Печальная история одного настоятеля
В конце 1970-х годов в Никольский храм Гомеля иногда захаживал пожилой человек, некоторые возрастные прихожане узнавали в нем своего бывшего настоятеля.
В конце 1970-х годов в Никольский храм Гомеля (ныне там мужской монастырь) иногда захаживал аккуратно одетый пожилой человек. Некоторые возрастные прихожане узнавали в нем своего бывшего настоятеля протоиерея Иоанна Пиневича. Ему на тот момент было за 80 лет. Этот человек некогда занимал должность гомельского благочинного. Но к этому времени он уже давно не был ни благочинным, ни даже служащим священником. К старости у него уже не осталось ни дома, ни семьи. Проще говоря, он представлял из себя обычного бездомного. Незадолго до своей смерти Иван Николаевич остался абсолютно один, не нужный никому, даже собственным детям.
Родился Иван Николаевич Пиневич 29 февраля 1892 года в с. Летяхи Брянской губернии. В 1914 году он окончил Черниговскую духовную семинарию.
Вскоре состоялась его свадьба с дочерью священника Василия Клиндухова из села Светиловичи (ныне Ветковский район) тогдашнего Гомельского уезда. Невесту звали Ольга. Приняв сан диакона в конце 1914-го, а позже и сан пресвитера в августе 1915 года, иерей Иоанн занял место своего тестя. В Светиловичах он прослужил пять лет, а затем был переведен в село Староселье, нынешнего Добрушского района Гомельской области Белоруссии. В Староселье священник служил вплоть до 1932 года, когда храм был закрыт советской властью.
За первые семнадцать лет своего служения он показал себя неплохим администратором. С 1921 по 1928 год священник был помощником благочинного Ветковского округа, а позже и сам стал благочинным того же округа.
Неплохой администраторский опыт, несомненно, связанный с ведением финансово-хозяйственной части в благочинии, позволили ему в новых сложившихся условиях тотальной борьбы с религией переквалифицироваться в обычного бухгалтера.
Десятилетие работы в должности бухгалтера на различных предприятиях г. Гомеля окончилось с приходом оккупационного режима.
Иван Николаевич Пиневич возвращается с своему священническому служению в 1942 г., когда в Гомеле стали повсеместно открываться храмы.
Первоначально его определили к приходу в д. Еремино под Гомелем, где он прослужил до самого окончания войны.
10 ноября 1945 года протоиерей Иоанн становится настоятелем гомельского Георгиевского храма, одновременно неся возложенное на него послушание городского благочинного.
В начале 1948-го Георгиевская церковь решением властей была закрыта, и 24 марта того же года священник переходит на новое настоятельское место. Следующим местом его служения становится Никольский Полесский храм.
Недолго удалось прослужить новому настоятелю в Николаевском приходе. Уже в мае 1948 г. после секретного донесения на имя белорусского архиепископа Питирима (Свиридова) состоялась ревизионная проверка гомельского благочиния, в результате которой удалось доказать, что протоиерей Иоанн занимался «спекулятивными» действиями, связанными с покупкой и перепродажей свечей для подведомственных ему приходов. С должности благочинного, равно как и с должности настоятеля протоиерей Иоанн был снят и почислен за штат.
С личного благословения архиерея ему иногда удавалось послужить на некоторых приходах, но эти моменты были столь краткосрочны, что их и не стоит вспоминать.
Далее, имея неплохой бухгалтерский опыт священник был назначен на должность эконома Минской духовной семинарии. Оттуда в 1950 году его отправили в краткосрочную командировку в г. Добруш на только что освободившееся настоятельское место с целью навести порядок в приходе, который неоднократно лишался своего церковного здания и вел активную борьбу за его отстаивание.
В день Покрова Пресвятой Богородицы 14 октября 1950 г. в новом молитвенном доме, построенном прихожанами, впервые была отслужена Божественная литургия.
Умение решать административные проблемы сделало свое дело. Протоиерей Иоанн вместе с церковным старостой П. Гусаковым сумели уладить возникший имущественный вопрос. 19 октября того же года священник подает прошение на имя архиепископа Питирима с просьбой оставить его на настоятельской должности в Добруше, что и произошло.
Всё складывалось, казалось бы, неплохо. Если бы не амбициозность протоиерея и его излишняя привязанность к своему гомельскому дому, находившемуся на ул. Киевской. В Добруше имелась хорошая церковная квартира, но отец Иоанн переезжать в нее ни в какую не желал. Посещая Добруш лишь по воскресным и праздничным дням и спеша сразу же на обратный рейсовый автобус, он тем самым вызвал волну недовольства среди своей многочисленной паствы, которая желала видеть священника также и на совершении церковных треб.
