«Испанская дорога» Габсбургов

Когда-то давно, в подростковом возрасте, уже не помню, в какой книге, мое внимание привлекло выражение «Испанская дорога». Путешествие по ней, исходя из контекста, было каким-то очень уж долгим и трудным. Я тогда вполне логично предположил, что дороги в средневековой Испании были совершенно никудышными. Правда, не совсем понял почему. Сплошные ямы, выбоины и «семь изгибов на версту»? Глушь полная и нет даже малейших признаков инфраструктуры? Или везде разбойники пошаливают и приходится кружными путями ездить – как у нас в Чернигов из Мурома (до того, как Илья Муромец с печи слез)?

А, может быть, это вообще какое-то фигуральное выражение, типа: «Путь в Каноссу»?
Возник также вопрос: по всей Испании у них такие дороги? Или имеется в виду только одна? И какая именно?

Об интернете в то время ещё никто и не слышал. Специально в библиотеку, чтобы справочную литературу поискать, тогда не пошел (сами понимаете, в том возрасте и более насущные дела были).

Уже позже я узнал, что «Испанская дорога» находилась за пределами Испании и проходила по территории других стран.

У нее было несколько маршрутов, вела она в Нидерланды, и путешествовали по ней исключительно люди военные. «Испанская дорога» даже и начиналась не в Испании, а на севере Италии – в Милане, служившем местом сбора войск для Фландрской армии. Самые «удачливые» из солдат попадали в Нидерланды совсем уж кружным путем: из внутренних испанских областей через Барселону и Геную следовали до Милана, далее – в Безансон, где дорога и разделялась на две основные ветви.

В общем, путь этот действительно был длинным и нелегким. И в испанском языке с тех пор существует идиома для обозначения какой-то сложной и трудновыполнимой задачи: «Poner una pica en Flandes» («привезти пикинера во Фландрию» или что-то в этом роде).


Речь, как вы, вероятно, уже догадались, идёт о пресловутой Восьмидесятилетней войне Нидерландов за независимость от габсбургской Испании.

Давайте вначале вспомним, как эта северная страна оказалась вроде как в подчинении у испанцев.

Испанские Нидерланды

В период раннего Средневековья территорию современных Нидерландов занимали племена франков, саксов и фризов. Исторически сложилось, что южная часть этих земель оказалась под властью франкских королей, а на севере некоторое время существовало независимое Фризское королевство, которое, впрочем, также было потом присоединено к Франкии (734 г.). После распада империи Карла Великого эти территории отошли к Средне-Франкскому королевству. По имени среднего сына императора это государство часто называли Лотарингией.


Позже на этих землях выделились Брабант, Фрисландия, Голландия, Утрехт и Гелре. К 1433 году большая территории современных Нидерландов оказалась в составе Бургундии. Эти земли в 1482 году унаследовал сын Марии Бургундской Филипп I Красивый, принадлежавший к роду Габсбургов. Он стал мужем кастильской королевы Хуаны I (Безумной). Их сын – Карл V, император Священной Римской империи и король Испании, объявил нидерландские земли наследственным владением Габсбургов.


Часть своих владений за пределами Испании, в том числе и Нидерланды, Карл V в 1556 году передал сыну – Филиппу II. При этом от Испании они оказались отделены хищной Францией, короли которой не прочь были присоединить к своим владениям южные провинции Нидерландов.

Начало Восьмидесятилетней войны

Когда речь заходит о Восьмидесятилетней войне, обычно объясняют события тех лет следующим образом.

Католическая Испания – страна невежественных религиозных фанатиков и обскурантов, жестоко угнетала культурные, богатые и свободолюбивые Нидерланды. Налоги, собираемые здесь, составляли чуть ли не основу благосостояния испанских Габсбургов.

Между тем испанские историки уверяют, что их страна тратила на Нидерланды гораздо больше, чем получала взамен. Дело в том, что для защиты этой провинции от французов приходилось содержать большую армию. И эта армия «съедала» средств больше, чем испанская казна получала от Нидерландов в виде налогов. За стеной испанских пик Нидерланды богатели и процветали. И постепенно у местной элиты сформировались свои интересы, отличные от интересов метрополии.

