийся раньше случайной жертвой темных сил, вместе с библиотекаршей Рут проник в странное пространство, которое они называли Зоной, и встретился там с майором Бриггсом. Тот, прячась от кого-то, попросил их добыть координаты более безопасного места, но, когда майор при следующей встрече получил нужные сведения, все закончилось убийством Рут и исчезновением головы Бриггса. Судя по не очень внятным репликам рыдающего Хастингса, дело не обошлось без опаленных адским огнем дровосеков. Возможно, именно эти координаты майор и спрятал в кресле: по крайней мере, на листках, найденных шерифом Трумэном и его помощниками, помимо даты, места, изображения двух Вигвамов, написанной два раза фамилии Купер (на самом деле, два с половиной, что, если попытаться сосчитать Куперов в этом сезоне, даже логично), есть еще несколько комбинаций из букв и цифр.
- Кадр из сериала «Твин Пикс»
Немного прояснилась и ситуация с Даги Джонсом. По крайней мере, нам, наконец, рассказали, отчего все так спокойно реагируют на его странности: Бушнелл Маллинз, у которого Джонс работает уже двенадцать лет, объяснил полицейским, что Даги медленно соображает из-за давней аварии, которая, впрочем, случилась еще до того, как он пришел в эту страховую компанию. Прошлое Даги Джонса вообще туманно: детективы братья Фуско обнаружили, что, если верить документам, до 1997 года такого человека вообще не было на свете. На всякий случай они взяли у него отпечатки пальцев и образец ДНК, и теперь есть некоторая надежда, что о существовании Даги наконец узнают в ФБР, тем более что Гордону Коулу и его команде уже показали найденное в желудке майора кольцо Джонса.
Рассчитывать на то, что Даги Джонс сам вспомнит, что он на самом деле агент Купер, кажется, уже не приходится. Сидя в полицейском участке, он с интересом смотрит на звездно-полосатый флаг, женщину в красных туфлях и электрические розетки, но тень узнавания, на миг появляющаяся в его взгляде, быстро исчезает. Может, оно и к лучшему: память не так безобидна, как можно подумать, и возвращение старого доброго Купера станет смертью для милого недалекого Даги. Собственно говоря, и Джонс, и злой двойник агента наперегонки движутся к смерти: если Купер вспомнит себя, исчезнуть могут оба. Кровожадного доппельгенгера, пожалуй, не очень жалко (хотя и в его злодействе появляется определенный шарм), но вот Даги — это совсем другое дело. Если поначалу мучения Джонса не вызывали ничего, кроме раздражения, то теперь уже странно себе представить, что случится, если он вдруг навсегда исчезнет. В конце концов, настоящего агента Купера мы не видели уже двадцать пять лет, а Даги — вот он. Смотрит глазами преданного пса, пьет кофе, обхватив двумя рукам кружку, повторяет слова за собеседниками. Как же мы теперь без него?
- Кадр из сериала «Твин Пикс»
Да и нам самим не стоит ворошить воспоминания. Что в них, кроме боли и крови? Вот и Хастингс бьется в истерике, вспоминая о событиях в Зоне и смерти Рут, и Дайан, которая старается забыть прошлое, но почему-то продолжает получать эсэмэски от Купера, требует у Гордона новую порцию выпивки. Ведь так стало хорошо: шутки Альберта: «А что было во втором сезоне?», Джерри, воюющий с собственной ногой, любовь и слезы, записки в тайниках. Вы серьезно хотите вспомнить эти багровые облака со всполохами в глубине, эти тени, бродящие вокруг бакалейной лавки, это бесконечное стихотворение о лошадях и колодцах? Может, ну его? Сделаем вид, будто ничего не было.