Россия готовит вторжение в Африку
С какой целью Москва наращивает свое присутствие на Черном континенте?
В число внешнеполитических интересов Кремля попал целый континент. В октябре в Сочи пройдет саммит «Россия — Африка», на который приглашены главы всех государств и региональных организаций Черного континента.
Председательствовать на саммите будут Владимир Путин и глава Африканского союза (АС), а также президент Египта Абдель Ас-Сиси. Напомним, генерал стал политиком после того, как армия Египта взяла власть в этой стране, подавив «арабскую весну». До Ас-Сиси главой АС был Муамар Каддафи.
Предстоящее событие — первое такого масштаба внешнеполитическая инициатива Москвы. До этого нечто подобное делал Китай, вот уже два десятилетия осуществляющий успешную экономическую экспансию на Черном континенте, экспортируя оттуда ресурсы. Москва взяла пример с Пекина?
Африканские страны могут помочь Москве преодолеть часть экономических проблем, вызванных западными санкциями, а Москва, в свою очередь, может поделиться с ними технологиями, которых в Африке очень не хватает. Такое мнение танзанийский лоббист Гидеон Шу высказал в интервью изданию Eurasia Review.
России необходимо «вернуться в ту эпоху, когда она помогала Африке выбираться из пут неоколониализма», считает он. Желание понятное, но зачем это надо России? Не повторим ли мы ошибки СССР, который порой оказывал безвозмездную помощь в обмен на клятвы африканских вождей в приверженности марксизму?
Саммит в Сочи еще не состоялся, а в Британии уже испугались будущей экспансии Москвы. Усилить британское влияние на страны Африки призвал глава Генштаба Ник Картер. По его словам, развивающиеся государства необходимо сделать «более ориентированными на Запад». Что же, раз в Лондоне разволновались, значит, дело стоящее.
О том, что Россия уже ведет работу в десятках африканских стран, уже не раз сообщалось в СМИ. По данным некоторых из них, сотрудники «повара Путина» Евгения Пригожина реализуют «панафриканский проект». Якобы, российские политтехнологи вмешиваясь в выборные процессы пытаются переориентировать избранных их усилиями лидеров на Москву.
Ранее расследование российского присутствия в Африке проводили также журналисты Орхан Джемаль, Кирилл Радченко и Александр Расторгуев. Их убийство в Центрально-Африканской республике, где они по некоторым данным, интересовались деятельностью ЧВК «Вагнер», так и осталось нераскрытым.
Что имеется, помимо серьезного военно-технического сотрудничества с тем же Египтом и слабым экономическим с ЮАР в рамках БРИКС? Подписано соглашение о строительстве НПЗ в Судане. Еще один грандиозный проект — строительство трансафриканской железной дороги. Алаверды от африканцев: недавно за расширение экономического сотрудничества с российским Крымом выступили Судан, Нигер и Конго.
Отметим, что на африканском континенте расположено 55 признанных государств, а также 5 самопровозглашенных, но имеющих перспективу признания. Это более четверти всех государств мира. Экономически они, может, и слабы, но в ООН обладают точно таким же голосом, как и любая другая страна. Таким образом, политическое сближение с африканскими странами может усилить позиции России в главном мировом регуляторе.
По мнению директора Центра геополитических экспертиз Валерия Коровина, Россия намерена превратить Африку в одну из опор многополярного мира.
— Африка вновь становится пространством противостояния двух геополитических блоков: западного, во главе с США и России, которая возвращается на континент, понеся серьезные издержки от своего ухода оттуда после распада СССР.
— Это в первую очередь издержки безопасности. Оставив Африку, мы открыли возможность для беспрепятственного вхождения туда геополитического Запада со своими неоколониальными проектами, облеченными в формат экономической эксплуатации, а не прямого присутствия, как было раньше. Оперативный метод Запада — разжечь конфликты, поставить под контроль ресурсную базу и за счет этого наживаться.
С уходом России Африка стала территорией экспериментов по созданию террористических сетей, типа ДАИШ (ИГИЛ* - авт.). Сформировавшись там, укрепившись, они должны были по замыслу западных стратегов двинуться дальше, вглубь Евразии. Сначала на Ближний Восток, в сторону Ирана, затем в Закавказье, российский Северный Кавказ, Среднюю Азию. Таков был проект, и он продолжает существовать.
Другое дело, что благодаря ситуации в Сирии в Москве поняли, что невозможно обезопасить себя, не вернув свое влияние на африканском континенте. И для нашего возвращения туда есть предпосылки.
— Какие?
— Запад продолжает реализовывать там свою колониальную политику. Ведь формально, уходя из Африки, западные империи разделили ее на так называемые национальные государства, чьи границы не отвечают ни историческому расселению народов, ни переплетению сложных конфессиональных структур, ни экономической целесообразности. Положив офицерскую линейку на карту, Запад разделил континент по живому, разрезав народы, языки, ландшафты, традиции случайным образом, спровоцировав конфликты, которые раздирают Африку по сей день. Это на руку Западу.
Появление России дает шанс для нового переформатирования африканского пространства, где субъектами станут народы, этносы, культуры и языки — то есть органические общности. А искусственное механическое разделение Запада эпохи модерна станет менее значимым, будет размыто в пользу более крупных образований. По сути, это возвращение традиционных моделей государственности — сухопутных империй. Это станет восстановлением справедливости.
— Перекраивание карты целого континента — серьезная претензия…
— Есть еще один проект Запада. Это создание в Африке новой человеческой общности. Не сумев из-за падения ментального уровня колонизировать Луну, Марс, Запад направил свой взгляд на Черный континент, как будто это пустая территория. Примерно такая, какой была для переселенцев из Европы Северная Америка, несмотря на существование миллионов индейцев. В Африке можно попробовать все сделать с нуля. С чистого листа. Это сейчас обсуждается.
