Сокращения в НЧИ КФУ: 15% преподавательского состава и 30 методистов
Набережночелнинский институт КФУ, деморализовав своих гуманитариев, теперь зачищает ряды экономистов: к началу учебного года сокращено 90 ставок ППС, нагрузка профессоров передается вчерашним выпускникам. Подав в суд, два сокращенных профессора покончили с корпоративной молчанкой и рассказали «БИЗНЕС Online» о репрессивной политике на отделении и о принципах стимулирования: не по компетенциям, но по лояльности.
МИНУС 90 ПРЕПОДАВАТЕЛЕЙ И 30 МЕТОДИСТОВ
В Набережночелнинском институте КФУ запланировано очередное сокращение — 30,7 штатных единиц из числа методистов, документоведов и обслуживающего персонала должны быть уволены в ближайшее время. Такую цифру предложила «БИЗНЕС Online» и.о. директора НЧИ КФУ Лариса Симонова в ответ на анонимную информацию о ноябрьском сокращении 128 сотрудников учебно-вспомогательного и технического персонала. Сокращение, как следует из официального ответа, соответствует дорожной карте повышения эффективности образования, принятой правительством РФ в апреле 2014 года. Так, университет обязан довести долю работников административно-управленческого и вспомогательного персонала до максимальной планки 37% от общей численности сотрудников, и НЧИ КФУ в этой ситуации отобьется 30 ставками.
Казалось бы, не так много, но возникает вопрос — почему сейчас, через три года после распоряжения правительства? Ответ лежит на поверхности: процент технического персонала вырос в этом учебном году, потому что ужался общий штат института, нарушены пропорции. Профессорско-преподавательский состав вуза (ППС) уже прошел через чистки рядов — было сокращено порядка 15% всех ставок ППС. Конкретная цифра содержится еще в одном официальном ответе «БИЗНЕС Online» Центра медиакоммуникаций НЧИ КФУ.
«В связи со снижением контингента студентов в Набережночелнинском институте (филиале) КФУ произошло значительное уменьшение учебной нагрузки, а именно на 80 179,8 часов (что в соответствии с нормой учебной нагрузки при пересчете на среднюю ставку ППС из расчета 900 часов за ставку составляет около 90 ставок), что в свою очередь и повлекло за собой сокращение в институте численности профессорско-преподавательского состава», — говорится в ответе.
После сокращения 90 ставок ППС их осталось приблизительно 500. Между преподавателями ставки делятся по долям — кто-то получает 0,1 от полной, кто-то 1,5 и больше, следовательно сама цифра не означает 90 живых людей — их может быть и больше, и меньше. Вычислить примерный процент сокращений позволил собственно приказ, их утверждающий и подписанный не ректором Ильшатом Гафуровым, а первым проректором Риязом Минзариповым.
Эльмира Алпатова
Как рассказали «БИЗНЕС Online» два уволенных из НЧИ КФУ профессора Эльмира Алпатова и Наталья Ермакова, которые в настоящее время судятся с университетом и потому не скованы более информационной политикой вуза, институт теряет профессоров на фоне некой скрытой реформы, направленной якобы на постепенное свертывание Высшей школы экономики и права. Этой весной, напомним, факультеты института были объединены в две Высшие школы, одна из которых инженерная, а вторая собрала нетехнические специальности — кроме титульных направлений в нее входят входят 4 кафедры: иностранные языки, социально-гуманитарные науки, массовые коммуникации и филология. О зачистке гуманитарных наук, а вслед за ними — экономики и юриспруденции разговоры в вузовской среде автограда ходят не первый год, однако ярких примеров этой тенденции не наблюдалось. В этом же году — пожалуйста: набора на очные гуманитарные направления уже не было, набор на экономику сократился в 10 раз, ставки преподавательского состава сокращаются оптом.
Наталья Ермакова
ГДЕ АБИТУРИЕНТЫ?
