Очерки истории русского треша
В Москве попривыкли хмыкать над питерским самоназванием «культурная столица», а зря. Конечно, за века у обоих главных городов было чем похвастать, но на сломе эпох вся масс-культура была в городе на Неве, а другой у нас на тот период и не водилось. Там снимал «Брата» Балабанов и «Мама, не горюй» Пежемский, там фиксировал «Особенности национального всего» Рогожкин и клепал «Масяню» Куваев. Пели Гребенщиков, Цой, Гаркуша, Кинчев, Шевчук, позже Шнур, да и Таню Буланову тоже никто не отменял, а чудовищный сериал в ее честь ценен уже самим фактом обращения к биографии столь достойной исполнительницы. Чем бесспорным, кроме «Браво» и Охлобыстина, могла ответить тогда Москва?
Даже президента они нам подогнали.
И новейшее телеискусство тоже пошло с них. Оценив вселенский успех дамского говнодетектива (это не ругательство, а жанровое определение, по аналогу с «говнороком»), продюсер Капица решил запустить веселую хрень о работе современных органов безопасности. Даже две хрени, потому что параллельно он же продюсировал «Улицы разбитых фонарей». В то время как Москва ухитрилась промотать всю свою сценарную школу - Луцика с Саморядовым, Залотуху, Литвинову, Шептунову, - Капица пристроил к делу местных умельцев Игоря Агеева («Куколка», «Гений») и Владимира Вардунаса («Праздник Нептуна», «Фонтан»).
То, что у них вышло, никто никогда не оценивал всерьез, а стоило бы назвать образцовым гопническим нуаром. Как и в нуаре, действие происходило преимущественно ночью, с нагнетанием бреда, кошмаров и неуверенности в завтрашнем световом дне. Как и в нуаре, опасность постоянно исходила от роковых блондинок, а в серии с пропажей Филонова даже от двух. Как и в нуаре, сыщик вел бой-дознание практически в одиночку и регулярно получал по кумполу тяжелыми тупыми предметами, чаще всего кулаком. Столько, сколько артист Пореченков ходил на «Агенте» в кровавых соплях, он не ходил ранее никогда и не будет впредь. Иногда он начинал сердиться, как Ришар в одноименной картине, и травмпунктам приходилось снимать побои со всех остальных мужчин Санкт-Петербурга. Страшными побоями и мимикрией под блатных, бомжей, ботанов и ремонтников он, как и герои нуара, спасал от разграбления достояние республики: скрипки Страдивари, наброски Филонова, кибербезопасность и государственно-общественный строй. Питерские бледные отмороженки с искусствоведческим бзиком его за это очень уважали и пускали в постель. А Леха в ответ просвещал мартышек цитатами из «Фауста», Достоевского и «Мадам Баттерфляй».
Любопытно, что серия носила неизгладимо питерский отпечаток, несмотря на явный игнор интуристовского колорита - мостов-Исаакиев-колонн-решеток. На конспиративный сход напарник одевался Боярским (очень важная для города персона): черный плащ и шляпа, кашне и трубка. В полтергейстовой серии солировала девушка-колдунья с гипнотическим взглядом очей черных, плода многовековой русско-еврейской сектантской селекции (таких, как у артистки Родиной, гляделок нигде больше в России нет, а в Питере и еще найдутся). Агент Николаев сигал с дебаркадера, обшаривал дворы-колодцы и бился насмерть в спиральных питерских парадняках. «Леха-Леха-Леха, мне без тебя так плохо», - пел ему дружок хамский шлягер 90-х. Опрощенье величавой Пальмиры шло ей только на пользу, освобождая от все более комичной экзальтации. В роли ботана в очках и беретке снялся будущий амбал из квартета «бумеров» Сергей Горобченко.
Крайний успех бычье-криминальных сюжетов привел к тому, что в Питере на них и застряли. Сегодня продюсеру, замышляющему что-нибудь про блатяк, говорят: «А, это вам в Питер. Там уже вся логистика натоптана: морги, проходняки, дежурная часть, каскадеры с крыш в сугроб летать умеют. Это туда». Капица умер на пике славы и прибылей в 2004-м, придумать новый курс могут не все. Так всегда бывает, когда в индустрию приходят деньги: они к Москве липнут. Но в следующий раз, когда в стране будут швах и смута (а у нас такое раз в 40 лет), все знают, куда править.
Только в Питере вам за три копейки замастырят нехилый творческий костерок. Ну, и ебурговские подтянутся: у них тоже логистика натоптана.
P.S. На слово «треш» обижаться нечего. От trash (мусор) до treasure (сокровище) два шага. Мусор с годами нередко оборачивается сокровищем.
«АГЕНТ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ»
1999 - 2004.
Реж. Дмитрий Светозаров и другие.
«АГЕНТ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ»
1999 - 2004.
Реж. Дмитрий Светозаров и другие.
ИСТОЧНИК KP.RU