«Любой скажет — это позор». Камил Гаджиев — о драке в метро, уникальности Магомеда Исмаилова и травме Минеева

Мощное интервью Камила перед реваншем Магомеда Исмаилова и Владимира Минеева.

• 16 октября в Сочи пройдет бой за титул чемпиона AMC Fight Nights в среднем весе между Владимиром Минеевым (15-1-1) и Магомедом Исмаиловым (17-2-1)
• В октябре 2018-го бойцы провели первый очный бой. Тогда победитель не был выявлен.

— Только что закончилась пресс-конференция. Не кажется, что она немножко странная получилась?

— Все, наверное, думали, что они сейчас встанут и начнут врукопашную на сцене драться. Это уже заезжено. Можно было бы тогда вообще не собираться — они бы встретились в отеле, подрались, мы бы это сняли на камеру и сказали бы, что они опять подрались.

Это была возможность услышать их за один день до боя, больше же такого не будет.

— Владимир Минеев закрылся полностью, дал только одно интервью за подготовку. Кто сделал больше для того, чтобы этот бой стал интересен публике?

— С момента анонса, я думаю, что 50/50. 24 декабря произошла та легендарная драка, она подогрела интерес, и мы на инерции проехали до самого боя. Потому что больше никакой остроты за 9 месяцев не было. Они уже сделали все, как два маэстро, сыграли и отошли. И завтра финальная сессия. С момента анонса оба сделали одинаково.

— Вы сказали, что не может быть ничьей. А как ее технически избежать? Допустим, судьи поставят 47-47, что тогда будет?

— Хороший вопрос, но победитель должен быть объявлен, потому что титульный бой, на кону пояс. Наверное, если будет ничья, то пояс останется у чемпиона.

— Вы сами ругались, что в сложных ситуациях российские судьи не берут на себя ответственность.

— Я в таких случаях, во-первых, говорю: «Отойдите все от судей». А во-вторых, судьям говорю: «Принимайте решение». Британский рефери Марк Годдард говорил: «Не может быть ничьей. Победитель всегда есть».

— Владимир где-то сказал, что у него снова травма акромиально-ключичного сочленения, но уже не так жестко, как перед первым боем, и в другой руке.

— Месяц назад была небольшая травма, но я в этих вещах вредный человек, и я спрашиваю всегда: «Значит ли это, что ты не готов?» Он говорит, мне нужно три дня, чтобы понять. Позвонил, сказал, что все нормально. То есть не будет такого, как в прошлом бою, когда мы понимали, что с одной рукой есть серьезная проблема.

— Вы сказали, что бюджет турнира один миллион долларов. Сколько уходит на гонорары?

— На гонорары уходит половина. Остальное — это реклама, организация, люди, перелеты.

Бывает маленький турнир, на котором ты заработал, а удовольствия не получил. А бывает, ты вроде и в минусе, но эффект наступает позже: новые рынки, новые связи. Когда у нас дрался Федор Емельяненко, мы тогда ушли в минус на 35 миллионов рублей. Казалось бы, такой убыток, но эффект от того боя — он есть до сих пор.

— О какой самой большой денежной ставке на нынешний бой вы слышали?

— По-моему, сейчас кто-то миллиончик поставил и мне написал об этом. Но я, кстати, не знаю на кого.

— Самый дорогой проданный билет?

— 300 тысяч рублей.

— Самые дешевые билеты стоили 25 тысяч. Как вы себе представляете аудиторию ММА-турнира, куда билеты стоят 25 тысяч?

— Если бы мы могли собрать 5000 человек в зале, то цена могла бы быть гуманнее. Это просто фильтр. Если бы мы сейчас сделали билеты по 5000, спекулянты скупили бы эти билеты и продавали бы их на улице. Я знаю ребят, парней из Дагестана, у них есть старший брат, который купил 10 билетов и раздал, хотя сами себе они бы не купили билеты.

— Хабиб приглашен?

— Он будет в Сочи, по-моему, уже завтра, и я думаю, что он на главный бой придет. Он гость, которого рады видеть в любом промоушене.

— Абдулманап Нурмагомедов говорил вам о том, кто выиграет реванш?

— Не говорил. Он и по этому бою говорил, что все очень близко. Уже когда год прошел, мы его пересмотрели и снова спорили, переубеждали друг друга. В какой-то момент он считал, что Магомед выиграл, потом какой-то раунд он пересмотрел и пришел к выводу, что ничья — это справедливо.

— На первый турнир, где дрались Исмаилов и Минеев, приходил Филип Киркоров, кто сейчас проявляет интерес из звезд?

— Виктория Боня. Выставила пост, что все бросила и летит, не может пропустить. Просто для примера вам привел.

— Мы с Александром Лютиковым делали интервью с Магомедом Исмаиловым еще задолго до боя с Минеевым и обращали на него внимание как на первого бойца с Кавказа, кто не боится шутить и быть смешным. Но Маге 36, он говорит, что проведет еще максимум два боя и все. А вы чувствуете, что второго такого на подходе нет? — вопрос от корреспондента «Матч ТВ» Вадима Тихомирова.

— Мага… у него база хорошая. Он родился в Нижнем Тагиле, то есть он какую-то культуру кроме дагестанской в любом случае получил. Он живет в Москве очень давно, общался с ребятами разных национальностей.

Вот возьмем Шарабутдина Магомедова. У него же вроде есть потенциал, он интересный, но ему элементарно может не хватить образования или непосредственности. И живет он в Махачкале, где много кто может подойти к нему и сказать: «Братан, ты так не делай». А Магомед живет в Москве, и там такого нет. Там больше простора. Поэтому ощущение, что после Маги выжженная земля, оно есть. Здесь поп-ММА тоже спасает, там открылись ворота, и все это рвануло, и оттуда будут ребята в классический ММА заходить.

— Беспокоит ли Камила Гаджиева как видного дагестанца атака на дагестанцев в СМИ и атаки дагестанцев, которые подсвечиваются в СМИ? (речь о драке в московском метро троих приезжих из Дагестана с приезжим из Воронежа. — «Матч ТВ».)

— Ну так, покоробило немножко. Утром захожу в Яндекс, а там: «Троих дагестанцев, избивавших…» Но я и журналистов понимаю — как они должны сказать? Они же как-то должны этих людей назвать. Но можно сказать: трех хулиганов кавказской национальности. Даже просто три кавказца скажи, уже полегче. Меня в этом контексте это побеспокоило. А так… кто виноват? В первую очередь люди, которые это сделали. Во вторую очередь те, кто это распедалил.

— Вам не кажется, что эти люди недополучили осуждения от земляков. Например, когда Михаил Ефремов убил человека, его осуждали и русские, и нерусские…

— А знаешь, кто [сейчас] все испортил? Те, кто начал эту историю так преподносить, и дагестанцы встали на защиту не этих ребят, а самих себя. Вот если бы было написано три кавказца, то наши люди или наши СМИ сами бы установили, что это дагестанцы и сказали бы, какой позор. А тут получается, ты вынужден как бы обороняться. Потом еще пост Хабиба про Конора, и как будто бы мы все время в позиции обороны. Кажется, что мы их защищаем. А мы их не защищаем. Я не знаю, как можно найти хоть один аргумент в их защиту. Их просто не существует. И мы как бы говорим: «С ними все понятно, но…» И вот это «но», и всем кажется, что их защищают. А так спроси любого дагестанца: «Как ты оцениваешь их поведение?» Да вам любой скажет, что это позор.