Польша требует судебной неприкосновенности и денег «во имя единства ЕС» против России

Польский премьер-министр Матеуш Моравецкий выступил с новым заявлением по поводу «российской угрозы», подчеркнув, что на его страну и Прибалтику «возлагается общая ответственность за безопасность всего Евро-Атлантического региона».

Угрозой этой самой безопасности, по его мнению, является Россия, а теперь еще и Белоруссия. И если Москва в этом случае — фактор давний и даже привычный, то вот Минск и Александр Лукашенко лично хотят «испытать на прочность не только наши границы — внешние границы ЕС и НАТО, но и единство ЕС и НАТО».

Европейское единство и судебная реформа

Вообще, в этой речи Моравецкого много слов про «единство ЕС» (да и всей Европы) и что это самое единство и консолидированную позицию необходимо беречь всеми силами. Ну и рефреном повторяется то, что именно прибалтийские республики и Польша стоят на передовой и защищают всю Европу. Хотя надо бы защищать еще больше и лучше, а особенно в цифровом пространстве.

Подробнее про цифровой аспект выступления польского премьера речь пойдет чуть ниже. Пока же стоит подробнее остановиться на мотиве «единства Европы перед общими угрозами». Потому что эти слова — совсем неспроста. И что самое интересное — дело тут даже не в России и Белоруссии. У Польши наметились очень серьезные разногласия с ЕС.

Дело здесь — в так называемой судебной реформе, история с которой тянется еще с 2017 года. Это пакет законов, которые систематически продавливала в Сейме правящая партия «Закон и Справедливость», даже вопреки президенту Анджею Дуде, который от этой партии в 2015-м был выдвинут. История там была практически детективная. Поправки в законы вносились буквально на финальной стадии — за несколько часов до голосования Сейма, ночью. Само обсуждение данных законодательных новшеств сопровождалось массовыми протестными демонстрациями. И вообще — очень напоминало политический кризис.

 

 

А суть реформ была в том, что из 25 верховных судей Польши, Сейм (точнее — та самая польская партия большинства «ЗиС») получал право назначать 15. А минюст получал право увольнять всех этих судей. Ну и понятно, что при такой системе о независимости судебной власти в республике речи бы не шло.

Реформу, впрочем, несколько смягчили. Хотя, как утверждают многие эксперты, это был, скорее, «косметический» шаг, поскольку суть, в рамках которой Верховный суд превращался в зависимую от исполнительной власти систему, осталась. В 2018 году появилась так называемая дисциплинарная палата польского Верховного суда. Это был орган, наделенный полномочиями рассматривать деятельность судей и отстранять их от должности.

Что в 2017-м, что в 2018-м эти реформы вызвали резкую критику со стороны ЕС. Вплоть до слухов о том, что Польшу могут лишить права голоса в Европейском союзе. Впрочем, это были только слухи, поскольку для такой процедуры необходимо единогласное решение всех остальных членов Евросоюза. И тут как минимум против выступила бы примерно настолько же консервативная христианская и с легким налетом авторитаризма Венгрия. Ну и все те же страны Прибалтики.

Тем не менее определенные рычаги влияния у Евросоюза остались. И эти рычаги были задействованы. При этом удары Польша получила по самому больному месту — по кошельку.

Битва за кошелек в условиях коронавируса  

Сначала, в ноябре 2020 года, ЕС разработал новые правила бюджетного финансирования государств, где объемы финансовых потоков зависели от того, насколько в том или ином государстве — члене Евросоюза соблюдается верховенство закона. А на тот момент из-за уже широко шагавшего по Европе коронавируса и карантинных мер многим странам нужны были большие деньги на восстановление экономики. И Польша в силу своих экономических особенностей в этом списке была одной из первых.

Поэтому такие новые правила о порядке финансирования были восприняты в Варшаве в штыки. В итоге эти инициативы были ветированы Польшей и присоединившейся к ней Венгрией. Тем не менее чиновники ЕС сделали все, чтобы эти страны в итоге получили денег по минимуму. Поскольку, естественно, откатывать назад судебную реформу официальная Варшава даже не предполагала.