Если преподаватели-гуманитарии в случае полного свертывания своих дисциплин еще могут попытать счастья в педагогическом университете, то тем же экономистам и вовсе податься некуда, ведь с 2012 года, после поглощения университетом ИНЭКА, в городе нет другого профильного вуза. Куда идти, как не на биржу труда?
«Раньше в городе было около 20 вузов, преподаватели со степенью были нарасхват, — говорит по этому поводу Алпатова. — База высшего образования год от года сужается, прежде всего — гуманитарного. Его важность в таком городе, как Челны, с его крайне тонкой культурной прослойкой, недооценивается. В целом качество вузовского образования в Челнах снижается, молодежь выбирает другие города. Тем более, что ректор КФУ недвусмысленно заявляет: перспективы гуманитарного и экономического образования в Челнах его не интересуют, волнует лишь техническое. В декабре, например, он прямо говорил, что экономическое образование тоже будет сокращаться».
Иначе говоря, сокращение преподавателей в КФУ объясняют снижением числа учащихся, но и те, и другие потери — лишь две стороны одной медали. Если в прошлом году только экономические кафедры набирали на дневное отделение порядка 200 абитуриентов, то на этот год их набрано 20 человек, и это не вопрос демографии или популяризации рабочих профессий — остальные выпускники школ разъехались. Факторов, как считают преподаватели, несколько. Во-первых, министерство образования уравняло стоимость обучения в Челнах и в Казани, мотивируя решение тем, что диплом студентам выдается единого образца. Смысла учиться в провинции больше нет, как и возвращаться в нее после окончания вуза. Тем более в условиях, когда вуз разбрасывается профессорами. Второй фактор — Казань закрыла в филиале бюджетные места, оставив их лишь для технических специальностей: КАМАЗу нужны технари, а интересы города не важны, ведь муниципалитет не станет клиентом института. Соответственно, перспективные абитуриенты нетехнических специальностей либо едут в головной вуз учиться бесплатно, либо в другие вузы других городов, где бюджетные места есть.
Сокращение профессуры современные регламенты позволяют с тех пор, как от вузов перестали требовать определенного процента носителей научных степеней. Согласно официальной статистике, представленной на сайте КФУ, на начало июля штатный ППС всех подразделений университета содержал 14,8% докторов наук — это вполне приемлемая цифра. Если же ее структурировать по вузам, то получится, что головной вуз имеет почти 17% штатных докторов наук, а филиалы, которых три — челнинский, елабужский и чистопольский институты — только 7% от своих ППС (вычислить процент профессоров по каждому филиалу отдельно отчет не позволяет). Подчеркнем, что неостепененные преподаватели в этих выкладках вообще не учитываются. Если казанский университет в этом отношении по-прежнему соответствует былым нормам по квалификации педагогических работников (по правилам аккредитации вузов от 2005 года университет должен был иметь не менее 10% докторов или профессоров), то институты — нет, их норма до последней корректировки федеральных стандартов составляла 8,5%. Возможно, из трех филиалов статистику портит лишь один, а другие покрывают недостачи аутсайдера, однако на фоне описанной управленческой политики важнее другое: кто выиграет на тенденциях? Прежде всего казанские структуры КФУ. В этом году, кстати, между Челнами и Казанью впервые запустили специальный «студенческий автобус», чтобы учащимся было удобно ездить домой на выходные. Студенты же, которым важно остаться с родителями — в Челнах, например, — выберут филиалы коммерческих вузов, таких, как КИУ (ИЭУП) или ТИСБИ.
«ДОЦЕНТЫ, КОТОРЫЕ В ПРОШЛОМ САМИ ВОЗГЛАВЛЯЛИ КАФЕДРЫ, ТЕПЕРЬ ПОЛУЧАЮТ ПО 6 ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ...»
Как институт, так и головной вуз предпочли оставить актуальную статистику количества профессуры, принципы распределения нагрузки между кафедрами, а также видение руководством судьбы нетехнических направлений в Челнах и многие другие вопросы нераскрытыми. «БИЗНЕС Online» предложил прокомментировать положение дел в институте как Гафурову, так и директору НЧИ КФУ Махмуту Ганиеву, однако получил лишь безличный ответ от институтского центра медиакоммуникаций с цифрой сокращения ставок, которое иначе как массовым не назовешь.
