Черное море снова русское: теперь решения принимаются в Москве. Не в США
Черное море мы снова можем спокойно писать на картах, как море русское. А все остальные пусть ставят на его месте слепое пятно, потому что наши в Крыму в ответ на черноморскую активность американских военных развернули новейший комплекс радиоэлектронной борьбы «Мурманск-БН». Он способен вывести из строя всю корабельную электронику на расстоянии до 5000 километров.
Давайте посмотрим, что входит в эту зону. Это весь Ближний Восток, включая Иран и Саудовскую Аравию с Йеменом. Половина Африки вплоть до Конго. Азия практически до Индии. Вся Европа. Далее на север — Британия с Ирландией. И еще выше — вся Скандинавия с Исландией и кусочком Гренландии.
Семь грузовиков, антенны высотой в 32 метра. Интересно, а нельзя ли с помощью этой штуки транслировать торжества, посвященные третьей годовщине воссоединения Крыма с Россией на все европейские телевизоры? А вот не надо было болтать глупости про русских хакеров. Не надо было будить в дремавшем медведе великодержавного двуглавого орла.
Вот смотрите. Премьер-министр Израиля Нетаньяху. Министр иностранных дел Германии Габриэль. Президент Турции Эрдоган. Три визита на одной неделе. Это не случайность. Это — закономерность. Война в Сирии вступила в решающую фазу раздела пирога. Решения принимаются в Москве. Не в Вашингтоне, не в Стамбуле — в Москве.
Нетаньяху хочет, чтобы Путин уговорил Иран отвести Корпус стражей исламской революции из Сирии от израильской границы на Голанских высотах. Габриэль, вероятно, хочет, чтобы Путин надавил на Эрдогана. Германия испортила отношения с ним настолько, что Эрдоган сравнил ее с Третьим рейхом. Меркель в ярости. Она же платит туркам три миллиарда евро, чтобы те не пускали больше в Европу беженцев.
После переговоров в Москве Габриэль вдруг заявляет, что у Европы только с одной стороны есть милые соседи — это белые медведи на севере. То есть, разговора с Путиным не получилось. Габриэль — не тот уровень. И поэтому после его вояжа вдруг появляется информация о том, что Меркель приедет в Россию с официальным визитом. В рамках, так сказать, полной международной изоляции России, о которой так любил говорить Барак Обама. Ну, и третий визит этой недели — Реджеп Тайип Эрдоган.
Тут, конечно, стоит остановиться подробнее. Эрдоган впервые прилетел в Москву после полутора лет охлаждения отношений из-за гибели подполковника Пешкова, уничтожения нашего Су-24.
У России есть довольно ясный выбор: Турция будет либо нашим партнером, либо конкурентом. Традиционным противником. Путин сумел сделать так, что Эрдоган сам выбрал первый вариант. Причем, смотрите, вернувшись через полтора года к столу переговоров, мы к старым проектам Турецкого потока и АЭС Аккую получили от Турции еще — согласие на работу нашей новой платежной системы «Мир». А это фактически расширение рублевой зоны.
Плюс новый совместный инвестиционный фонд с капиталом до 1 млрд долларов. А каковы новые уступки с нашей стороны? Никаковы. Россия опять открыла свой ранее закрытый рынок для части турецких продуктов. И опять разрешила рабочие визы турецким строителям.
То есть ничего принципиально нового. То же самое в геополитике. Турция теперь больше не требует немедленного ухода Башара Асада с поста президента Сирии. И на этот раз согласна с принципом территориальной целостности этой страны.
А ведь еще полтора года назад Турция собиралась сама назначить нового сирийского правителя. Фактически в сирийском вопросе у Турции больше нет самостоятельной политики. В Москве было много сказано о взаимодействии России и Турции по установлению мира в Сирии, но это были общие, так сказать, дипломатические слова, хотя понятно, что при разговоре с глазу на глаз Путин и Эрдоган говорили о чем-то конкретном.
Во всяком случае, после переговоров президент России тут же созвал Совет безопасности, где рассказал об итогах встречи. Я даже не буду строить догадки, давайте просто наберемся терпения. Нам еще предстоит часто возвращаться в этом году к турецкой теме.
Автор: Андрей Добров