Прототип «Гадюки» А.Н. Толстого. Судьба женщины
Рассказ А.Н. Толстого «Гадюка», напомню, о судьбе женщины, которая потеряла свою семью в революцию, воевала в Гражданскую войну как настоящий солдат, не нашла себя в мирной жизни, влюбилась в штатского начальника и застрелила соперницу-секретаршу, ухоженную девицу. Сильный, драматический текст, безусловная (очередная) удача А.Н. Толстого в описании женской души.
Что с героиней стало дальше? Мне всю жизнь было ее жалко (рассказ обрывается сценой убийства и намеком на грядущий суд).
Оказалось, прототипом главной героини была, как написано в советских комментариях, реальная женщина, "знакомая писателя - Т. Сикорская".
И тут выясняется.
Что.
Прототип «Гадюки» А.Н. Толстого стала автором (переводчиком текста) песен «Сулико» и «На честном слове и на одном крыле».
А ещё вероятно, что вы читали роман "Фаворит" Дика Фрэнсиса именно в её переводе.
Откуда конкретно в комметарии проникла информация, что прототипом была Сикорская, не могу найти (в одном месте написано, что А.Н. Толстой написал это в своем предисловии, но текста предисловия к "Гадюке" я не обнаружила").
Однако кто именно эта женщина -- обнаруживается легко: Татьяна Николаевна Сикорская, ур. Шишкова (1901-1984).
Она не была "знакомой" Алексея Толстого: она была родственницей. Впрочем, какой именно, в паре слов я назвать вам не смогу.
Пришлось даже рисовать генеалогическую схему.
Во-первых, их бабушки, из князей Хованских, были двоюродными сестрами.
Во-вторых, его родная тетка (материна сестра) была замужем за ее дядей (братом отца).
В-третьих, двоюродный брат его матери был женат на ее родной тетке по отцу.
Эти семейные связи -- пример того, как помещики роднились "кланами". Тургеневы и Шишковы дружили семьями и подолгу живали друг у друга. Кстати, Шишковы в ранних "помещичьих" текстах А.Н. Толстого, это вот как раз эти родичи.
Ольга Зотова, героиня "Гадюки" -- из купеческой семьи, но А.Н. Толстой не мог в 1928 году, конечно, сделать свой персонаж столбовой дворянкой. А реальная Татьяна Шишкова была же потомком боярского рода Шишковых, княжеского Хованских, в родстве с Аксаковым и Набоковым (у того даже один из пседонимов "Владимир Шишков"). Я так понимаю, Толстой к кузине достаточно нежно относился, помогал ей чем-то в советские годы. Когда я прочла, что она ему не "знакомая", а родственница, быть может, знакомая с детства (надо его биографов спрашивать), мне стало понятней, почему "Гадюка" так хорошо получилась -- он реально за героиню очень сильно переживал.
В официальной биографии Татьяны Шишковой, в замужестве Сикорской, не написаны в деталях, как прошли ее революционные годы. "Отец расстрелян, мать и братья умерли от тифа. После скитаний Татьяна оказывается в Москве практически без средств к существованию, устраивается корреспондентом в газету, начинает заниматься литературным трудом". Видимо, она что-то рассказывала друзьям об этом периоде своей жизни, и именно этот материал использовал А.Н. Толстой.
Интересно, действительно ли Татьяна тогда в кого-то стреляла? Или это логическая разрядка того душевного напряжения героини, который придумал А.Н. Толстой? В своих текстах этого периода о любви и ревности он очень часто решает дилеммы с помощью стрельбы из пистолета.
История 23-летней Зотовой в "Гадюке" кончается на выстреле в счастливую соперницу-хвастунью. В одном из изданий текста там дальше была еще одна строчка: «Через две недели в народном суде слушалось дело Ольги Вячеславовны Зотовой… Суд… Нет, пусть лучше сами читатели судят и вынесут приговор…»
История Татьяны Сикорской (1901 года рождения) в 1920-е годы только начинается. Не знаю, стреляла ли она, судили ли ее -- надо поднимать архивы, газеты. Вряд ли, думаю.
Странное дело для истории того периода, но
ДАЛЬШЕ У НЕЁ ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО!
Дальше она выходит замуж за некого Виталия Сикорского (о котором более ничего не известно, и судьба которого непонятна, видимо, умер). В 1922 году у них рождается сын Вадим Сикорский, в будущем поэт.
В конце 1920-х Татьяна, недовольная своим образованием, поступает в университет учиться литературе. Заканчивает его в 1930 году. Она получает работу в редакции песенных текстов Музгиза и выходит замуж за своего коллегу, Самуила Борисовича Болотина, приехавшего из Ташкента.
Вместе они оставались всю жизнь, до его кончины в 1970 году. Она умерла в 1984 году.
Вместе они писали чудесные тексты для песен.
Писатель Эдуард Барсуков о них пишет: "Их творческий дуэт, сложившийся с начала 30-х годов, продолжался почти сорок лет. Вначале они переводили песни народов СССР («Сулико» и другие), затем песни зарубежья. Популяризация зарубежных песен в 30-е годы было не в чести, и талантливых поэтов-переводчиков приняли в Союз писателей только благодаря поддержке Алексея Толстого. (...)
