Рустем Галиуллин: «Нужны узнаваемые личности, а таких среди татарских писателей все меньше»
33-летний главред «Казан утлары» о центре переводов, «шинели Зайдуллы» и герое якутов— татарине
Недавние выборы председателя Союза писателей Татарстана и предстоящее вручение наград лауреатам Тукаевской премии вновь заставляют говорить о состоянии национальной литературы в республике. Главный редактор главного в РТ журнала «Казан утлары» Рустем Галиуллин — один из самых перспективных татарских писателей и менеджеров. Работу молодого, но уже опытного главреда ценят и уважают совершенно разные по взглядам на жизнь и литературу авторы. В интервью «БИЗНЕС Online» Галиуллин рассказал о том, кто же читает татарские книги.
Я приведу пример, как востребована татарская литература и татарская книга
— Рустем, что вы ответите скептикам, которые считают, что татарская литература — это уже давно такой междусобойчик: сами пишут, сами читают, сами раздают друг другу награды…
— Да, часто приходится слышать вопрос: кто такие татарские писатели, кто их читает? Но, как показывает практика, в большинстве случаев такие вопросы задают те, кто не читает татарскую литературу. Могу ответить на примере нашего главного литературного журнала. У «Казан утлары» средний тираж — 7,5-8 тысяч экземпляров. Это один из самых больших тиражей среди журналов в России.
— Среди толстых литературных журналов?
— Да, среди литературных журналов. Тираж журнала «Наш современник» раньше был большой, лет 10 назад это было более 10 тысяч экземпляров, сейчас меньше, «Дружба народов», например, выходит тиражом около 2 тысяч…
Вы говорите, что писатели сами пишут, сами читают. А я приведу пример, как востребована татарская литература и татарская книга. В этом году мы организовали серию «Библиотека журнала «Казан утлары». Это не что-то новое, помните, раньше была такая серия у журнала «Огонек». За три месяца выпустили три книги из серии в мягком переплете. Тираж каждой книги — 2 тысячи экземпляров. Мы взяли самые популярные произведения из нашего журнала, например, повесть Набиры Гиматдиновой «Уйламаган көнем юк» — 2-тысячный тираж первой книги был распродан за две-три недели. И сегодня спрашивают еще, но мы дополнительно выпускать не будем, хотим опубликовать как можно больше авторов.
Что интересно, существенную часть тиража продали через оптовиков, через районные редакции, среди покупателей есть даже немало людей, которые не знают о существовании «Казан утлары», то есть совсем не наша аудитория. Очень сильную информационную поддержку и помощь в системе продаж нам оказала директор по социальным медиа Алсу Исмагилова и ее команда, можно сказать, с каждого столба говорилось, что «Казан утлары» выпускает такую серию книг современных авторов о сегодняшней жизни. Оказывается, не только «сарафанное радио», еще и целенаправленная усиленная маркетинговая кампания нужна для достижения цели — продажи татарских книг, потому что это коммерческий, самоокупаемый проект.
На сегодняшний день здесь увидели свет также детективная повесть Марата Кабирова «Киллер», повесть «Никах» Хисамутдина Исмагилова. Исмагилов, проживающий в Башкортостане, в своем произведении повествует нам об участии и о дальнейшей судьбе участника Афганской войны. Эта книга тоже очень понравилась читателям, уверен, тоже будет распродана за кратчайшие сроки…
— То есть, всего то нужно было — издать современных татарских авторов по самой доступной для читателя цене.
— Да, дешевый вариант, себестоимость 60-70 рублей. Оптовики же продают по 100-150 рублей за экземпляр, спрос есть. Во всем мире «карманные» книги востребованы. Они и удобные, можно положить в карман, шрифт большой, удобно читать в поезде, в метро и в других поездках.
Уверен, наша татарская литература находится на высоком уровне
— Значит, в Татарстане с писателями дело обстоит хорошо?
— На самом деле не все гладко у нас в литературном процессе. Не междусобойчик, как вы говорите, но в то же время есть, куда расти. Можно сказать, что и на уровне России в последние годы системные литературные мероприятия не проводились. Помню, в 2011 году, меня, молодого писателя отправили в Москву, на Первое Международное совещание молодых писателей, оно проходило в знаменитом Переделкино. Там принимали участие около 350 человек со всего мира, кто пишет на русском, а также представители национальных литератур, произведения которых были переведены на русский язык. Я сам пишу на татарском, думаю на татарском, общение и в семье, и на работе на татарском. Но тогда, с поддержкой Союза писателей РТ, мои рассказы быстро перевели и отправили в Москву, и я получил приглашение.