Между тем остаются основания предполагать, что отток ученых кадров не прекратится: уволенные профессора рассказали «БИЗНЕС Online», как нынче распределяется между сотрудниками трудовая нагрузка и, соответственно, зарплата.
«С 2016 года часы стали распределяться удивительным образом, — Алпатова и Ермакова владеют ситуацией на экономическом отделении, — Преподаватели имеют право претендовать на долю ставки, которую они закрепили за собой по конкурсу. Но, допустим, он защитил 0,5 ставки, а ему дают 0,1. При этом нагрузки-то много, но часы уходят другим преподавателям сверх ставки. Реально не хватает часов только у гуманитариев. Заведующему совесть не позволяет сокращать людей, проработавших десятилетия, поэтому ставки раскидываются по 0,1, по 0,2. Доценты, которые в прошлом сами возглавляли кафедры, теперь получают по 6 тысяч рублей. Хотите — работайте, нет — пишите заявление».
По словам наших спикеров, при нынешней идеологии заведующие бьются за часы в пользу своих кафедр за счет гуманитарных. Последним сколько дадут — столько и читают, а дают все меньше и меньше. К примеру, кафедра завотделением Ильнура Махмутова «Бизнес-информатика и математические методы в экономике», номинально возглавляемая профессором Алексеем Исавниным, не страдает от недостатка часов, хотя сформирована в основном преподавателями без степеней, преподающими элементарную компьютерную грамотность. «Нет коллегиального мозга, определяющего приоритеты в образовательном процессе. Сидят трое заведующих и раскидывают учебные планы на троих. Это называется волюнтаризм», — говорит Ермакова.
ПРЕПОДАВАТЕЛИ VS КФУ: 4 СУДЕБНЫХ ИСКА
На фоне сокращений университет с начала учебного года получил уже 4 повестки в суд только от челнинских преподавателей. Кроме Алпатовой и Ермаковой с КФУ судятся сегодня их бывшие коллеги Елена Трифонова и Елена Каткова, уволенные за год до окончания своих контрактных сроков. Все иски проиграны в первой инстанции, но впереди у каждой истицы второй раунд борьбы за восстановление в должностях. В этом смысле любопытнее история Алпатовой и Ермаковой — если вопрос трудоустройства их неостепененных коллег может решается на уровне Челнов, то разорвать трудовой договор с профессором может только ученый совет головного вуза, к номенклатуре которого он относятся. Наши спикеры утверждают, что их просто исключили из штатного расписания на местном уровне.
Ученые и педагоги, работавшие на кафедре «Экономика предприятий и организаций», были уволены из вуза за два года до истечения сроков их трудовых договоров. Профессора считают повод надуманным — хотя общая нагрузка и сократилась, их собственная не пострадала. Об этом они рассказали и в письме премьер-министру РТ Алексею Песошину, и в обращениях в министерства образования РТ и РФ. Оба профессора проработали в республиканской системе образования свыше 30 лет, Алпатова при этом сама в течение 10 лет возглавляла альметьевский и набережночелнинский филиалы Института экономики, управления и права. Институту КФУ и влившемуся в него 5 лет назад ИНЭКА они отдали по 20 лет жизни. У них есть все: научные статьи зарегистрированы в международной базе данных, монографии в наличии, Ермакова была единственным на кафедре профессором ВАК, а сейчас они стоят на бирже труда.
