Куда качнется санкционный маятник в ноябре?

За последний год появилась целая группа стран, регулярно подвергающаяся торгово-санкционным атакам США. Но чем дальше заходит эта политика, тем меньше логики прослеживается в замыслах ее стратегов. И менее понятным становится куда и с какой целью США ударят в следующий раз. И ударят ли.

В плане мероприятий на ноябрь 2018 года у американской администрации значились два крупных мероприятия – удушающие санкции против России и аналогичные меры против Ирана. Однако с момента, когда этот коварный план был анонсирован утекло много воды. 

Напомним, что в августе Белый дом объявил очередную серию санкций в отношении России. В отличие от предшествующих мер впервые были озвучены планы об изоляции российской экономики от доллара. 

Но некоторые косвенные новости говорили о том, что заявлять о чем-либо еще не значит делать. На фоне ожидания «адских» санкций, которые даже спровоцировали крупный отток долларовых депозитов из российских банков, Вашингтон так и не решился довести до финала уже всеми забытые санкции против Русала. За последние месяцы ограничения на операции с компанией откладывались уже дважды. Причины сугубо формальные и такие проволочки кажутся странными, особенно если учесть, что у санкций вроде как одна цель – заставить Россию поднять белые флаги. 

Что касается терпеливости США по отношению к российскому бизнесу, точки над i расставил помощник главы США по нацбезопасности Джон Болтон. В ходе своего недавнего визита в Москву он заявил, что Вашингтон еще не принял решение по новым санкциям и пока не собирается их вводить. Конечно же, ключевое слово здесь «пока», но если вспомнить август, то уже в конце последнего летнего месяца «адские» санкции должны были вступить в силу. Однако республиканцы по какой-то причине демократично не торопятся «рвать в клочья» экономику России.

Аналогичная судьба летом была уготована Ирану. Схожие, и даже более жесткие меры должны начать действовать в ноябре. США хотят заблокировать переводы через международную систему SWIFT, тем самым отрезав иранскую нефть от внешних рынков. «Я могу заверить, что наша цель добиться, чтобы попадающие под санкции транзакции не проходили ни через SWIFT, ни через любой другой механизм. Наша задача — сделать так, чтобы санкции начали действовать», — заявил министр финансов США Стивен Мнучин.

Звучит устрашающе, но есть некоторые сомнения, что Иран станет главным «козлом отпущения» горячего ноября. Во-первых, Евросоюз работает над созданием механизма расчетов через евро, дабы вывести из-под удара европейских покупателей иранской нефти. И, стало быть, американских усилий недостаточно, если в этом не участвует Европа, как это было в 2012 году. Хотя даже в 2012 году Тегеран не рухнул и умудрялся торговать нефтью, показав неэффективность санкций. Во-вторых, снижение экспорта иранской нефти ведет к подорожанию нефтяных котировок и разгону инфляции в США, о чем недавно сокрушался Дональд Трамп, выступая в ООН.

Есть основания полагать, что следующий удар США будет не по России и даже не по Ирану, а, возможно, по Китаю. Напомним, что в осеннем сезоне торговых баталий американцы внезапно обвинили Китай в хакерских атаках и шпионаже через микросхемы, и «добили» заявлением о том, что Пекин источает несоизмеримо большую угрозу, чем Москва.

Возможно, Китай даже оказался в некоторой растерянности от того, что США внезапно назначили КНР главным источником зла на планете. В пятницу газета The Wall Street Journal со ссылкой на свои источники написала о том, что китайские нефтяные компании CNPC и China Petrochemical Corp отказались от импорта нефти из Ирана. С одной стороны, это не означает, что так и есть на самом деле. Ранее Иран использовал свои логистические возможности доставки нефти, тем самым, не вовлекая китайские компании. С другой стороны, в начале декабре состоится саммит Двадцатки, на полях которого пройдет встреча Дональда Трампа и Си Цзиньпина. Быть может, прагматичные китайцы решили просто немного подыграть, дабы снизить градус напряженности перед встречей.

Весь этот клубок санкционной суеты можно объяснить предвыборной борьбой, которая развернулась на американском политическом поле между Трампом и его оппонентами из демпартии. Жесткая внешнеполитическая линия последнего года – маневр, который хотели провернуть республиканцы. «Поставить к стенке» целую плеяду стран, в числе которых как враги Америки вроде Ирана и России, так и страны Евросоюза и НАФТА, и выбить из этих стран новый глобальный торговый консенсус, выгодный экономике США. Затем к ноябрю преподнести этот триумф конгрессу. Но пока эта затея терпит крах, потому что на условия Вашингтона еще не согласился никто – Россия не отдала Крым, Европа свой рынок не открывает, Китай только наращивает экспорт в США, Турция и вовсе откровенно «отшивает» старших товарищей.

Но кто бы не укрепил свои позиции в конгрессе после 6 ноября, проблема торговых войн останется открытой и довольно неудобной. Ее продолжение не сулит позитивного для США результата в обозримом будущем. Тем более, что в арсенале Белого дома осталось не так много ограничительных мер, которые могут быть применены к той или иной стране. И главный риск заключается в том, что если американцы расстреляют последнюю обойму торгово-санкционных патронов, а при этом ни одна из мишеней не падет, – то придется признать свое поражение. Такая вероятность есть, учитывая, что на этот час действующие меры не подкосили ни одного из оппонентов США. Более того, все эти страны настроены на длительное сопротивление. 

В Вашингтоне это понимают, отсюда и нарастающая волатильность по части выбора жертвы – то Россия, то Иран, затем временно не Россия, а Китай, а завтра это может быть Турция, а может Индия или Канада. Главное – крутить глобус и долго не задерживаться на очередной цели. Словом, главный эффект торговых войн – скорее психологический. В реальности же администрация Трампа понятия не имеет, как вести торговые войны и тем более, как их выигрывать. Ведь такого опыта у нынешней американской элиты, вскормленной глобализацией, попросту нет.