Там объявили, у кого будет самая интересная книга, мы ее издадим отдельно. Выбрали четырех поэтов и одного прозаика, как я помню, среди них и меня. Очень удивился, как так? Оказывается, там в столице для них очень интересна национальная жизнь, национальный колорит. Как нам говорили спикеры на мастер-классах, для них эта такая изюминка. После чего у меня началось сотрудничество с разными российскими редакциями, несколько раз печатался в «Нашем современнике», в «Литературной газете», «Авроре»…
— Что дало то совещание молодых писателей в Переделкино?
— Там были сделаны какие-то попытки по улучшению литературных взаимосвязей, продвижению национальных литератур, налаживанию переводов. Для литературного процесса, расширения горизонта писателя, такие сотрудничества нужны. Позже, молодые участники стали известными писателями на своей малой родине. Якутский писатель Гаврил Андросов, например, стал главным редактором литературного журнала Якутии «Чолбон». Гаврил очень дружит с татарскими писателями, при его активном участии в Якутске издана антология современной татарской поэзии на якутском языке. Ежегодно на международный форум в Республики Саха приглашаются наши писатели, он среди разработчиков литературной программы Дней Якутии в Татарстане, который пройдет в июне в Казани, в своем журнале опубликовал уже нескольких татарских писателей.
Также он вдохновил меня к написанию рассказа о национальном герое якутов — Боссоойко, который оказался татарином Гиззатуллой Рахматуллиным. Чтобы прочувствовать своего героя, я посетил Якутию в 2015 году. Я это к чему? Литература — это лицо нации. И такие литературные взаимосвязи, различные пути продвижения помогают и в сохранении, и в развитии национальных литератур.
— Но татарских авторов читают и издают прежде всего в Татарстане?
— Обычно книги авторов, пишущих на татарском языке, продаются в Татарстане, максимум, в Башкортостане, а в другие регионы, где проживают татары, они попросту не доходят. А для продвижения нашей литературы по России и за рубежом, нужны хорошие переводы. Я уверен, наша татарская литература находится на высоком уровне. Но, одно дело — выпускать журналы, книги, редактировать произведения, а другое дело мы на самом деле не умеем системным образом продвигать, продавать, рекламировать, немножко отстаем в этом.
То же самое, если мы выпускаем свои книги в переводе на русском языке, обычно это у нас делается в Казани, они не распространяются по России и особо не пользуются спросом внутри республики. Они должны продаваться во всех уголках России. Очень мало переводов на тюркские языки, на английский язык. Если мы хотим продвигать нашу татарскую литературу на международный уровень, без этого никак.
— И продвигать действительно есть что?
— У нас на сегодняшний день есть и традиционные жанры, и экспериментальные жанры. Можно продвигать и классиков, и современных авторов. Если возьмем поэтов только моего поколения, среди них есть очень талантливые и в тоже время интересные личности. Лилия Гибадуллина, Гелуюса Батталова, Рузаль Мухаметшин, Луиза Янсуар, Йолдыз, Рифат Салах, Булат Ибрагим, Фаниль Гилязов, Ленар Шаех и другие — они очень качественные произведения пишут. Но в тоже время сегодня не так много молодых литераторов, раньше их было больше.
Когда я был в Казахстане на форуме редакторов, нас пригласили в один технический вуз. Это было в городе Кызылорда в Южном Казахстане, в области и в этом городе более 90 процентов населения — казахи. Вот там я по-настоящему удивился: очень много поэтов, молодых людей, у нас же такого нет. Они читали свои стихотворения. На сегодняшний день, я считаю, у нас есть качество, но у них есть количество, а из количества в дальнейшем выбрать качество легче.
Сейчас трудно найти не только готовые кадры, а тех, кого можно воспитать
— У вас есть объяснение, почему в Южном Казахстане много поэтов, а в Татарстане мало?
