Отбившиеся от «Магмы» бывшие руководители района в Башкортостане защищаются от «Камы» и «Металла»

29 мая в Краснокамском межрайонном суде продолжится процесс по обвинению бывших руководителей одноименного района Разифа Гильмуллина и Диниса Бикова в злоупотреблении должностными полномочиями и получении взяток, а также руководителя сельхозпредприятия Ильдуса Сафиуллина в посредничестве во взяточничестве. Напомним, взяткой в материалах дела обвинение сочло внесенные по официальным приходным ордерам в кассу местного фермерского хозяйства средства от ООО «Магма», занимавшегося в 2018 году сбором металлолома в районе. Сомнительный характер доказательств по этому эпизоду заставил обвинение присовокупить к делу еще два эпизода – но и их достоверность поставлена под сомнение. Один из них касается состоявшегося в 2016 году аукциона на аренду земельного участка, другой и вовсе посвящен событиям, связанным с прошедшими ураганами на территории района в 2014 году. 22 мая суд заслушал доводы защиты по обоим эпизодам, и оказалось, что у Гильмуллина и на это обвинение имеются твердые доказательства его невиновности, а именно неоспоримое алиби, а в обвинительном заключении есть множество несостыковок.

29 мая в Краснокамском межрайонном суде продолжится процесс по обвинению бывших руководителей одноименного района Разифа Гильмуллина и Диниса Бикова в злоупотреблении должностными полномочиями и получении взяток, а также руководителя сельхозпредприятия Ильдуса Сафиуллина в посредничестве во взяточничестве. Напомним, взяткой в материалах дела обвинение сочло внесенные по официальным приходным ордерам в кассу местного фермерского хозяйства средства от ООО «Магма», занимавшегося в 2018 году сбором металлолома в районе. Сомнительный характер доказательств по этому эпизоду заставил обвинение присовокупить к делу еще два эпизода – но и их достоверность поставлена под сомнение. Один из них касается состоявшегося в 2016 году аукциона на аренду земельного участка, другой и вовсе посвящен событиям, связанным с прошедшими ураганами на территории района в 2014 году. 22 мая суд заслушал доводы защиты по обоим эпизодам, и оказалось, что у Гильмуллина и на это обвинение имеются твердые доказательства его невиновности, а именно неоспоримое алиби, а в обвинительном заключении есть множество несостыковок.

Всего с предприятием было заключено три контракта: на капитальный ремонт крыши школы в селе Николо-Березовка на сумму 1,2 млн рублей и два договора на 533 тыс. рублей и 1,3 млн рублей на ремонт кровли школы в селе Кариево. В каждом случае договоры заключались в соответствии с законом, то есть на основании пункта 9 части 1 статьи 93 Федерального закона от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товара, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». Никакого отношения к заключенным договором Разиф Гильмуллин не имел, все документы подписывались уполномоченными лицами (директорами школ, контрольными органами района) и руководством подрядных организаций.

Руководитель ООО «Металл» Вильгельм Суфиянов заявляет, что за заключение контрактов с его компанией Гильмуллин потребовал от него денежные средства в размере 250 тыс. рублей, которые якобы и получил от него двумя порциями – в декабре 2014 года и марте 2015 года. Оба раза передача денег, по утверждению Суфиянова, проходила в Нефтекамске, административно не относящемся к Краснокамскому району. Поведение самого Суфиянова на процессе присутствующие оценили как нервное. На вопросы защитников о том, каким образом с него вымогали денежные средства Суфиянов выдавал аж три разных сценария по одному и тому же факту. Самым примечательным было заявление Суфиянова о том, что допрос был составлен не только с его слов, но и «кое-что написал» сотрудник МО УЭБиПК МВД по РБ некий А. Аптриев (об этом писали коллеги «Правды ПФО» с интернет-портала «Проуфу»). Кстати, говоря о компетентности некоторых сотрудников этого подразделения МВД, важно упомянуть и некого Э. Шакирова, который давая показания в суде подтвердил наличие многочисленных ошибок в уголовном деле и явное нежелание следовать нормам уголовно-процессуального законодательства. Так, адвокат А. Зеликман возмущаясь нарушениями уголовно-процессуального законодательства задавался вопросом: «У Вас ошибка в количестве и номерах купюр, ошибки в листах уголовного дела, в наименовании диктофона – один диктофон превращается в другой диктофон и т.д. Почему допущены эти ошибки?» Шакиров молчал. «Следующий ответ сотрудника органов, как говорится «расставил все точки над i» в методах работы местного УЭБиПК МВД по РБ в г. Нефтекамск. На негодование А. Зеликмана: Вместо осмотра проводите обыски… при чем, несанкционированные судом. Шакиров ответил: «Бывает». На вопрос другого защитника о проведенных обысках: «Вы признали и сказали бывает, что вместо осмотра проводили обыск. Что было предметом поиска?» Шакиров ответил: «Денежные средства искали». На вопрос адвоката, были ли найдены денежные средства, Шакиров ответил «нет».

