«С учетом фактора трагедии»: сямозерский процесс подошел к концу
– Балакирева Арсения все устраивало в лагере, каких-либо жалоб на организацию отдыха не поступало; Денису Гришину нравилось в лагере, программа ему и Воронову Владиславу очень нравилась, говорил, что всё хорошо, был радостным очень; Киселеву Даниилу очень нравилось, ни на что не жаловался, хотя для него было характерно жаловаться… Кочневой Арине – очень нравилось в лагере…
Директор парк-отеля «Сямозеро» Елена Решетова с жаром зачитывала положительные отзывы детей об отдыхе в ее лагере. Самое частое словосочетание – «очень нравилось». «Нравилось» – в прошедшем времени, потому что многие авторы озвученных отзывов мертвы. Это дети, погибшие 18 июня 2016 года после того, как начальник лагеря Вадим Виноградов и инструктор Валерий Круподерщиков вывели их в водный поход на рафте и двух каноэ. Из-за шторма каноэ перевернулись, 14 подростков погибли в холодных сямозерских водах.
И Решетовой, и Виноградову, и Круподерщикову инкриминируют некачественное оказание услуг, повлекшее гибель людей, а также в оставление в опасности. Накануне все трое выступили в городском суде с последним словом. Елена Решетова, арестованная через сутки после трагедии, обращалась к суду из клетки. Она в который уже раз пыталась убедить присутствующих в своей абсолютной невиновности.
– Государственный обвинитель отказывается признать очевидное. Я была за тысячу километров от лагеря (В Москве. – Авт.). Все произошло в условиях моей неосведомленности. Начальник лагеря Виноградов был на месте и имел все полномочия. Своевременное решение о вызове МЧС могли принять только организаторы похода. Почему же ответственность за решение перекладывается на директора учреждения? – спрашивала Елена Решетова.
Еще одним доводом в пользу своей невиновности Елена Решетова называет якобы отсутствие претензий к лагерю со стороны надзорных органов и его посетителей. На самом деле вопросы к парк-отелю возникали давно, газета Пряжинского района «Наша жизнь» за год до трагедии описывала ужасающие условия содержания детей. Однако Елена Решетова в своем последнем перед приговором слове несколько минут хвалила свое детище.
– На любой отрицательный отзыв в материалах уголовного дела представлены десятки положительных – об условиях проживания, питания, организации досуга, педагогах, качестве и безопасности услуг, – заявила подсудимая, едва сдерживая рыдания.
– Из 44-х участников первой лагерной смены, чьи показания были оглашены в зале суда, 32 ребенка, а это 74 процента, исключительно положительно отозвались о лагере даже с учетом фактора трагедии… Родители погибших ребят свидетельствовали, что их все устраивало в лагере, каких-либо жалоб не поступало.
Те самые родители погибших ребят – Валентина Романова и Анна Борисова, – сидя в зале, молча слушали позитивную статистику Елены Решетовой. В финале своего выступления директор «Сямозера» обратилась к родственникам жертв.
– Все произошедшее – ошибки конкретных лиц, а не учреждения. Родители хотят наказания виновных, но могла ли я их спасти, если ничего не знала, не получала никакой информации? – спросила Елена Решетова и, будто получив требуемый ответ, обратилась к судье. – Ваша честь, принесет ли моральное удовлетворение потерпевшей стороне, будет ли восстановлена социальная справедливость привлечением к ответственности невиновных? Сохранится ли в моем лице, в лице моих детей, в лице не дожившей до справедливого приговора моей мамы святая вера в правосудие?
На этих словах Решетова снова заплакала.
Заместитель Решетовой Вадим Виноградов в последнем слове, как и прежде, заявил о признании своей вины. В отличие от показаний, которые обвиняемый дал летом, накануне он постарался более конкретно сформулировать, в чем же именно кается. Виноградов, по его словам, не предусмотрел шторм, не вызвал МЧС, допустил перегруз плавательных средств. Правда, и здесь начальник лагеря не забыл подчеркнуть: штормовое предупреждение пришло преждевременно, спасателям он не звонил из-за указаний Решетовой, а во время похода понадеялся на мастерство практиканта Валерия Круподерщикова.
Сам Круподерщиков возможностью высказать перед приговором фактически не воспользовался.
– На тот момент я считал, что сделал все, что от меня зависело в этой ситуации, – сказал инструктор и сел на свое место. Его напарник, инструктор Павел Ильин, выступил с последним словом перед Новым годом. В ходе процесса Ильин настаивал на своей невиновности: незадолго до трагедии молодой человек уехал из лагеря в Петрозаводск.
«Меня не мучает совесть»
Руководитель карельского управления Роспотребнадзора Людмила Котович также заявила о своей непричастности к трагедии. Ее бывший босс Анатолий Коваленко – шестой обвиняемый по сямозерскому делу, и он тоже последние 2,5 года говорил о своей невиновности (Коваленко, как и Ильин, выступил с последним словом в декабре). И Котович, и Коваленко инкриминируют халатность. По мнению чиновников, их ведомство контролировало деятельность парк-отеля «Сямозеро», но исключительно в плане гигиены и санитарии. Повлиять на проведение походов Роспотребнадзор не мог.
– Меня не мучает совесть, мне не стыдно смотреть в глаза родителям. Мои действия или бездействия не находятся в прямой связи с произошедшим. Я никак не могла повлиять на эти события.
Глава надзорного ведомства не преминула бросить камень в иные государственные структуры. В частности, она отметила, что в мае 2016 года пряжинская прокуратура вознамерилась проверить условия проведения походов в парк-отеле «Сямозеро», но так и не сделала этого.
– Почему-то уголовного обвинения «удостоились» только должностные лица управления Роспотребнадзора. По всей видимости, у нас нет некой охранной грамоты, – съязвила чиновник.
Не обошлось в последнем слове без лирики.
– Мне приходилось читать лекции, выступать на семинарах, совещаниях. Никогда я не могла предположить, что в моей судьбе будет такое выступление…
В заключение Людмила Котович поблагодарила за поддержку своего адвоката Михаила Шогина, а также свою семью. Котович рассказала, как дочь на Новый год подарила ей игрушку – плюшевого слоника: в качестве талисмана, что поможет ее матери быть услышанной в суде.
Выступления обвиняемых привели в ярость матерей, которым их погибшие дети уже никогда ничего не подарят. На вопрос журналиста, услышали ли он раскаяние в словах Виноградова, Анна Борисова с трудом ответила: «Вы что, смеетесь?»
– Самое противное и самое обидное – все считают, что они невиновны. Дети сами, своевольно, пошли, понимаете ли, в поход. Решетова… Это не женщина, это не человек. Она никого не любит, кроме себя, и ни в чем не сомневается. Ей фотографии погибших детей показываешь – она сидит и смотрит, как будто ты дура, – поделилась эмоциями Валентина Романова.
Матери погибших детей считают, что фигурантов на скамье подсудимых недостаточно. В частности, никто не понес наказания за то, что на звонок тонущего мальчика ответила фельдшер суоярвской службы скорой помощи Ирина Щербакова, просто не обученная принимать экстренные сообщения.
На этом рассмотрение дела в петрозаводском суде завершено. Судья Александр Смирнов удалился в совещательную комнату. Вынесение приговора запланировано на 18 марта.