Душевная летопись Ростова от Елены Козыревой. Письма ростовчан. Часть XII. Виктор Зарайченко: знакомый и незнакомый (продолжение)
Все мы бывшие студенты. А вы помните своих преподавателей? А лучше спросить, а знали мы их на самом деле? Хотя, что взять с юности! Молодые люди находятся в вихре своих событий и страстей. И им кажется, что преподаватели живут только … Читать далее
Все мы бывшие студенты. А вы помните своих преподавателей? А лучше спросить, а знали мы их на самом деле?
Хотя, что взять с юности! Молодые люди находятся в вихре своих событий и страстей. И им кажется, что преподаватели живут только делами вуза. А потом узнаешь, что уважаемый и степенный лектор – это знаток не только своего учебного предмета, но и международного студенческого языка эсперанто, фанат автостопа, ведущий телепередачи по педагогике в начале 1980-х... Вот так сюрприз!
Мне вспоминается одно семинарское занятие по культурологии в СКАГС более 20 лет назад. Проводил его Виктор Евгеньевич Зарайченко. Он задавал студентам «задачки» - просил обсудить данную им ситуацию. Студенты спорили, а он внимательно наблюдал, лишь иногда корректировал. В тот день Виктор Евгеньевич спросил, что бы мы вынесли из горящего дома? Кошку или картину всемирно известного художника, бесценный оригинал. Он спросил меня. Я не задумываясь ответила: картину. И добавила, что это «непреходящее, это мировое достояние». Я искренне так почувствовала тогда, до сих пор стыдно. Виктор Евгеньевич твёрдо сказал: «Вы должны спасать кошку! Ничего нет важнее жизни!». Я получила один из главнейших уроков: ничто материальное не может быть выше живого проявления, живого существа. Я запомнила это накрепко. Спасибо!
____________________________________________________________________
Начало публикации – 20.01.22.
«В 1980 году я находился в Москве на каком-то недельном семинаре. Поступил звонок из Ростова: поприсутствуйте на коллегии Министерства просвещения СССР, где будет заслушан опыт школ Зерноградского района по подготовке школьников к будущей семейной жизни. Этот вопрос на коллегии прозвучал настолько интересно, что идея заразила меня. В те годы это было новое слово в советской педагогике. Находясь в Москве, я отправился по кабинетам союзного и республиканского министерств, НИИ педагогики, НИИ общих проблем воспитания и другим инстанциям. Нашел единомышленников, заинтересованных в теме ученых. Меня взял в свои аспиранты гремевший в те годы своими инновационными идеями профессор Э.Г.Костяшкин. Запомнилось, как Эдуард Георгиевич на одной из первых встреч дал мне задание написать заключительную часть моей будущей диссертации. «Как это заключение?! - вскричал я. – У меня ведь не написано ни одной строки диссертации?!» - «А ты все же напиши сначала заключение – со всеми выводами, обобщениями и рекомендациями». И я написал листов на 20 заключение к диссертации, которой не было…
К несчастью, через два года Эдуард Георгиевич скоропостижно скончался от сердечного приступа – и я оказался в подвешенном состоянии. И тут на помощь пришла Евгения Васильевна Бондаревская. Я перевелся из Москвы в Ростовский пединститут – и работа над диссертацией продолжилась. Материал собирался года четыре, а сам текст диссертации был написан за год. В это время – многочисленные командировки по области, дома двое маленьких детей, а после 10 вечера – работа над диссертацией на кухне.
Дочка родилась в сентябре 1979 года. Мы жили с родителями жены в хрущевке на пр.Семашко, 50. Этот дом и сейчас стоит сразу за зданием нашей академии. Помнится, как зимой 1980 года мы с женой по прогрессивной родительской методике укладывали дочь спать на балконе, а в это время рядом с домом, на расчищенной площадке, вбивали сваи будущего здания Ростовской ВПШ. Никто и предположить не мог, что через 17 лет дочь будет учиться в этом здании.