Ирина Ваславская
В институте утверждают, что процедура увольнения двух профессоров отвечает всем регламентам, а сама необходимость обусловлена уменьшением нагрузки кафедры на 11,7 тыс. часов (по предложенной формуле это 13 ставок). Судебные оппоненты этот довод опровергают. «Нагрузки на кафедре достаточно — мы читаем на старших курсах, сокращение студентов могло дойти до нас не раньше, чем в 2019 году, когда истекают наши контракты, — поясняет Алпатова. — Наши дисциплины передали другим преподавателям, ниже нас как по научному статусу, так и по должности. Есть люди, которые получили по полторы ставки, хотя в условиях сокращения нагрузки так не делается — она распределяется, причем в первую очередь между профессорами, затем между доцентами, а сокращению первыми подлежат преподаватели без ученой степени. С кафедры были сокращены трое преподавателей без степени и два профессора. Я — доктор экономических наук, защищала докторскую по банковской проблематике, а мои дисциплины передали кандидатам педагогических наук! Это „эффективное решение“, повышающее качество образования в федеральном вузе... Штатное расписание кафедры формирует заведующая — Ирина Ваславская, с которой у нас сложился служебный конфликт, и которая сознательно пренебрегла нашими конкурсными контрактами. К нам, конечно, можно по-разному относиться, однако налицо нарушение юридических норм. Нас избрал ученый совет, это 80 докторов наук, а решение об увольнении единолично принимает завкафедры. Возникает вопрос: это филиал федерального университета, или частная лавочка Ваславской? Или директора филиала Ганиева?»
ДОЛЖНОСТЬ ЗА 4 МИЛЛИОНА?
Рассказанная профессорами история их выживания из института полна несвойственных этой среде интриг и драмы. По мнению уволенных, ситуация лишь иллюстрирует общую атмосферу в ведущем вузе автограда, расшатанную еще слиянием филиала КФУ и ИНЭКА в 2012-м году, после чего формализм отношений и сепаратные союзы во имя материальных преференций все активнее замещали собой образовательную миссию в политике вузовских структур. По словам профессоров, с апреля они получили несколько уведомлений об увольнении: после первого они написали ректору КФУ и были восстановлены в должностях, однако последовали новые «письма счастья», всякий раз с измененными формулировками. Взаимоотношения с завкафедрой, с Ганиевым, с завотделением Махмутовым в этот период они называют «травлей», к которой были подключены даже студенты. Все это живо напоминает карьеру Искандера Ясавеева — ярого оппозиционера ректора, от которого вуз пытался избавиться два года и добился этого, лишь столкнув на одной кадровой позиции с ученицей самого Ясавеева.
Причиной увольнения профессора называют служебный конфликт с завкафедрой Ваславской — она заняла место в 2016 году в результате слияния кафедр «Финансовый и бухгалтерский учет» и «Экономика предприятий и организаций», которую до тех пор возглавляла Алпатова. По мнению спикеров, кандидатуру Ваславской «протащили» — для этого директор института вместо традиционного тайного голосования провел открытое, чтобы под взглядами руководства большинство проголосовало за нужную персону. Еще до выборов на одном из заседаний было публично озвучено, что Ваславская, получив должность, обеспечит кафедру хозяйственными договорами на 4 млн. рублей — контрактами с предприятиями на выполнение неких заказных исследований. Такая работа входит в аттестационные требования вуза — институт должен либо отрабатывать хоздоговора, либо выигрывать гранты на сумму, пропорциональную численности преподавательского состава. Ваславская же, как выяснилось, замужем за предпринимателем Ильей Ваславским — равноправным соучредителем группы компаний, работающих в структуре заводов «Начало» и «Новые литейные технологии». Он состоит в собственниках ООО «ПО Начало» (производство из металла), ООО «НЛТ» (металлургия), ООО «Корунд-Р» и ООО «Эн Си Эйч» (обработка металлов). Впрочем, как отмечают Алпатова и Ермакова, хоздоговоров с «Началом» так и не последовало.