— У нас тоже немало, мне кажется. Есть тысячелетняя история литературы, вековые традиции общетюркской поэзии. Когда я работал ученым секретарем в институте, участвовал в экспедициях, посетил в четырех районах республики около ста деревень. Вот там таких врожденных талантов — бабушек, дедушек, мужчин, женщин повстречал! Мне кажется, некоторая часть одаренных и талантливых молодых людей просто не хотят связывать свою жизнь с литературой, не видят перспектив… Мы на стадии окончания школы и поступления в вузы теряем большую часть талантов, которые могли бы стать лицом татарской литературы в дальнейшем.
А в Казахстане ситуация другая. Во-первых, это суверенное государство, у них внимание к литературе на государственном уровне, литература выполняет и идеологическую функцию. Во-вторых, там идет очень хорошая подготовка кадров. Во время того самого форума сначала выступали представители разных литератур, потом ведущий вдруг обратился к залу, к студентам: есть ли среди вас поэты? Там был большой зал, я сидел в президиуме, мне было видно, что половина зала подняли руки! Студенты по очереди начали выступать. Это было настолько удивительным для нас, что студенты технического вуза, вроде бы совсем не связанные с литературой, так увлеченно читают свои стихи…
— И как у нас обстоит дело с подготовкой кадров?
— Часто общаемся с директорами татарских школ, нашими коллегами — редакторами, самый больной вопрос у нас — это кадры. Допустим, я окончил факультет татарской филологии и истории Казанского государственного университета, наша группа была очень сильной. У нас в группе из 20 человек были 3 писателя, книги которых вышли уже в студенческие годы. Нам интересно было сотрудничать с редакциями, если честно, в те годы и гонорары были хорошими. Я сам со 2 курса, с 2005 года работал, сотрудничал с разными редакциями. Помню, когда я получил первый раз зарплату за полставки в «Чаяне» и гонорар, удивился — это было равно зарплате моих родителей-учителей. По заданию газеты «Сабантуй» писал репортажи, а с 4 курса на полную ставку работал в газете «Шәһри Казан». А сейчас трудно найти не только готовые кадры, а тех, кого можно воспитать, когда и факультет татарской филологии и истории КГУ, и педагогический институт закрыли, объединив с КФУ. Даже учителей татарского языка и литературы уже не хватает…
— И школы татарские закрываются…
— Все взаимосвязано, не будет татарской школы — не будет и национальных кадров, в нашем случае, писателей и журналистов, а, в конце концов, и читателей. Даже сегодня трудно найти кадры. Если взять наш журнал «Казан утлары», то у нас могут работать только подготовленные редакторы. В последнее время в некоторых произведениях приходится редактировать буквально каждое предложение. Например, у нас работает известный писатель, лауреат Тукаевской премии Камиль Каримов, а я тут уже четвертый год работаю, и Камиль-абый все это время ищет себе замену и никак не может найти.
Для «Казан утлары» же нужен хороший профессионал-редактор, во-вторых, чтобы он сам был писатель или поэт, потому что к нам приходят ведь и живые классики, с ними же надо разговаривать на одном языке. Мы же не все произведения печатаем, некоторым отказываем, бывает нужно человеку обосновать отказ, а для этого нужны авторитетные редакторы. Кроме того, мы часто проводим творческие встречи в регионах России, проводим мастер-классы, нас приглашают в разные учебные заведения, а там ведь нужны узнаваемые, оригинальные, интересные личности, а таких сейчас среди татарских писателей все меньше и меньше становится, именно в количественном смысле.
— Что делать?
— Понятно, это решается глобально, но именно глобальные процессы и затрудняют наше положение. Это касается, в первую очередь, образования на родном языке.
А что мы можем сделать с кадрами? Если взять нашу сферу, сегодня молодым журналистам и писателям уделяется огромное внимание. При поддержке руководства республики готовятся кадры в КФУ для редакций, радио и телевидений республики. Редакции очень бережно относятся к каждому, раньше могли выбирать среди нескольких кадров, сейчас мы сами ищем. Также проводятся постоянные конкурсы, разыгрываются гранты, даются субсидии…
— Может, талантливых надо отправлять в Литинститут им. Горького в Москве?
— Что касается учебы в литературном институте, насколько я знаю, сегодня есть в планах у нашей республики отправить пять человек на следующий учебный год из Татарстана в литинститут. Сегодня поиском подходящих кандидатур занимаются представители министерства образования и науки и руководство Союза писателей Татарстана. Республика помогает, стипендию оплачивает. Мне кажется, это очень заманчиво и, если бы мне в свое время поступило такое предложение, я бы не отказался.