Отцовская практика сочеталась с научным обобщением опыта, и в 1981 году появилась одна из первых моих научных публикаций – брошюра «Роль отца в подготовке гражданина и семьянина». Мой новый научный руководитель Е.В.Бондаревская подталкивала меня, торопила с оформлением диссертации и сама использовала любую возможность, чтобы помочь мне. Помнится, я пришел на консультацию домой к Евгении Васильевне. Она в это время готовила обед. Мы сели в кухне. Евгения Васильевна резала овощи, помешивала кипящий борщ и на память анализировала написанную мною главу диссертации. Это делалось настолько конкретно и глубоко, что глава заиграла новыми красками.
Кафедра педагогики пединститута всегда была и остается ведущей, межфакультетской, поэтому на ней работало много преподавателей. Мне, как заочному аспиранту, нечасто приходилось бывать на заседаниях, поэтому многих членов кафедры я не знал даже по именам, но о некоторых из них остались самые теплые воспоминания. Нелли Михайловна Шевченко редактировала мой первый научный доклад, когда я еще работал в школе. Алла Ивановна Малащенко давала дельные советы по диссертации. Но особенно запомнилось теплое, дружеское отношение ко мне Михаила Петровича Старостина, доцента кафедры. Я помню его приветливое лицо и очень деликатные советы, которые он давал мне, делясь своим богатым опытом ученого и педагога. Он был моим добровольным наставником, и это не забывается.
Евгения Васильевна договорилась с Минским пединститутом, что я буду защищаться там. Защита диссертации проходила 26 апреля 1986 года. После защиты и всех процедур, связанных с этим, я гулял по Минску и, как и все минчане, не знал, что в это время над городом проплывают облака из Чернобыля, где несколько часов назад случилась самая ужасная техногенная катастрофа ХХ века.
А еще запомнилось, что в тот год в полном разгаре была горбачевская кампания по борьбе с пьянством, поэтому банкеты были под запретом. В Минске удалось тайком отметить защиту с моим оппонентом, а в Ростове мы собрались дома у Евгении Васильевны, но из-за конспирации на застолье, кроме нас с моим научным руководителем, была только одна из коллег. Ни о каких ресторанах и шумных застольях не могло быть и речи. Только что в газете «Молот» было опубликовано постановление обкома партии о том, что первый секретарь Красносулинского ГК КПСС устроил свадьбу дочери и гости на свадьбе употребляли алкогольные напитки. Партийного руководителя сняли с должности.
Работа в институте усовершенствования учителей была очень интересная, творческая, перспективная, да и зарплата была очень неплохой – 300-500 руб. при средней зарплате в стране 150-200 руб. Но было одно «но» - родился сын, а мы продолжали жить вместе с родителями вшестером на 40 метрах. Для работника сферы образования не было почти никакой возможности получить квартиру. И тогда я согласился с предложением перейти на работу в облисполком на должность старшего референта с зарплатой в 115 руб. и с перспективой получить квартиру в строящемся в Северном жилом массиве доме. Мой кабинет был на первом этаже, а в соседнем кабинете работал молодой и энергичный инструктор облисполкома Леонид Владимирович Акопов, который и в те годы поражал всех своей огромной работоспособностью в сочетании с исключительной воспитанностью и добросердечием, которые просто подкупали любого, кто общался с Леонидом.
По роду работы мне приходилось общаться со многими сотрудниками облисполкома. Не все сохранились в памяти, но не забылось общение с «мозговым центром» исполкома – научно-исследовательской лабораторией Госплана РСФСР, в которой работали тогда такие яркие личности, как Анатолий Иванович Радченко и Евгений Петрович Беклемищев. Евгений Петрович и в те годы был энергичным, пассионарным, заводным, полным идей и способным активно внедрять свои наработки. Мы встречались с ним на разных мероприятиях, запомнили друг друга. Тем радостнее была поздняя встреча в общем коллективе – в нашей академии. Меня всегда привлекало умение Евгения Петровича «тормошить» студентов, заставлять их активно, деятельно участвовать в занятиях, постоянный поиск нестандартных подходов к организации учебных занятий. Некоторые из этих методических приемов я тоже начал применять на занятиях со студентами.
Два года работы помощником заместителя председателя облисполкома Полины Ивановны Маевой были, с одной стороны, периодом впитывания огромного потока информации, тем более что мне досталось направление – курировать культуру, народное образование и спорт, а во-вторых – обогатили наблюдениями за стилем работы подлинно талантливого руководителя и яркой личности, какой была в те годы Полина Ивановна. Она умела замечать добросовестных людей, увлеченно занимающихся порученным делом. Помнится, как однажды она пригласила меня в свой кабинет и сказала: «Вы, Виктор Евгеньевич, уже выросли из коротких штанишек референта. Пора Вам на серьезную работу. Пойдете заместителем заведующего облоно?»
