Снять или не снять: Европа застряла на перепутье по санкциям против России
Президент Франции Эммануэль Макрон в очередной раз раскритиковал антироссийские санкции, которые Евросоюз исправно продлевает два раза в год. Его заявление — не единственное свидетельство того, что позиции сторонников давления на Москву за последние годы заметно ослабли. Впрочем, даже человек с притязаниями на роль нового неформального лидера ЕС не решается настоять на «перезагрузке» отношений с Москвой. Уже не первый год Европа стоит на «санкционном перекрестке» и не может сдвинуться с места.
Обширная дискуссия по вопросу отмены или смягчения антироссийских санкций ведется в Европе, по крайней мере, с 2016 года. Хедлайнером этого процесса выступила Франция под руководством Франсуа Олланда. Экс-президент и сам не стеснялся говорить, что хочет добиться скорейшей отмены санкций. Примерно те же месседжи ретранслировали тогдашний министр экономики Эммануэль Макрон и министр иностранных дел Жан-Марк Эро.
Вопрос санкций по-прежнему привязывался к реализации Минских соглашений. И привязан до сих пор — здесь Европу трудно упрекнуть в непоследовательности. Но не менее трудно не заметить, как разительно изменились акценты в публичных выступлениях французских политиков. Поначалу весь коллективный Запад рассматривал санкции как инструмент, который заставит Россию вернуться на «путь истинный».
Теперь все перевернулось с ног на голову: устами многих влиятельных политиков Европа ратует за выполнение Минских соглашений, чтобы восстановить нормальные рабочие отношения с Москвой.
Видимо, рубеж 2015–2016 годов действительно стал для ЕС поворотной точкой. Миграционный кризис и жуткие теракты исламистов показали европейцам, что перед ними стоят реальные, а не выдуманные проблемы.
Затем был Брексит, после которого угроза дезинтеграции Евросоюза стала вполне реальной, победа на президентских выборах в США Дональда Трампа, бунт в Каталонии и так далее. «Китайский вопрос» становится все более острым: Евросоюз до сих пор не знает, как реагировать на экономическую экспансию Пекина (и на то, что с ним сближаются отдельные страны — члены ЕС). Зачем добавлять в этот список еще и «российскую агрессию», если ее нет?
По сообщениям западной прессы, именно в 2016 году продление санкций стало предметом ожесточенных споров между странами Евросоюза.
Тогда же произошло немыслимое, на первый взгляд, событие: Национальное собрание Франции приняло резолюцию с призывом к правительству страны поддержать отмену ограничительных мер против Москвы.
Правда, абсолютное большинство парламентариев это голосование проигнорировало, да и резолюция носила чисто рекомендательный характер. Исполнительная власть во Франции не стала отходить от принципа «отмена санкций за выполнение Минских соглашений».
Даже Эммануэль Макрон не рискует поддержать российскую сторону, которая утверждает, что эти вопросы должны рассматриваться отдельно (хотя бы по той причине, что РФ не является и никогда не признавала себя стороной «Минска»). Не утверждает, но намекает.
«У нас накопились замороженные конфликты, система недоверия, конфликты в области кибербезопасности, санкции, которые абсолютно ничего не изменили в России. Я не предлагаю их снять, я только констатирую. Наши санкции и контрсанкции стоят нам, европейцам, так же дорого, как и России — для результата, который не является слишком позитивным», — заявил Макрон на Мюнхенской конференции по безопасности.
С подачи президента Франции фактически происходит реабилитация старой концепции «Большой Европы».
Сам Макрон в прошлом году назвал ее «Европой от Лиссабона до Владивостока». Эта известная концепция наследует курсу другого французского лидера — Шарля де Голля. Тот в 1959 году заявил, что «вся Европа от Атлантики до Урала будет решать судьбы мира». По иронии судьбы, эту идею достают из закромов истории в разгар новой «холодной
войны». И снова это делает лидер Франции, который формально находится на стороне западного блока.
Кстати, Макрон кое-что сказал и о Китае: «Россия — огромная страна, но ей нужны союзники. В 2013–2014 годах мы подтолкнули ее к союзу с Китаем. Однако я не думаю, что этот союз может быть прочным». Разве в этих словах не сквозит обида из-за потерянной выгоды?
Макрон как опытный инвестиционный банкир хорошо понимает, чего лишается его страна. В беседе с аналитическим порталом RuBaltic.Ru руководитель Центра политэкономических исследований Василий Колташов отмечал, что Россия в какой-то степени передает Китаю свои ресурсы: «А Европа их упускает, поскольку делает ставку на то, что сумеет когда-нибудь взломать российскую экономику. Но это "когда-нибудь" не наступает уже пять лет».
Можно сказать, что концепция Макрона в общих чертах уже сформирована. Вопрос лишь в том, готов ли французский лидер преодолевать сопротивление заскорузлых приверженцев евроатлантизма. Или дело ограничится громкими заявлениями? Второй вариант пока что выглядит более правдоподобным.
Голлистского задора Макрону явно не хватает. Состояние современной Европы вызывает у него те же чувства, что и у Меркель: горечь, разочарование, безысходность. Но канцлеру ФРГ в преддверии выхода на пенсию ничего другого не остается.
Куда более странным выглядит поведение президента Франции, который только готовится стать неформальным лидером Европы и уже подвержен упадническим настроениям.
В этом контексте его мюнхенская речь весьма показательна. «Я только констатирую», — говорит Макрон, будто пытаясь оправдываться. И за констатацией факта не следует ничего, кроме горького разочарования.
Наряду с заявлениями Макрона появляются и более тонкие индикаторы того, что «в товарищах единства нет». К примеру, очередной мирный план для Донбасса, предложенный на Мюнхенской конференции, предполагает разработку «дорожной карты по снятию санкций с РФ». Этим он отличается от плана Расмуссена, плана Сайдика и прочих подобных инициатив.
С другой стороны, антисанкционные тренды, при всей их неоспоримости, нередко дают сбой.
Костяк нового руководства Евросоюза составили люди с предельно жесткой позицией по отношению к РФ. На должность главы Еврокомиссии Ангела Меркель делегировала женщину, которая после известного инцидента в Керченском проливе хотела послать немецкие корабли на подмогу Украине (то есть фактически на войну с Россией). В том же Бундестаге сторонники отмены санкций в прошлом году потерпели сокрушительное поражение: документ под названием «За новую политику в отношении России — сотрудничество вместо конфронтации» поддержали всего 75 депутатов, 535 проголосовали против.
Можно найти еще немало аргументов в пользу того, что Евросоюз по-прежнему верен антироссийскому внешнеполитическому курсу. Контраргументов будет не меньше.
В совокупности это говорит об одном: Европа застряла на перепутье.За последние годы у нее появилось понимание того, что антироссийские санкции вредны и неэффективны, но так и не появилась решимость изменить ситуацию.