Раздавал журналы в только что открывшемся метрополитене
— Как вы стали главным редактором «Казан утлары», когда вам только исполнилось только 30 лет? Наверняка кто-то из читателей этого интервью заподозрит удачные родственные связи…
— Я же не сразу стал главным редактором. В 2005 году, допустим, работал на полставки в журнале «Чаян», раздавал журналы в только что открывшемся метрополитене, работал с киосками, даже в Арский район привозил журналы, участвовал в подготовке студенческой рубрики. Начало было такое.
Потом около трех лет работал корреспондентом, редактором, редактором отдела в газете «Шахри Казан», был колумнистом, вел свою политическую рубрику «Дөньяныкы дөньялыкта калсын». За мои резкие высказывания тогдашнего главного редактора и ругали, мне пришлось несколько раз написать объяснительные. Оказывается, эту рубрику переводили на русский язык, а когда читал в переводе, мне самому страшно было (смеется). Я же на татарском использовал так называемый «эзопов язык». А переводчик или переводчики переводили напрямую. Но я очень много положительных отзывов получал от читателей за эту рубрику. Она выходила еженедельно в течении двух лет. Как говорил Хемингуэй, работа в газете не навредит молодому писателю, а научить его писать быстро.
На самом деле, лет 15 назад интересно было еще работать в газете. Побывал во многих местах, даже в Чебаркульском военном городке проходил курсы военного журналиста. Иногда в одном номере газеты выходило несколько моих статей, приходилось придумывать несколько псевдонимов. Один из часто используемых был «Гусман Мифтахов», от имени отца и деда. Однажды мне позвонил читатель газеты и журналист Рафаэль ага Сальмушев и говорит: «Ты в последнее время начал сдавать позиции, появился у вас новый журналист, и у него некоторые статьи интереснее, чем твои».
Потом год работал редактором отдела публицистики в журнале «Казан утлары», три года главным редактором молодежного журнала «Идель», три года Ученым секретарем Института языка, литературы и искусства (ИЯЛИ). Поэтому в главный литературный журнал я пришел с определенным багажом, и в данной должности работаю уже четвертый год.
— Но трудовой стаж у вас уже внушительный.
— Я с первого курса работал. На последних курсах в нескольких местах приходилось работать. Утром — учеба, работа в редакции, днем с бригадой выполняли разные строительные работы в поселках Казани, ночью — охранник, даже Колхозный рынок пришлось охранять, хоть и недолго. В этих местах я получил и жизненный опыт, и, самое главное для писателя, познакомился с очень интересными персонажами, и в дальнейшем они вошли в мои произведения…
— Вы с детства хотели стать писателем?
— Я не хотел стать писателем. Да, очень рано научился читать, в школьные годы одна книга в день для меня была нормой. Мама — преподаватель татарского языка и литературы, в начальных классах мне интересно было проверять сочинения старшеклассников. Когда учился во втором классе, у меня вышла первая статья в газете «Сабантуй», дальше в других изданиях, в основном, в районной газете. Там была специальная литературная рубрика для школьников «Өметле каләм». В то же время дружил с математикой, особенно с физикой и алгеброй, на олимпиадах участвовал, и думал, что поступлю на экономический факультет, готовился к этому.
Отец — физик-математик, тоже хотел, чтобы я получил экономическое образование. Но тогда в экономические факультеты конкурс был очень большой, минимум 50 человек на место, был на Дне открытых дверей в КГУ и там понял, что нужно подавать документы на журналистику и факультет татарской филологии и истории. На журфак я сдал все экзамены, нужно было набрать 100 баллов, у меня вышло 99. А на филфак я прошел и так стал филологом по образованию.
— Родители поощряли ваши первые писательские шаги?
— Да. Хотел поступить на экономический факультет, но все-таки я с детства был помешан на литературе. У нас в доме всегда одна комната выполняла функцию библиотеки. Мама окончила тот же факультет, в студенческие годы ее стихи были опубликованы в студенческой стенгазете «Әллүки». В нашем родительском доме неперерывно с 1978 года выписывают «Казан утлары», каждый номер журнала ждали с нетерпением, и по очереди читали. Как-то в 2018 году меня пригласили на встречу в свою школу и спросили, когда у меня появились первые произведения. Я сказал, что начал писать литературные произведения в 16 лет. После встречи мне мама говорит: «Что ты обманываешь людей, у тебя же две тетради со стихами есть». Оказалось, что уже в 8-9 лет я писал стихи.