Но и на этом в ЕС не остановились. Второй акт марлезонского балета разразился буквально накануне. Поскольку Еврокомиссия подала иск на Польшу в Европейский суд юстиции. ЕК при этом требует введения против Польши ежедневных штрафов до тех пор, пока не будут устранены «нарушения принципов независимости судебной системы». То есть пока судебная реформа не будет отменена, а дисциплинарная палата — распущена.

Министр юстиции Польши Збигнев Зебро по этому поводу заявил следующее:

«Под предлогом закона мы имеем дело с агрессией против Польши».

Он назвал действия Еврокомиссии «юридической гибридной войной». Нюанс только в том, что эта риторика вполне прокатывает в отношении России, но совершенно неприемлема в адрес уважаемых западноевропейских партнеров. Поэтому международные эксперты в массе своей говорят о том, что европейский суд с огромной вероятностью признает правоту ЕК и наложит на Польшу штрафные санкции.

 

 

Ну а с сугубо политической точки зрения это действительно выглядит как этакий внутренний раскол в Евросоюзе. Но, что крайне важно, Россия тут вообще ни при чем. Однако в риторике польского премьера и нашей стране в итоге нашлось место.

«Моя оборона»

Все эти рассказы про «страшную Россию» нужны Моравецкому для того, чтобы напомнить о «важнейшей роли Польши» и о том, что у этой страны недопустимо отнимать хоть какие-то деньги. Ведь она «на передовой» защиты всей Европы. А еще лучше — не просто не отнимать денег, а дать их как можно больше.

И вот здесь начинается история про цифровое пространство и кибербезопасность. Дело в том, что еще в 2020 году в ЕС была разработана «стратегия кибербезопасности», которая включает и систему финансирования перспективных проектов в данном направлении на уровне целых государств. Актуальных цифр на 2021 год по этой стратегии нет, но, по прогнозам от 2016 года, инвестиции в эту сферу должны были составить 1,8 млрд евро. Хотя эта планка уже давно и в несколько раз превышена. Поскольку только в 2017-м было выделено 450 млн евро, а в 2019-м — более 500 млн «на развитие оборонных технологий», большинство из которых как раз были из цифровой сферы. Ну а в 2020 году были озвучены планы о том, что в ближайшие семь лет Европа привлечет 4,5 млрд евро инвестиций именно в эту сферу.

Пикантность же ситуации для Польши заключается в том, что выполнение стратегии и распределение средств курирует Еврокомиссия. Которая накануне подала на Польшу в европейский суд. То есть если максимально упрощать, то господин Моравецкий под риторикой о «российской и белорусской агрессии» маскирует очень простое сообщение: «Не надо нас штрафовать, наоборот, дайте нам больше денег, мы тут на передовой, следовательно, неподсудны, поскольку являемся гарантом единства Европы».

Здесь, конечно, можно вспомнить и Прибалтику, про которую тоже говорил польский премьер. Но суть вопроса там примерно в том же — в жажде финансирования, о чем, кстати, ФАН писал ранее. Если коротко, то государства Прибалтики в последние несколько недель требуют деньги из самых неожиданных источников на оборону, в частности на покупку систем ПРО. Например — из Фонда сплочения ЕС, который вообще не про оборону, а про экономические и социальные проекты.

В итоге все эти заявления, что прибалтийских лидеров, что польского премьера выглядят как продолжение кризиса финансирования определенных европейских государств и как продолжение политического кризиса ЕС, когда в объединении все же решили разобраться кто более, а кто менее достоин денег и кто тут действительно соблюдает демократические нормы.

Экономический кризис, связанный с ковидом, очень сильно отрезвил европейских чиновников. Кажется, теперь рассказы про «российскую агрессию» больше не работают универсальной отмычкой для получения денег и правовой неприкосновенности. И, кажется, в ближайшем будущем не только Польшу, но и ряд других, прямо скажем, лимитрофных европейских государств ждут очень интересные времена.