Наши люди: жизнь и приключения актрисы Александры Богданович

Когда-то юная даугавпилчанка Саша Богданович решила стать актрисой. И пошла за своей мечтой, сначала еще не представляя, с каким количеством препятствий ей придется столкнуться.

 

Это были серьезные преграды, перед которыми человек с меньшей силой воли отступил бы, сломался. Но Саша — человек редкого упорства и целеустремленности.

Ныне Александра Богданович живет в Петербурге, она состоявшаяся актриса и педагог. О своей удивительной судьбе она рассказывает читателям «СЕГОДНЯ».

Начало пути

— Почему ты выбрала актерскую профессию?

— В родном Даугавпилсе училась сначала в ныне уже несуществующей 2-й основной школе на территории городской крепости, потом в 15-й средней. В первом классе как-то участвовала в школьном конкурсе художественного чтения Zvirbulis. Победила в нем, и меня отправили на городской конкурс, где я, прочитав стихи Агнии Барто, заняла второе место.

Первый раз в жизни мне вручили под аплодисменты букет цветов. Было очень приятно — и, возможно, именно с этого момента я впервые задумалась об артистической карьере.

Имелся в наличии и другой возможный вариант жизненного пути — мои родители мастера спорта, и я сама занималась баскетболом: постоянные тренировки, участие в соревнованиях. Но стремление к сцене оказалось сильнее, и я целеустремленно к этому пошла, благо характер у меня деятельный.

— И с чего ты начала свой путь к исполнению мечты?

— Пока училась в школе, ежегодно участвовала в творческих конкурсах, а в 4-м классе уже сидела в жюри, помогала организовывать подобные мероприятия. Но дальше встал вопрос о театральной студии — вернее, об ее отсутствии в нашем Даугавпилсе. Как быть?

В двенадцатилетнем возрасте узнала, что при городском театре набирают курс под руководством актера Виктора Янцевича. Успешно прошла прослушивание, и меня приняли. Там в основном занимались сценическим движением — а одного лишь этого было недостаточно.

С подружкой Лаурой напросились на встречу с директором театра Инесе Лайзане и рассказали о своем стремлении к профессиональному актерству. И спустя несколько месяцев нас пригласили на новые годовые курсы, организованные при театре. Там уже были гораздо более серьезные требования при поступлении. Но зато и знания, которые нам давали, очень мне потом пригодились — нас обучали, например, столь известные в Даугавпилсе мастера театрального искусства, как Харий Петроцкис, Вера Храмникова, Юрий Лосев, другие достойные люди.

Именно тогда поняла: все, дороги назад для меня уже нет! Но это было еще лишь начало пути...

Через тернии — в вуз

— Ведь в любом случае тебе требовался театральный вуз?

— По факту оказалось, что учеба при театре Даугавпилса заменила мне первый курс вуза. Но потом, естественно, со всей остротой встал вопрос: а что дальше?

На тот момент училась в девятом классе, и, по идее, мне еще нужно было провести в школе три года. Пошла речь о том, что в Риге при Академии культуры существует театральный курс, куда нас готовы принять или хотя бы прослушать. С Ригой ничего не вышло, однако летом 2003-го возник другой вариант — Россия, театральное училище в Ярославле. Якобы у них там существует какая-то программа, на которую можем попасть по квоте и мы, студенты из Даугавпилса. Ухватилась за эту идею, но у меня же не было диплома о законченном среднем образовании...

Решение возникло мгновенно: надо преодолеть оставшиеся три класса экстерном! Мама меня морально поддержала, мы отправились в школьную управу, и там мне дали добро. Я всегда училась на отлично, но следующий год дался нелегко... Спасибо родным педагогам, которые мне всячески помогали. Для меня сформировали индивидуальную программу обучения. За первые два с половиной месяца окончила десятый, за второй такой же срок — одиннадцатый, и за третий — двенадцатый класс. При этом не бросала баскетбол и по—прежнему активно участвовала в городской команде КВН. Всякую свободную минуту тратила на учебу, уроки готовила даже во время поездок в трамвае. Успешно сдала все экзамены — и школа осталась за спиной.

