Эта странная жизнь
Поэт, прозаик, детский писатель. Родилась в Москве. Окончила факультет журналистики МГУ. Работала сборщицей микросхем на заводе, руководителем детской литстудии, журналистом, литконсультантом, редактором. Публиковалась в журналах «Новый мир», «Дружба народов», «Октябрь», «Огонёк», «Арион», Москва» и других. Член Союза писателей Москвы, Русского ПЕН-Центра, общественного совета журнала «Юность».
Анна Гедымин
Поэт, прозаик, детский писатель. Родилась в Москве. Окончила факультет журналистики МГУ. Работала сборщицей микросхем на заводе, руководителем детской литстудии, журналистом, литконсультантом, редактором. Публиковалась в журналах «Новый мир», «Дружба народов», «Октябрь», «Огонёк», «Арион», Москва» и других. Член Союза писателей Москвы, Русского ПЕН-Центра, общественного совета журнала «Юность». Составитель альманахов «День поэзии», «Московский год поэзии», «Паровозъ». Автор восьми стихотворных сборников и двух книг прозы. Лауреат премий журналов «Литературная учёба», «Дети Ра», «Зинзивер», имени Анны Ахматовой журнала «Юность», «Литературной газеты», радиостанции «Немецкая волна», специальной премии СРП «За сохранение традиций русской поэзии» в рамках Международной Волошинской премии, первой премии в Международном литературном конкурсе им. С.Н. Сергеева-Ценского и других.
Лето
Думаешь: надоели
одинаковые окошки,
Небо невзрачное городское
И дождь, что сверлит
то крыши, а то дорожки
И не хочет покоя.
А в квартале
возле старой котельной
Жить, может быть,
интересней,
Но нет давно
ни тропы отдельной,
Ни птицы,
сочиняющей песни.
Видимо,
остаётся лишь память,
Где тепло и уютно,
Где уже не сумели нас
до смерти ранить
И где скучать не дают нам.
Соседок пересуды-разговоры,
Мол, с кем я
да во что я одета,
И ситцевые флоксы,
без которых
И лето – не лето.
* * *
Мне сказали,
ты спрашивал обо мне
У всех подряд,
Вспоминал наш август
в южной стране,
А ещё говорят,
Что всё так же
лезешь ты на рожон,
Не жалея огня,
И легко уводишь
соседских жён,
Как когда-то меня.
Ибо ты – победитель
и Бонапарт
Со звездой на груди…
Мне сказали –
был у тебя инфаркт,
Но худшее позади…
Я тяну эту осень в глуши,
как тать,
В доме чужом, одна.
Но здесь всё,
о чём возможно мечтать:
Речка, лес, тишина,
Кем-то брошено
старенькое пальто,
Воет ветер в трубе…
И – да, вот сердце моё.
Если что –
Возьми себе.
Время
1
Время подводить итоги,
Подсчитывать сдачу,
Заглядывать в глаза,
Спрашивать,
что для тебя значу,
Не спать ночами.
Ну, или спать ночами.
Любоваться чужими детьми.
Разражаться речами.
В общем, жизнь оказалась
Подарком с подвохом:
На выходе –
расплатись по счетам,
Дай на чай скоморохам,
Ничего не бери с собой,
Всё равно ведь обчистят,
черти.
Вот и всё, что узнала о жизни.
Потом расскажу о смерти.
2
Время всегда идеально
Для повитух и могильщиков,
Пекарей и строителей,
Выпускников меда и педа...
…Напуганный
еврейский мальчик,
Заброшенный
разводом родителей
В район Текстильщиков,
Бреется наголо,
Перенимает
повадки скинхеда…
Я буду, кем скажешь:
Пекарем и строителем,
Учительницей и медсестрой –
Я всё могу, слышишь, Боже!
Только прости и помилуй
Самых запутавшихся
и беззащитных на свете!
Ополченцы, и менеджеры,
И демонстранты,
И болельщики тоже –
Это всё
Наши дети…
* * *
Говорила Наташка:
«Не езди в эту дыру,
Дома сиди в жару».
Возражала Наташке:
«Уеду, не то помру».
И знаешь, Наташка,
Ты была неправа.
Здесь кашка, букашка –
Малиновые рукава.
Подсолнухи смотрят вверх,
Яблоки пикируют вниз –
В шиповник,
Крыжовник,
Смородину,
Барбарис.
Осень наступит,
Будет дождь затяжной.
Что ты вспомнишь о лете?
Непогоду и зной.
А я – кошку, картошку,
Сыроежку в траве,
На террасе окрошку,
И стишок в голове,
Лопухи на задворках,
Каждый скроен как щит,
И подругу Наташку,
Что звонит и ворчит.
Сороковины
Горечь моя, кареглазка моя,
Чёрные зеркала…
Мама была неласковая,
Но уж какая была.
Не делилась надеждою,
Не дарила тепла.
Лишь в смерти
сделалась нежною –
За собой позвала.
…Свет над гулкой
бесснежностью,
Лепесток, соловей…
Запоздалою нежностью
Упиваюсь твоей.
Окликаю по имени,
Оскользаюсь на льду…
Только всё же прости меня –
Дальше я не пойду.
* * *
…Безмятежные,
Как настоящая знать,
Непреклонные,
Будто пустили корни, –
Те, что любят,
Умеют лишь помнить
и целовать.
В зависимости от расстояния:
Целовать – или помнить…
* * *
Говорили:
не спасёт,
подведёт,
вертопрах,
мотылёк.
Так и вышло:
промелькнул,
обманул,
не помог,
не сберёг.
Только неправда,
что проку в нём
не было никакого,
ведь без него
нерадостно,
нелегко вам,
жизнь замерла,
и мысли стали – как гири.
Ад – это не он,
это другие.
Чужой
Он был учителем пения.
Он и теперь поёт
Бравурные восточные песни
Московскими вечерами.
Мы раскланиваемся.
Я отдала его детям
Игрушечный вертолёт,
Чего не одобрил сосед –
Тоже приезжий, но «свой»,
Из более ранних.
А тот, «чужой»,
подметает мой двор
И старательно колет лёд –
За неясное будущее
И крышу над головой.
И, возможно, при случае
Он меня не убьёт,
Но тогда –
Не убил бы «свой».
* * *
Никого предчувствием
не мучая,
Тихо заполняя небеса,
Туча собирается дремучая
До зимы всего за полчаса.
Даль пока светла, голубоватая,
На душе – ещё совсем апрель,
Только где-то,
пайку отрабатывая,
Для порядку бреханёт кобель.
Тоже ведь из наших,
из несведущих,
Как попал в неловкий
переплёт,
Как дожить до дней весенних,
следующих,
Да и кто – бог знает –
доживёт.
Разве что луна,
монетка медная,
В наших кущах –
вечный новосёл.
Вон глядит в упор,
беды не ведая,
Просто возвещает, вот и всё.
2019, ковид
* * *
Месяц-франт,
Месяц-враль,
То позёр – то болтун…
О московский февраль –
Гололёд,
Колотун.
Вроде нос в табаке,
Вроде кум королю,
Но я-то знаю тебя,
Оттого не люблю
Самоварный твой блеск,
Сарафанную знать…
Жаль, с тобой лишь вдвоём
Мне теперь вспоминать
Этот пир золотой,
Этот свет неземной,
Эту странную жизнь,
Что была не со мной.
Поздравляем Анну Юрьевну Гедымин с юбилеем! Желаем энергии, оптимизма и новых строк!