Так наступил новый этап жизни – 5 лет интереснейшей, но очень трудной и ответственной работы по управлению народным образованием Ростовской области. Вначале это было руководство интернатными и дошкольными учреждениями области. В конце 1984 года удалось провести решение облисполкома об объявлении 1985 года Годом интернатных учреждений в области. Под флагом этой акции на капитальный ремонт и оборудование детских домов и школ-интернатов было выделено за один год средств больше, чем за всю предшествующую пятилетку. К нуждам интернатных учреждений повернулись лицом гор- и райисполкомы, горкомы и райкомы партии. Одними из лучших в области были детский дом и школа-интернат г. Азова. О них очень заботился тогдашний заместитель председателя горисполкома В.А.Иванов, ставший впоследствии первым министром культуры Ростовской области. Недолго возглавляла ростовский детский дом № 1 С.И.Васильева, но сумела превратить его в место, где детям-сиротам было по-домашнему тепло, уютно и комфортно. Светлана Ивановна также работала министром культуры Ростовской области.
Министерство просвещения РСФСР провело в Ростове Всероссийскую конференцию по изучению и обобщению опыта Ростовской области. Запомнился концерт воспитанников детских домов, школ-интернатов, проходивший во дворце культуры «Красный Аксай». Постановщиком концерта была Юлия Синельникова – режиссер всех наиболее значимых общественно-политических мероприятий, проводимых в г.Ростове. Особенно впечатлила всех песня «Крылатые качели», которую исполняли со сцены воспитанники школы для глухих детей.
Через два года меня назначили первым заместителем заведующего облоно – начальником школьного сектора. Среди задач, которые я поставил перед собой, была и задача меньше заниматься бумажной, кабинетной работой, сделать школьный сектор мобильным, способным стимулировать педагогический поиск сотен творческих коллективов школ области и внешкольных учреждений. Мы выезжали всем составом сектора (более 20 человек) в какую-нибудь территорию области, разъезжались по школам, знакомились с «изюминками» в каждой из них, а вечером собирались вместе с директорами школ и обсуждали все интересные новации, критиковали за недостатки, которые бросались в глаза даже при таких блиц-визитах. Для усиления внимания к внешкольным учреждениям, которые по традиции считались второстепенными, не столь важными, как школы, мы организовали Советы домов пионеров, станций юных техников и юных натуралистов, детско-юношеских спортивных школ. Все заседания советов были только выездными – попеременно то в одном, то в другом городе, приглашали на них руководителей партийных и советских органов. Это давало хорошие результаты.
Остались в памяти и попытки наладить вместе с управлением культуры эстетическое воспитание школьников. Для этой цели мы создали координационный совет по эстетическому воспитанию, сопредседателями которого были заместитель начальника управления культуры Скляров Леонид Иванович, впоследствии директор драмтеатра имени М.Горького, и я. Главное внимание мы уделяли укреплению совместных связей учреждений культуры и народного образования по приобщению детей к прекрасному.
Однажды меня пригласил на беседу тогдашний председатель Ростовского горисполкома Г.И.Зоренко и предложил возглавить городское управление народного образования. Мудрого советчика рядом не было, а личные амбиции подтолкнули на необдуманный ответ: «Спасибо, Геннадий Иванович, но я сегодня делаю замечания заведующему ростовским гороно, а завтра должен занять его место? Это же понижение! Я и так уверенно себя чувствую на своем месте».
Однако за окном уже бушевала горбачевская перестройка. Некоторые головы посчитали, что перестройка – это и ломка сложившейся системы, даже если данная система была работоспособной и эффективной. Надо было отчитаться о мерах по совершенствованию системы управления народным образованием, и наверху было решено слить воедино отдел народного и управление профессионально-технического образования. Начальником нового управления должен был стать руководитель управления профтехобразования, а бывшего заведующего облоно Тищенко П.Н. прочили на должность заместителя начальника, то есть фактически на мое место. Мне предложили возглавить один из секторов объединенного управления.