Насколько мне известно, я была первой из учеников школ Даугавпилса, прошедшей экстернат.

— Почему же ты потом не поехала в Ярославль, как собиралась?

— Пока заканчивала школу, та программа, на которую рассчитывала, прекратилась. Но не могла допустить, чтобы мои усилия пропали даром — значит, нужно поступать в какой—то другой российский театральный вуз! Требовались средства на визу, билеты, питание и проживание в другом государстве. Родители мне помогали как могли, но лишних денег у них на тот момент не имелось — тем более что я не единственный ребенок в семье.

На тот момент Латвия только-только вступила в Евросоюз, открылись границы, и я устремилась на заработки в Англию. Вылетела туда из Риги аккурат 23 сентября, в день своего совершеннолетия. Жили мы там вместе с сестрой, работала официанткой в ресторане отеля — подняла за полгода требуемую сумму и неплохо освоила английский. Четко осознавала, что мое пребывание там временное — и в свободное время, опять же, зубрила учебники по предметам, которые, как заранее понимала, придется сдавать в российском вузе.

Это Питер, детка!

— А потом был Петербург? Почему именно этот город, а не, скажем, Москва?

— В марте 2005-го вернулась в Латвию, вскоре оформила трехмесячную российскую визу и поехала...

Петербург практически не знала, но у меня почему—то изначально была иррациональная, мистическая тяга к этому городу. И интуиция меня не обманула: город принял меня, стал мне вторым домом, и я отвечаю ему горячей любовью.

На первом этапе пришлось нелегко — и все из-за моего латвийского паспорта. Стоимость обучения для иностранцев в единственном петербургском государственном театральном институте на Моховой была для меня неподъемной, а квот у них на тот момент не было.

В стрессовом состоянии начала листать книжечку, где у меня были занесены контакты всех петербургских вузов. Выяснилось, что театральный факультет имеется в Балтийском институте иностранных языков и межкультурного сотрудничества. Они меня сначала пригласили на подготовительный курс, но там не было ничего такого, чего бы я не освоила в Даугавпилсе. Меня попросили показать, что умею — читала вслух Лескова «Леди Макбет Мценского уезда», Маяковского...

В итоге меня взяли на первый курс, хотя до его окончания оставалось всего три месяца. Но заключительную сессию сдавала полноценную, наряду со всеми.

— Где ты жила в это время?

— Сначала проживала в общаге на Нарвской, в абсолютно спартанской обстановке. Там у меня было лишь койко-место, больше ничего, но за это тоже надо было, естественно, платить. При этом у меня оставалась визовая проблема — визу приходилось обновлять каждые три месяца, и это пожирало большие суммы. Хорошо еще, что мне установили плату за учебу как россиянке, да еще позволили разбить ее помесячно.

Привезенные из Англии деньги быстро разошлись, и остро встал вопрос заработка. Учеба заканчивалась поздним вечером, и работать я могла только ночью. К тому же мне как гражданке Латвии легально устроиться куда-то было почти невозможно — у меня же не было разрешения на работу. Тем не менее начала обзванивать кафе и рестораны, расспрашивая: не требуется ли официантка для ночных смен с опытом работы и знанием английского? В итоге удалось устроиться в маленький мексиканский ресторанчик — причем взяли туда сразу администратором.

— И как ты умудрялась совмещать учебу и работу?

— Времени на сон не было совершенно! Засыпала где и когда придется: в метро, на полу, в костюмерной между репетициями... Понимала, что учиться мне нужно в полную силу, так как первые годы — они самые важные. Упустишь их — упустишь и профессию. Но и работать нужно было добросовестно, чтобы не лишиться места.

В ресторанчике мне не только платили, но и кормили — причем так хорошо, что еще носила еду своим сокурсникам. Как все смеялись, когда мы крошили в извечный студенческий «доширак» принесенный мною хамон. Спасибо тебе, Господи!

