Н.Тура: Тест-драйв на инвалидной коляске

Представьте, каково это — каждый день передвигаться на инвалидной коляске по городским улицам? Выйти из дома и добраться до почты или магазина? А вы бы справились? «Открытый Лесной» поставил эксперимент на примере Нижней Туры. Оценить инфраструктуру города нам помогли местный житель, Паша Тельбуков, и его мама.

Сегодня «Открытый Лесной» отправился на встречу с замечательным человеком. Знакомьтесь — это Павел Тельбуков, ему 21 год, он живет в Нижней Туре

На первый взгляд, обычный, веселый юноша, ничем не отличающийся от своих сверстников. Паша — наш будущий коллега, сейчас он учится в Московском международном университете на факультете журналистики.

Ранее «Открытый Лесной» даже публиковал его рассказ. Учится Паша, не выезжая за пределы родного города. Нет, не заочно, а дистанционно. Потому что у него ДЦП — детский церебральный паралич. Из-за этого диагноза молодой человек очень плохо говорит, может передвигаться только на коляске. Поэтому рядом с ним всегда верный друг и помощник — мама Елена.

Паша — добрый, веселый, интересный, талантливый парень. В силу ограниченных возможностей он не может печатать или писать свои рассказы с помощью рук. Неработающие руки ему заменяет специальная указка, которая крепится к голове: с помощью этого приспособления Паша набирает тексты на компьютерной клавиатуре.

Мы предложили Паше стать героем нашего социального эксперимента: проверить городскую среду на предмет доступности для маломобильных граждан. Каково это — передвигаться в инвалидном кресле по городским улицам? Насколько доступной и безбарьерной можно считать городскую среду Нижней Туры? Мы захотели проверить это не с помощью показушных отчетов чиновников, а на примере человека с ограниченными возможностями. Здорово, что Паша и его мама охотно согласились. Для чистоты эксперимента нам было важно выполнять главное условие — мы не можем помогать своим героям нашей статьи преодолевать препятствия. Все должно быть по-настоящему, как в повседневной жизни.

Итак, это один из домов по улице Скорынина, где проживают Тельбуковы. У входа в каждый подъезд — высокое крыльцо со ступенями. Страшный сон для человека на инвалидной коляске: просто так на улицу и обратно домой не попадешь.

А это подъезд, где живет Паша. Здесь нет ступенек при входе. Семья переехала в этот дом недавно, и понятно, почему квартиру выбрали именно в этом подъезде. Кстати, в старом доме остался разборный пандус, его скоро перевезут на новое место жительства и попадать в подъезд для Паши станет еще проще.

Мы выходим из подъезда и направляемся к зданию администрации Нижней Туры на улице 40 лет Октября. Чтобы сократить путь, идем наискосок — через двор и пустырь по пешеходной дорожке. По дороге Елена, ловко управляющая инвалидной коляской, рассказывает о том, как недавно они с Пашей «тестировали» улицу Ильича. Спокойной прогулки во время ее рассказа не получается: постоянно приходится лавировать между лужами, ямами и колдобинами.

По словам мамы, Паша каждый год ждет День Победы: очень хочется ему возложить цветы к мемориалу и посмотреть, как горит Вечный Огонь, тем более что в городе его зажигают всего 2 раза в году. Но у мемориала нет пандуса и очень высокий подъем, поэтому добраться до Вечного огня на коляске не представляется возможным. Иногда находятся добрые люди, помогают поднять коляску. В таком же положении оказываются, кстати, и ветераны, которые в силу здоровья и возраста не могут самостоятельно ходить. Им тоже помогают подняться случайные прохожие.

БАНК

Тем временем мы подходим к зданию Сбербанка. Здесь все, как полагается — для того, чтобы вызвать на помощь сотрудника предусмотрена кнопка при входе. Елена нажимает кнопку. Но, похоже, она не работает. Потому что к нам так никто и не вышел. По счастливой случайности у входа стояли сотрудники банка — девушка и двое мужчин. Девушка, увидев нас, сразу убежала за администратором. На вызов по кнопке так никто и не явился. Делаем вывод — или она нерабочая, или сотрудникам банка настолько некогда оторваться от своих дел и отреагировать на вызов.