У обеих сторон была своя правда. Однако в историографии возобладала именно нидерландская точка зрения, во всех красках изобразившая «ужасы испанской оккупации» и с похвальной скромностью умалчивавшая о жестокости восставших протестантов.

Испанцы же были возмущены черной неблагодарностью торгашей «низинных земель». По их мнению, те просто предали империю в тяжёлое для нее время, когда вынужденно пришлось несколько повысить налоги. Война за эту убыточную провинцию рассматривалась испанскими властями, как дело чести, поэтому она и тянулась так долго. Хотя, учитывая географическое положение Нидерландов, огромные трудности в доставке туда войск и не меньшие – в их снабжении, намного проще и дешевле было бы отказаться от этих далёких и не особо нужных «Низинных земель».

Эти доводы испанцев нельзя назвать совершенно необоснованными.

Итак, в Нидерландах были очень недовольны новыми налогами, как назло введенными в год, последовавший за неурожаем. Возмущались ограничением торговых связей с Англией. Да к тому же ещё в этой провинции быстро набирало популярность учение Кальвина, что испанцам, разумеется, очень не нравилось.

Во второй половине 1560-х годов в Нидерландах вспыхнуло антииспанское восстание, ставшее началом той самой Восьмидесятилетней войны. Ситуация для восставших была благоприятной. После смерти католички Марии Английской, которая была замужем за сыном и наследником императора Карла V – Филиппом, распался начавший было формироваться англо-испанский союз. Новая английская королева, Елизавета I, занимала антииспанскую позицию, и лидеры повстанцев Нидерландов могли надеяться на ее поддержку.

А гугеноты Франции в это время захватили Ла-Рошель – порт, имевший стратегическое значение для контроля над судоходством в Бискайском заливе. Католический Париж союзником Габсбургов тоже не был. Ситуация отнюдь не благоприятствовала испанскому судоходству, и транспортировка войск по морю таила в себе множество рисков. Удара по транспортным судам можно было ожидать с трёх сторон. Да и снабжение армии по морю в таких условиях было бы крайне затруднено.

Между тем парусное судно в то время могло за сутки пройти до 120 миль, солдаты по суше за день – лишь около 14 миль (в лучшем случае). А найденный испанцами путь в Нидерланды был совсем неблизким – около 620 миль, то есть примерно тысяча километров. К тому же большое количество испанских солдат (а также наемников, готовых повоевать в Нидерландах) находились тогда на Апеннинском полуострове.

Таким образом, восставшие полагали, что испанцы не смогут перебросить в их страну большие контингенты своих войск и потому были полны оптимизма.

Действительно, Фландрская армия, которую Габсбургам удалось сформировать из
тогда ещё лояльных Испании франкоязычных валлонов и католиков Священной Римской империи, первоначально насчитывала лишь около 10 тысяч человек. Но испанцев повстанцы серьезно недооценили.

Именно тогда был спроектирован и обустроен сложнейший маршрут, действовавший более 50 лет – та самая «Испанская дорога» – El Camino Español. Всего по ней удалось провести в Нидерланды более 120 тысяч человек. Для сравнения: по морю за то же время удалось перевезти лишь около 17 с половиной тысяч солдат.

В те времена этот логистический проект без всякого преувеличения был уникален и не имел аналогов по масштабу и сложности его осуществления.

El Camino Español

Итак, было решено вести войска из Ломбардии через подвластные Габсбургам территории Центральной Европы.

Проблема была в том, что непрерывного коридора не существовало, и приходилось вступать в тяжёлые переговоры о праве прохода с местными князьями и сеньорами. К тому же этот маршрут проходил в непосредственной близости от враждебных протестантских земель. В качестве примера можно привести кальвинистскую Женеву и Пфальц, который иногда называют «колыбелью Тридцатилетней войны».

«Испанская дорога» имела две ветви.

Часть войск шла из Милана через Савойю, Франш-Конте и герцогство Лотарингия. Данный путь использовался с 1567 года. Другие военные части двигались через перевал Сен-Готард и швейцарские кантоны. Либо – через перевал Стельвио, южную часть государства Трёх лиг (будущий швейцарский кантон Граубюнден) и австрийский Тироль. Этот второй, восточный, путь имел ответвление через Вормс и Кельн. Использоваться он стал позже – с 1592 года.