Вуз находится на Васильевском острове, работала же я в центре, жила на Ленинском проспекте, так что ежедневно приходилось преодолевать значительные расстояния. На метро часто не успевала, такси было не по карману. Приходилось ловить попутки — и, используя навыки актерского мастерства, уговаривать водителей, чтобы меня подвезли бесплатно.

Каких только жалостливых историй им не рассказывала! Ночной город, одинокая девушка — сейчас, вспоминая это, понимаю, что вела себя во многом безрассудно. Но страха тогда не было, был здоровый авантюризм и огромное стремление успешно преодолеть этот период.

И так жила примерно год, пока не уволилась...

— На что же ты жила дальше?

— А дальше пошла волна детских спектаклей, которые мы делали со студентами нашего курса. Меня как—то попросили подправить сценарий одного из таких спектаклей. Его радикально переделала — и полученный результат всем настолько понравился, что меня стали привлекать к участию на постоянной основе: я и сочиняла, и сама же играла в этих спектаклях.

У нас был хороший администратор, и мы «чесали» по школам. Потом начались елки, и мы переоделись в Дедов Морозов и Снегурочек. Иногда у нас было по три-четыре спектакля в день, и приходилось все время бегать между школами с тюками и сумками в руках.

Петербург достаточно большой город, и эти перемещения — метро, трамваи — отнимали массу времени. Выступать зачастую приходилось в актовых залах, не оборудованных микрофонами — сорвала себе голос, впоследствии пришлось делать операцию на связках.

Но не жалуюсь — жили мы просто припеваючи! Зарабатывали приличные для студентов деньги и веселились от души. Обзавелись знакомыми в эвент-агентствах, и нас стали привлекать и к другим праздникам. Меня начали приглашать в качестве ведущей на корпоративах. Эвент-бизнесом занимаюсь и по сей день, у меня свое небольшое агентство.

Весь мир — театр...

— Как началась твоя театральная деятельность?

— Как всегда с преодоления препятствий. Скоро выяснилось, что пробиться на работу в театр почти нереально — всюду штаты укомплектованы, и актеры цепко держатся за свои места.

Мы с друзьями ездили пару раз показаться в Москву, в частности в театр Джигарханяна, но там всех питерцев отсеяли практически сразу... Кое-где мне отказывали именно из-за латвийского гражданства — мол, не желаем платить за вас повышенный налог. Но в 2009 году познакомилась с Миленой Авимской — на тот момент выпускницей продюсерского факультета и аспиранткой ГИТИСа, переехавшей в Санкт-Петербург из Москвы вслед за мужем, получившим тут новую работу.

Общаясь с молодыми режиссерами, драматургами и актерами, Милена ото всех слышала одну и ту же историю: что молодым некуда пойти и им приходится бессмысленно прозябать. И тогда Милена вместе с режиссером Дмитрием Егоровым и тогдашним главным режиссером Театра имени Ленсовета Гарольдом Стрелковым придумала первую в Питере лабораторию молодой режиссуры, благодаря которой молодежь получила возможность что-то делать.

У нас было четыре дипломных спектакля в институте, и один из них («Однажды была жизнь») являлся моей режиссерской работой. Милена посмотрела эти спектакли и позвала меня в свою лабораторию. Там меня пригласили в качестве актрисы в постановку Юрия Кострова по сценарию Олега Богаева «Dawn-Way. Дорога вниз без остановок». Спектакль завоевал успех на проводившемся в рамках лаборатории конкурсе и получил финансирование. С этого в общем-то и стартовала моя карьера профессиональной театральной актрисы.

— И началась новая жизнь?

— Да, и она захлестнула меня с головой. Лаборатория преобразовалась в «on.Театр», объемы его репертуара непрерывно росли. Работая в нем, обзавелась массой знакомств с режиссерами и актерами, начала репетировать и участвовать одновременно в нескольких спектаклях. Более того, Милена убедила меня возродить ту мою студенческую постановку «Однажды была жизнь» — и мы ее тоже сделали на малой сцене Ленсовета. Никакого зрительского разноса, критического разгрома не было, но сама осталась недовольна результатом. Для меня это стало новым стимулом к развитию...

