«Тайны истории»: Первый… дальневосточный губернатор Забайкальской области
«Это были годы медленного развития области, большие перемены и стремительные темпы роста были впереди».
Луку Ивановича Ильяшевича на постах военного губернатора Забайкальской области и наказного атамана Забайкальского казачьего войска летом 1884 года сменил Яков Фёдорович Барабаш, ставший таким образом девятым правителем гигантской территории, включавшей не только современный Забайкальский край, но и территорию современной Республики Бурятия и часть Амурской области. Это был человек, много лет отдавший изучению большого Дальнего Востока — то есть не только российского.
Спец по Восточной Азии
В то время, когда известный забайкальский историк и архивист Татьяна Константинова работала над своей книгой «Губернаторы Забайкалья. 1851–1917», изданной в 2001 году, возможностей для поиска, которые теперь предоставляет интернет, не было. В её распоряжении были только те данные, что удалось найти в нашем архиве.
«Биографических данных Я.Ф. Барабаша на этом этапе исследования установить не удалось, — писала Татьяна Андреевна, — но известно, что генерал Яков Фёдорович Барабаш с 1878 по 1884 год был начальником штаба войск Приморской области. В память об этом времени одна из улиц Хабаровска с 1880 по 1930 год называлась Барабашевской. В то время, кроме исполнения чисто военных обязанностей, Я.Ф. Барабаш проводил исследование по берегам реки Сунгари, уточнял государственную границу в Южно-Уссурийском крае, выступал с докладами на эту тему, публиковал свои работы».
Теперь об этом человеке известно гораздо больше.
Родился он 12 мая 1838 года в дворянской семье в Полтавской губернии. Азы военных знаний получил в Александровском Брестском кадетском корпусе. По окончании подпоручика Барабаша направили в Ростовский гренадерский полк. Служил он, вероятно, просто отлично и в августе 1861 года был переведён в лейб-гвардии Литовский полк прапорщиком (тогда звания в гвардии были ниже, но значили больше). В начале 1863 года гвардеец поступил в Николаевскую академию Генерального штаба. За успехи в учёбе Яков Барабаш во время учёбы в академии был произведён в подпоручики, а затем в поручики гвардии.
С 1865 по 1871 год служил в разных штабах (дивизий, округов, Генеральном), где получил практические навыки, необходимые для тех знаний, что дали ему в академии. 20 марта 1871 года капитан Барабаш получил назначение в Сибирь — в Иркутск, где получил звание подполковника. В том же году он отправился в первую заграничную командировку – в Монголию, где в Урге (ныне Улан-Батор) возглавил конвой (охрану) русского консульства. Это было началом его знакомства с Дальним Востоком.
В декабре 1872 года подполковник Барабаш был назначен исполняющим делами военно-топографического отдела Иркутского военного совета. В этом качестве он был направлен в Маньчжурию, где провёл исследования реки Сунгари и изучил военное состояние Маньчжурии, а на обратном пути проверил съёмку, ранее проводившуюся между рекой Буреей и Буреинским хребтом силами военно-топографического отдела Амурской области.
В марте 1874 года ему было присвоено звание полковника, и затем он целый семестр (с июля по декабрь) был начальником Иркутского юнкерского училища. Затем его переводят на российский Дальний Восток, где он становится начальником штаба войск Приморской области. В этом качестве Яков Фёдорович в 1876 году побывал в командировке на Сахалине, Курилах и в Японии. За проведённые тогда труды он был награждён российским орденом Святой Анны 2-й степени и японским орденом Восходящего Солнца 3-й степени.
На Дальнем Востоке он провёл ещё 8 лет. Был исполняющим обязанности командующего войсками Приморской области, участвовал в экспедиции, целью которой был поиск места для военно-морской базы. Позже он же составил план обороны Владивостока с моря и с суши. В 1882 году вновь побывал в Маньчжурии с военно-дипломатической миссией. Итогом стала составленная им «Записка о Маньчжурии», изданная и в Иркутске, и в Санкт-Петербурге.
В мае 1883 года Якову Барабашу присвоили звание генерал-майора. На следующий год он был назначен председателем Комиссии по уточнению российско-китайской границы.
Отставка с поста губернатора Ильяшевича поменяла планы начальства в отношении Барабаша, которого направили в Читу.