В 1619 году, чтобы снова открыть для себя эту часть «дороги», испанцы даже спровоцировали религиозную войну в Трёх лигах. В то время, кстати, по этой ветви «Испанской дороги» они перебрасывали войска не только в Нидерланды, но и в Германию, где началась Тридцатилетняя война.


При этом на Савойю оказывали большое давление извечные соперники испанцев – французы. Ещё в 1601 году Франция аннексировала две северные провинции Савойского герцогства. И теперь часть «Испанской дороги» проходила по территории недружественной испанцам Франции. А в 1622 году их стараниями этот коридор оказался полностью закрыт для испанцев.

А часть более восточного пути этой дороги шла через земли враждебно настроенных протестантов.

Не нужно думать, что, проводя по этой дороге свои войска, испанцы и здесь опять «открыли Америку». Путь из Италии на север Европы давно был известен купцам и путешественникам. Проблема состояла именно в масштабах переброски войск. И провести их нужно было не один раз: «Испанская дорога» должна была действовать постоянно и без перебоев.

Организовать движение первого отряда по El Camino Español было поручено Фернандо Альваресу де Толедо, известному также, как «железный герцог» Альба (ещё один персонаж, изрядно демонизированный противниками, которые и сами были далеко не ангелами).


После того, как были определены маршруты движения войск, началась практическая работа – составление подробных карт, создание необходимой инфраструктуры, расширение дорог, укрепление старых мостов и наведение новых.

Огромной проблемой была организация питания и фуражировки. Грабить собственные земли по маршруту движения было бы очень плохой идеей. Да и соседние – тоже можно было ограбить лишь раз. А привести в Нидерланды требовалось боеспособные и хорошо управляемые части, а не толпы недисциплинированных голодных оборванцев.

Приходилось договариваться.

Жители имперских территорий чаще всего получали не деньги, а так называемые billets de logeme – документы, освобождающие их от налогов, на сумму поставки.

Иногда заключались контракты с богатыми купцами, которые поставляли продовольствие и фураж в обмен на государственные долговые обязательства. Многие из этих купцов были генуэзцами.

Чаще всего солдаты шли группами по три тысячи человек (это приблизительная численность одной терции). Расчетное время в пути было определено в 42 дня.


Первая группа войск, численностью в 10 тысяч человек, была проведена в Нидерланды в 1567 году. Они шли 56 дней. А вот отряд Лопе де Фигероа (5000 солдат) в 1578 году дошел до Нидерландов за 32 дня. Кардуини в 1582 году довел своих людей за 34 дня. Двухтысячный отряд Франсиско Ариаса де Бобадильи, который в декабре 1585 года прославился прорывом из лагеря на окружённом кораблями Филиппа Гогенлоэ-Ноейнштайна острове между реками Ваал и Маас («Чудо при Эмпеле»), шел ровно 42 дня. Но некоторые отряды едва укладывались и в 60 дней.

В 1635 году в Тридцатилетнюю войну, бушевавшую в Европе с 1618 года, вступила Франция. Это привело к тому, что последняя ветвь «Испанской дороги» была перерезана сразу в двух местах: между Миланом и Тиролем и между Лотарингией и Дальней Австрией. Теперь доставлять войска в Нидерланды можно было только по морю. В 1639 году испанский флот у побережья Англии был атакован кораблями голландского адмирала Маартена Тромпа и практически уничтожен в сражении при Даунсе.

И это для испанцев стало «началом конца». Продолжать войну в Нидерландах теперь было почти невозможно.


В конце концов, именно прекращение функционирования El Camino Español и привело к признанию Испанией независимости северной части Нидерландов (Республики Соединённых провинций).

Однако южную часть этой провинции, приблизительно совпадающую с территорией современной Бельгии, испанцы за собой тогда сохранили. За эти земли Испании пришлось воевать с Францией в так называемой Деволюционной войне (1667–1668 гг.), закончившейся разделом этой территории.