Позже мы получили собственную площадку на улице Жуковского, которую сами же и обустроили — небольшой зальчик в подвале и пятьдесят посадочных мест. И мы какое-то время без проблем там работали, пока не выяснилось, что помещения над нами занимает какой-то генерал, а его супругу наличие внизу театра решительно не устраивает. Дескать, мы шумим и все такое... Она задалась целью выжить нас: затеяла судебный процесс, на нас стали натравливать пожарную и прочие инспекции... В общем, пришлось оставить это место.

Был перерыв, простой в работе, потом мы нашли пространство в музее современного искусства «Артмуза» на Васильевском острове. Правда, и в том месте наш «on.Театр» долго не просуществовал. Там он находится вдалеке от центра, от ближайшей станции метро — и из-за этого привлечь публику было трудно.

— Чем ты занялась после этого?

— Со мной связалась режиссер Ирина Баринова и позвала в свой спектакль «Война миров, или Размышления на тему мужчины и женщины». Я привела туда многих моих друзей-актеров, и мы на сцене театра «Комедианты» на Лиговском воплотили эту постановку. У меня там была одна из главных ролей. Позже мы выступали с ней и на разных других площадках, и эта постановка имела успех. Потом Ирина предложила сделать еще один спектакль — «Самоидентификация».

Тем временем в моей жизни появилось новое занятие — дубляж фильмов. Сначала меня пригласили озвучить для какого—то канала героиню Умы Турман в «Криминальном чтиве» — но из-за моего севшего голоса в итоге озвучила не ее, а другого персонажа.

Я бы с удовольствием занималась дубляжом, но — как неоднократно это бывало и раньше, вновь всплыл мой латвийский паспорт: «Саша, оформишь российское гражданство, тогда приходи». Поняла, что дальше откладывать нельзя, нужно наконец заканчивать этот дурдом с постоянным переоформлением визы.

Мне помогло, что мой тогдашний муж был гражданином России. И все равно — для того чтобы оформить разрешение на постоянное проживание, массу времени пришлось потратить на стояние в очередях миграционных учреждений — а ведь у меня была работа с ненормированным графиком, спектакли, репетиции, разные халтуры...

Случайно узнала, что действует программа упрощенной натурализации для тех, кто окончил российский вуз с госаккредитацией. Само собой, этой программой воспользовалась, от латвийского гражданства отказалась. Ну а с гражданством жить в России стало значительно легче.

— Сейчас ты сама преподаешь. Как это получилось?

— Продолжала играть в разных спектаклях, меня стали звать на съемки в кино и сериалы, плюс много занимаюсь дубляжом, озвучиванием. И все равно — у меня было понимание, что мой уровень знаний об актерской профессии нуждается в пополнении, кроме того, мечтала о профессиональной режиссуре. Позже появился интерес и к педагогической деятельности. В итоге, сдав сложнейшие вступительные экзамены, поступила в Российский институт сценических искусств на режиссерско—педагогическую магистратуру.

Моим наставником стал легендарный мастер Вениамин Михайлович Фильштинский — человек, у которого я всегда мечтала учиться. Благодаря тому, что он нам дал, просто кардинально пересмотрела многие свои прежние представления о профессии. Закончила учебу этим летом, но на последнем курсе магистратуры мне самой предложили преподавать для заочного курса, набранного для пополнения штата Псковского академического театра. Стала преподавать на курсе народного артиста России Игоря Николаевича Волкова, у которого училась в свое время сама.

Сейчас мои ребята перешли на второй курс, и я продолжаю с ними работать. А вообще у меня сейчас уйма творческих планов — и рассчитываю все их со временем осуществить.

Владимир ВЕРЕТЕННИКОВ,
собкор газеты «СЕГОДНЯ»
в Санкт—Петербурге.