Взгляд на край из-за океана
«Последние дни пребывания в Иркутске мы (Кеннан и его спутник Фрост – авт.) всецело посвятили приготовлению к нашему путешествию по малоизвестному Забайкалью», — начинал главу книги «Сибирь и ссылка» (на русском её издадут в годы первой русской революции в 1906 году) Джордж Кеннан.
В мае 1885 — августе 1886 года он вместе с художником из Бостона Джорджем Фростом совершил поездку по Сибири, знакомясь с системой каторги и ссылки. Тогда он познакомился со многими политическими заключёнными (Екатериной Брешко-Брешковской, Егором Лазаревым, Феликсом Волховским и другими), наговорившими ему массу «ужастиков». Вернувшись в США, в 1887—1889 годах Кеннан опубликовал в журнале Century ряд статей, в которых резко критиковал русское правительство и прославлял революционеров и террористов, которых преследовали российские власти, которые и легли в основу его книги.
«Это путешествие – мы знали – должно было быть переполнено всякими трудностями. Забайкалье было чуть ли не самой дикой частью Сибири, какую мы видели, за исключением, может быть, Алтая, — констатировал журналист. — Рудники и каторжные поселения – главная цель нашей экскурсии – разбросанные на тысячевёрстном пространстве в дикой гористой местности, между верховьями Амура и границей Монголии, часто лежали в стороне от почтовых дорог — иногда даже не были отмечены на карте; к тому же подступала суровая сибирская зима со своими бурями и морозами, которые не обещали ничего хорошего.
Но всего неприятнее было то обстоятельство, что, на наше несчастье, незадолго до нашего приезда Забайкальская область была изъята из ведения иркутского генерал-губернатора и присоединена к генерал-губернатору Амурскому, и мы не могли поэтому получить в Иркутске ни разрешения на доступ в рудники, ни рекомендации к забайкальским властям. «Забайкальская область вне нашей компетенции, — отвечали мне на этот счёт граф Игнатьев и губернатор Петров, — вам надо обратиться к генерал-губернатору Корфу или к губернатору Барабашу».
И тот, и другой были в это время в Хабаровске, на нижнем Амуре, в 1500 милях по ту сторону рудников и в 2 тысячах миль за Иркутском. Понятно, что перспектива отправляться к ним за разрешением не очень нам улыбалась».
Но тем не менее они отправились в дорогу. Побывали в Кяхте и Троицкосавске, Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ) и Чите, в которую прибыли 22 октября.
«К полудню мы, — продолжал свой рассказ Кеннан, — въехали, наконец, в Читу и заняли квартиру в отеле, содержимом ссыльным поляком и пышно называемом: отель «Петербург». Чита – резиденция забайкальского губернатора — представляет собою разбросанный провинциальный городок обычного сибирского типа; в ней насчитывается 4 тысячи жителей; есть публичная библиотека, большое здание, временно исправляющее должность театра, и несколько недурных школ.
Однако главный интерес, который Чита имела в наших глазах, — это значение её как центрального ссылочного пункта... Здешняя колония политических ссыльных насчитывала в своём составе чрезвычайно интересных для меня людей. Я явился к ним, снабжённый рекомендациями от их товарищей в Сибири, был принят сердечно и доверчиво и провёл в их обществе, в верхнем этаже старого декабристского дома, много приятных и поучительных вечеров, в беседе о русском революционном движении, о Петропавловской крепости, о Харьковской централке и о Каре».
Именно в Кару через некоторое время они и отправились.
Интересно, что именно он подтвердил, что тогда здесь было не так уж и много каторжан: «Во время нашего посещения на Каре считалось до 1,8 тысячи каторжных. Половина этого числа содержалась в тюрьмах; другая — в бараках или в частных домах, вне тюремных стен.
…Число каторжных в Нерчинском горнозаводском округе было в моё время 952; распределены они были следующим образом: в Александровском заводе – 188; в Алгачах – 150; в Покровском – 70; в Кадаинском и Смирновом – 184 и в Савинском и Горно-Зерентуе – 360. Не больше трети их работало в рудниках. Остальные из месяца в месяц жили в вынужденной праздности, несмотря на громадное количество труда, которое можно было бы вызвать здесь к жизни при самых ничтожных усилиях со стороны властей».
