Спектакль Саха театра "Сегодня, или никогда": Лучше никогда

Вчера – в День государственности республики, в Саха театре давали спектакль по пьесе Дмитрия Наумова «Сегодня, или никогда».

Напомню, что это пьеса о знаменитом «дворцовом перевороте», совершённом Исидором Бараховым в ночь с 10 на 11 марта 1922 года. Он, заручившись поддержкой прибывших в Якутск комиссара и командира Северной армии Сергея Широких-Полянского и Ивана Строда, а также командующего вооружёнными силами Якутии Петра Савлука, отстранил от власти легитимное руководство губернии. Секретарь Губбюро ВКП (б) Георгий Лебедев, председатель Якутского губчека Андрей Агеев и председатель губревтрибунала Алексей Козлов были арестованы и помещены под домашний арест. Они проводили политику красного террора, настроили против себя мирное население, а когда повстанческое движение приняло массовый характер, отправили в центр печально известную телеграмму о необходимости полного уничтожения якутского народа ради установления советской власти.

Исидор Барахов круто изменил ход истории и, по сути, предотвратил массовое истребление якутского народа, вовлечённого в жернова братоубийственной гражданской войны.

Это в двух словах о сути пьесы Дмитрия Наумова. Я в силу обстоятельств полностью нахожусь «внутри темы» и потому мне было чрезвычайно интересно сопоставить свои знания с режиссёрской интерпретацией Андрея Борисова и Руслана Тараховского.

Не буду растекаться мыслью по древу, скажу одно – концовка спектакля с появлением прибывшего из Москвы Максима Аммосова, да ещё под религиозную музыку, начисто испортило всё впечатление. Во-первых, в пьесе Наумова ничего подобного нет. В то время Аммосов целый год находился в Москве, и ведать не ведал, что задумал и сделал Исидор Барахов, взяв на себя всю ответственность. Это исторический факт. А тут Максим появляется как некий мессия и освободитель, сместив тем самым акценты с очень глубокой и сложной по сути пьесы Дмитрия Федосеевича. Это, что называется, откровенная конъюнктура – ведь Ойунский в пьесе есть и как же без Аммосова! Во-вторых, Андрею Саввичу не удалось уйти от шаблонов, выработанных им в ходе многолетней работы с Василием Харысхалом. Возвращая народу имена первых якутских интеллигентов, Саха театр чуть ли не сознательно отказался от многоцветья создаваемых образов, когда главные герои были сплошь «жёлтыми и пушистыми», а коммунисты – бандитами и убийцами.

Оттого и получился спектакль плоским и плакатным, как иллюстрация учебника истории из советских времён. Может быть, и источник не шедевр драматургии, но он, по крайней мере, давал гораздо больше, чем выжали из него два режиссёра, указанные в театральной программке.