По словам Алпатовой, бороться за кафедру у нее не было и в мыслях: после руководства филиалами ИЭУП должность заведующей — не предел мечтаний. Против нового руководителя она выступила лишь через полгода после выборов — подала в суд о признании их недействительными. Две инстанции проиграно, впереди кассация. Причиной же обострения конфликта наши собеседницы называют организационный хаос, привнесенный Ваславской в учебный процесс. По их словам, руководитель отсутствовала около 1,5 месяца с начала учебного года, все это время у преподавателей не было сформированных учебных планов, невозможно было утвердить темы дипломных работ, не было расписания занятий. Ваславская, по их словам, избралась заведующей кафедрами в двух вузах — в НЧИ КФУ и в Московском государственном медико-стоматологическом университете имени Евдокимова на кафедре экономического анализа и прогнозирования. Это законно, но недопустимо вузовской этикой, тем более в двух далеких друг от друга городах — первые месяцы учебного года показали, почему. Профессора стали привлекать внимание вуза к проблемам учебного процесса, а когда заведующая появилась в институте, с ней на кафедру пришел и авторитарный стиль управления, прежде немыслимый для научной интеллигенции, и другие новшества. В частности, принцип взаимозаменяемости, который иногда практикуется в средних школах, но не в вузах.
«Преподаватель вуза сосредотачивается на 2-3 дисциплинах и совершенствует их в течение нескольких лет. А в нашей ситуации ты год читаешь одну дисциплину, потом ее передают другому преподавателю. В результате никто толком предмет не знает», — поясняют нынешние оппозиционеры. По их словам, на критику завкафедры отвечала шантажом бакалавров и магистрантов: сдаешь либо диссертацию, либо своего научного руководителя. Директор института на просьбы Ермаковой выступить арбитром за столом переговоров отвечал: «А что вы хотите? Это война!»
«ВЫ МНЕ НЕ НРАВИТЕСЬ...»
Важно отметить, что истицы стали не единственными жертвами кадровой политики института, отраженной в их частном конфликте. Распределение нагрузки между преподавателями конкретно на их кафедре коснулось многих по принципу, далекому от профессиональных отношений: вознаграждаются не компетенции, но лояльность. Самый вопиющий случай, который они припомнили, касается снижения ставки с 0,5 до 0,1, о чем пострадавший преподаватель попросил объяснений у завкафедры Ваславской.
«Заведующая при всех 25 преподавателях, при декане Махмутове объяснила: вы мне не нравитесь, я не хочу с вами работать», — цитирует Алпатова. Профессора рассказывают, что общими силами им удалось добиться на своей кафедре доведения реальных ставок до конкурсных, но восстановленная справедливость обошлась подопечным еще дороже. Коллегу, которая не понравилась заведующей, за ее конкурсные 0,5 обязали вести практические занятия по 19 дисциплинам. «Ни один преподаватель такую нагрузку не может освоить ни физически, ни интеллектуально. Она спала по три часа, с утра натаскивалась из интернета и шла читать. Это профессура может набрать ставку с 2-3 дисциплинами, потому что мы работаем в комиссиях, у нас научное руководство. Чем ниже ученая степень преподавателя, тем больше у него горловой нагрузки, а это ведь не школьная арифметика! О какой эффективности может идти речь? Но никого это не волнует — главное показать, кто чего стоит в этой жизни».
Что удивительно в этих обстоятельствах — сетуя на сокращение контингента учащихся, в институте, кажется, должны осознавать, что на поток абитуриентов существенно влияет имидж вуза. Тем не менее, сомнительный пиар сопровождает деятельность института КФУ уже давно: чего стоило только шокирующее самоубийство завкафедрой «Сервиса транспортных систем» Рифата Хабибуллина в октябре прошлого года на рабочем месте. Незадолго до трагедии профессор лишился должности декана, после 26 лет работы в вузовской системе ему оставалось 3 года до пенсии. Да и увольнения не остаются незамеченными — о самых существенных потерях публике известно. В Челнах после реструктуризации факультетов института, собранных весной в две высшие школы, уволился бывший заведующий гуманитарным отделением доктор философских наук Айдар Каюмов. До этого оставил вуз проректор по работе со студентами профессор Роберт Зайниев. Теперь еще два профессора поднимают шум, оказавшись на бирже труда.