Это абсолютно античеловеческий проект, лишенный традиционных культур, религий, сдерживающих в их понимании развитие. Там в космического вида городах будут жить чуть ли не бесполые существа, которых станут обслуживать роботы и т. п. Этого так и не удалось сделать в Америке, потому что отцы-основатели все-таки занесли туда остатки европейской культуры, протестантскую этику и т. п.
Ради реализации этой утопии африканцев приравняют к живой природе, тому, от чего Африку надо «очистить». Как-то утилизировать, стравить друг с другом, чтобы они друг друга поубивали, заморить голодом, заколоть инъекциями, которые ведут к бесплодию, заморить СПИДом и т. п. Все ради того, чтобы освободить пространство для такого проекта будущего. Так что если Россия сейчас активно не вмешается, Африку, возможно, ждет уничтожение традиционного для него соцветия.
— Ужас какой. Будем надеяться, что это все останется утопией. Кстати, пока Россия только планирует вернуться в Африку, пока же там активно работает Китай.
— Китай, если брать реальный, а не виртуальный сектор — это экономика № 1 в мире. Он захлебывается от избытка денег. Пекин ищет любые способы для инвестиций. И Африка для него подходит. Но речь там идет только об экономической экспансии, которая всегда вторична по отношению к геополитике, безопасности, военному влиянию. Поэтому можно много инвестировать в Африку, но если Запад решит забрать ее себе, то можно потерять все. Появится очередной ДАИШ и все конфискует в пользу джихада.
— Видимо, поэтому на саммите в Сочи будет глава Африканского союза и президент Египта Ас-Сиси? Чтобы гарантировать наши будущие инвестиции…
— Реализуемая, сейчас внешняя политика России — наша сильная сторона. В отличие от внутренней, о которой даже не хочется говорить. Москве удалось стать одним из главных факторов, потеснив США после их провала в Сирии. Это стало возможно благодаря тому, что был принят на вооружение геополитический метод. Геополитика стала основой стратегического планирования, построения союзов и устранения угроз.
Выстраивание отношений Путина с Ас-Сиси, с индийским лидером Моди, с Си Цзиньпином — это выстраивание силовых геополитических осей, представляющих собой конструкцию грядущего многополярного мира, идущего на смену американской западной однополярности. Это большая игра, и Россия имеет в ней сейчас первый голос, как главный катализатор многополярности.
И естественно, выстраивая многополярный мир, мы не можем игнорировать Африку, делать вид, что нам плевать, что там происходит. Никакого справедливого мира без Черного континента не получится. И здесь Россия ищет в Африке союзника. Да, мы потеряли, точнее, сдали позорно Каддафи, чуть не проиграв вообще все, но сегодня берем реванш. Панафриканский проект, как альтернатива западному уничтожению континента, — это спасение для Африки, возвращение влияния России и одна из силовых составляющих грядущей многополярности.
— Предстоящий 23−25 октября саммит в Сочи означает, что в российская элита понимает роль Африки в современном мире, — говорит руководитель центра исследования российско-африканских отношений и внешней политики стран Африки Института Африки РАН Евгений Корендясов.
— Например, ВВП континента за последние десять лет вырос вдвое и рост в 4%-5% продолжается. Не только за счет сырья. Позиции западных монополий несколько ослабли. В результате африканцы получили возможность активнее вести себя и в экономических и в международных делах. Более 30% всех экономических связей сейчас приходится на незападные страны.
Многие экономические проблемы Россия может решить легче, быстрее и дешевле, взаимодействуя с Африкой. Например, минеральные ресурсы у нас есть, но в основном за Уралом, где мало населения, а добыча их требует новейших технологий, капиталовложений. Поэтому, например, около 70% бокситов мы получаем из Африки.
В России 100-процентный дефицит марганца, 80-процентный дефицит хрома. С ураном тяжело — добываем 3 тысячи тонн, а надо 11−15 тысяч тонн. Есть дефицит тех минералов, которые востребованы цифровыми технологиями. А в Африке это все есть. Работая с континентом, мы сможем реализовывать свои конкурентные преимущества в области разведки и добычи минералов, атомной энергетики, спутниковой связи, вооружений — 30% экспорта оружия к югу от Сахары приходится на Рособоронэкспорт.
С 20-ю африканскими странами у России есть соглашения об использование атомной энергии в мирных целях. С Египтом — контракт на строительство АЭС с капиталовложениями в 29 млрд. долларов. Есть возможность укрепить наши позиции на мировом рынке углеводородов. В частности, открываются рынки для энергетического оборудования.
Кроме того, мы готовим студентов из Африки. Не так как в советские времена, конечно. Сейчас наша система образования сдала. Но все равно обучаются многие тысячи африканцев.
— Столь широко наступая экономически, Россия не столкнется ли там с Китаем, который очень активен на континенте?
— Мы два десятилетия отсутствовали в Африке. Конечно, этим воспользовались. Там работает и Китай, и Индия, и страны Запада. Но конкуренция — неизбежный признак капитализма, рынка. Так что мы относимся к этому нормально. Будем работать. Главное, чтобы методы конкуренции не были силовыми, антирыночными, политически надутыми.
Кстати, у нас есть конкуренция и с африканцами. Через Средиземное море проложено 4−5 нефте- и газопроводов, по которым углеводороды поставляются на юг Европы. Естественно, наши газовые поставки таким образом подвергаются давлению.
— А политически чем ценна Африка?
— Политическая роль африканских государств растет. Они теперь необходимый партнер в деле преобразования институтов мирового управления. После Сирии Россию там называют «главным поставщиком безопасности, суверенитета и невмешательства» на международной арене.
Сергей Аксенов