Казус Бильченко

Война – войной. Сторона – стороной, и мы свою сторону выбрали. Озверения нет. Озверение – самое страшное, что может случиться с человеческой душой.

Давайте поговорим о людях.

Я приехала на Донбасс в начале 2015 года, и, наверное, первое, что меня поразило, — отсутствие ненависти и жажды крови. Я видела Луганск, за несколько месяцев до того переживший страшную блокаду, я видела пустые тогда еще улицы, разбомбленные дома, запуганных войной людей, и не видела ненависти.

(Хотя, конечно, проклинали и проклинают тех, кто по ним стрелял, это да. Ну и к городам, которые побывали под украинской оккупацией, вроде Новосветловки, это тоже не относится).

На Новый год мы с подругой, приехавшей ко мне из Питера, пошли на площадь. Я подходила к людям и задавала вопрос: «Знаете, я вот из Харькова, а моя подруга из Москвы, мы с ней спорим. Вы за кого, за ДНР или за Украину?». (Я, что характерно, не соврала, я действительно родилась в Харькове, а моя питерская подруга в Москве). Люди смеялись, угощали нас шампанским, и говорили: ну как мы можем быть против Украины, там такие же люди, как и мы, мы – против украинской армии и против украинского правительства, вот Сашку спросите, Сашка с передовой только сегодня вернулась. И Сашка эта в маскировочном костюме смеется и кивает.

Война – войной. Сторона – стороной, и мы свою сторону выбрали. Озверения нет. Озверение – самое страшное, что может случиться с человеческой душой.

Недавно Женя Бильченко, киевский поэт и культуролог, написала очень важную статью о происходящем на Украине, статью «Страх». Там она, в частности, пишет:

«Почему вы боитесь сказать, что нас обманули на Майдане, используя демократическую идею для приведения к власти олигархата? В странном балансе с нацистами. Да, именно с нацистами, не гипербола. Вы не знаете, что общественные люди имиджево зигуют, как это было недавно с Романом Скрипиным? Знаете. Для кого стараются? Для президента вражеского нам государства? И о цивильном корпусе «Азов» вы знаете. Боитесь говорить, чтобы в вас не разочаровались, не убили, не уволили, не оплевали, не сочли предателями Родины?».

Естественно, Женю стали травить украинские «патриоты». Потому что она прямо говорит о том, что происходит на Украине: о тоталитарной власти в союзе с нацистами. А знаете, что интересно? Что Женя была активистом Майдана, а позднее – волонтером Правого сектора (запрещенной в России организации). Была. Больше не является.

Она пишет, что выходила на Майдан ради защиты прав человека, она говорила, что тогда не видела там нацистов. Ну, я не знаю, как их можно было не видеть, мы тогда с еще одним бывшим киевлянином в Москве стримы смотрели, не от Киселев-ТВ, а от Громадского телебачення, и как-то очень видели. Лично там я, естественно, не была, я в Питере давно уже жила к тому времени. Но я, в принципе, верю, что человек на волне эмоций, к тому же, окруженный разделяющими его взгляды друзьями, способен не заметить того, что происходит в километре.

Штука-то в чем. В том, что большинство активистов, выходивших, вроде бы, с благими целями, очень быстро включили режим «у нас война, поэтому нам можно». Можно все: обниматься с нацистами, бомбить жилые кварталы, убивать, убивать, убивать. Можно травить в своем доме тех, кто не разделяет «правильные взгляды»: громить антивоенные выставки, бороться с русскоязычными с применением силы, стучать в СБУ, бесконечно, радостно стучать на каждого… Я не могу приехать на Украину, меня задержат на границе, хотя я не воевала. Я поэт и журналист, работающий на Донбассе, значит – «пособник террористов», как значится в проскрипционных списках. И все это делают мои бывшие друзья, вроде бы – «за все хорошее», опять же, выходившие. Очень быстро с ними это случилось.

А с Женей не случилось. У нее остались глаза и совесть. И она публично говорит: мы построили тоталитарное государство. А в Киеве это вообще-то очень опасно говорить.

И ее сейчас травят в Киеве, ей угрожают.

И она едет с концертом в Петербург, почитать стихи. У нее вообще-то очень хорошие стихи, про гуманизм, не про политику. Налаживание диалога с теми, кто осознал происходящее в Киеве, — очень важно. Один осознавший – как человек – стоит тысячи бессознательных зомби.

И здесь меня страшно поражает реакция некоторых российских радикалов. Не тех, кто воевал на Донбассе, а тех, кто пишет статьи из Москвы и Санкт-Петербурга. Ну или из Исландии вообще.

Предлагают настучать в органы: мол, почему это к нам такие персонажи ездят?

Бить пока не предлагают. Это хорошо. Но окошко к этому приоткрывают, вот что страшно.

Вот тут уже дело вообще не в Евгении, дело в нас. Я говорила еще в 2015 году, что у нас, у российского общества, есть высокие шансы пойти по пути Киева. Тоже вот так: травить инакомыслящих, подключать силовые структуры для наказания неугодных, потом бить, потом убивать.

Я нас поздравляю, мы делаем первый шаг к Европе! Пост с предложением стучать в органы собрал 58 репостов. Это, конечно, не масштабы какого-нибудь Мирослава Гая, слава небесам, но тенденция пугает.

Я хочу предложить радикалам: если вам хочется кого-нибудь потравить – вот, знаете, я теперь для вас наверняка тоже инакомыслящая. Приезжайте в Донецк и травите. Тут, правда, стрелять сильно начали недавно, и уже не только по окраинам, но вы же отважные воины.

Давайте я просто напомню, что важно знать, чтобы оставаться человеком. Радоваться чужим смертям – плохо. Убивать нонкомбатантов – очень плохо. Расправляться с инакомыслящими – не дело. Давайте все это помнить, и мы не станем тоталитарной диктатурой, потому что режим – это мы. И Москва не превратится в Киев. И все будет хорошо, и мы обязательно победим, потому что за нами правда. За нами все еще правда, и не дай бог нам ее утратить.

Просто давайте не забывать. Поэтому я и пишу эту статью.

И все будет хорошо.