Когда в студенческие годы начал участвовать на различных литературных конкурсах, особенно после присуждения Гран-При «Иделем акчарлагы», и мои рассказы стали востребованы редакциями, твердо решил стать писателем, окончил университет, аспирантуру…
— Чему была посвящена ваша кандидатская диссертация?
— Она была о творчестве писателя, публициста Тауфика Айди, очень интересная личность. Еще до создания Всемирного конгресса татар он, можно сказать, частично выполнял их функции, посетил практически все регионы СССР, где проживали татары, после 1990-х годов исследовал татар за рубежом. В совершенстве знал все тюркские языки. Выпустил 11 томов произведений и саяхатнамэ.
Когда он работал в журнале «Казан утлары», как говорили мне аксакалы, он даже на велосипеде ездил в соседние республики, раздавал журналы, продвигал татарские книги. Такой был фанатик. Но видел очень много неприятностей из-за такой активности, в журнале «Гасырлар авазы — Эхо веков» Венера Хамидуллина и Дамир Шарафутдинов опубликовали доносы из архива КГБ на Тауфик Айди.
Он рано умер, но после себя оставил очень хорошие романы, повести, публицистические материалы, все они посвящены татарам, в основном, проживающим вне Республики Татарстан. Кстати, в этом году, 1 мая исполнится 80 лет со дня рождения Тауфика Айди. Пять лет назад я издал свою монографию, и мы выпустили избранные сочинения писателя в 4-х томах, а в этом году издательство в Турции издает книгу Айди на турецком языке о Турции и татарах, проживающих в этой стране. С издательством разговаривал председательСП РТ Ркаиль Зайдулла, у него там большой авторитет. Издательство все расходы берет на себя. Имя Тауфика Айди они помнят до сих пор. Он, несомненно, один из наших писателей, которого в тюркском мире хорошо знают.
Журнал еще не пришел, а там уже очередь на него из 20 человек
— Есть такие авторы, чье появление на страницах вашего журнала тут же обеспечивает «Казан утлары» читательский успех?
— Такие авторы есть…
— Назовете имена или не хотите говорить о своих конкурентах по литературному цеху?
— Как Рустем Галиуллин я, конечно, могу назвать отдельные имена, но как главный редактор обязан всех авторов любить. У нас же аудитория большая, одна часть любит классическую, традиционную литературу, кому-то нравятся экспериментальные произведения. Поэтому у каждого автора есть свой успех…
— Все-таки кто главные писатели в татарской литературе прямо сейчас?
— В прошлые годы на этот вопрос ответить нелегко. Это в 1960-1980-е сразу бы начали перечислять: Аяз Гилязов, Амирхан Еники, Мухаммат Магдиев, Гариф Ахунов и т д. Несомненно, и сегодня есть у нас важные писатели. В то же время произведение любого нового автора может выстрелить. Я могу посчитать так, кто-то иначе.
В прошлом году при подготовке одного из номеров журнала, я сказал — вот это самый лучший номер журнала за год. Это я говорил, как кандидат наук, как писатель, считал, что это золотой номер. Но особого ажиотажа не было. А, были такие номера, как я считал, средние по качеству, но они пошли на ура. Нас ведь еще библиотеки выписывают, это хорошо, вы же знаете какие зарплаты в деревнях и сколько получают пенсионеры. Нам из районов иногда приходят такие вести: журнал еще не пришел, а там уже очередь на него из 20 человек. Иногда высылают фотографии обложки журналов, переходя из рук в руки, они становятся потрепанными. И очень часто пользуются успехом такие номера «Казан утлары», которые мы считали не самыми лучшими…
— Вы объясняете это как-то для себя?
— Знаете, наша редакция может делать академический журнал: на высшем уровне, по всем канонам, выдавать классические произведения, чтобы литературоведы сказали — ох, вот это да! Но ведь у нас среди читателей есть не только ученые, литературоведы или сами писатели, преподаватели вузов и школ, есть любители литературы, сюжетных произведений. Мы еще должны привлекать подписчиков, зарабатывать от подписки, а, чтобы выписывали журнал, наш контент журнала должен отвечать потребностям читателей.