Я посчитал такое предложение не очень интересным и решил уйти, тем более что уже два года у меня была ученая степень кандидата педагогических наук, от работы в облоно я устал, детей и жену практически не видел, выходных дней почти не было, а только постоянные командировки и работа с утра до 8-9 часов вечера. Вспомнил о доценте ВПШ Н.И.Бусленко, с которым познакомился в какой-то комиссии, позвонил ему, а через пару дней звонит Николай Иванович и передает приглашение на встречу с заведующим кафедрой социалистической культуры Константином Федоровичем Луганским. Предложение Луганского меня вполне устроило: зарплата старшего преподавателя 280 руб. (в облоно была 270), та же обкомовская больница, то же санаторное обслуживание и при этом масса времени для самообразования, творчества, научного роста, да и для семьи, детей.
Так в декабре 1988 года началась моя работа в Ростовской ВПШ. Почти двадцать лет она проходила под руководством В.Г.Игнатова. За эти годы много чего случалось, но я постоянно чувствовал доброе отношение к себе со стороны тогдашнего ректора. Это отношение имело конкретные формы: в академию были приняты мои сын и дочь, они поступили через несколько лет и в аспирантуру, а научным руководителем и дочери, и сына была Татьяна Владимировна Игнатова. Владимир Георгиевич поддержал моего сына-студента и дал ему возможность совмещать учебу на дневном отделении мехмата университета с работой в отделе внешних связей академии, тогдашний начальник которого В.М.Бедненко был руководителем дипломной работы сына, так как сын одновременно учился у нас заочно на факультете ГМУ. Кстати, мой сын Олег, как неплохой программист, создал самый первый вариант сайта СКАГС в Интернете.
Владимир Георгиевич поддерживал меня в моих творческих начинаниях. Несколько учебных пособий, написанных мною, не только получили его одобрение, но он даже написал предисловия к ним, редактировал тексты пособий. В феврале 1998 года ректор направил нас с В.Я.Гишко на творческий семинар в Берлин. Это дало нам хороший творческий заряд, а для меня это было еще открытие такого самородка, как Владимир Яковлевич. Я до сих пор вспоминаю, как мы ехали в поезде «Тихий Дон» в Москву и несколько часов разговаривали на самые разные темы. Мой коллега предстал передо мной как человек с богатейшим жизненным и профессиональным опытом и огромным творческим потенциалом.
Весной 1999 года у меня дома раздался звонок: «Это Игнатов. Виктор Евгеньевич! Что это Вы написали в Германию?» - «Ничего особенного, Владимир Георгиевич, я поблагодарил немецких товарищей за гостеприимство и написал, как внедряю то, чему они нас учили, и развиваю их идеи применительно к условиям нашей академии» - «Так вот, пришло письмо из Германии, в котором Вас приглашают вновь приехать в Берлин, но уже на заключительный семинар по обобщению опыта. Поедете?» - «Ну как можно отказаться от такого приглашения!»
Доверие, с которым относился ко мне Владимир Георгиевич, подкупало. При его поддержке я оказался чуть ли не единственным доцентом, которому было поручено работать с аспирантами нашей академии. Около десяти лет я преподавал аспирантам курс педагогики и психологии высшей школы. Приятно читать на доске объявлений очередные поздравления моим бывшим слушателям-аспирантам с успешной защитой диссертаций.
В декабре 1989 года коллектив академии выдвинул меня кандидатом в народные депутаты городского совета народных депутатов. Выборы состоялись весной 1990 года. К сожалению, поработать в составе этого совета удалось недолго, так как после известных событий советы были распущены. Но и за неполные два года удалось кое-что сделать на благо прежде всего системы образования, так как я был заместителем председателя постоянной комиссии по народному образованию, науке и культуре. В смутное время начала 90-х, после роспуска КП РСФСР, остро стоял вопрос о судьбе бывшей ВПШ, преобразованной недавно в социально-политический институт, относящийся к ведению ЦК КП РСФСР. На прекрасное здание в центре Ростова много было охотников. Владимир Георгиевич храбро отбивал все атаки и использовал любые возможности для сохранения нашей альма-матер"...
Продолжение – 3 февраля
Записала Елена Козырева
Подготовила к публикации