Его редкие появления в городе и совершенное игнорирование нужд верующих заставило прихожан полгода спустя написать коллективную жалобу архиепископу Питириму, подкрепленную рапортом благочинного протоиерея Михаила Кротта, с просьбой обязать настоятеля проживать в Добруше. На рапорт благочинного архиепископ наложил ответную резолюцию: «Просьба верующих обязать Вас проживать в г. Добруше является вполне законной, а посему предлагаю Вам переселиться на жительство в г. Добруш и выбывать каждый раз в г. Гомель по разрешению благочинного. Если Вы не можете исполнить данное предписание, я вынужден буду заменить Вас другим лицом. Архиепископ Питирим».
В ответ на резолюцию архиерея протоиерей Иоанн 31 мая подал прошение об увольнении за штат, мотивируя принятое решение неважным состоянием здоровья (сердечные припадки).
Архиепископ Питирим прошение удовлетворил, отправив священника на покой и назначив ему пенсию за 35-летнее служение в священном сане. Последнюю службу в Добруше протоиерей Иоанн совершил 25 июня 1950 г., сдав приходские дела церковному совету.
Интересное объяснение возникшему инциденту дает в своём отчёте уполномоченный Совета по делам религии по Гомельской области: «Священник Добрушского молитвенного дома Пиневич И.Н. без указа архиепископа сдал церковному совету дела молитвенного дома, а уполномоченному – регистрационное удостоверение и устраивается на гражданскую службу. Больше всего его побудила к этому просьба сына, который является офицером Советской Армии, по должности – заместитель командира полка, и он не хочет иметь отца-священнослужителя…»
Если верить объяснению уполномоченного, то это довольно жутко: в свои 58 лет священник вполне мог продолжать служение, чего не сделал исключительно ради карьеры сына, вернувшись на гражданскую работу.
В дальнейшем епископ неоднократно предлагал ему возвратиться к службе, но отец Иоанн по-прежнему упорствовал, ссылаясь на болезнь сердца.
Его скитания по жизни и постоянные переезды с места на место в Орловскую, Брянскую области и периодические возвращения в Гомель, привели к тому, что к концу своих дней он и вовсе остался без жилья. Обратившись к родственникам, Иван Николаевич получил отказ. Его дети не согласились его досматривать. Дети, ради которых он пожертвовал своим даром священства, фактически отказались от отца!
Обратившись в январе 1978 года к митрополиту Минскому и Белорусскому Антонию (Мельникову) о зачислении его на постоянное жительство в Жировичский монастырь, он получил достаточно жесткий ответ: «…устроить Вас на постоянное жительство в монастырь не представляется возможным. Если Ваши дети не желают Вас досматривать, обратитесь с просьбой к уполномоченному Совета по делам религий по Гомельской области об его ходатайстве по устройству Вас в дом престарелых». Скорее всего, что о. Иоанн больше никуда не обращался, так как в этом же году он скончался.
Из-за дома и сына он отказался от служения и в итоге лишился и того, и другого!
Из столь печального конца можно сделать еще один вывод, что, по сути, он, наверное, и не дорожил своим саном. Или, по крайней мере, относился к нему не серьёзно. 28 лет без служения для священника – это достаточно много.
Хочется верить, что обращение к митрополиту за разрешением поселиться в монастыре было обусловлено не только отсутствием жилья, но и долей покаяния и желания вернуться в Церковь. Пусть и нечастые посещения храма, предшествовавшие его кончине, также свидетельствуют об этом.
В этой истории много неясных моментов. Привлекался ли он к уголовной ответственности за своё священническое служение, как многие священнослужители того времени? Состоял ли он в обновленческом расколе (скорее да, чем нет)? Было ли отречение от сана в 1930-е гг., т.к. в то время священнику было достаточно непросто устроиться на светскую работу, не поступившись идеалами священства? Какова судьба его супруги? Какие взаимоотношения царили в его семье? Что привело к его конфликту с детьми? Какова истинная причина его ухода из Церкви – просьба сына или сложные взаимоотношения с архиепископом?
Если заняться подробным исследованием его биографии, несомненно, мы найдем ответы на поставленные вопросы, но это не даст ответа на самый важный вопрос: каковы были его личные взаимоотношения с Богом и как сильна была его вера.
Изучая подобные биографии, особенно священников дореволюционного посвящения, сумевших дожить до преклонных лет и прошедших весь ужас XX века, всегда находишь массу противоречий в их жизненном пути. Не будем забывать, что это было за время и как им приходилось выживать в эпоху системной и целенаправленной борьбы с религией. Не нам судить этих людей.
Да упокоит Господь в Своих обителях приснопоминаемого протоиерея Иоанна!
Протоиерей Александр ЛОПУШАНСКИЙ,
председатель епархиальной Комиссии по канонизации святых
Публикация сайта Гомельской епархии