В тоже время мы всегда должны держать и марку, наш журнал все время своего существования был флагманом татарской литературы (на следующей год отмечает свой 100-летний юбилей), в тоже время должны думать о разных категориях читателей. Сейчас стараемся так: чтобы в одном номере каждый нашел близкое для себе произведение.
— К вам в журнал могут попасть авторы бестселлеров вроде Зифы Кадыровой?
— Почему бы нет? Наши двери открыты всем писателям. Четвертый год уже мы проводим литературные конкурсы на лучшие повести и рассказы, открыли очень много новых имен для себя. Кто-то из них стал уже постоянным автором. Если произведение автора отвечает требованиям журнала, мы с радостью публикуем. Такие популярные писатели — авторы бестселлеров — очень большую работу делают, у них много читателей, очень хорошо, когда есть из чего выбрать. Наши аксакалы рассказывают, когда в 1950-е годы начали печатать Абдрахмана Абсалямова, нашлись критики, которые говорили, мол, татарский у него не такой совершенный. И тогда наш аксакал Хасан Туфан заступился за Абдрахманова, сказав, что он спас и вернул нашего читателя в татарскую литературу своими романами.
— Даже Мухамата Магдиева критиковали, что и язык у него простой, и пишет он не так как положено….
— Так ведь и Тукай пишет, на первый взгляд, очень просто. Гадилектә ˗ галилек (Гениальность ˗ в простоте).
Мударрис Аглям пошутил же, что драматургия — это один из филиалов Сбербанка
— Сейчас много говорят о молодых креативных деятелях татарской культуры в разных областях.
— Это очень хорошо для нашей культуры. Со многими я знаком и дружу еще со студенческой скамьи. Особенно уважаю Ильгиза Зайниева. Он мой ровесник, талантливый драматург и режиссер, очень образованный, успешный главный режиссер театра кукол «Экият». Он может написать и поставить и классические, и массовые, и экспериментальные пьесы и спектакли.
— Как относитесь к экспериментам, к примеру, в татарском театре?
— Эксперименты нужны. Без них невозможно двигаться дальше. Но в тоже время, они не должны выходить на первый план. Если мы говорим о театре, я побывал на нескольких экспериментальных спектаклях, это очень интересно, считаю, должна быть одна площадка для экспериментов, но когда они везде и много, это уже надоедает. Хочется прийти домой и включить на YouTube старые спектакли.
Как главный редактор я тоже пробовал давать такие произведения, скажем, которых в нашем журнале еще не было. Был роман о доносчиках в 1930-е годы. Вышла повесть Рузаля Мухаметшина, многие критиковали за то, что главный герой — молодой поэт-пьяница…
— Так в русской литературе пьяница — вообще один из главных и почитаемых героев…
— Такие эксперименты наша аудитория воспринимает в штыки, но в тоже время, что интересно, они ждут такие произведения. Эти номера быстро распродаются. Когда меня назначили редактором молодежного журнала «Идел», хотел сделать его чисто молодежным, дать больше экспериментальных произведений. Но в первый же рабочий день мне вручили письмо от нашего читателя: «Здравствуйте, я из Екатеринбурга, мне 83 года, но я все еще себя считаю молодым и выписываю ваш журнал». Письма такого содержания из разных регионов часто приходили, и я подумал, если резко поменяю направление, то потеряю этих читателей, а мы же живем за счет подписчиков, журналы зарабатывают, в основном, от подписки.
— Вы согласны с Мансуром Гилязовым, который предлагает взять один из татарских театров и там пять лет ставить только современных авторов.
— Хорошая идея, может быть, появились бы и новые авторы. Я не драматург, наш поэт Мударрис Аглям пошутил же, что драматургия — это один из филиалов Сбербанка. Мне кажется, успех спектакля, прибыльность, зависит от коллективного творения режиссера, труппы и драматурга. Но первичный материал изначально дает драматург. Поэтому было бы хорошо, как сказал Мансур-абый, если внимание к современным авторам усилить.
— Вы себя не пробовали в драматургии?