Часто, используя мотивы народных песен, они создавали собственные авторские тексты. Такими «авторизованными» вольными переводами стали получившие широкую известность в нашей стране и за её пределами песни — чешская «Плясовая», венгерская «Говорят, не смею я…», болгарская «Хочешь, дочка, выйти замуж?», польская «Жаворонок», немецкая «Трудно сказать!», норвежская «Рыбка», словацкая «Марина» и многие другие".
Сикорская и Болотин написали русский текст для песни "Бомбардировщики" - где есть строчка "На честном слове и одном крыле" (в оригинале было "молитве и одном крыле").
(Составила вот плейлист песен в их переводе или авторстве, очень любопытный срез советской эстрады. Рекомендую)
Во время Великой Отечественной войны Сикорская была эвакуирована в Елабугу, как и многие другие писатели. Там она подружилась с Цветаевой, а ее сын - с Муром. Но уберечь ту не смогла. Однако после, когда Ариадна Эфрон вернулась из ссылки, Татьяна с мужем ей помогали, посылали краски, хотя это было опасненько и создавало им проблемы в Союзе писателей.
Из Елабуги Татьяна сорвалась в Москву к мужу, они добились, чтобы их взяли на фронт и около двух лет супруги работали в дивизионной газете. (После Гражданской ей, наверно, было и не очень страшно. А муж у нее, кстати, с детства был слеп на один глаз, а вторым видел с трудом).
Мария Иосифовна Белкина вспоминала: "Татьяна вместе с Болотиным ходили на военных кораблях и там выступали с популярными песенками. Татьяна была с широким мягким лицом, а справа у глаза был тик. А у мужа тик - слева. Они вместе читали стихи, им всегда очень хлопали, думая, что они так делают для смеха. То один подмигивает, то другой".
Барсуков еще пишет: "Нам, довоенным мальчишкам и девчонкам, запомнить авторов русского текста С. Болотина и Т. Сикорскую не составляло труда: одна за другой появлялись патефонные пластинки, репертуарные сборники, ноты, где эти имена были набраны типографским шрифтом. Их произносили при трансляции концертов таких знаменитых коллективов, как Краснознамённый ансамбль имени А.В. Александрова, хор имени М.Е. Пятницкого, оркестр Всесоюзного радио под управлением Виктора Кнушевицкого, Государственные джаз-оркестры Леонида Утёсова и Александра Цфасмана. (...) Кому из слушателей не были известны испанские «Простая девчонка» и «Фраскита» в обработке Б. Мандруса из репертуара Клавдии Шульженко, песня о Миссисипи, тяжкая, как ноша грузчика, перетаскивающего на своих плечах кипы с хлопком, проникновенно спетая Полем Робсоном, смешная и трогательная финская песенка о старой повозке, у которой «тряские доски, скамьи жёстки, козлы громоздки», но которую певец не променяет ни на какую другую? Так мы познакомились с кубинской «Голубкой» испанского композитора ХIХ века Себастьяна Ирадьера. (...) Болотин и Сикорская сделали достоянием русских слушателей песни-новеллы, песни-монологи из репертуара Ива Монтана, Пита Сигера, Эрнста Буша, Поля Робсона, сюжетные баллады, хоровые и плясовые народные песни, боевые марши и девичьи попевки..."
Еще Птушко пригласил супругов, чтобы они помогли ему с текстом Пушкина и написанием новых реплик при создании фильма "Руслан и Людмила".
Еще Сикорская переводила песни Боба Дилана, Марлен Дитрих, Гершвина, Джерома Керна....
Ее сын Вадим Сикорский потом рассказывал, что мать с отчимом "жили дружной семейной жизнью в окружении родных и друзей. Любили животных: в их доме никогда не переводились собаки. Гостеприимство и хлебосольство родителей были общеизвестны".
И кому-то эти пожилые толстые люди с тиком ведь казались смешными, и даже пошлыми коньюктурщиками, пекшими песни, как блины, вроде парочки из "Покровских ворот"...
А ведь у каждого человека есть прошлое.
Анна Масс в книге "Писательские дачи. Рисунки по памяти" пишет, что они "...тоже были «пайщиками» нашего дачного поселка (...) Пожилые супруги, внешне довольно невзрачные, в каких-то всегда затрапезных куртках, шароварах, подвернутых резиновых сапогах. Когда однажды по просьбе кого-то из друзей-соседей они согласились дать концерт для нас, дачников, и мы собрались на их недостроенной даче, и они встали рядышком, он с гитарой, высокий, сутулый, она — маленькая, худая и морщинистая, я вначале подумала, что они очень похожи на кота Базилио и лису Алису из «Золотого ключика». Но когда они запели — просто, ничуть не рисуясь, слабыми, но какими-то очень слаженными голосами, они вдруг перестали казаться смешными и невзрачными, и я тогда впервые, пожалуй, осознала относительность понятия «красивый-некрасивый». Сын Татьяны Сергеевны, поэт Вадим Сикорский, был красавец «весь из себя», породистый, с наглыми стальными глазами, но мне его самодовольная красота претила, а его старики, когда пели, вдруг стали красивыми".
Очень хочется, чтобы про биографию этих замечательных поэтов-песенников Татьяны Сикорской и Самуила Болотина стало известно побольше. Возможно, исследователи творчества А.Н. Толстого как-то зацепят ее поглубже...
Плейлист их песен.