Про вышеуказанных оперативников, а точнее о том, как после проведенного допроса с их участием (присутствовал также следователь А. Нагорнов), взрослой женщине пришлось вызывать скорую помощь прямо к зданию УЭБиПК МВД по РБ в г. Нефтекамск также писалось ранее в СМИ.

«Думается, здесь сложно что-то комментировать. Но, самое главное, такие бестактные заявления представителя правоохранительного органа, как нам видится, являются подтверждением превышения полномочий, выхода за рамки закона и требуют соответствующей реакции со стороны руководства и дачи соответствующей правовой оценки», – считает сторона защиты по делу.

В качестве доказательств того, что никаких фактов передачи денег не было, сторона защиты выдвигает довод о доказанном алиби Гильмуллина как 2 декабря 2014-го года, так и 19 марта 2015-го. Так, 2 декабря день главы района был многократно задокументирован: Гильмуллин занимался встречей руководителя Башкортостана Рустема Хамитова, совершавшего в эти дни поездку по северо-западу республики. У Гильмуллина, по словам его защитников, физически не было возможности доехать до Нефтекамска, а уж тем более – встретиться там с предполагаемым взяткодателем. Все эти факты, подтверждающие наличие алиби Гильмуллина, которые происходили 2 декабря (когда якобы передавалась взятка), подтверждаются показаниями нескольких свидетелей, из показаний которых можно установить, чем занимался глава района с самого утра до практически 23.00 вечера. Кроме того, самое загадочное прозвучало из уст Гильмуллина: «Вышеуказанные факты я детально вспомнил и воспроизвел изучив и просмотрев свои ежедневники, которые я вел в период своей работы. Примечательно, что данные ежедневники были изъяты у меня следственными органами, осматривались, однако сведения, изложенные в нем, оставлены без внимания и должной проверки. Указанное в очередной раз свидетельствует об однобоком расследовании, целью которого явно не было объективное и всестороннее установление обстоятельств».

То есть в руках правоохранителей находились ежедневники, из содержания которых можно было установить и подтвердить безосновательность показаний Суфиянова. Однако, как указывает и сам Гильмуллин, следственные органы не стали перепроверять местонахождение Гильмуллина, а просто, что называется «поверили на слово» Суфиянову Это вновь ставит вопросы по поводу «профессионализма» оперативников – упомянутых выше А. Аптриева, Э. Шакирова, а также следователя А. Нагорнова и других причастных в этом деле.

Что касается 19 марта, то там у бывшего главы района алиби по-настоящему безапелляционное. Гильмуллин находился в очередном отпуске и с 15 до 24 марта проходил лечение в санатории «Родник Алтая», что подтверждается документально – договором и иными документами из санатория, находящегося в городе Белокуриха Алтайского края. То есть, получается, Гильмуллин 19 марта, как утверждает следствие, когда якобы ему лично передавались денежные средства как взятка, фактически (объективно) находился в тысячиекилометров от места передачи денежных средств.

Эти обвинения Гильмуллин также отрицает. «Разговоров с Хазиевым о том, что арендные платежи в случае его победы на аукционе не будут взыскиваться – не было. Каких-либо гарантий в части не взыскания арендных платежей, как это указано в обвинении, я не мог давать, поскольку обязанности по принятию мер по взысканию дебиторской задолженности по заключенным договорам на пользование муниципальным имуществом не возложены на администрацию. Насколько мне известно, на балансовых комиссиях Хазиев заслушивался в связи с задолженностью по платежам, также как заслушивались и другие руководители предприятий. Никаких указаний о том, чтобы с Хазиева не взыскивать арендную плату, я не давал», – заявил бывший глава района в суде.