Мама просит молодых людей помочь ей. Они с большим трудом заносят коляску в помещение и спускают вниз по ступенькам, едва не уронив. При этом Елене  приходится еще объяснять, что от них требуется и почему они должны помочь спуститься человеку на коляске в операционный зал. Обратно — таким же способом. Тяжело.

Нет, похоже, про маломобильных граждан в Сбербанке не слышали. По-крайней мере, все указывают на то, что для сотрудников банка людей с ограниченными возможностями как бы не существует. Кстати, во время нашего эксперимента шуструю сотрудницу банка больше интересовал факт съемки в помещении, нежели человек в инвалидной коляске, который с трудом попал внутрь. В ответ на вопрос мамы Паши, почему не работает кнопка, администратор безапелляционно заявила: «Вы можете оставить жалобу, ваша заявка будет рассмотрена!»

Неслыханный цинизм, однако. После этих слов нам становится стыдно смотреть Павлу в глаза. Хочется ответить шустрой администраторше, да пожестче. Но мы соблюдаем правила эксперимента. Елена в одиночку пытается объясниться с сотрудниками, похоже, они впервые слышат о том, как нужно вести себя с маломобильными гражданами.

Второй пункт в сегодняшней полосе препятствий — здание мэрии.

Обычный человек легко попадет внутрь. Но все не так, когда ты на инвалидной коляске. Стоп, первый барьер — бордюр без так называемого понижения. Он не позволяет заехать плавно с парковки на дорожку, выложенную плиткой перед зданием. Казалось бы — мелочь. А для маломобильного человека — настоящее испытание. Маме приходится приложить усилия, чтобы приподнять устройство и заехать на дорожку. Уф! Смотреть на это тяжело, злость душит на тех, кто так строит город, хочется бросить камеру и бежать на помощь Пашиной маме. Но мы договорились соблюдать условия эксперимента.

Вот, наконец, пандус для въезда на крыльцо. Уже хорошо. На первый взгляд. Чиновники поставили галочку, отчитались о доступной среде. А сделать поручни забыли! А, может, и не думали об этом. В результате получился крайне опасный пандус — пользоваться таким ни один «колясочник» самостоятельно, без страховки, не рискнет.

Внутри здания, возле вахтера видим две кнопки вызова. Это одна из них. Мама нажимает кнопку. Стоим, ждем.

Попасть внутрь здания — это только половина квеста. В фойе видим высокие ступеньки из мраморной плитки — наследие советской помпезной архитектуры. Красиво, но совершенно неудобно для людей с ограниченными возможностями. Без посторонней помощи на коляске их не преодолеть.

Пожилой вахтер видит нашу проблему, говорит, что помог бы, да спина больная.
На кнопку никто не реагирует. Ждем минут 5-7, нажимаем вторую кнопку. Тишина. Делаем вывод что она не работает. Еще одна нерабочая кнопка, еще один отчет для галочки, еще одна профанация. Чиновники словно издеваются над инвалидами. Попробуй, попади к ним в кабинеты!

В такой ситуации остается единственный способ попасть внутрь — просить посторонних посетителей поднять коляску по ступенькам или попросить вахтера позвонить в нужный кабинет, чтобы вышел нужный специалист. Это — если у тебя есть возможность говорить. У Паши, к сожалению, речь затруднена настолько, что понимает его только мама — читая по буквам слова по губам.

Так и не дождавшись помощи, уходим. На выходе есть препятствие — небольшой порожек, который нужно преодолеть. Елена снова делает усилие, и коляска с Пашей, с трудом, но проезжает. Входная дверь с доводчиком: обычный человек может придержать её, а маломобильный без посторонней помощи — нет. Можно. конечно, нажать кнопку и вызвать помощь. Но кнопка находится внутри! Вот такой замкнутый круг и издевательство.

Следующая остановка — отделение почтовой связи.