Политических узников было и того меньше: «Две политические тюрьмы, однако, были в ведении особого коменданта, жандармского капитана Николина, которого прислали сюда из Петербурга и у которого под начальством состоял отряд жандармов. Политическая тюрьма имела свою «вольную команду». Она в наше время состояла из 12–15 человек, мужчин и женщин, живших в своих домах на окраинах Нижнего Промысла».
В советский период Джордж Кеннан был представлен как честный и бескорыстный борец с русским самодержавием. Однако уже во второй половине XX века американскими историками было доказано, что он не был таким уж бескорыстным, его борьба с Россией оплачивалась американскими банкирами. А российские историки нашего времени, сравнивая положение пенитенциарных систем России и стран Запада, включая США, тех лет, доказали, что она не была столь уж ужасной, как её описывал Кеннан.
К слову сказать, при Якове Барабаше много было сделано для улучшения быта заключённых. «Судя по годовым отчётам за 1888 год, — отмечала Татьяна Константинова, — продолжалось строительство тюрем Нерчинской каторги: в Зерентуйском руднике – каменной тюрьмы для общеуголовных преступников (в здании которой почти на протяжении всего ХХ века будет работать средняя школа); деревянных зданий – в Акатуевском руднике для государственных преступников, в Алгачинском – для общеуголовных. В Зерентуйском, Кутамарском, Мальцевском и Кадаинском рудниках строились деревянные лазареты и казармы для ссыльнокаторжных».
После первого присоединения к Дальнему Востоку
16 июня 1884 года Забайкальская область была изъята из ведения Восточно-Сибирского генерал-губернаторства и передана Приамурскому генерал-губернаторству. А 24 июня военным губернатором области стал генерал-майор Яков Барабаш, оказавшийся таким образом первым дальневосточным губернатором нашего края.
Область, которую он принял, состояла из восьми округов (Верхнеудинского, Баргузинского, Селенгинского и Троицкосавского в Западном Забайкалье, Читинского, Нерчинского, Нерчинско-Заводского и Акшинского в Восточном).
Во время его деятельности в 1884 году в Забайкальской области проживали 518 891 человек, из них 23 292 – в городах. К 1888 году население увеличилось и составило 560 тысяч человек. Непосредственно в столице области Чите в 1884 году проживало больше людей, чем указывал Кеннан, а именно 5 559 человек. Здесь уже было четыре каменных дома, 489 деревянных, работало девять предприятий с 33 рабочими.
30 августа 1884 года наконец-то была торжественно открыта в доме на улице Большой (ныне Ленина) мужская гимназия (этот дом сгорел в 1906 году). Через год на средства Забайкальского казачьего войска была открыта первая в крае психиатрическая больница.
26 сентября 1884 году епископом Селенгинским Мелентием (Якимовым) в присутствии генерал-губернатора Приамурского края генерал-лейтенанта Андрея Корфа, военного губернатора области Якова Барабаша и других местных представителей военного и гражданского ведомств и городского общества было начато строительство архиерейского дома с церковью и двумя флигелями.
А в ноябре 1885 года по инициативе всё того же епископа Мелентия в Забайкалье было создано добровольное общество попечения церковного образования – Церковное братство равноапостольных Кирилла, Мефодия и святителя Иннокентия, Иркутского чудотворца. Его задачами и целями были сбор средств для школ и училищ, помощь училищному епархиальному совету, забота о нравственном воспитании посредством богослужебных чтений для населения вне церкви.
Кроме этого, 3 июля 1887 года было заложено каменное здание для Читинской мужской гимназии. В 1884 году в 147 учебных заведениях обучались 4 885 детей, а через 4 года в 183 заведениях учились уже 6 109 детей.
Уже тогда край жил в преддверии двух больших событий. Первое — это начало строительства Великого Сибирского Пути – Транссибирской железной дороги. Решение о начале её строительства было принято в 6 июня 1887 года, и по всей будущей трассе начались изыскательские работы. Об этом знали многие.
О втором грядущем событии не знал никто — это проезд через Забайкалье наследника престола, цесаревича Николая Александровича Романова, который состоится в 1891 году. Интересно, что именно при губернаторе Барабаше в Забайкалье в марте 1887 года побывал князь Эспер Ухтомский, который будет сопровождать цесаревича в его путешествии, а затем напишет об этом книгу.