Со слов Диниса Бикова, он действовал согласно должностной инструкции, в соответствие с которой должен был организовывать взаимодействие администрации с органами местного самоуправления, предприятиями, учреждениями, независимо от их организационно—правовой формы по вопросам своей компетенции. «Поскольку разъяснительная работа по законодательству в сфере земельных отношений, а также подготовка и проведение аукционов относится к компетенции КУС, Хазиеву было рекомендовано обратиться в КУС МЗИО РБ. Какого-либо приоритета у СПК Агрофирмы Кама в лице Хазиева в данном случае не было. Обратился бы ко мне любой другой руководитель сельхозпредприятия, мои действия были бы точно такими же», – заявил бывший замглавы района в суде.

Как отмечает сторона защиты, никаких нарушений при проведении аукциона не было установлено, что подтверждают и участники аукциона, жалоб и обращений о нарушениях при проведении аукциона не направлялось, в том числе и в надзорные ведомства. В отношении ООО «Агрофирма «Кама» неоднократно проводилась претензионная работа и имеется решение арбитражного суда по факту невнесения положенных платежей в бюджет, но при этом задолженность этой компании на общем фоне никак не выделялась: была не больше и не меньше долгов других агрофирм района. Большинству сельхозпроизводителей в период посевной и уборочной кампаний при необходимости предоставлялись отсрочки по уплате платежей, но это было обычным делом, и по ходатайству администрации местный комитет по управлению собственностью входил в положение не только «Камы», но и остальных агрофирм муниципалитета.

По этому доводу свидетели Хазиев и Газизова в ходе судебного заседания подтвердили, что какие-либо денежные выплаты от нефтяных организаций за отводы земельного участка, выигранного на аукционе, они не получали. С их слов, в показаниях свидетеля Насыровой, работающей специалистом – ревизором в МО УЭБиПК МВО по РБ и представляющей обвинение, речь идёт о поступлениях и взаимоотношениях ПАО АНК «Башнефть» и ИП (КФХ) Хазиев совершенно по другому земельному участку. «То есть, на лицо очередные существенные ошибки и просчеты следствия и обвинения. Но, пожалуй, самое главное, данный факт подтверждается приобщенным к материалам уголовного дела заключением специалиста, в котором утвердительно звучит аналогичный ответ – это разные земельные участки и, следовательно, денежные выплаты от нефтяных организаций за отводы земельного участка, выигранного на аукционе Хазиев не получал. В частности, к делу был приложен договор между администрацией Краснокамского района и ООО «Агрофирма «Кама», который касается совершенно другого участка, а не того, о котором идет речь на процессе», – считает сторона защиты.

Кроме того, присутствующая на большинстве заседаний в Краснокамском межрайонном суде «Правда ПФО» своими глазами наблюдает возросшую нервозность процесса, которую наблюдатели связывают с де-фактно разваливающимся обвинением. Перепалки гособвинителя со стороной защиты, недопустимые по УПК, и с самим судом, что может говорить о неуважении, становятся все более частыми. На заседании 22 мая защита Гильмуллина заявила, что обвинение намеренно искажает материалы уголовного дела. Действительно, «Правда ПФО» стала свидетелем того, как прокурор, якобы цитируя телефонный разговор Гильмуллина задал ему вопрос о том, что значит его слова в телефонном разговоре. На что сам Гильмуллин и его защитники после недолгой паузы в недоумении обратили внимание суда на то, что такого разговора не было и прокурор намеренно пытается ввести в заблуждение участников процесса. Как выяснилось в дальнейшем при изучении материалов уголовного дела участниками процесса, такого разговора со стороны Гильмуллина не было, а прокурор действительно задал вопрос, не имеющий никакого основания. Защита попросила занести соответствующее замечание в протокол судебного заседания. «Вполне вероятно, что некоторые участники судебного процесса, в связи с «огульной» доказательственной базой, а также оценкой масштаба ответственности, начинает прибегать к запрещенным приемам (то есть, незаконным). При этом, исходя из прошедших судебных заседаний, можно предположить, что «запрещенными приемами» следствие вовсе не брезговало, как на стадии возбуждения, так и в ходе расследования рассматриваемого в суде уголовного дела», – считает сторона защиты по делу

«Правда ПФО» следит за развитием событий.