Пандус с поручнем здесь есть, и это радует. Но по кнопке к нам опять никто не вышел! Поднимаемся. Повезло — внутрь закатить коляску помог посторонний человек. Что бы делала мама Паши без таких добрых людей. Мы заходим и спрашиваем у сотрудников почты, сработала ли кнопка. Сначала ответили, что не знают. Затем пошли узнавать. Выяснилось, что кнопка не работает. Выйти из отделения нам помогает одна из сотрудниц.

Идем дальше по улице 40 лет Октября.

Новое препятствие. Упираемся в бетонный пандус. Но спускаться по нему опасно. Он заканчивается высоко над землей, к тому же очень крутой наклон, можно кувыркнуться.

Елена говорит, что рисковать не будет. У нас сразу возникает вопрос: кто додумался спроектировать и построить такой убийственный спуск? Вот вам еще одна профанация!

Но идти дальше надо! Как быть? Елене не привыкать, она знает обходной путь. Правда, на него придется убить больше времени. Но другого выхода нет. И мы совершаем огромный крюк. Внимание!
Нам приходится вернуться к администрации, где есть ближайший пешеходный переход, перейти по нему, пройти мимо опасного пандуса по другой стороне улицы и перейти обратно на следующем пешеходном переходе! Вот уж точно, полоса препятствий.

Решаем зайти в продуктовый магазин.

Перед нами здание «Монетки». При входе добротный пандус с поручнями.

Есть даже кнопка. Правда, обнаружить её очень сложно: она никак не обозначена и почти незаметна. Нажимаем. Но и в этот раз никто к нам не выходит. Поэтому поднимаемся сами.

Но в магазин так просто не пройти — дверь в торговый зал на доводчике, маме Паши нужна посторонняя помощь. Мы ждем, возможно, все-таки кто-то выйдет, ведь должна же сработать кнопка. Никого. И как назло никого из покупателей рядом. Приходится спускаться по пандусу обратно к кнопке, нажимать ее повторно. Ждем минут 5-7. Никто так и не вышел. В магазин не попали, покупки совершить не удалось. Идем дальше.

По пути мы попытались заехать на одну из «умных остановок». И это оказалось невыполнимой задачей.

Дело в том, что павильоны установлены на высоких фундаментах. Внутрь не попасть. Пандуса или понижения нет.

И даже если тебе помогут — никуда с этой остановки ты не уедешь без посторонней помощи. Потому что в Нижней Туре еще нет низкопольных автобусов.

Впрочем, мы нашли одну доступную остановку — возле фонтана в сторону старой части города.

Еще один банк.

На этот раз — Уральский банк реконструкции и развития. Но и туда Елена с сыном не попадут без посторонней помощи.

Кнопки нет, пандуса тоже. Порог при входе слишком высокий.

Идем по тротуару возле школы искусств.

По тротуарной плитке передвигаться очень комфортно, коляска едет плавно. Неожиданным барьером на нашем пути становится водосточный желоб — любой прохожий взял и перешагнул, а Елене приходится помучиться.

Это вход в здание, где располагается компания интернет-провайдера «Интерра».
Крыльцо со ступеньками — прошлый век. Кнопки нет, пандуса нет. В офис провайдера нам попасть не удалось.

Ниже мы размещаем видеоролик, в котором хорошо видно, каким образом Елена с сыном ежедневно преодолевают препятствия во время уличных прогулок. Сегодня наш путь проходил по улице 40 лет Октября и можно сделать вывод о том, что здесь практически нет мест, где спокойно может проехать инвалидная коляска: повсюду нам встречались лужи, грязь, убитый асфальт, ямы, колдобины, трещины, выбоины. Местами вместо асфальта — крошево или щебень. Еще — пешеходные переходы. В целом они доступны. Но на некоторых убито покрытие, поэтому приходится скакать.

К слову, Пашина коляска с трудом переносит такие испытания. Каждый раз мама переживает, что она не выдержит очередной колдобины и не дай бог сломается. Гарантийный срок службы такого передвижного устройства — 4 года, но после поездок по ухабам и убитому асфальту можно угробить ее и раньше. А раньше положенных 4 лет никто новую коляску Паше не выдаст. Да и те, что выдают новые — они попроще, далеко на них не уедешь. Коляска, которой сейчас пользуется Павел — качественная, дорогая, ее помог приобрести благотворительный фонд.