— Я пробовал, тогда были не лаборатории как сегодня, а конкурс новой татарской пьесы. Дважды участвовал, но не прошел, они, пьесы, на самом деле не очень хорошие были. Потом не для конкурса, а для себя, написал несколько пьес. Одной из них заинтересовался главный режиссер Нижнекамского театра Рустам-абый Галиев. Вроде ему понравилось, он хочет поставить в этом году…
— То есть, в принципе, ваш дебют как драматурга не за горами.
— Пока еще факта нет.
У нас есть хорошие переводчики с татарского на русский
— Вы также много занимаетесь переводами.
— Я очень многих переводил, с русского на татарский. Переводил романы Рустама Валиева «Заботы света», Василия Аксенова «Ленд-лизовские», Анатолия Егина «Хан Узбек», Салавата Юзеева «Не перебивай мертвых», Рауля Мирхайдарова «Пешие прогулки». Начал с рассказа Айдара Сахибзадинова «Апологет». Его рассказы мне нравятся.
— Аксенов на татарском — есть аудитория у такой книги?
— Мне кажется, не много. Тогда эту книгу презентовали во время «Аксенов-феста», поэтому она вызывала ажиотаж. Но для меня интересно было работать с романом.
— А все-таки когда будет организована работа по регулярным переводам на русский татарских писателей? Ведь это на самом деле не так дорого.
— Да, если речь о системной работе — это недорого.
— Почему же до сих пор этого не сделано? От кого это зависит? Кто должен стукнуть рукой по столу и активно этим заняться? Минниханов, Аюпова, Зайдулла, Галиуллин? Кто виноват?
— Я сейчас вошел в состав нового правления Союза писателей РТ. У Ркаила Зайдуллы в планах создание Центра художественный литературы. Он хочет заняться переводом не только наших классиков, но и наших современных популярных авторов на русский и другие языки. На самом деле у нас есть хорошие переводчики с татарского на русский. Они, допустим, русскоязычные татары, сами писатели. С кадрами проблем нет. Я считаю, должен быть центр художественного перевода при Союзе писателей Республики Татарстан. Там должен быть штат переводчиков, и они должны заниматься переводами. А СП РТ совместно с министерством культуры, с нами, с журналами «Татмедиа», даже можно сказать, должен пропагандировать это, заниматься общим делом. Там совсем не нужны особо большие деньги.
— В том-то и дело…
— Для начала два переводчика, и все. Допустим, несколько переводчиков работают по договору. Я бы тоже хотел взаимодействовать с этим центром. Например, основная современная татарская литература выходит в нашем журнале. Сделать бы из самых лучших произведений ежегодный альманах на русском и на английском языках. Русский вариант — для русскоязычных читателей и для русскоязычных татар, а английский вариант — для продвижения татарской литературы за рубежом. Наш президент же часто встречается с зарубежными политиками, инвесторами, хотелось бы, чтобы не только инвестиции, но и духовная культура, в этом случае, татарская литература сблизила бы наши отношения.
— Кстати, а бывают татарские писатели, пишущие по-русски? Кто для вас Ильдар Абузяров или Гузель Яхина?
— На этот вопрос невозможно ответить однозначно. С одной стороны, как мы можем считать татарским писателем человека, который не пишет, не разговаривает, может быть, даже не понимает татарский? С другой стороны, если русскоязычный писатель рос в русскоязычной среде, не мог получить образование на родном языке, но считает себя татарином, пишет о татарской судьбе хорошие произведения, как мы можем этого человека не считать татарским писателем?
Например, я переводил роман «Заботы света» Рустама Валиева, который проживает в Челябинске. Такой хороший роман о Тукае! Или такие короткие рассказы Айдара Сахибзадинова, где герой татарин? Да, обидно, что мы переводим человека, хорошего писателя с татарской фамилией на свой родной язык. Когда я работал в Институте ученым секретарем, участвовал в составление 8-томника «История татарской литературы». И тогда очень часто возникали жаркие дискуссии на счет того, включать ли русскоязычных писателей: да или нет? Мое мнение такое: если русскоязычный писатель считает себя татарином и пишет о татарах, мы не должны их отталкивать от себя. Но в тоже время считаю, самый лучший вариант: когда наш писатель пишет на татарском, а его произведения читает наш татарский читатель без перевода.
— От Зайдуллы чего вы ждете? Вот вы сказали, что он хочет создать центр перевода. Еще какие есть надежды на нового ру?