Тогда же целью его командировки был сбор сведений о буддизме, о ламах, их численности, их значении и так далее: «Эта командировка вызвана жалобами православных миссионеров на противодействие лам христианской проповеди, так как они имеют огромное нравственное влияние на бурят, на родовые управления и даже на русское начальство».
В 1884 году в Забайкальской области работало 194 предприятия, через 4 года их количество почти не изменилось и составляло 212. Добыча золота составляла 75% от общего объёма производства в промышленности. Но главным было сельское хозяйство. Здесь выращивали рожь, пшеницу, овёс, ячмень, гречиху, картофель. На каждого русского жителя области приходилось по 2,55 четверти зерна.
Бурятские жители хлеба не производили и почти не употребляли, питаясь продуктами животноводства. А вот количество голов скота в области к тому времени равнялось 2 881 375 единицам. Забайкальцы получали около 1 миллиона рублей прибыли от торговли скотом и продуктами животноводства. Дело в том, что тогда армии требовалось огромное количество лошадей и на Дальнем Востоке их поставляли главным образом из Забайкалья.
Последним делом, решение которого удалось добиться губернатору, стало учреждение 6 февраля 1888 года самостоятельной Забайкальской казённой палаты с подчинением её непосредственно Министерству финансов России. Читинское казначейство было наконец-то возведено в степень губернского. И это губернское казначейство было полностью подчинено Забайкальской казённой палате.
«Это были годы медленного развития области, — справедливо отметила Татьяна Константинова, — большие перемены и стремительные темпы роста были впереди».
7 февраля 1888 года, во время командировки в Санкт-Петербург, генерал-майору Якову Барабашу был вручён приказ о его переводе на должность военного губернатора Тургайской области и командующего расположенными на её территории войсками.
Любимый всеми…
12 лет руководил Яков Фёдорович непростой областью. Ныне большая её часть входит в состав Казахстана, а меньшая – в состав Оренбургской области Российской Федерации. Краеведы из Оренбурга отмечают, что на новом месте Якову Фёдоровичу удалось сделать очень многое. Именно поэтому его поставили губернатором значительной большей Оренбургской области, где он стал наказным атаманом Оренбургского казачьего войска.
В Оренбурге генерал-лейтенант Барабаш жил и работал почти 7 очень непростых лет, на которые выпали и Русско-японская война 1904–1905 годов, и первая русская революция 1905–1907 годов.
«Следует, однако, отметить, что события 1905–1907 годов протекали в Оренбурге без особого кровопролития, — отмечали авторы изданной в 1999 году книги «Губернаторы Оренбургского края» Владимир и Вера Семёновы, — чему, возможно, способствовали либеральные взгляды губернатора Барабаша. Его лояльность, спокойствие и терпимость в дни очередного «народного замешательства» оценены всеми, кто находился в эти годы в Оренбурге».
Губернатором Оренбуржья Яков Фёдорович пробыл до 20 марта 1906 года, когда его произвели в генералы от инфантерии и назначили членом Сената.
В Петербурге он много болел и скончался 19 октября 1910 года от болезни сердца в Швейцарии, где находился на лечении. Было Якову Фёдоровичу 72 года.
В некрологе, напечатанном на следующий день в «Оренбургской газете», было сказано: «Это был человек с чуткой, реагирующей на всё живой душой. Надо было видеть те полные искренности проводы, которые ему устраивали при его отъезде оренбуржцы, чтобы сказать: да, это был человек, любимый всеми, кто с ним соприкасался».
Именно на Дальнем Востоке Яков Барабаш нашёл свою половинку — Марию Ивановну Кузнецову, из купеческой семьи Хабаровска. У них было четверо детей: Вера (1878), Яков (1880), Мария (1882) и Леонид (1894).
Старший сын губернатора Яков Яковлевич Барабаш перед Русско-японской войной в чине хорунжего был направлен в Забайкальское казачье войско и в составе его 2-го Аргунского полка участвовал в боевых действиях против японцев. Участвовал он и в Первой мировой войне. А во время Гражданской войны Барабаш-младший воевал против красных и, попав в плен, был расстрелян в Красноярске в 1920 году… Отец об этом узнать уже не мог.