Подводим итоги.

Нижняя Тура — недоступна для маломобильных граждан. Наша оценка — двойка. Но это не новость и Нижняя Тура не является каким-то исключением. Почти все города в России неприветливы к людям с ограниченными возможностями. А ведь маломобильные люди — это не только инвалиды. Это пенсионеры, люди с колясками, просто больные люди. Они не могут физически преодолевать все эти лестницы, спуски, бордюры.

И мы продолжаем жалеть несчастных инвалидов, хотя почему-то нам в голову не приходит спросить с мэра-дурака и его прихвостней-подчиненных, которые делают городскую среду недоступной, опасной. В нашем городе открываются магазины, салоны и банки, но все разговоры о социальной ответственности бизнеса рассыпаются пустым прахом после нажатия неработающей кнопки вызова для инвалидов!
В наших городах подолгу не чистят снег с улиц, так что по улицам нельзя пройти даже здоровому человеку. И как на это реагируем мы? Тишина…

Да, у нашей страны большое доброе сердце. Мы готовы любить и жалеть слабых, утопить их в своей любви, но не готовы обеспечить им достойную жизнь. И главное здесь не оказаться по ту сторону, где тебя начнут жалеть, а то зажалеют до смерти.

Больше всего мы любим жалеть. Жалость — в крови у наших людей. Мы сочувствуем инвалидам, пожилым и больным людям, но мало кто из нас готов оказать им реальную помощь. Например, открыто начать говорить о том, какими недоступными являются наши города для людей с ограниченными возможностями. Мы думаем: ведь не так и много у нас людей в инвалидных колясках. Это правда, их почти не увидишь на улице. Большую часть жизни они проводят в четырех стенах, в своих квартирах. Мы не видим их на городских улицах не потому что их не существует, а потому что они не могут, как мы, беспрепятственно гулять по тротуарам, площадям, скверам, заходить спокойно в магазины и банки.

В завершение нашего эксперимента мы хотим привести слова известного блогера-урбаниста Ильи Варламова:

«Я по работе много общался с людьми с ограниченными возможностями. Меньше всего на свете им нужна наша жалость. Они живут в агрессивной среде, и морально они гораздо сильнее людей здоровых. Они привыкли ко всему, так что жалость им точно не нужна. Им нужно чувствовать себя полноценными членами общества. Но общество не готово их сегодня принять.
Это может показаться странным, но в бездуховной Европе и США инвалидов или сироток не жалеют. Не потому, что они такие бездуховные, просто зачем жалеть сироток, когда можно сделать так, чтобы не было детских домов (в том виде, в котором они существуют в России). Или зачем жалеть людей, которые оказались в инвалидном кресле, когда можно строить удобные города без подземных переходов, с чистыми улицами, нормальными подъездами домов. Чтобы инвалид мог самостоятельно выйти из дома и поехать на работу. Как выходите на работу вы».

Комментарий представителя Сбербанка Дины Селезневой (29.07.2019, по электронной почте):

«Офис банка по адресу  ул. 40 лет Октября 6А оснащен всеми предусмотренными в банке специальными средствами, предназначенными для удобства клиентов с особенностями здоровья. Входная группа оборудована пандусом. На двери с наружной стороны размещена кнопка вызова сотрудников. Внутри офиса, начиная от самого входа, есть тактильные индикаторы для клиентов  с нарушениями зрения. Тактильные полосы и мнемосхема позволяют любому  клиенту сориентироваться в пространстве. Для людей на колясках  в филиале банка имеется ступенькоход, который позволяет переместить клиентов  через ступени, расположенные внутри клиентского зала. Также офис оснащен электронным увеличителем текста и индукционной петлей для клиентов с особенностями зрения слуха

В распоряжении банка имеется видеозапись, которая подтверждает, что в  процессе посещения офиса Павлом Тельбуковым кнопка вызова работала, и сотрудники банка оперативно среагировали на сигнал и оказали помощь клиенту при попадании в помещение. В ходе проведения «тест-драйва» сотрудник банка в корректной форме попросил предъявить редакционное удостоверение — для подтверждения того, что съемка ведется представителем СМИ».